***
Первой группе позволили пропустить занятия и переместиться в Киевский Госпиталь. Правда, в неполном составе. По правилам, покидать стены школы могли лишь те, кто не имеет долгов и низких оценок. Обычно к субботе все эти горы невыполненных домашних заданий удавалось разгрести, но это была пятница, и Катя, к ее сожалению, не успела сварить удовлетворительное зелье от поноса. Эля отказалась идти сама – решила оказать моральную поддержку подруге, которой уж очень сложно давались зелья. Особенно те, где нужно было соблюдать строгие пропорции. Если неравномерно нарезать склизких болгарских улиток, то не получится даже удовлетворительное зелье, а Белая аккуратной никогда не была. Весь вечер четверга Катя старательно строгала тонкими ломтиками виноградинки, а Эля ее критиковала. Теперь же обе собирались пойти на дополнительное зельеварение и продемонстрировать учителю умения одной маглорожденной студентки. В госпитале было шумно и людно, причем не только в общих коридорах, но даже в закрытом отделе, куда Кирилл практически сразу провел четырех подопечных. Третья проклятая девушка окончательно взбудоражила магический мир, поэтому сейчас здесь были не только авроры, но еще и представители Совета: для этой цели прибыл лично Роман Белозерцев. Вася отметила, что Ярослав очень похож на отца внешне. Те же черты лица, такие же кудрявые волосы, стянутые в тугой хвостик на затылке. Сейчас стоят рядом, поэтому сходство кажется особенно сильным. Вася нерешительно подошла к ним, немного побаиваясь строгого взгляда Белозерцева. О нем ходили пугающие слухи. Сильный маг, истинный целитель, человек строгий и иногда даже излишне жесткий. Вася, далеко не из робкого десятка, все равно опасалась его. Ведущий колдомедик страны, сейчас он хотел понять, что не так с этим проклятьем. Мужчина пытался вылечить девушку собственной силой – а ее у Белозерцева было побольше, чем у того же Цыпаря – но магия просто уходила в никуда. Рудецкая поздоровалась, скромно представилась, но в глаза знаменитому Роману Белозерцеву смотрела твердо. Ей думалось, что идея дурацкая, и она зря лезет в дела колдомедиков… но, с другой стороны, если они и правда упустили эту деталь, то лучше бы сказать сейчас, а не спустя два месяца хвастливо заявлять “Я так и знала!”. – Пока мы шли сюда, – обратилась она к Ярославу, – я тут вот о чем подумала: помнишь, ты говорил нам о том, что магия покидает девушек, и ее не удается удержать? Ярослав кивнул. – А где маг теряет магическую силу? – задала вопрос Вася. Оба – и отец, и сын – посмотрели на девчонку удивленно. – Если долго бродить в мире Нави, можно умереть от истощения, – спокойно закончила Вася. – Что, если прокляли не тело или магию. Что, если девушек заставляют бродить в потустороннем мире? Белозерцев как-то сразу стряхнул с себя хмурость и превратился в крайне деятельного человека. Он тут же распахнул дверь палаты, а Ярослав легонько потянул Васю, чтобы они смогли проскользнуть следом. При этом оба выглядели так, будто за спиной родителя прокрались в какое-то запрещенное место. В палате был сам великий и ужасный Цыпарь, а также родители Насти. Они оба – колдомедики, поэтому объяснения самодовольного Цыпаря слушали внимательно и часто согласно кивали головой. Вася боялась, что сейчас крикливый знаток проклятий выставит их обоих вон, но ему быстро нашел занятие Роман Белозерцев: – Вызови Смутьянову, – небрежно бросил он. Цыпарь бросил на своего сюзерена недовольный взгляд, но из палаты вышел. А Роман обратился к сыну: – Как проверить – ушло ли сознание мага в Навь, или еще в Яви? Ярослав четко отчеканил основные критерии проверки, но Вася не поняла ни единого слова. Она знала самый действенный способ – шагнуть в Навь самой. Только бродить в потустороннем мире – занятие крайне опасное, так что вряд ли так поступают колдомедики. Явь – это наш мир, реальный. А Навь – потусторонний, мир мертвых. Не зря ведь в детских сказках часто говорят – явись передо мной. То есть стань частью мира Явь. А миражи и обманные иллюзии называют Наваждениями – то есть созданные миром потусторонним. Между Навью и Явью есть граница, отделяющая эти два мира. Принято относить эту границу к миру Навь. И если маг говорит – уйти в Навь – то имеется в виду