Глава 26
Нагасаки, Япония
9 августа 1945 года
-… Двадцать пять, - произнес гулкий мужской бас после того, как раздался глухой стук. - Двадцать пять, - вторил ему тихий и задумчивый женский голос, - хм-м… - Это все? - Одну секунду. До слуха Сатоши донесся шелест бумажных листов. - Не хватает одного. - Номер? - Двадцать три. - Парни, - прогремел зычный голос грузчика, - ищем двадцать третий! Сатоши провел тыльной стороной ладони по мокрому от пота лбу. В кабине грузовика стояла жуткая духота – не помогали даже открытые двери. Молодой человек чувствовал себя мясом внутри консервной банки, разогреваемой на медленном огне. Тяжело выдохнув, Сатоши решил покинуть кабину. Легким движением он спрыгнул на каменную плитку внутреннего двора, о чем тут же пожалел – грудь тут же отозвалась мучительной вспышкой тупой боли. Перед глазами Сатоши поплыли разноцветные круги. Молодой человек тихо выругался и оперся на грузовик, пытаясь отдышаться. Прошел уже год с тех пор, как тот злосчастный осколок бомбы пробил его грудную клетку, застряв в легком, но рана все так же давала о себе знать. Сатоши не знал, что помогло ему пережить такое ранение – умелые врачи, природная живучесть или просто везение, но с тех пор его жизнь кардинально изменилась. И он не мог сказать, что эти изменения были к лучшему. Каждое, даже самое незначительное усилие тут же приводило к новым приступам удушья. Треклятая железка, застрявшая в его груди все никак не оставляла попыток его доконать. С другой стороны, в этом были свои плюсы. Сейчас он хотя бы стоял здесь, ожидая, когда наконец закончится погрузка и он сможет отвезти вещи богатенького аристократа в порт, а не проливал кровь на бессмысленной войне. За все время пребывания на китайском фронте ему довелось взять в руки оружие лишь один раз. Сатоши не знал, сумел убить кого-то в той короткой, но яростной стычке, или нет. Он хорошо помнил лишь, как палил наугад в темноту, как дрожали его руки и как бешено билось сердце. Эти короткие мгновения навсегда отпечатались в его мозгу как худшие воспоминания в жизни. Нет, такое было явно не для него. К счастью, этот бой был единственным, в котором ему удалось поучаствовать. В остальной время Сатоши водил медицинский грузовик. До тех самых пор, пока советский бомбардировщик не прервал его «головокружительную» военную карьеру. Головокружительную. Сатоши усмехнулся. Голова у него после такой карьеры действительно стала кружиться намного чаще. Например, сейчас. Отдышавшись, он, наконец, пришел в себя. В ноздри вдруг ударил знакомый резкий запах. Сатоши посмотрел вниз, пытаясь найти его источник. Источником оказался небольшой черный ручеек, на который он едва не наступил. - Странно, - произнес Сатоши про себя и сделал шаг назад. Тип 94 был совершенно новым, буквально только что с конвейера. За это водитель мог поручиться – на фронте у Сатоши был богатый опыт обращения с этими машинами. От того лишь более досадным было видеть такую банальную поломку. Сатоши заглянул в кабину и достал оттуда ящик с инструментами. Ремонт не занял много времени – совсем скоро водитель уже поставил поддон картера на место и удовлетворенно потер руки. Теперь он был уверен, что все в порядке. Вернув инструменты в кабину грузовика, он осторожно заглянул под капот, изо всех сил пытаясь вновь не потревожить рану. Как он и предполагал, утечка машинного масла прекратилась. «Вот и все. Теперь действительно как новенький» - хмыкнул Сатоши. - Сатоши-кун… - этот тихий голос застал его врасплох. Сатоши мгновенно едва не подпрыгнул на месте, совсем забыв о том, что прямо над ним капот тяжелого грузовика. На попытку пробить его затылком Тип 94 отозвался флегматичным глухим стуком. - Черт! Перед глазами снова поплыли разноцветные круги, а грудь наполнилась тупой болью. - Прости, Сатоши-кун. Я не хотела. - Сквозь калейдоскоп в своих глазах Сатоши рассмотрел личную горничную местного аристократа, Шикату Миюки. Девушка в костюме горничной виновато посмотрела на него своими карими глазами сквозь круглые линзы своих очков. – Ты в порядке? - Да, - произнес Сатоши отдышавшись. – Но больше так не делай. Что-то случилось? - Нет, мы просто закончили погрузку. Не хочешь пойти в дом и выпить чаю? Сатоши ненадолго задумался. Вообще-то он хотел долить масла в двигатель. С другой стороны, молодого человека уже несколько часов мучила жажда, поэтому отказываться от такого предложения он не счел разумным. - Я не против. Жарища сегодня… в горле