Ладонями касаясь света звезд...

Почти двадцать лет назад Конец 70-х. Тихий мартовский вечер, надежно скрытый от привычной толпы туристов завесой «несезона», солнечно таял в переулках старого Ретимно. Два десятилетних мальчишки-близнеца, едва дыша, склонились над пищащим свертком в колыбели. По случаю праздника они были тщательно вымыты и нарядно одеты. Их непослушные кучерявые вихры, приглаженные наспех заботливой рукой матери, изо всех сил старались закрутиться в привычные кудряшки. При этом они уморительно торчали в разные стороны, по-своему бастуя против порядка и подавления демократии. На почти белой рубашке одного из ребят уже красовалось пятно от раздавленной черешни – знак того, что его брат более быстр и проворен. Хотя сложно сказать, кто победил или проиграл в их вечном поединке, начавшемся с самого рождения: в противовес алому пятну на спине одного – у другого весь перед парадно-выходного наряда был мокрым насквозь. Сегодня одна из улиц старинного городка на Крите отмечала большой праздник, рождение первой дочери капитана Косты. Его супруга, обаятельная белокурая Тати, как звали ее близкие и друзья, сияла от счастья. Она принимала поздравления, не сводя влюбленных глаз с могучего громогласного мужа. Радостный гомон несся изо всех окон на узенькой улочке, но сорванцам казалось, что над ними распростерся волшебный купол. Для них вокруг звенела тишина, нарушаемая только поскрипыванием и кряхтением крошечной голубоглазой малютки, утонувшей в воздушно-кружевной пене из тончайшего батиста. - Она такая красивая! Правда, Ларис? – наконец выдохнул один из мальчиков, испугавшись своего же шепота. - Она похожа на принцессу! Только крошечную… - согласился второй, сдерживая порыв коснуться почти чистым пальцем нежной щечки малышки. - Как ты думаешь, когда она вырастет, за кого из нас она выйдет замуж? – это было сказано без тени улыбки: видимо, они долго обсуждали с братом возможность такого развития событий, и, наверное, еще до появления на свет очаровательной соседки. - Не знаю, Лео. Я не вижу такое далекое будущее. Леонидас был младшим из близнецов. Перед братом, который был старше на целых пятнадцать минут, он испытывал настоящий трепет. Ему казалось, что именно за те пятнадцать минут Ларис получил свой волшебный дар – угадывать чужие судьбы. Лео обожал мгновения, когда, чуть задумавшись и по-взрослому нахмурив брови, его брат выдавал странные, порой непонятные фразы, а потом спустя некоторое время Леонидас слышал их от взрослых. Братья держали все это в тайне: им не хотелось посвящать в свой секрет недоверчивых взрослых. Малышка распахнула огромные глаза цвета небесной сини и вдруг улыбнулась, сморщив крошечный носик. - Очень жаль! Мне даже страшно подумать о том, что мы влюбимся в нее вдвоем… - горько вздохнул Лео и пристально посмотрел на брата. – Я не хочу никогда и ничего с тобой делить. Я слишком тебя люблю, Ларис! - Я тоже тебя люблю! Надеюсь, Господь этого не допустит! Думаю, мы всегда будем вместе… - Клянешься? Ларис, мальчик с грустным задумчивым взглядом, медлил с ответом. Он чувствовал, что не сможет сдержать слова – что-то помешает, но, что именно, он не различал под покровом времени. Маленький пророк лишь набирал силу, подпитывая себя безошибочным видением прошлых событий. Пройдет немало лет, прежде чем туманная пелена грядущего в судьбах разных людей сможет стать прозрачной для его разума. Но сейчас, чтобы не расстраивать брата, он отрешенно бросил в ответ: - Обещаю…