***
Поляна, бывшая долгое время надёжным укрытием Лестранжа и его спутников, встретила француза пробирающим до костей холодом и ледяным ветром. Юный маг не мог с уверенностью сказать, во время их пребывания здесь хранила путников от морозной осени сама природа или предусмотрительная Моргана, но охотно верил в тайную взаимосвязь между самим миром кельтов и суровой провидицей. Однако больше холода неприятно царапали память угрюмость и мрачность некогда приветливого спасительного островка в лесном массиве. Казалось, будто это было вовсе в прошлой жизни. Аим обвел местность тяжелым взглядом. Медленно, стараясь нигде не зацепиться столиким плащом, обошел поляну по кругу и подошёл к колдовскому болоту, сотворенному его наставницей. Рассеянно погладив недвижный браслет-змейку на запястье, маг запустил покрасневшую от холода кисть в глубокий карман и вынул оттуда зачарованный Морганой мешочек колдовских трав. Запасов хватало на два, максимум – три, – возвращения сюда, на скрытую древними чарами поляну. Убрал мешочек, затем вынул палочку и тяжелой рукой, устало, будто древний иссохший старец, начаровал несколько огоньков - тусклых, крохотных, словно больных, - и отправил их блуждать по болотцу. Осторожно достал дрожащими пальцами заранее припасенные коровьи хвост и вымя, выложил и неуверенно произнёс несколько слов на гаэльском, призывая тем самым бубри к себе. Ни через пять минут, ни через десять, ни через тридцать никто так и не появился. Аим хрипло выдохнул, повторил призыв и сел, облокотился о ствол дерева, готовый ждать столько, сколько потребуется. Кора дерева – молодого, гладкого, светло-серого – казалась тёплой, как и дышащая жизнью земля под ногами. Лестранж с наслаждением вытянулся на травяном ковре в тени деревьев и прислушался к приближающимся голосам. - … Подумать только! Цапнул меня за палец! – Возмущалась девочка, в голосе отчетливо слышалась боль и обида. - Но Морри, ты же знаешь, в этом лесу полно странных и опасных созданий, - голос мальчика звучал успокаивающе. Лестранж обернулся и увидел неразлучную парочку: дети лет двенадцати медленно брели по лесу, и мальчик нежно держал ладонь девочки двумя руками. Не успел француз умилиться такой трогательной картине, как Мерри усадил Морри на мшистую корягу и резко отнял руки от её ладони. Аим не сдержал изумленного выдоха – на окровавленной ладони было лишь четыре пальца. - Сейчас-сейчас, Морри, потерпи, - бормотал тем временем мальчишка, спешно роясь в заплечном мешке. Наконец, он достал нужное. – Вот, смотри, это приостановит кровотечение и снимет боль. Он обернул измученную ладонь девочки несколькими широкими листами, похожими на лопуховые. - Помнишь, мы лечили твою лапу после неудачного превращения в лесу? Ты тогда еще сильно злилась на девчонок из учениц госпожи Хаффлпафф? Ты сказала, что вороний лопух действует лишь на людей в своей животной форме. Теперь нет! Мне, правда, пришлось перепортить изрядное его количество из рассад госпожи Хельги, но итог того стоил, верно? Я скрестил тысячелистник с вороньим лопухом – Моррилистник, как тебе? - Мерлин всё болтал и болтал, отвлекая фыркающую от боли Моргану, а Лестранж пытался осознать глубину таланта этого совсем ещё юного мага. - А это присыпка из пыльцы Моррилистника, - продолжал тем временем Мерри, крепко, но осторожно перевязывая широкий лист вокруг изувеченного пальца. – Я пока не могу с точностью сказать, как же эффективнее её принимать, но гарантирую, что ею можно и обтирать раны, и посыпать пищу для излечения изнутри. Ты побудешь моим невольным подопытным, Морри? Глаза мальчугана горели такой жаждой знаний, что и сам Аим с радостью бы сел под его, Мерлина, исследовательское оружие… Изумрудная зелень многовекового леса искрилась мириадами солнечных бликов. Споро скакали они и по смоляными волосам не по годам хмурой крохи-девчушки, и даже время от времени прятались в густых каштановых локонах сидевшего рядом мальчишки. - А Мастер Слизерин говорит, что любые особые таланты - дар магии, а не проклятье, и нести его нужно гордо, а не с бременем, - буквально раздувался от важности мальчуган и покачивался из стороны в сторону, нечаянно задевая острыми коленками верную подругу. - Тем более, дар рода! А ты не ценишь! Я слышал, как Мастер Слизерин говорил с Госпожой Рейвенкло о том, что твоё умение перекидываться птицей наслед...