хождение на Границе. Умершие тоже попадают на границу, где находятся около сорока дней. Примерно столько бродит душа и сознание мага по туманной местности мира Навь, пока ему не откроется дорога в мир потусторонний. Некоторые уходят за грань раньше. Кто-то напротив – так и не уходит с границы. Такие души воплощаются призраками. А еще на границе бродят опасные энергетические сущности, здесь живут некоторые создания мира Навь, сюда же – на границу – могут приходить души давно умерших, если их зовут потомки на праздниках. Как, например, было на недавнем дне осеннего равноденствия. Двери потустороннего мира приоткрылись, и все души, которых звали из Яви, могли немного побыть с близкими людьми. На Корочун, например, шагать на границу вообще настолько просто, что некоторые предпочитают обвешаться амулетами, лишь бы случайно там не оказаться. Маги могут шагать на границу или уходить в Навь специально. Отсюда некроманты зовут умерших, здесь колдопсихологи лечат сложные случаи заболеваний разума, здесь сильные маги умеют прятать свои воспоминания. Некоторым удается уходить на грань не только сознанием, но и телесной оболочкой, и тогда маги могли проникать даже сквозь самые сложные защитные контуры. Но для этого нужно еще и уметь ориентироваться в тумане границы двух миров. А это подвластно единицам. Смутьянова – одна из самых сильных ведьм, которая умеет путешествовать в Нави. Переходить в потусторонний мир не только сознанием, но и телом, у нее пока не выходило, а в остальном она была достаточно известным специалистом. И заметной, как рассеянно отметила Вася. Очень высокая, мощного телосложения, с красивыми чертами лица, несколько смазанными из-за лишнего веса. Она носила короткую стрижку, которую укладывала мягкими волнами. Выглядела при этом она как истинная королева. В темно-синем длинном платье с блеском и крупных золотых украшениях. – Ты думаешь, ее сознание в Нави? – с порога заговорила она грудным, низким голосом. Мало людей могли запросто называть главу огромного рода на "ты", да еще и опускать вежливое приветствие. Ольга Смутьянова явно была одной из таких, потому что Белозерцев и не думал возмущаться: – Да вот девочка предложила, – кивнул в сторону Васи он. – Мы сейчас проверили заклинаниями, в Яви ее разума действительно нет. – Мы так испугались угасания магических сил, что даже не подумали о ее разуме, – вздохнула женщина и присела на край кровати. – Я могу посмотреть. Но вытащить ее сможет разве что Воронцов. Старший, а не тот что сейчас в коридоре стену подпирает. Макса я сама учила, он разве что меня сможет подстраховать. Кстати… Она снова встала, резко открыла дверь палаты, за которой толклись авроры и целая куча других непрофильных специалистов, и позвала Воронцова. Основная работа авроров была, по сути, закончена, вот те и скучали под дверью, ожидая вердикта колдомедиков. Макс не рискнул соваться в палату вслед за Васей – с целителями спорить все равно бесполезно, да и выставили всех за дверь вовсе не по прихоти родителей девушки. Понятно, что для осмотра больной нужна тишина как минимум для колдомедиков. – Подстрахуешь, – командным голосом приказала Ольга, стянула с шеи средненький талисман защиты разума и вручила его Воронцову. Она учила его ходить в Навь. Для него это – практически семейный дар, некоторые из его рода умудрялись сами по себе проваливаться на ту сторону, поэтому Макса заранее обучали хоть как-то ориентироваться в мире потустороннем. Смутьянова осторожно присела на край кровати, положила руку девушке на лоб, закрыла глаза и словно разом вся потускнела. Так выглядит со стороны шагнувший в Навь – кожа становится словно пергаментной, исчезает румянец, и даже волосы словно пеплом присыпает. Макс неуверенно стоял возле учителя и внимательно следил за ее мыслями. Спасать женщину не пришлось. Уже через пару минут она открыла глаза и устало покачала головой: – Зовите Воронцова. Пусть посмотрит, – припечатала она. – Девушку кто-то привязал к чему-то невидимому мне в Нави. Я даже не представляю, сколько нужно сил вбухать, чтобы девочку вырвать… Она замолчала, исподлобья посмотрела на Белозерцева, и тот устало кивнул, поняв ее без слов. Все плохо. Воронцовых всего трое, и уж глава рода не будет рисковать жизнью