Дитя Вендикаре

Мукуро не мог поверить своим глазам! Спустя столько… Дней… Недель… Месяцев… Лет?.. Он видит, видит этот мир! В ярких красках, без запаха плесени и ощущения, что тебя давят, физически сплющивая твои кости и органы, морально опуская до низшего уровня, но ты уже считаешь себя съехавшим с ума, представляющий строение мира по другому. Видя, как искажаются силуэты мерзопакостных людей. Людей? Твой мозг уже этого не воспринимает! Мукуро не может удержать эмоций и воодушевленно вдоха…а потом ещё. Еще и ещё… Воздух… Такой вкусный? А он имеет вкус? Плевать! Ветер! Зелень! Чертово настоящее солнце, а не противные белые и ультра фиолетовые лучи от ламп! Его переполняют эмоции. Это невозможно. Хочется кричать от сюрриалистичности мира, который в его голове после мира Эстранео и который сейчас, перед ним. Это иллюзия, иллюзия! — кричит его мозг, который отказывается верить в это. В голову неожиданно ударяет писк, писк приборов, когда сердце человека останавливается. И вдруг начинает вновь скакать… Тсуна. Он чувствует их маленькое солнышко. Их Тсуну. Яркое пятно перед глазами. Он тут же начинает выискивать её взглядом, но натыкается только на поляну и лес, где стоят ещё больше таких же странных личностей в чёрных плащах. Увидев Чикусу и Кена Мукуро облегченно выдыхает. Они тут все втроем. Они снова вместе. Неожиданно он слышит крик. Крик их маленькой милой Тсуны. И оборачивается. Девчонка держится за дерево обеими руками и рыдает, дёргает ногами, за которые её пытается оттащить ещё один… Охранник? Кричит, что не все, не все найдены, что она не уйдёт без них, без друзей, без части своей семьи. В сердце что-то приятно отзывается. Страж, что тянет её за ноги, более крупный, опасный. За ним находиться воронка-портал. Иллюзионист не выдерживает крика их друга и, неожиданно для остальных, резко срывается, подбегая к Тсунаеши. Из ниоткуда достаёт странный огромный… Вилка?.. Нет, это все-таки трезубец. И ударяет по рукам злобную, по его мнению, фигуру, оттаскивая Тсунаеши за свою спину. Освободив Тсуну от лап главного монстра, ещё раз взмахивает трезубцем, пытаясь отогнать его, пока тот находится в замешательстве. Главгад чуть отступает, а Двадцать седьмая странно затихает. Pov Мукуро Я не позволю навредить ей. Я не позволю навредить своим друзьям, своей семье. Да! Семье! Но я ведь не дурак и прекрасно понимаю разницу в силах, если бы я только смог отвлечь их на более долгий промежуток времени. Но я не могу. Что же делать. Существа застыли, наблюдая за нами, сейчас они еще меньше похожи на живых, точно не люди, в этом даже не приходится сомневаться. Странные темные твари, которых не должно существовать в этом мире. Хотя… подобное заявление от меня, того что не был снаружи большую часть своей жизни… И смешно и грустно. Но надо в срочном что-то придумать. Как-то, довольно давно, в блоке, где нас держали, был охранник. Я не помню его лица, но никогда не забуду его печальные глаза. Из всех сотрудников, я не знаю как назвать этих нелюдей, он был единственным, кто не смотрел на нас как на грязь или тупое мясо для опытов. Я любил его смены. У нас была маленькая традиция, или ритуал, кому как угодно это называть, когда он приходил не в свою смену, или заменял кого-то, он стучал по стене. Шесть раз медленно и девять быстро, выстукивая мой номер. Меня всегда это как-то успокаивало. Когда он был снаружи, я мог быть уверен, что как минимум, не будет неожиданностей. Ученые любили внезапно появляться и утаскивать кого-нибудь. Это пугало хуже экспериментов, за тобой могут прийти в любой момент. Ещё были другие охранники, которые очень любили заходить к нам поиздеваться, временами, но чаще всего, это заканчивалось летальным исходом, но никогда им ничего за это не было. А зачем? Мы ведь всего лишь мусор, подопытные крысы, которых легко заменить. Но в смены того охранника к нам никто не заходил, а пришествия грёбаных ученых не были такими внезапными, ведь он всегда