ствт...свт..на-след-стве-нно-е! Запутавшийся в слогах ребёнок был не старше восьми лет и от того выглядел комично в своей серьезности, изо всех сил подражая любимому учителю. - А кто у тебя умеет оборачиваться вороной, а, Морри? - Мама, - неприязненно буркнула девчонка, зло тряхнула тугими косами и села, будто нахохлившись. - И никакой это не дар! Ты просто маленький глупый наивный дурак! Угрюмая кроха видела тень восторга на лице друга и не смогла сдержаться - неожиданно ударилась в слёзы… - Морри, ну прошу тебя, я хочу изучить природу этой магии! - Нет. Мрачная девочка лет двенадцати на вид на ходу перекинула косу за спину и быстрым шагом пошла вниз по холму. Следом бежал паренёк, изо всех сил стараясь поспевать за стремительной летящей походкой подруги. - Ну Морри! Мне очень, очень нужно! Как ты овладела этим даром? - Нет, Мерри! Не проси! - Девочка остановилась, и толстая коса чернее ночи хлестнула её по спине. - Есть вещи, о которых не рассказывают! Есть тёмные, мрачные уголки истории и души, и их нельзя трясти просто так, понимаешь? - Но Морри... - паренек застыл в неуверенности, мягко подбирая слова и осторожно касаясь локтя девочки, - Морри, я так хочу овладеть этим волшебством. Узнать, могу ли я в себе пробудить такой дар... - Это НЕ дар, Мерри! - Девчонка вдруг скинула его руки со своих и громко всхлипнула. - И у тебя такое никак не пробудить! Ты не понимаешь! ЭТО НЕ ДАР! И это страшно! Даже не представляешь, как...! -...как это страшно! Казалось, только вчера эти изумрудные своды древнего леса слышали эти же слова, но с того дня, как их эхо осело хрустальной тишиной на коре деревьев, прошёл не один год. Маленькая девочка с непростым характером выросла в высокую, статную, красивую, но суровую девушку, и тугие косички исчезли, уступив место сложным прическам. Мальчишка превратился в высокого ладного юношу со смеющимися карими глазами, светлой широкой улыбкой на веснушчатом лице и чуть потемневшим каштаном волос. Он стоял, опершись плечом о ствол дерева, и в обеих ладонях держал холодные пальцы своей давней подруги, давая ей безмолвную поддержку. - Это где-то в глубине. В самой древней и самой мрачной темноте внутри. Я знаю, что не умру. Знаю много лет, но это не даёт мне покоя. Это наполняет меня ужасом... Не проси меня, Мерри, не проси! Я не могу ни дать тебе моё прошлое для науки памяти, ни послужить наглядным предметом изучения ради упорядочивания знаний о принятии животного облика... Я... я боюсь, Мерри. Пойми: ты, Гриффиндор, Хаффлпафф, Слизерин, твоя глупая Боуда, даже госпожа Рейвенкло - все вы рано или поздно умрёте. Заснете вечным сном, и вокруг ваших тел соберутся безутешные друзья, любимые, и даже осиротелые теперь враги. Простятся с вашими бренными телами, с вашим угасшим навсегда сознанием и похоронят вас с почестями. Оставят в покое. Покой, Мерри, - девушка спешно вытирала непрошеные слёзы, но не пыталась обуздать нервную дрожь, так чётко заметную по пляшущим в руках друга пальцам. - То, чего мне не видать. Вы уйдёте, оставив самих себя вечности, запечатленные в последний миг вашего пребывания здесь, я же... просто забуду себя. Утрачу, упущу в пустоту. Растворюсь в темноте. Стану неприкаянной птицей с хриплым голосом, не помнящей ни родства, ни имени, ни саму себя. Она замолчала, справляясь с истерикой, и юноша опустился на землю, увлекая девушку за собой и крепче сжимая её руку. Когда Моргана снова заговорила, голос её был глухой и безжизненный, будто все силы ушли на обуздание эмоций. - Даже ветер не развеет моё "я". Все мои помыслы, стремления, достижения и успехи не станут пеплом. Я могу утратить себя в любой миг. - Но Морри, если