Сюрприз на Новый Год

      Я никогда не верила в случайность или того хуже — судьбу. Встретить одного и того же человека два раза за день, это выходит за рамки моего понимания. Сощурив свои глаза до такой степени, что они превращаются в узкие щели, осматриваю парня с ног до головы. Но никакой зацепки не нахожу, ничего подозрительного, кроме, пожалуй, серьги в одном ухе, которую я замечаю в последний момент. — Серьёзно? — указывая на безделушку старого века, вопрошаю я.       Парень с неподдельным удивлением уставился на меня, чуть вскинув брови. Его лицо выражало то, словно он посчитал меня какой-то сумасшедшей. — Знаешь, я, пожалуй, останусь здесь, — убеждаю его я, выхватываю с его рук котёнка, тот опять начинает жалобно канючить. — А кота я оставлю себе. — Устроишь ночлег прямо здесь, на скамейке, да? — спрашивает он, скрестив руки на груди. — Именно. — Ага, а снег станет мягким покрывалом, — усмехается он. — Но, что бы ты не говорила, кота я заберу себе, нечего гробить здоровье маленького существа, ради своего удовольствия.       С этими словами он пытается вырвать у меня из рук кота, но я, надёжно прижав худенькое тельце к себе, делаю уверенный шаг назад. — Я тебе его не отдам! — У тебя нет возможности ухаживать за ним, так как ты теперь живёшь на улице, — говорит он, снова протягивая руки к животному.       Я быстро прячу котенка в пальто, улыбаясь победной улыбкой. — А теперь попробуй забрать. — Раз ты не отдаёшь мне котенка, то мне придётся забрать вас обоих, — парирует он, копируя мою улыбку.       Я обречённо закатываю глаза, понимая, что мне ничего не остается, как сдаться. Несмотря на то, что этот парень со стороны внушает доверие, мне не слишком сильно хочется отдавать ему котёнка. Сегодняшний день показал, что я в людях разбираюсь очень плохо, поэтому делать какие-то окончательные выводы сейчас не стану. К сожалению, из-за моего положения я никак не смогу сейчас помочь малышу, поэтому, подавив грустный вздох, я вытаскиваю котёнка. — Ты прав, ему будет лучше с тобой, — слабо улыбаясь, говорю я и отдаю ему котёнка.       Он на миг задумывается. — Я всё равно не оставлю тебя здесь, — парень походу не собирается сдаваться. — Посмотри на себя, ты вся околела от холода. Ночью температура спадёт, как минимум, на десять градусов. — Я найду круглосуточное кафе и посижу там до утра. — Раз ты такая упертая, то я останусь с тобой тут, на улице.       Меня охватывает гнев, который сдержать становится просто невыносимо. Ну почему этот человек не может просто оставить меня в покое, как это сделали все остальные? Я не могу поверить, что он просто так, от нечего делать или от безмерного благодушия хочет помочь мне. Знаю я таких, как он. Сперва делают вид, что искренне хотят помочь, а по итогу извлекают выгоду для себя любимого. Я больше не верю людям. — Послушай, я не пойду к совсем незнакомому парню домой, это не в моих правилах, — выпаливаю я. — Мне достаточно было одного раза, — я делаю паузу и отворачиваюсь, становясь к нему спиной, — Уходи.       Что этот парень вообще о себе возомнил? Неужели думает, что я так сразу побегу к нему с распростёртыми объятиями с благодарностью? Да, конечно. А потом меня очередной раз кинут, а хуже того — унизят и плюнут в лицо. Может мне на пользу остаться одной и подумать обо всем, а то и вовсе сдохнуть прямо здесь от холода — всё равно я никому больше не нужна. В последний момент я понимаю, что сказала последние слова вслух, потому что парень резко хватает меня за руку, не сказав ни слова, он тащит меня к выходу из парка. — Отпусти меня! — Я сказал, ты пойдёшь со мной! — он впервые за наш разговор повысил тон. И кто вообще тянул меня за язык?       