и магией, пытаясь вырвать девчонку. А самое неприятное – так как причина неизвестна, то и гарантий никаких. Ну вот соберут они сильных магов для ритуала поддержки, ну уговорят главу огромной страны тянуть девчонку с того света, ну даже вытянут… а она потом снова туда нырнет. Пока не узнали первоисточник проклятья, просить Воронцова о помощи – просто верх неприличия. Это даже не его профиль. Он просто из-за сильнейших способностей в управлении разумом может ориентироваться в зыбком тумане Границы миров, но вот тянуть с того света должен некромант. Но где ж его взять, если единственные – женский род Яги – присоединились к Василисам и по-тихому исчезли где-то на просторах огромной страны. Родители Насти Ельской тоже умели понимать все с полуслова. Ее мама, стойко державшаяся все это время, устало опустилась на стул и просто заплакала, спрятав лицо в ладонях. Вытащить кого-то с Границы миров – это не то, что купишь за деньги или получишь благодаря связям. – Говорят, в Южной Америке и Африке есть живые некроманты, – немного неуверенно произнес отец Насти. – Вы же знаете, – вздохнул Белозерцев, – мы с ними не работаем из-за их малого мастерства. Напишите коллегам, узнайте по своим, может за последние пять лет где и появился обученный некромант, а не самоучка, что действует на свой страх и риск. Вроде бы есть чистокровные рода в Индии, Турции и был еще в Великобритании. Нужно посмотреть в архивах. Отец Насти устало кивнул. Некромант – специализация редкая и опасная. Таскать души из-за грани – это не тела лечить. Приходится заходить не просто на границу миров – в сам потусторонний мир шагать. Этому нужно обучиться, а не лезть туда, надеясь на русский авось. В Союзе тоже рождались некроманты, но последний умер двадцать с лишним лет назад, его наследник этого дара не имеет. – С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросила Вася у Ярослава. Он был болезненно-бледным, будто ходил в Навь вместе со Смутьяновой. Ярославу было стыдно, хотя он понимал, что ни в чем не виноват. Но почему-то жило убеждение, что если бы он позвал ее погулять – просто потому что Настя так этого хотела – и все бы сейчас было хорошо. Поэтому он отрицательно покачал головой, но отвечать не стал. Лишь потянул Васю к выходу из палаты. В коридоре стало значительно спокойнее. Авроры частично разошлись по своим делам, лишь несколько молодых парней в сторонке тихо обсуждали свои аврорские дела. Вася помахала брату, который был среди этих парней. Хотела подойти, спросить где Богдан с Ратмиром, но не успела. Ярослав заговорил уверенно и быстро: – Настя сегодня вела себя не так, как обычно. Дело в сегодняшнем дне. Вася несколько удивленно на него посмотрела, а Белозерцев продолжил: – Она обычно не красится, носит более свободную одежду, украшения не надевает. Нужно проверить все это. Мы можем посмотреть ее вещи? Рудецкая рассеянно заметила, что он даже выглядел иначе. Собранный, с плотно сжатыми губами, с жестким взглядом льдистых глаз. Для него эта практика только что стала личным делом, из-за чего сквозь привычный образ неуверенного парня начал проглядываться настоящий наследник Белозерцевых. А уж род колдомедиков излишней мягкостью никогда не страдал – раньше кромсали одних магов, чтобы лучше лечить других. То, что попутно научились исцелять практически без использования заклинаний, это уже побочный эффект. Ярослав, например, не очень хорошо дерется и дуэлится, но вот убить сможет быстро. Он просто знает, как это правильно сделать. – В Колдовстворце можно будет ее комнату осмотреть, – Макс словно не заметил изменения в поведении одногруппника. – А ее вещи должны осматривать здесь же. Их нельзя перемещать в пространстве, а то исказится магический фон. И он первым шагнул в сторону Кирилла Рудецкого – узнавать, где работают артефакторы из аврората. Все вещи Насти были аккуратно разложены на столе. Вася неуверенно встала напротив подноса с украшениями. Самые обычные. Возможно, сделаны на заказ у ювелира, но явно не из редких магических изделий. Вася неуверенно коснулась пальцами сережек, огладила крупный камень в кулоне, взяла в ладонь простенькое серебряное колечко. Последнее было артефактом, снимало мелкие сглазы. – А защиты разума у нее не было? – спросила