это проклятие, то значит, можно создать и обратные чары! - С жаром воскликнул Мерлин. Моргана тяжело покачала головой. - Не надо. Не надо давать мне надежду. Проклятию тысяча лет. Я всего лишь прошу тебя не будить во мне сильных потрясений, какими, бесспорно, станут для меня твои исследования, - грустно улыбнулась девушка. - Я найду способ помочь тебе, Морри, - серьезно произнёс юноша и ласково погладил по голове подругу. - Я слышал, через пару недель после наших последних испытаний господин Гриффиндор снова отправляется в странствия. Я буду с ним. Я обойду весь мир и найду способ помочь тебе. Если не умру раньше. Я вытравлю эту порчу из твоей крови, Морри. Ты веришь мне? Юноша боднул плечо девушки и та, наконец, улыбнулась и всхлипнула. - Эта твоя красавица-Боуда такая дура! - Моргана обняла Мерлина за шею и, спрятав лицо у него на груди, снова заплакала. Юноша со смехом мягко отстранил её от себя, но девушка внезапно погрустнела и серьёзно произнесла: - Нет, Мерри. Не делай этого. Ты великий. Не губи себя в чужих землях. - Морри, ну не каркай же ты... - рассмеялся Мерлин сразу, но Моргана кинулась вперед и вцепилась в его плечи, до боли сжала их, впившись по-птичьи острыми ногтями в кожу. - Нет, Мерри, нет! Я вижу, вижу! Тебя ждёт где-то там погибель. Ты и в Англии достигнешь высот! Не губи себя! Там - где-то на просторах большой земли - сидит тьма, ждущая, когда ты приблизишься. Она поглотит тебя. Сожрёт, сделает частью себя... Пожалуйста, Мерри, не надо. Не надо. Не губи себя! - И что ты предлагаешь? Погубить взамен тебя? Или наблюдать за небом, каждый раз гадая, не ты ли летишь там, среди воронов и ворон? Нет, Морри, так не пойдёт! Мастер Слизерин говорит, что за друзей нужно бороться не меньше, чем за науку! Полный решимости звонкий голос юного Мерлина еще звенел в ушах, но сознание уже очнулось от сна. Лестранж встряхнул тяжелой головой, будто это он лично проплакал несколько часов, тяжело открыл глаза и застыл. Перед ним сидела огромная синеглазая птица и доедала коровий хвост, крепко придавливая к земле тяжелой лапой с жутковатыми когтями кусок коровьей ноги. Смотрела при этом потусторонняя гостья прямо в глаза юному магу, и он, поддавшись какому-то внутреннему порыву, протянул руку к бубри. Перья - жесткие, топорщащиеся и влажные, - казались выделанными из кости, до того они были твёрдые. - Прости, что никак не прикормлю тебя. Нет сил держать помыслы и действия в чистоте, - искренне покаялся на ломаном гаэльском Аим, продолжая ласкать птицу. - Но мне очень нужна твоя помощь... Не знаю, можешь ли ты ... В общем, это касается Морганы. Лестранж ощутил себя сумасшедшим, но упорно продолжил объяснять молчаливой и, похоже, совсем безучастной птице. - Как мне найти её? Она... она теперь в некотором роде не человек. Но мне нужно найти её. Мы без Морганы... я без Морганы не могу... Куда улетаешь ты, когда я тебя не зову? Где ты спишь, ешь? В какие озера и реки ныряешь? Из каких трав и камышей ты взлетаешь? Может ли и она быть где-то там, неподалёку? Бубри наклонила голову вправо, будто прикидывая, насколько толковый ей достался маг и можно ли ему что-то рассказать. Взмахнула крыльями, громко вскрикнула, наполнив лес жутковатым эхо, и плавно поднялась в воздух. Аим тут же вскочил следом. - Стой! Куда же ты? Мне нужна помощь! Бубри летела прочь, но как-то медленно и не слишком высоко, и француз понял: она что-то пытается ему сказать. Он следовал за птицей, и очень скоро она вывела его к крохотному источнику воды, весело пляшущему по тёмным замшелым камням и спешащему через лес к озеру. Бубри мягко спланировала и села на мокрые камни. Совершенно не обращая внимания на замершего рядом мага, принялась погружать кончик клюва в морозную воду и делать глотательные движения. Аим стоял тут же и недоуменно хмурился. Происходящее никак не поддавалось его пониманию. Наконец, бубри приковыляла к магу, тяжело переваливаясь с одной лапы на другую, и срыгнула несколько камушков к ногам Лестранжа. Тот