Какая разница?

Это произошло сегодня. Почти три недели Гермиона Грейнджер оставалась пленницей Скабиора, тот внимательно следил за ней, кормил, поил, ненавязчиво прикасаясь к ней. Со временем эти касания становились все наглее, бесстыднее. И вот теперь… — Тише, тише, солнышко, — довольный голос тюремщика, безмятежно рассевшегося на стуле, только усиливал мучительный стыд. — Ты слезами зальешь мне пол. Тебе разве не рассказывали, не объясняли: за все в этом мире приходится платить? Гермиона ничего не ответила. Девушка мыла полы, яростно сжимала тряпку, свою бывшую футболку, стараясь забыть о недавнем позоре. Именно сегодня она потеряла невинность. Хотя юная волшебница успела сходить в душ, казалось, ей было не отмыться от грязи, запятнавшей юное тело. Конечно, в семнадцать лет некоторые развязные девицы, особо заинтересованные в теме секса, рассказывали любопытным сокурсницам об удовольствии первого раза, только сейчас Гермиона поняла — все эти рассказы были глупыми выдумками. — Тебя разве не посещали эротические фантазии? — продолжал егерь. — Или, может, ты не знала о связи между мужчиной и женщиной? Эротические фантазии посещали. Гермиона иногда засыпала и видела странные сны, в которых занималась любовью с Роном Уизли, но рассказать об этих снах еще кому-то — значит подвергнуть себя насмешкам. Поэтому сконфузившаяся гриффиндорка лишь мучительно покраснела, прогоняя лезшие в голову воспоминания. Желая отогнать, не желая вспоминать, как сегодня опьяненный огненевиски Скабиор, решил, наконец: его пленница достаточно окрепла. А потому он, ничуть не сомневаясь в своем порыве, навалился на девушку, лежавшую на кровати, и внезапно принялся срывать с нее одежду. О происходившем дальше было страшно подумать. Голая беззащитная она стала женщиной, в первый раз даря красивое юное тело опытному мужчине. Низ живота болел, хотя егерь, удивленный нежданному подарку судьбы — ему впервые попалась девственница — старался двигаться медленно и осторожно. — Хватит реветь, девчонка, — вскипел вдруг Скабиор. — Лучше сделай мне массаж, сладкая. Голос его опять стал приторно сладкий. Гермиона, дождавшись, когда ее хозяин, сняв плащ, разляжется поудобнее на кровати, стала аккуратно растирать его спину. — Подумать только, я впервые трахнул девственницу, — словно бы сам собой рассуждал Скабиор. — Раньше я спал только со шлюхами. Ты будешь моей, — внезапно прошептал он, сильно сжимая руку Гермионы, — только моей. Мир волшебников, как и мир магглов кишит венерическими заболеваниями. А никому не хочется проблем, правда, Пенелопа? — Господин, отпустите меня домой, — тихо попросила бедная Гермиона. Скабиор расхохотался. — Нет, красавица. Я ловил тебя не для этого. Лучше поцелуй меня, моя прелесть. Они лежали вдвоем на кровати. Гермиона, покорная и послушная, положила голову на плечо своему недавнему насильнику. Гермиона знала — она всего лишь вещь. Пусть очень ценная, но вещь, которую желает ублюдочный господин. Радовало также известие, что некоторым ученикам удалось вырваться на свободу. Хагрид остался жив и теперь собирает сторонников, желающих освободить Хогвартс от Пожирателей. Интересно, спасся ли Рон? Этого Гермиона хотела узнать больше всего на свете. Но информации от егерей поступало крайне мало. Скабиор, уверенный в победе Волан-де-морда, не желал заполнять головку смазливой пленницы всякими глупостями. Внезапно за дверью завыли. Раздался истошный вопль. — Кто это? — прошептала напуганная Гермиона. — Фенрир, — зевая, проговорил ее мучитель. — Опять поймал кого-то. Устрою завтра хорошую трепку этому придурку, чтобы не пугал мою красавицу. А ты приготовь на завтра что-то мясное. Гермиона вздохнула. Пора было спать, не в зависимости, хочет она этого или нет. Впереди был трудный день. Нужно будет сделать уборку, постирать вещи, кормить хозяина. Иногда Гермиона была рада, что родилась в семье магглов и многое умела без помощи магии. Юная волшебница в потрепанной мужской одежде заснула быстро, не боясь прикосновений егеря, зная, самое худшее уже произошло.