пересохло. Они обогнули небольшой фонтан, стоящий посреди двора, и направились к дверям особняка. Сатоши пожалел о том, что фонтан в этот день был отключен – оказаться под брызгами прохладной воды было бы сейчас истинным удовольствием. Поднимаясь по ступенькам, он кинул взгляд на припаркованный неподалеку от крыльца особняка автомобиль и невольно улыбнулся. На утреннем солнце плавными линиями своего лакированного кузова сиял автомобиль, в который молодой человек влюбился с первого взгляда, еще будучи ребенком. Toyota Model AA была прекрасна прямо как в тот день, когда он увидел ее в первый раз. Сатоши как сейчас помнил тот день, когда его отец принес домой газету, в которой было написано об этом автомобиле. Годами он хранил ее, как сокровище, мечтая хоть однажды увидеть этот автомобиль вживую, прикоснуться к нему, побывать внутри… И вот, спустя восемь лет злосчастный осколок бомбы привел его на работу личным водителем к странноватому аристократу, который имел в автопарке именно этот автомобиль. Судьба умеет быть ироничной. К сожалению, ей чаще свойственна мрачная ирония. Несколько месяцев назад Сатоши познакомился с предыдущим водителем маркиза Акихиро Токугавы – Тэдэо Кудо. Вышло это совершенно случайно. Когда Сатоши покинул стены госпиталя, он решил немного побродить по городу и заодно найти место для ночлега. Тогда он и заметил мечту своего детства – ту самую черную тойоту. Около нее суетился какой-то мужчина. По его черной форме и фуражке Сатоши понял, что мужчина является водителем. По его озадаченному виду и открытому капоту автомобиля молодой человек понял, что с машиной что-то не так. Сатоши просто не мог упустить такой шанс прикоснуться к своей мечте, поэтому предложил свою помощь. Как выяснилось, он не ошибся – автомобиль действительно заглох, и Тэдэо понятия не имел, как подручными средствами починить двигатель незнакомого американского образца. Кроме того, времени у Тэдэо было в обрез - вскоре должен был вернуться хозяин авто,и, по словам водителя, если он не починит машину к его приходу в лучшем случае его ждал выговор, а в худшем – увольнение. Тут и пригодился богатый опыт Сатоши Изуми. Еще в детстве, на родительской ферме, он неоднократно и без особых усилий перебирал старый разваливающийся трактор. Попав на китайский фронт, он в полной мере смог развить свои задатки механика, и задача, стоящая перед ним теперь, ничуть его не пугала. Ремонт занял каких-то десять минут. Тэдэо тогда был настолько рад внезапному спасению, что вопреки всем возражениям Сатоши всучил ему пачку купюр на сумму, вдвое превышавшую остатки скромного жалования, которые у него остались еще с фронта. Мужчина предложил Сатоши остановиться в гостинице неподалеку на пару дней и пообещал ему показать Нагасаки, в том числе и забегаловку с «лучшей выпивкой в префектуре». Вскоре явился и хозяин автомобиля. Им оказался местный аристократ, маркиз Акихиро Токугава. Этот человек сразу не понравился Сатоши. Он обладал вполне свойственным аристократам высокомерием, был весьма груб и крайне требователен. Но сильнее всего Сатоши задело другое – взгляд маркиза. Он уже не раз видел этот взгляд на войне. Именно так штабные генералы смотрели на простых солдат. Как на пушечное мясо, расходный материал. Они отправляли на смерть тех, кого Сатоши вскоре предстояло собирать на поле боя. Порой он успевал вовремя. Порой нет. А иногда он находил их по частям. В некоторых случаях от людей, которых он видел живыми еще утром, не оставалось даже этого. Таким взглядом маркиз окинул и Сатоши. Эта мелочь тут же всколыхнула волну неприязни в душе бывшего солдата. Маркиз куда-то спешил, и уже через пару секунд после его прихода черная тойота мчалась куда-то по улицам города, мелодично стрекоча своим только что ожившим двигателем. Сатоши, в свою очередь, решил внять совету Тэдэо и снял номер в гостинице. Вечером следующего дня тот, как и обещал, возник на пороге его гостиничного номера. В отличие от маркиза, личный водитель аристократа показался Сатоши добродушным и открытым человеком. В тот вечер мужчина показал ему пару местных достопримечательностей и угостил хатимицусю на прощание. Личный водитель Акихиро Токугавы обещал зайти через два дня. Но в назначенное время он так и не появился. Сатоши прожил в отеле еще два дня, но Тэдэо все не было. И вот, на пятый день раздался стук в дверь. К удивлению, на пороге своего гостиничного номера Сатоши обнаружил молодую девушку. Нежданной гостьей оказалась