с любопытством осмотрел принесённое птицей: ничего необычного. Камни как камни. Такие есть в каждом водоёме. Какие-то светлее и чище, какие-то - темнее и запущеннее. Бубри начала перебирать камни. Один за другим она откладывала в неаккуратную кучу более или менее приглядного вида камни, пока не осталось перед магом всего два. Оба тёмные, в тине и водорослях, грязные и липкие. Аим опустился на колени и внимательно осмотрел их. - Они почти одинаковые, - растерянно сообщил он бубри, и та издала очередной леденящий душу крик. Лестранж не понимал, что же она от него хочет, и птица нервно забила крыльями и заклекотала. Схватила один, а затем другой камень и придвинула их еще ближе к французу. Тот непонимающе взял их в руки и понял, в чём же разница. На одном из камушков были шероховатости и неровности, другой же был совершенно гладким. Аим внимательно посмотрел на бубри и медленно положил на землю тот, что был шероховатым. - Мне этот не нужен. Так? Птица протяжно вскрикнула и взмыла ввысь. На этот раз она оставила мага. Лестранж покрепче сжал пахнущий тиной и сыростью гладкий камень в окоченевших пальцах и осторожно двинулся к замку. Подумать над разгадкой можно и в тепле, в окружении свитков и списков.***
Аим сидел на стуле с высокой резной спинкой и смотрел в окно - наблюдал, как в морозном небе догорает закат раскрашивая небо в малиновый, померанцевый, тёмно-лиловый оттенки. Юноша закутался в покрывало, но никак не мог согреться с тех пор, как вернулся из леса, и его время от времени мелко трясло. Голова казалась тяжелой от многочисленных попыток понять значение камня из ручья, но страдала она напрасно: за весь день Лестранж так ничего путного и не надумал. Чары были бессильны - это действительно был просто обычный камушек, каких сотни в реках и озёрах. Медленно отворилась дверь, вошла Сапиента. - Аим, я принесла то, что ты просил. Но ты должен знать одну вещь - с помощью чаши ты можешь увидеть своё прошлое, а не чьё-либо еще. - Спасибо. Молодой маг протянул подрагивающую руку девушке, и та с волнением всмотрелась в юношу. - Ты простужен! Или отравлен чем-то? - Сапиента всплеснула руками и сорвалась с места привести помощь, но француз хрипло ответил: - Простудился в лесу. - Это того стоило? – Пиен вернулась к юноше и, влекомая им, осторожно присела ему на колени. - Не знаю, - тяжело вздохнул Аим. - Я чувствую себя так, будто бегу за солнцем. Оно так долго было вверху, на недосягаемой для меня высоте, но вот, вот оно, наконец, спускается ближе к земле. Ближе ко мне. И я бегу, бегу что есть силы, чтобы встретить его там, где небо и земля сливаются в целомудренном поцелуе на линии горизонта. Вот-вот я схвачу солнце в свои руки, поймаю в объятья, но оно - хитрое и коварное - сбегает, улизнув в тонкую щель небесных складок. И я стою, смотрю на пылающий разрыв облаков, в который юркнуло солнце. А вокруг меня сгущается тьма, и нет сил, чтобы рассеять её. Сапиента нахмурилась и ласково, будто стремясь забрать тягостное настроение Аима, провела по скуле ладонью. Тепло девичьего тела согревало и успокаивало. - Может, тебе стоит всего лишь дождаться утра, когда солнце окажется позади тебя, и попробовать снова поймать его? - Но до следующей попытки еще целая ночь. Полная тьмы и ужасов. - Тебе нужно зажечь свет, он отгонит от тебя порождения ночи. - Она и была этим светом, Пиен, - Лестранж закусил губу. - Она укрывала меня своим крылом, пряча от кошмаров и делая всё, чтобы я стал сильнее. Она - моя свеча, мой факел, мой люмос в тёмном мире английской магии. Пламя знаний, защищавшее от тьмы невежества и ложных выводов. Он осторожно сжал в объятиях девушку ткнулся лбом в ее хрупкое плечо. - Я боюсь, что пока я буду брести в темноте ночи, этот свет потухнет навсегда. - И всё же, дождись утра. Солнце всегда ходит по одному и тому же пути. - Но Мерлин не Солнце. И, как поймать его, знала только Моргана и... и её старый знакомый. Пиен ласково провела рукой по длинным кудрям юноши и коснулась губами его макушки. Её