Вася. Ярослав покачал головой: – У потомственных колдомедиков своя собственная защита на уровне. Я тоже таким не пользуюсь. Вася рассеянно кивнула. Бабушка тоже учила ее защищать разум, но невозможно ребенка к шестнадцати годам обучить вообще всему. Поэтому без амулета Вася могла разве что понять, что в ее разум вторгаются, а вот выгнать непрошеных гостей – уже сложнее. Она слабо представляла, чем может помочь аврорам. У них за плечами много лет опыта и наработанные алгоритмы расследований. Максимум, что могут предложить школьники-практиканты – это свежий взгляд и свое везение. Внимание Рудецкой привлек поясок. Кожаный тонкий ремень украшала дутая пряжка с несколькими мелкими камушками. Вася любила красивые серебряные украшения, поэтому к пояску потянулась из-за банального любопытства, а не потому что что-то подозревала. И отдернула руку, не успев коснуться. – Что такое? – обеспокоено спросил Макс. – Не знаю, – честно ответила Вася. – Просто… странно. Воронцов нахмурился, а вот Ярослав не постеснялся уточнить: – Прости за бестактность, но ты ведь – Ведьма? – Бабушка учила, – ответила Вася, уставившись на поясок, – научила чувствовать, но полноценно колдовать я не умею. Теперь понял все и Макс. Он тут же окликнул артефакторов, которые сейчас проверяли платье Ельской на наличие каких-нибудь частично выветрившихся зелий. Ведьмы – это девушки и женщины, которые умеют работать с природной энергией. То есть колдовать. Без палочки и специальных заклинаний, действуя на инстинктах и интуиции. Это традиционно считали женской ипостасью – мужчины в колдовстве не столь успешны. Несмотря на то, что в документах и разговорах любую девушку называли ведьмой, иногда в это слово вкладывали особый, глубинный смысл, выделяя его в речи. Поясок уже подняли в воздух заклинанием, а через пару секунд разделили дутую пряжку на две половинки, из которых вывалился крупный продолговатый опал. Вася смотрела на камень с непониманием, Макс – с долей недоверия. Он все же немного разбирался в артефакторике, и точно знал, что опал считается плохим камнем для магических поделок. Он не держит в себе магию, охотно отдает ее окружающему миру. Такими же свойствами обладают еще коралл, нефрит, некоторые разновидности сапфиров. – Что-нибудь осталось? – спросил Макс. Артефактор покачал головой: – Эти камни не держат заклинания больше восьми часов. Макс с долей иронии засмеялся, взъерошил ладонью волосы и отвернулся от стола. Когда он просил папу назначить их на практику, он чувствовал себя виноватым перед аврорами – вроде как добавляют им работы. Воронцов вообще часто чувствовал себя несколько неловко, когда из-за своего высокого положения мог получать особое отношение. А теперь выходит, что всего за один день, с легкой руки Васи, удалось узнать столько нового о проклятьях. Да, это вряд ли поможет найти злоумышленника. Да, специалисты в своем деле бы тоже вскоре вскрыли пряжку ремня и нашли там неучтенный полудрагоценный камень. И да, колдомедики бы тоже со временем додумались заглянуть в Навь. Но просто сам факт. За его спиной вокруг злополучной пряжки уже крутились артефакторы, пытаясь распознать хотя бы остаточную магию. К завтрашнему дню наверняка уже появится больше информации как минимум по самому проклятью.***
Обратно возвращались уже в темноте. Территория взлетно-посадочной площади Колдовстворца освещалась слабо, а вот около каменных дорожек на деревьях были развешены фонарики. Много света они не давали, но и в темноте уже не заблудишься. Ратмир, не моргнув глазом, ловко утащил Богдана и Ярослава отчитываться перед куратором, оставив Макса наедине с Васей. Впрочем, та смотрела вслед парням так яростно, что Воронцов сомневался в успешности подобной затеи. – Наш куратор уже отправился домой, спать, – тяжело вздохнула она, не сумев сдержаться. – Не думаю, – покачал головой Макс, смотря больше на Васю, чем в сторону ушедших друзей. Она почти всегда носила юбки: обычно широкие, чтобы не стесняли движений. И туфли со множеством ремешков и на маленьком каблуке – чтобы не мешали быстро ходить и даже бегать. Это все Макс увидел не сразу, но все же он часто на нее смотрел. Она выглядит нежно и женственно, если не знать о ее истинном характере. В ней вообще было