Когда мы вышли из парка то, как оказалось, он окружен частным сектором с одинаковыми в ряд домами. — Ты живёшь где-то неподалёку? — по дороге спрашивает он. — Если считать, что «где-то неподалёку» это на другой стороне реки. — Серьёзно? — на его лице выступило изумление, он замолкает на несколько секунд и продолжает. — А что ты тогда тут делаешь? — Я сбежала из кафе через черный ход и оказалась здесь, — после моих слов он задумывается.       Стоило нам зайти вглубь, однообразность сменяется на обычные различные домики, всевозможных цветов и высоты. По мне, так это лучше, чем монотонность, в которой живут те люди, у которых дом ничем не отличается от дома соседей. — Как-то слабо верится, — он останавливается. — А может это, все-таки, ты меня преследуешь.       Я тоже останавливаюсь и молча поворачиваюсь к нему, ища признаки того, что этот парень сейчас пошутил, но, походу, он на полном серьёзе. — Да, я преследую тебя, — заверяю его я. — Правда?       Я начинаю смеяться, а парень, не понимая моего внезапного веселья, в очередной раз смотрит на меня как на идиотку. — Что смешного? — изумляется он. — Ты серьёзно думаешь, что мне есть дело до тебя? — кажется, это фраза задела парня, ничего не ответив, он пошёл дальше. — Может тебе и кажется это смешным, но я ещё никогда не встречал одного и того же человека три раза за два дня по чистой случайности. Такого просто не бывает.       Я непонимающе смотрю на него. — Ты забыла уже, что ли? — Видимо да.       Он опять останавливается, пытаясь понять, не вздумала ли я снова подшутить над ним. Но, решив, что я не шучу, он подошёл поближе, позволяя лучше его рассмотреть. — Вспоминай. — Да не помню я, говорю тебе. — Когда ты упала вчера, я помогал тебе вытащить осколки.       Вот откуда его черты были мне столь знакомы и этот смутно знакомый шотландский акцент. — О, боже, — только и говорю я. — Так это был ты. — Да, это был я, но ты, видимо, от боли не то, чтобы не заметила, что тебе кто-то помог, но и даже не сказала простое «спасибо».       Я виновато улыбаюсь. — Прости, я тогда вообще как в тумане была, да и вообще этот день, — я делаю паузу. — Этот день был ужасен и мне хотелось бы забыть его как можно скорее.       Мы продолжаем идти, и я непроизвольно оглядываюсь по сторонам: во многих окнах уже горит свет, гирлянды плавно переливаются разными цветами, даря ощущение скорого праздника. Во дворах приветливо встречают слепленные детьми снеговики, пышные елки, на ветвях которых красуются ёлочные игрушки совершенно разных цветов, размеров и форм. Мы подходим к необычному дому, разделенному на две части. Как правило, такие дома принадлежат одновременно двум семьям и, видимо, одна из его частей принадлежала этому парню. Я на миг расстраиваюсь, что здесь не царит та праздничная атмосфера, что присутствовала в других домах. Очень хочется какого-то новогоднего чуда, хотя бы надежды на него, но, кажется, со мной и в этот раз оно не произойдёт. — Прежде чем мы зайдём, может, ты хоть представишься, — на пороге заявляет он. — Да и правда, как-то странно получается, — соглашаюсь я. — Меня зовут Мэри Грин. — Мэри зеленая?       Видимо он опять решил неудачно пошутить. Ну ладно, в этом мы с ним схожи. Я вскидываю бровь, давая понять, что лучше ему больше не шутить. Быстро сориентировавшись, он протягивает мне руку со словами: — Я — Николас Келли, приятно познакомиться. — Что ж, взаимно, Николас, — протягивая руку в ответ, я усмехаюсь от его официального представления. — Можно просто Ник, — будто бы делая одолжение, проговаривает он. — С вашего позволения.       Внезапно из-за кустов слышится чей-то шорох. — Какая интересная компания, — лукаво выдаёт мужской голос.