взгляд упал на камушек из ручья. - Что это? - Ответ бубри на мои вопросы о том, где же мне искать Моргану. - То есть? - Непонимающе наморщила лоб Пиен. - Сам не знаю. Но пытаюсь понять. - Тебе нужно поспать. Девушка встала и мягко потянула юношу к кровати. Укрыла его потеплее, легонько поцеловала в висок и сказала, что сейчас вернётся с лекарственными настойками. Сразу после этого Аим провалился в сон. У Озера сновала толпа учеников, плещущихся на мелководье, зачаровывающих водную гладь или просто нежащихся в лучах солнца среди прибрежных зарослей. Откуда-то из внутреннего двора доносились песни, время от времени заглушаемые веселым смехом. Где-то на земельных участках был слышен усиленный магией голос госпожи Хаффлпафф, указывающий юным помощникам на азы магического садоводства и огородства. На опушке Леса сидели двое молодых людей: бледная девушка в невесомом чёрном платье под стать локонам и высокий красивый юноша, чьё лицо украшали следы вороновых когтей на правой щеке. Девушка осторожно наносила на рану прохладную мазь, пахнущую дикими ягодами и молодым падубом. - Прости меня, Мерри, прости! Не знаю, что вчера на меня нашло! Прости! Просто эта Боуда... Она не имела никакого права так говорить о тебе! А ты её ещё и защищать кинулся! - Брось, Морри, иначе одна разъярённая ворона оставила бы эту пустышку без глаз, - хохотнул юноша и шутливо поцеловал запястье руки, которой ведьма обрабатывала ему рану. - Это низость, Мерри! Низость! "Неужто с великим Мерлином никто не достоин быть рядом?!" - с ненавистью в голосе передразнила Моргана. - "Теперь для тебя все девушки замка недостаточно хороши, а, Олень?". У-у-у, дрянь! - Морри, Морри! - Мерлин со смехом схватил девушку за руки и притянул в цепкий захват сильных рук. - Что ещё может сказать она, сама подумай? Тихий робкий умник, красневший, признаваясь ей в своих чувствах пару лет назад, отказал ей в её желании "быть парой". Видимо, обидно понимать, что Олень прислушался к вороне и понял, что действительно хочет и, главное, достоин лучшего. Они замолчали, окинув взглядом замок и окрестности. - Последнее лето здесь, - с тоской выдохнул Мерлин. - Как же я буду скучать. - Ты так и не передумал отправляться с господином Гриффиндором? - Тяжело вздохнула девушка. - Нет, конечно! И ты прекрасно знаешь, почему! - Я прекрасно знаю, что напрасно! - резко взмахнула руками Моргана. - А ты... ты будешь здесь? - посмотрел на подругу Мерлин. - Да. Какое-то время. Госпоже Рейвенкло нужна помощь, а Елена ещё слишком мала для подобной работы с магией. Ты ведь вернёшься? Моргана с волнением заглянула в глаза Мерлину. - Разве зрячая ворона сама не знает ответ? Пойдём со мной, Олень хочет кое-что показать тебе. Со смехом Мерлин обернулся в свою животную форму и неспешно ступил вглубь леса. Моргана взмахнула чёрными крыльями и села на рога друга. Не боясь быть замеченным, Аим двинулся за ними следом, а вскоре, когда они добрались до нужного места, с удивлением понял, что они стоят на той самой поляне, где был их лагерь не так давно. С изумлением оглядывая местность, одетую в изумруд поздней весны и краски подступающего лета, вдыхая пронизанный светом и пропитанный хвоей воздух, Аим пропустил миг, когда неразлучные друзья снова приняли человеческий облик. - Помнишь, ты рассказывала мне о чарах ненаходимости пространства, используемых у тебя на родине? - Широко улыбнулся Мерлин и взял подругу за запястья. - Кажется, я их освоил. Эта полянка с остатками печатей магии друидов теперь всегда будет нашей. Сейчас я произнесу последние заклинания, и никто сюда не сможет попасть. Только ты и я. Или те, кого мы сюда проведём. Юноша сиял радостной лучезарной улыбкой, а девушка медленно шла по поляне, ласково касаясь побегов травы, совсем еще юных деревцев, склоняясь к мелким лесным цветам. - Эти ягоды, я назвал их маледикой, так вот, Морри, эти ягоды - их плоды очень полезны для тебя. Они помогут тебе поддерживать спокойствие и не переживать из-за различных неурядиц. Отвар