личная горничная маркиза Токугавы – Шиката Миюки. Без долгих объяснений она сказала Сатоши, что маркиз желает видеть его, и вежливо пригласила проследовать за ней. Весь путь к особняку горничная хранила молчание, и только по прибытии Сатоши узнал, зачем он понадобился. Тэдэо Кудо погиб. Это случилось на следующий день после того, как они пили лучшую выпивку в префектуре. Водитель маркиза попал под авианалет, когда посещал свою дочь в школе вместе со своей супругой. Еще не успев оправиться от шока, Сатоши получил от маркиза предложение занять должность Тэдэо. Сатоши взял сутки на раздумья. Однако, богатого выбора у него не было – на родительской ферме в его нынешнем состоянии он был бы скорее обузой, и на работах, связанных с интенсивным физическим трудом он был бесполезен. Так Сатоши Изуми оказался на службе у аристократа, маркиза Акихиро Токугавы. Человека, к которому он испытывал неприязнь еще с первого знакомства. Солдат, ни разу не ступивший на поле боя для того, чтобы забрать чью-то жизнь. Раненый навсегда, но не убитый. Сын обычных фермеров на службе у аристократа. Ребенок, осуществивший свою детскую мечту взрослым,когда он уже не мог искренне радоваться ее исполнению как прежде. И вот сейчас, когда тысячи людей умирают на чужой земле, он сидит и мирно пьет чай в компании симпатичной девушки, расположившись в небольшой, но богато обставленной чайной комнате роскошного особняка. Судьба определенно очень любит черный юмор. Сатоши взглянул на Миюки. Девушка сидела на изящном стуле как истинная леди. Сатоши знал, что она тоже была выходцем из самой простой семьи прачки и плотника, но ее манеры, ее умение держаться всегда восхищали его. Всегда вежливая, тихая и услужливая, она готова была поддержать любую светскую беседу, в случае необходимости. Ее тяжело было заметить, когда в ней не нуждались, но она всегда была рядом, когда была нужна. Это ли не идеал горничной? Безусловно, Шиката была симпатична. Водитель не мог назвать ее красавицей, но манеры горничной придавали ее вполне заурядной внешности особый шарм. Однако, Сатоши никогда не рассматривал ее как девушку. Возможно потому, что, даже покинув стены госпиталя, он довольно часто чувствовал себя отвратительно и не мог думать ни о чем, кроме того, как скрыть свое состояние от других. Возможно, в его памяти еще слишком свежи были воспоминания о Каору – высокой голубоглазой медсестре из медицинской роты и единственной девушке, с которой Сатоши довелось провести ночь. Не последним фактором был и строжайший запрет маркиза на любые нерабочие отношения. Но все же, Сатоши всегда было приятно находиться в компании горничной маркиза. Во время перерывов Миюки любила поговорить о всяких пустяках. Иногда она рассказывала об интересных случаях со своей службы горничной. Порой ей хотелось поведать забавные истории из своего детства. Однажды она даже вспомнила выпускной в своей школе, который был четыре года назад. Эти посиделки за чашкой чая, беседы обо всем и ни о чем всегда поднимали ему настроение. Пожалуй, они были второй из самых лучших вещей на службе у маркиза Токугавы. Первой были моменты, когда он садился за руль личного автомобиля маркиза. Если бы не эта машина, Сатоши наверняка отказался бы от предложения аристократа. Вопреки своему обыкновению, Миюки в этот раз не проронила ни слова. Сатоши заметил, что она даже почти не притронулась к своему чаю, хотя тот уже почти остыл. Девушка будто ушла в себя, рассматривая пол у своих туфель. «Нервничает, наверное», - подумал Сатоши. В отличие от его семьи, родители Миюки жили в Нагасаки. Он и представить не мог, как тяжело девушке оставлять их здесь. Миюки как-то упоминала, что ее отец тяжело болеет, и сейчас вся тяжесть содержания семьи фактически легла на плечи этой милой горничной. Именно из-за щедрого жалования она не могла бросить службу у Маркиза. Теперь девушке предстояло уехать в неизвестность, возможно даже в другую страну. Сатоши никогда не хотел бы встать перед подобным выбором. Именно поэтому в этот раз он решил взять инициативу на себя. Хоть он и не считал себя хорошим собеседником, попытаться отвлечь девушку от мрачных мыслей все равно стоило. - Сатоши-кун, могу я задать тебе один вопрос? – вдруг спросила Миюки, прежде чем Сатоши успел открыть рот. - Да, конечно, - по серьезному тону и пристальному взгляду карих глаз Миюки, Сатоши понял, что его неуклюжие шутки, уже успевшие прийти ему на ум, это последнее, что ей сейчас нужно. Молодой