много противоречий. По характеру – настоящая пацанка. А внешне – обычная девушка, что любит платьица и красивые прически. Вася же устало вздохнула и обернулась обратно к Максу, но в глаза не смотрела – рассматривала то ли землю под ногами, то ли носки туфель. Ей было неловко с ним и боязно. Неловко – потому что не получалось повернуть всю ситуацию в шутку, сделать вид, будто он никогда не говорил о своих симпатиях. А боязно – потому что он все же мог надавить на нее. Не напрямую, конечно – давнее проклятье все еще не давало мужчинам возможности вредить женщинам. Просто сколько есть возможностей испортить жизнь одной небольшой магической семьи, даже не угрожая никому. А Максу внезапно пришла мысль, что сама Вася не часто похожа на волчицу. Скорее на птицу. Внимательную, несколько пугливую небесную хищницу. А ведь обычно анимагическая форма похожа на характер человека, пусть иногда "похожесть" проявляется в совершенно неожиданных областях. – Пойдем? – Макс кивнул в сторону дороги к общежитиям. Вася кивнула в ответ. Воронцов специально шел медленно, лишь бы подольше побыть с ней наедине, а та в ответ угрюмо молчала. Макс и сам толком не знал, как себя с ней вести. Боялся спугнуть, но при этом и молчать – не выход. – Я вот не понимаю, – нарушил неловкую тишину Макс. – Ты такая наблюдательная, или такая удачливая? За пару часов благодаря тебе столько нового узнали. – Кирилл говорит, что и то, и другое, – ответила она, слабо улыбнувшись. – А как про Навь догадалась? Вася прямо на ходу пожала плечами и призналась: – Я ведь не колдомедик. Я не знаю десятков способов выкачивать магические силы. Но зато я знаю, что можно истощить себя вплоть до смерти, если шагнешь в Навь и не сможешь оттуда вовремя выйти. Смотрела буквально вчера ночью отчеты колдомедиков, и там не было ни слова о подобных проверках, вот я и решила спросить. Макс понимающе кивнул. Был у него учитель чар, так он заставлял своего ученика в течение всего дня делать работу по дому с помощью магии, используя только пять заклинаний. К вечеру так устаешь, что достаточно быстро придумываешь оригинальные способы воздействия на предметы. Малое количество знаний не всегда является преградой. Иногда меньше знаешь – быстрее решаешь проблемы. Просто потому что не нужно выбирать из сотни вариантов, ведь у тебя есть только один. – Ты умеешь колдовать? – спросил Макс. Он догадывался, но никогда не спрашивал напрямую. Было в Васе что-то свободное, настоящее, что свойственно женщинам, живущим в гармонии если не с собой, то как минимум с окружающим миром. – Совсем чуть-чуть. Не знаю никаких сложных ритуалов и заговоров, но кое-чему меня обучали. Могу природу чувствовать, хотя у меня неважно получается. Мелкие раны заговаривать, хотя заклинанием вылечить вообще-то проще. В общем, бабушка все пыталась сделать из меня настоящую Ведьму, а я предпочитаю магию. Так проще. – Зато интуиция сильнее развита и можешь ощущать остаточную магию, – резонно заметил Макс. Ведьмы среди аристократок встречались редко. Говорят, основное требование к обучению – близость природы и терпение. Девочек заставляли часами бродить в лесах и полях, разговаривать с цветами и деревьями, правильно просить и приказывать. У аристократок взамен этого стояли уроки этикета. – А я никогда не говорила, что была недовольна упорством бабушки. Пока что мне это особо не нравится. Чаще всего. Но вообще-то штука полезная. Сигнальные заклинания, например, заранее чувствую. Макс улыбнулся, уточнил: – И как? Помогает? – Нет, – весело призналась Вася, за разговором забыв о необходимости стесняться Макса. – Я даже точное местоположение назвать не могу, так что тут мое умение абсолютно бесполезно. Буквально говоря, не нужно быть Ведьмой, чтобы знать о наличии сигнальных чар возле жилища мага. Макс засмеялся, соглашаясь. Ведьмы могли творить по-настоящему сильное колдовство, но для этого им был нужен сильный эмоциональный повод. То есть обычно их умения проявлялись в защите семьи или наложении проклятий на обидчиков. Делать что-то по чужой указке могли редкие Ведьмы. – Ладно, я пошла. Спокойной ночи, – Вася махнула рукой и почти побежала к дверям женского общежития. Макс рассеянно смотрел ей вслед. Он и не заметил, как они дошли до места.