из них поможет снять усталость и смягчит злость. Они, кстати, не очень сладкие, как ты любишь как раз. Будто решившись на что-то, девушка резко обернулась к другу. В глазах её стояла глубокая боль, наверное, совершенно незнакомая Мерри, но хорошо известная Аиму. Такая боль всегда таилась в глубине чёрных глаз провидицы. Только эта эмоция была в женщине всегда постоянной. Как бы она ни прятала её где-то глубоко под налётом гнева, суровости, раздражительности и Стихии знают чего ещё, боль во взгляде травницы была её константой. - Мерри, не надо. Останься на острове. Я умоляю тебя. Весной мы всегда были здесь вместе, но наступит осень, когда я прибуду сюда одна. Одна буду тут против тьмы, которая проглотит тебя целиком. Я вижу, вижу, Мерри. Пожалуйста... Аим распахнул глаза и с удивлением обнаружил, что в их уголках скопились слёзы. Проморгав их, юноша сел. Он чувствовал себя совершенно разбитым. Мысли роились в голове, вытесняя друг друга и заставляя просто впериться взглядом в пространство, не цепляясь ни за одну из них. Постепенно француз взял себя в руки. Маледика... маледика... Если такая ягода существует, кто-то должен о ней знать. Лично он не помнил ягодных кустов на поляне, но ведь они были там осенью. Да и столько времени прошло, может, куст просто не выжил. Ведь это было так давно. Давно... Охваченный догадкой, Лестранж вскочил с кровати и схватил камушек со стола. Давно! Камень такой гладкий, тёмный, поросший водорослями потому, что он в воде был давно. И Моргана находится где-то, в каком-то месте, которое также связано с давно прошедшим... но чем же именно? Внезапно юный маг почувствовал шевеление на запястье. Он вскинул руку - крохотная змейка, сверкая глазами-рубинами, медленно скользила тельцем вдоль руки, лаская кожу языком. Аим встретился взглядом со змеёй и тут же увидел картины в сознании: вечер, их место стоянки в лесу, большой котёл над пляшущим костерком. Он погладил браслет и это, похоже, послужило сигналом о получении послания: змея снова замерла на запястье юноши. Слизерин! Он вернулся и ждёт их там же, где они и расстались! Судя по всему, вечером. Вот только "их" больше нет. Пока нет. Моргана... где-то, где крепки её связи с прошлым. Он готов был поверить, что это замок, но в Хогвартсе её не было, по крайней мере, уже. - Аим, - в комнату вошла Пиен, - завтра день почитания памяти Основателей, и дядя просил передать, чтобы ты был предельно осторожен, змееносцев будет больше обычного... Молодой маг посмотрел на девушку так, будто впервые её увидел. - Ну конечно! Основатели! Ох, Пиен, ты гений! Спасибо! Он схватил Сапиенту и закружил по комнате, сжимая в объятиях. - Я знаю, где она! Знаю, где Моргана! - заявил он ничего не понимающей Пиен. - Где похоронены Хельга и Ровена? - Я не знаю, Аим. Вранья госпожа всегда сама отбывала с их телами... - Она там. Там. Там! Мне нужно идти, Пиен! - Но куда?! - Понятия не имею! - с горящими глазами воскликнул Лестранж. - Но мне нужно идти! Дождись меня, Пиен! Не сегодня или завтра, а... вообще, дождись. Пожалуйста. Юноша резким движением сорвал перстень со своей руки и вложил в тонкую ладошку Сапиенты и снова повторил: - Дождись меня, Пиен. Я обязательно вернусь! Девушка с силой прижалась губами к его виску, Аим поцеловал нежные её запястья, схватил столикий плащ, призвал дорожную котомку, приманил туда остатки трапезы, пару целебных настоек, учебные свитки и рабочие принадлежности со стола, еще раз сжал в объятиях Сапиенту, оставил невесомый поцелуй на её щеках, выкрикнул: "Я вернусь!" - и, надвинув капюшон, выскочил в коридор. Осторожными перебежками он вышел из замка и медленно двинулся к опушке леса, где столько раз он "встречал" совсем ещё юных Морри и Мерри. С тоской он обвёл взглядом увядший, голый осенний пейзаж и совсем некстати подумал о том, что после всего пережитого Моргана смотрелась бы здесь до страшного гармонично. Её осень получилась в точности такой, как она предсказывала задорному Мерри много лет назад на их поляне.