человек сделал глоток из своей чашки и внимательно посмотрел на горничную. - Скажи, если бы… Если ты попал в ситуацию, когда… - Миюки ненадолго замолкла и отвела взгляд, собираясь с мыслями. Ее пальцы перебирали в руках чашку с уже остывшим чаем. – Если бы тебе пришлось выбирать между собой, и тем, кто тебе по-настоящему дорог, что бы ты сделал? - Выбирать? – Сатоши приподнял бровь. – Что ты имеешь в виду? - Что если тебе пришлось бы выбирать между своей жизнью и жизнью близкого тебе человека? – на одном дыхании выпалила горничная, будто опасаясь, что у нее не хватит смелости. Даже сквозь ее загорелую кожу Сатоши ясно видел румянец, проступивший на ее лице, как если бы она спросила о чем-то очень постыдном. – И продолжать жить мог бы лишь один из вас? - Что-то случилось, Миюки? – осторожно спросил он. - Нет, нет! – отмахнулась горничная, пытаясь скрыть волнение. – Я просто хотела бы услышать, что ты об этом думаешь. Увидев озадаченное выражение на его лице, Миюки потупила взгляд, вновь с интересом уставившись на носки своих туфель. - Прости, не стоило мне наверное… - Я не знаю. - Что? – удивленно переспросила горничная. - Я понятия не имею, что бы я сделал, - просто и честно ответил Сатоши. Миюки потребовалось какое-то время, чтобы переварить услышанное. - Даже если бы это был кто-то из твоих родителей? - Да, - все так же уверенно продолжал Сатоши. – Не уверен, смог ли бы я пожертвовать собой даже ради них. Это слишком сложный вопрос, чтобы просто сказать «да» или «нет», Миюки. - Ты рассказывал мне, что спасал людей на войне. - Что правда, то правда. Но я не выбирал это – мне просто повезло стать водителем, а не пехотинцем. Окажись я когда-нибудь в ситуации, когда мне действительно пришлось бы убить или быть убитым, меня бы здесь сейчас не было. Сомневаюсь, что я смог бы спустить курок, даже если бы точно видел, что меня хотят прикончить. Конечно, я мог ослушаться приказа, но тогда меня точно бы прикончили. - Наверное, ты очень добр, Сатоши-кун, - Миюки улыбнулась одними уголками губ, но в глазах ее застыло все то же растерянное выражение. - Или просто ужасный трус. Можно сказать, меня спас проклятый отцовский трактор. Горничная вновь улыбнулась, в этот раз уже более искренне. - Миюки, - произнес Сатоши, внимательно вглядываясь в глаза девушки, - тебе нужна помощь? - Нет, - Миюки тепло улыбнулась ему, но взгляд ее стал лишь более грустным и растерянным, - ты и так очень помог мне, Сатоши-кун. Спасибо. С этими словами горничная поставила чашку чая на столик и поднялась со своего места, дав понять, что короткий перерыв на чай закончен. Девушка собрала посуду на поднос и направилась к выходу. Сатоши приоткрыл для нее дверь чайной комнаты, после чего Миюки ушла в сторону кухни. Сатоши попытался уловить сарказм в ее последних словах, но не смог. Похоже, девушка была искренней. Но разговор с ней все равно оставил неприятный осадок в его душе. Водителю ничего не оставалось, кроме как уйти в холл. Там он обычно ожидал указаний от своего нанимателя. Расположившись на своем обычном месте – небольшом кресле у лестницы – молодой человек приготовился ждать. Обычно маркиз Токугава всегда заранее говорил ему о своих планах на день, но не сегодня. Скорый переезд внес хаос в привычное расписание особняка Токугавы. Большие часы напротив показывали десять, когда Сатоши услышал голоса со второго этажа. - Господин, вам правда не стоит… - Не спорь со мной. Я дал тебе обещание, но сам решу, как выполнять его. Это ясно? - Да, господин Токугава. На лестнице появилась Миюки в компании хозяина особняка, Акихиро Токугавы. Девушка была одета в свою обычную повседневную одежду. В руках у нее был небольшой саквояж. Сатоши быстро поднялся со своего места, прихватив с журнального столика свою водительскую фуражку. Приладив головной убор и поправив форму, молодой человек встал рядом с лестницей. - Господин Токугава, - водитель поклонился маркизу, когда он и Миюки спустились на первый этаж. - Сатоши. У меня для тебя есть поручение. Сатоши вытянулся в струнку, ожидая указаний. Миюки почему-то отвела глаза. - Отвезешь Миюки в город. Она покажет тебе дорогу. - Да, господин Токугава. - Возьмешь мою машину, - продолжил Маркиз. - Да… - Сатоши запнулся, когда до него дошел смысл слов маркиза, - господин Токугава. - Вы должны вернуться не позже полудня. Ступайте. Горничная и водитель поклонились маркизу, направившись к выходу из особняка. «Возьмешь мою машину», - Сатоши еще