предупреждал нас и до появления нелюдей в халатах, как мог, хоть на словах старался успокоить нас, жалкую кучку перепуганных детей. Иногда он рассказывал сказки, разные интересные истории или просто о мире снаружи. Именно он рассказал нам о пламени и о экспериментах с ним. Мне он тогда довольно много рассказал про туман и иллюзии, хотя я не все понял, но еще тогда я, после множества неудачных попыток, научился создавать простейшие иллюзии, разве что печально, что только во сне. Тогда я всеми силами старался освободить сны своих друзей от вечных кошмаров, я так хотел, чтобы они не страдали хотя бы во время сна, но на долго меня не хватало, я был слишком слаб. Сейчас я сильнее, но, к сожалению, уже помню не все, хотя что-то из меня выбить не успели. Надо лишь сосредоточиться, четко представить и придать пламени форму желаемого, как с трезубцем, только сложнее, он вообще как-то сам появился. В итоге все как всегда по принципу: проще сказать, чем сделать. Я постарался выплеснуть пламя, — у меня даже получилось! — появились иллюзорные мы с Тсуной, но, когда я взялся за Чикусу и Кена, понял, что мне не хватает пламени. На два образа ушла вся моя оставшаяся сила. Черт! Черт! Надо попробовать ещё раз, и ещё раз, должно получиться. Я пытаюсь сосредоточиться и выпустить пламя, которого нет, хах, иногда мне кажется, что мои попытки бесполезны и эти мумии смотрят на меня с усмешкой, скрытой бинтами. Но позже, к моему удивлению, получается! Вот стоим мы с Тсуной, совсем недалеко Кен и Чикуса, а вот в стороне настоящие они и эти монстры их не видят. Получилось! Я улыбаюсь не в силах сдержаться. И подхватив, вдруг обмякшую Двадцать седьмую, бегу обратно к лаборатории. Кен и Чикуса направляются следом, безмолвно соглашаясь с моим решением. В тоже время иллюзии бегут вглубь леса, отвлекая на себя существ. Когда впереди уже виден свет, между редеющих деревьев, Кен вдруг останавливается. Несколько мучительно долгих секунд он вглядывается куда-то вперед, шумно втягивает воздух носом, и, побледнел, прыгает в кусты, увлекая за собой Чикусу, я следую за ними. Мы привыкли доверять друг другу. И не зря. Мимо проходит ещё четверо монстров, которые что-то несут, какие-то коробки, ящики. Там документы! Точно, лаборатория же разрушена. Значит они действительно из Эстранэо, пришли за материалами исследований. Как… Отвратительно. Приходится подождать некоторое время, всего пару минут, пока они отойдут достаточно далеко, прежде чем вылезать из укрытия и продолжить путь. До лаборатории, каким-то чудом, мы добрались без происшествий, но около неё вновь наткнулись на существ. Да сколько же их тут?! Судя по тем, что мы видели, десятка два, или это одни и те же? Они же ничем не отличаются! Я уже путаюсь в этих. Существах! Кроме того, тот, что пытался забрать Тсуну, явно отличается от этих, он намного сильнее и опаснее. Но ничего, прорвемся как-нибудь. Должна же и у нас быть светлая полоса жизни, не всё же задыхаться от ужаса и боли в темноте и сырости. Надо лишь сбежать. И нам почти это удалось. Вот сейчас доберемся до леса, и никто больше не причинит нам боли. Мы будем свободны. А остальное потом. Все потом… До полосы деревьев оставалось всего ничего, когда прямо передо мной появилась черная воронка портала. Я затормозил и лишь на мгновение растерялся, как появился тот главный монстр и вырвал у меня из рук Тсуну. В то же мгновение меня сковал дикий ужас. Нет… Нет, нет, нет, нет, он хочет забрать её, я не позволю, не дам! Нет! Я няну к ней руки, но не могу достать. Справа вскрикивает Кен, из ещё одной воронки появляются руки в бинтах и утаскивают его во тьму. Слева тихо пискнул Чикуса. А монстр все ещё передо мной, так близко и так далеко, дразнится, а я не могу пошевелиться. Почему? За что? Все же было так хорошо! Действительно. Все было так хорошо, что это не могло быть правдой… Отчаянье окутывает меня с головой, а из-под ног пропадает земля и я лечу вниз, в темноту портала-воронки.