раз прокрутил фразу маркиза в своей голове. Хоть старый ниссан, обычно использовавшийся прислугой маркиза для мелких хозяйственных поручений, сейчас и был в ремонте, Сатоши удивило решение аристократа. Он не думал, что когда-нибудь использует личный автомобиль Токугавы лишь для того, чтобы довезти Миюки домой. - Я говорила господину Токугаве, что смогу дойти пешком, но он настаивал, - видимо, удивление Сатоши было написано у него на лице. - Значит, нам повезло, - весело произнес Сатоши. Однако Миюки, похоже, была совсем не рада. Внутренний двор особняка пустовал. Грузчики отправились в порт, готовясь принять груз маркиза там. Лишь одинокий силуэт грузовика был виден за неработающим фонтаном. Черная тойота ослепительно блестела на солнце, как некое древнее сокровище, манящее проходящих мимо путников. Автомобиль действительно был сокровищем. Сатоши знал, что во всем мире таких машин наберется не более нескольких десятков. И сейчас он сможет воспользоваться этим сокровищем, не чувствуя на себе тяжелый взгляд маркиза. Настроение Сатоши мгновенно приподнялось, и даже неприятный разговор с Миюки уже не так беспокоил его. - Госпожа, - в полушутливой манере он приоткрыл заднюю дверь машины перед горничной, отвесив полупоклон. Однако, Миюки была сильно погружена в свои мысли, и, как ни в чем не бывало, села на заднее сиденье. «Да она прямо как настоящая леди» - в очередной раз подумал молодой человек. Пожалуй, если бы на девушке была более дорогая одежда, ее с легкостью можно было бы принять за наследницу какого-нибудь богача или аристократа. Саквояж Миюки поставила себе на колени. - Я могу положить его в багажник, - предложил Сатоши. - Нет, не нужно, - в голосе Миюки звучала такая категоричность, что он не стал настаивать, - спасибо. Аккуратно прикрыв дверь, Сатоши сел за руль. Оказавшись на водительском сиденье, он невольно расплылся в довольной улыбке. Он просто не мог сопротивляться эйфории, которая охватывала его каждый раз, когда он садился на это кожаное сиденье, чувствовал в руках этот руль, отделанный редкими сортами древесины. Автомобиль завелся мгновенно, стоило едва повернуть ключ – как и всегда. Послышался приятный стрекот двигателя. - Ну что же, показывайте дорогу, госпожа Шиката, - весело произнес водитель, бросив взгляд на горничную через зеркало заднего вида, и нажал на газ. Черная тойота плавно тронулась с места.***
Выехав за ворота особняка, автомобиль резво помчался вниз по склону, на котором располагался особняк маркиза Токугавы. Миновав деловой район города и несколько промышленных районов, машина выехала к окраинам города. Весь этот путь они с Миюки проделали практически в полном молчании. Сатоши сделал несколько попыток разговорить ее, но горничная либо отвечала односложно, либо молчала, глядя куда-то вдаль через окно. В итоге водитель сдался. Немного поколесив по окраинам, Сатоши вывел автомобиль на узкую улочку, застроенную небольшими частными домами. - Я живу здесь. - Этот дом? – Сатоши кивнул в сторону маленького деревянного дома, притаившегося в тени раскидистого клена. - Да. Улица была очень узкой, поэтому Сатоши не оставалось ничего, кроме как влезть левым боком автомобиля на небольшой тротуар с противоположной стороны улицы от дома Миюки. Проехав чуть дальше, Сатоши остановил машину как раз в том месте, где большое дерево давало наибольшую тень. - Большое спасибо, Сатоши-кун. – Глубокая искренность в этой благодарности заставила водителя запротестовать: - Послушай, я был только рад. Будь у меня возможность, я бы еще поколесил тут на этой красавице, - Сатоши нежно хлопнул по рулю машины, – Так что, не благодари. Прежде чем Миюки успела выйти из машины самостоятельно, Сатоши сам оказался снаружи, открыл для нее дверь и галантно подал руку. Впервые за все время их путешествия Миюки улыбнулась. - Ты слишком добр ко мне. - Просто делаю свою работу, - беззаботно ответил водитель. Он был очень рад наконец увидеть девушку такой же, как обычно. Пусть Миюки все еще была подавлена, ее настроение немного улучшилось – Сатоши ясно видел это. Горничная хотела пойти к дому, но вдруг остановилась. - Сатоши, - произнесла она, и ненадолго задумалась, - я бы пригласила тебя, но… - Я понимаю. Тебе нужно попрощаться с родными. Иди, Миюки, я буду ждать твоего возвращения здесь. Только не забывай, что Токугава говорил вернуться к полудню. Горничная хотела сказать еще что-то, но лишь благодарно улыбнулась, поклонилась Сатоши и направилась к дому, обеими руками сжимая свой саквояж. Сатоши проводил ее взглядом и вернулся в машину. «Интересно, что будет дальше?» В суете последних дней молодой человек как-то не задумывался об этом. Акихиро Токугава ни разу даже не обмолвился о том, куда собирается уехать, прихватив с собой его и Миюки. Однако, Сатоши был почти уверен в том, что это будет другая страна. Обратно они точно не вернутся раньше, чем закончится эта проклятая война. В этот раз она, пусть и временно, отнимет у него родину. В отличие от Миюки, Сатоши эта перспектива не пугала настолько сильно. Он уже был за границей во время войны в Китае, и если там, куда направляется Токугава, найдется способ отправлять денежные переводы родителям, то принципиально пребывание там ничем не будет отличаться от пребывания в Нагасаки. Новая страна, новая культура, новые люди. Иная природа, иной язык. Другой автопром. Сатоши ухмыльнулся. Возможно, это будет даже интересно. Увлекшись своими мыслями, он не заметил, как прошел почти час. Когда он взглянул на часы автомобиля, те показывали одиннадцать часов двадцать семь минут. Сатоши тяжело вздохнул. Он прекрасно представлял, как тяжело для Миюки было прощаться со своими родными, но если они хотели успеть в поместье маркиза вовремя, ее следовало поторопить. - Где Миюки? Сатоши едва успел покинуть кабину тойоты, как за его спиной вдруг раздался этот знакомый требовательный голос, который заставил его вздрогнуть. Сатоши обернулся так резко, что его фуражка слетела с головы, а в глазах опять заплясали разноцветные круги. - Гос… подин Токугава? – пробормотал он, переборов одышку. – Как вы здесь… - Где она?– голос Маркиза вдруг стал угрожающим.Сейчас в его взгляде было уже не обычное высокомерно-оценивающее выражение, а настоящая ярость. От этого взгляда по коже водителя пробежал мороз. - В доме, - Сатоши указал на дом напротив, - постойте, куда мы так спешим? Маркиз не ответил. Он направился к дому с таким видом, будто собирался выломать дверь и силой вытащить оттуда горничную. Только сейчас Сатоши заметил длинный деревянный кейс в его руке. - Господин Токугава, что происходит… В этот момент открылась дверь дома, и на крыльце появилась Миюки. Ее удивленное лицо – это последнее, что Сатоши успел увидеть прежде, чем над Нагасаки зажглось второе солнце. Сатоши видел, как черты лица горничной расплываются и теряют свои очертания, как и все вокруг. Улица, дома, холмы вдалеке, даже само небо – все потонуло во вспышке ослепительного света. В следующее мгновение земля ушла у него из-под ног. Огромная сила отбросила его на землю, а чудовищный грохот заглушил все звуки мира. Вскоре исчез и сам грохот. Сознание покинуло его, и Сатоши оказался в кромешной тьме. Когда молодой человек вновь пришел в чувство, его все еще окружала тьма и тишина. Как бы они ни пытался увидеть хоть что-нибудь, услышать хотя бы один-единственный звук, его тело будто отторгало окружающую действительность и не подчинялось хозяину. Наконец, ему удалось разлепить спекшиеся веки. Сквозь мутную пелену он увидел, что все вокруг исчезло. «Что это?» Здания, деревья, улица – ничего этого больше не было. «Ми…юк-ки» - прохрипел Сатоши, но не услышал своих собственных слов. Из его ушей стекали две тонкие струйки запекшейся крови. Взгляд воспаленных глаз Сатоши не сразу нашел дом Миюки. Точнее, то, что от него осталось. Лишь обожженный остов возвышался на том месте, где лишь мгновения назад стояла горничная. «Миюки» - с обожженных кровоточащих губ вновь сорвалось ее имя. Но той, к кому был обращен беззвучный голос, уже не существовало. Лишь размытая черная тень на обугленном остове крыльца напоминала о той, что некогда носила имя Шиката Миюки. Вокруг бушевала буря. Землю вокруг Сатоши бороздили камни, осколки зданий, столбы и даже стволы деревьев. И лишь одна фигура оставалась недвижимой посреди этого хаоса. Окруженная призрачным ореолом из голубых всполохов, она застыла посреди улицы, словно безмолвная скала посреди бушующего моря. «Господин… Токугава…» - словно через мутное стекло, Сатоши увидел, как на Маркиза Токугаву летит ствол огромного дерева. Сияние вокруг маркиза на мгновение стало чуть ярче, от него отделилась едва заметная вспышка. В следующий миг обугленный ствол дерева разлетелся в стороны десятками осколков, которые тут же унес ветер. Аристократ не обратил на это внимания. Его взгляд был прикован к месту, с которого совсем недавно удивленными глазами на него смотрела Шиката Миюки. Сатоши попытался приподняться, но не смог даже пошевелиться. С трудом приподнявшись на одной руке, он вновь рухнул на землю. Сатоши попытался опереться на левую руку, но она почему-то не слушалась. Опустив на нее взгляд, он понял причину. Его левой руки больше не было. Всем, что от нее осталось, были обугленные кости. «Господин… Токугава!» Словно в ответ на его слова, полный безразличия взгляд маркиза обратился к Сатоши. Губы Токугавы произнесли неслышимые слова. Это все, что успел увидеть Сатоши перед тем, как вновь провалился во тьму.***
Сатоши не знал, сколько времени он провел во тьме и тишине. Возможно, всего лишь миг. Возможно, минула уже вечность. Первым окружающее его ничто нарушил звук. Проскользнувший где-то на периферии, он становился все отчетливее и отчетливее, до тех пор, пока не взорвался мириадами отдельных осколков. Пробив барьер небытия, эти осколки врезались в сознание Сатоши словно осколки разорвавшейся бомбы. - … удалось. Вы проделали превосходную работу, - казалось, еще мгновение назад звучавший едва слышным шепотом голос сейчас готов был разорвать его черепную коробку. С огромным трудом в этом голосе узнавались знакомые для Сатоши интонации. «Где я?» - эта мысль впилась в его мозг раскаленным гвоздем, но эту боль тут же затмила другая. Один за другим громкие и отвратительные звуки накидывались на его ставший отчего-то невероятно острым слух, терзая его, как голодные звери. Когда визг и гудение стихло, блаженную тишину нарушил другой, незнакомый голос. - Пока об этом тяжело судить, маркиз. Оглушительный визг вновь пробуравил его слух. Сатоши захотелось сейчас же избавиться от него любым способом. Он попробовал заткнуть уши, но понял, что не может пошевелиться. Он не просто не мог пошевелиться, а вообще не чувствовал своего тела. - По крайней мере, я вижу, что перенос души прошел успешно. - В этом я с вами согласен. Похоже, мы справились. Я лишь хочу сказать, что праздновать еще рано. - Вы справились, барон. Показная скромность делает вам честь, но сейчас она совершенно ни к чему. Вслед за тишиной свою власть над Сатоши потеряла тьма. Калейдоскоп ярких красок врезались в его сознание, вызвав новую вспышку острой боли. В его глазницы будто вонзили острые кинжалы. Сатоши попытался прикрыть веки, но у него почему-то никак не получалось это сделать. Первым, что он увидел, были десятки стальных игл, которые были нацелены прямо в его глаза. «Что это?» Словно в ответ на его немой вопрос, иглы плавно качнулись и начали отдаляться. Вновь послышался противный визг. Теперь Сатоши видел, откуда он исходил. Стальные иглы принадлежали огромному механизму, висевшему прямо у него над головой. Похожий на гигантского паука, стальной монстр, расположившийся под темными сводами грубого каменного потолка, деловито загудел, втягивая бессчетное количество своих длинных железных лап в свое округлое тело. Далеко не все они заканчивались длинными иглами. Сатоши успел разглядеть циркулярные пилы, огромные шприцы, странные манипуляторы, похожие на лапы хищных птиц и огромное количество других приспособлений, которые он даже не мог описать. Начавшие было разгораться в его голове огоньки мыслей тут же погасли при виде этой картины. Чья-то тень возникла в поле его зрения. - Изуми, - к нему обратился знакомый голос, - ты слышишь меня? Его глаза, до мельчайших подробностей рассмотревшие уснувшего стального монстра, почему-то упорно отказывались видеть человека, склонившегося над ним. Первым, что он увидел, когда тень перед его глазами наконец обрела четкость, был надменно оценивающий взгляд, который Сатоши так ненавидел. - Теперь он вас еще и видит, господин Токугава, - в поле зрения Сатоши возникла вторая фигура. На лице молодого мужчины в изумрудно-зеленом пиджаке читалась плохо скрываемая радость. Его губы искривились в самодовольной ухмылке. - Добро пожаловать в мир живых, - произнес он, окинув Сатоши взглядом, полным гордости. «Что происходит?» Сатоши хотел произнести это вслух, но понял, что он не может говорить. Спустя мгновение до него, наконец, дошло. Он не мог даже дышать. Судорожно попытавшись сделать вдох, он вновь потерпел неудачу. Сатоши задыхался. Перед его взглядом вновь поплыли разноцветные круги, их калейдоскоп постепенно слился в одну яркую вспышку света…***
Все правильно. Все так, как и должно быть. Он не может дышать. Не может чувствовать боль, не может уловить запах или вкус еды, не может ощутить дуновение свежего ветра. Но каждый раз, возвращаясь туда, он вновь чувствовал все это словно наяву. Но это лишь сон. Не более того. Яркие воспоминание тут же поблекли, будто старые фотографии, а бурные чувства и эмоции вновь превратились в едва заметные образы на периферии сознания. Они принадлежали совсем другому человеку, жившему десятилетия назад. Вспышка света угасла. Перед зрением немигающих искусственных глаз появилась комната на втором этаже арендованного особняка, в которой маркиз оборудовал свою мастерскую. Сато поднял свою правую руку на уровень глаз и подвигал ей. Металлическая конечность двигалась так, словно пару часов назад и не была отделена от его тела. Чего и следовало ожидать от Акихиро Токугавы. - Снова видел тот день? – поинтересовался знакомый до боли голос с другого конца комнаты. - Как и всегда, - проскрежетал в ответ Сато. - Я читал, что японцам свойственно «сгорать на работе», но никогда не думал об этом в буквальном смысле, - Токугава поморщился. В комнате до сих пор витал отчетливый запах гари. - Я не хотел вступать с ними в бой, господин Токугава, - скрежет механического голоса вновь заполнил мастерскую. - Я тебя и не виню. Сам факт того, что ты уцелел там, уже о многом говорит. Конечно, теперь они раскрыли один из наших козырей, но не думаю, что это будет большой проблемой. Особенно в сложившейся сейчас ситуации. Ответь мне лишь на один вопрос – зачем ты использовал Печать Изгнания? Сатоши посмотрел на тыльную сторону левой ладони. Руна, начертанная на ней, исчезла без следа. - Я думал, что смогу убить Сэйбер. Акихиро Токугава рассмеялся. Сатоши давно не слышал от него такого искреннего смеха. - Убить Сэйбер? Ты ведь знаешь, что это один из самых сильных духов? - Да, господин Токугава. - Прекрасно. Тогда тебе стоит знать еще кое-что. Героические духи класса сэйбер прекрасно защищены от любой магии, в том числе и от чудес Святой Церкви. Ты мог потратить на нее хоть десяток таких печатей, но это лишь смогло бы едва ослабить ее. Некоторое время Сато переваривал полученную информацию. - Простите, господин Токугава. - Теперь это не имеет значения, Сато, - Токугава выглядел довольным, - пусть и недолго, ты смог противостоять ей. Когда-то я лишь задумывался о возможности испытать твое тело в подобных условиях, и должен признаться, результат меня не разочаровал. Маркиз стянул черные перчатки со своих рук, бросив их на стол, и принялся рыться в раскрытых ящиках. Вскоре поиски увенчались успехом, и на столе появился старый потертый чемодан. «А ведь она могла меня уничтожить…» - подумал Сатоши и поднялся с «операционного стола». Впрочем, странно было ожидать от маркиза иной реакции. По очереди щелкнули крепления, и устройство выпустило железное тело из своих тисков. Токугава щелкнул замками чемодана, открыл его и отступил в сторону, сделав приглашающий жест. Сато подошел к столу и заглянул внутрь. Там было то, что он и ожидал. В чемодане двумя стройными рядами лежали предметы, похожие на белые маски мима. Материал, из которого они были сделаны, напоминал керамику. Взяв одну из масок, Сато ушел в угол комнаты, оказавшись перед высоким зеркалом. Бегло осмотрев себя, он в очередной раз отметил мастерство Маркиза – на металле не осталось ни одного следа минувшей схватки. Железный человек медленно поднес маску к своему лицу. Оказавшись надетой, она и не думала слететь, даже когда Сато убрал от нее руку. Какое-то время ничего не происходило. Неожиданно белая поверхность маски пришла в движение. Она начала расплываться все сильнее и сильнее. Шея, плечи, руки, торс, ноги – все больше и больше она обхватывала металлический скелет, пока не покрыла его полностью. После этого белая субстанция застыла без движения. Сато все так же стоял в одной позе, разведя руки в разные стороны. Наконец, «керамика» вновь пришла в движение. Ее поверхность начала стремительно меняться, обретая новые формы. Уже через несколько минут из зеркала на него смотрел высокий мужчина в черном смокинге. - Какие будут указания, господин Токугава? – Изуми Сато обернулся к маркизу, механически поправив ненастоящий галстук своего ненастоящего смокинга. - Во-первых, надень это. В руках маркиза были темные очки. Сато принял их из рук маркиза. - А теперь идем. У нас есть неотложные дела. Одна важная особа назначила нам встречу. Мы должны как следует к ней подготовиться. - Да, господин Токугава, – произнес Сато, когда зеленые огоньки, мерцающие в глубине его серых глаз, скрылись за темными стеклами.