Откуда не возвращаются

             Если не знаешь, что делать, то не делай ничего. Всё в мире логично, и любая, даже самая непростая ситуация неизменно придёт к своему завершению.       До сих пор ЧонДэ с удовольствием использовал это спорное утверждение в качестве жизненного кредо, но теперь он начал сомневаться в незыблемости этой истины.       Промолчать, проигнорировать подозрительную карточку, не расспрашивать старого друга ни о чём — это было достаточно очевидное решение.       В голове детектива всё перепуталось: он не мог понять, как такое возможно.       Почему ЧонИн скрыл, что бывал ранее в этих местах? Совершенно естественным являлось упомянуть об этом хотя бы вскользь в то время, когда они решили переехать в Ингван.       Но ЧонИн этого не сделал.       Почему?       ЧонДэ тяжело вздохнул и тут же охнул, схватившись за бок: ушибленные рёбра не давали расслабиться.        — Надеюсь, хоть трещин в костях не заработал, — пробурчал он, пытаясь пододвинуться повыше.       Дверь в небольшую каморку распахнулась неожиданно, и внутрь прошёл Тао. Его походка — лёгкая, решительная, упругая — ни капли не изменилась с годами. Он приобнимал за плечи невысокого глазастого паренька, который испуганно смотрел по сторонам и явно хотел оказаться как можно дальше отсюда.       За ним в комнату прошёл ЧонИн, а затем — группа молодых ребят, в которых ЧонДэ без малейшего удивления узнал студентов, сопровождавших Тао.       Тесное помещение из-за такого обилия народа зрительно стало ещё меньше. Тао, усадив глазастого на единственный стул, встал между диваном и столом и вопросительно посмотрел на ЧонИна, скрестив руки на груди. ЧонДэ он нарочито не замечал.       Остальные студенты скромно распределились вдоль стены и даже вжались в неё: они почувствовали, как атмосфера внезапно стала тяжелой, словно свинец.        — Ну и? — Тао воинственно поднял подбородок. — Я жду объяснений.       ЧонИн вздохнул и устало потёр лоб смуглой ладонью.        — Мне и вправду многое нужно вам рассказать, — тихо вымолвил он.        — Начни с ответа на вопрос, почему они все здесь, — миролюбиво предложил ЧонДэ, натягивая плед до подбородка. — И так ли обязательно было их сюда приводить.       Тао сердито покосился на детектива и фыркнул.        — Я тоже не в восторге от твоего общества, уж поверь, — бросил он. — Но ЧонИн задолжал нам объяснения, и я должен их выслушать. Немедленно.       Один из студентов внезапно сдавленно всхлипнул, и ЧонДэ резко повернул голову в направлении звука. Тот самый паренёк, что опознавал тело бедняги МёнГиля, — Ким ЧунМён — скрючившись, стоял у стены. Его трясло крупной дрожью.        — Это они, да? — прорыдал юноша, обхватив себя руками. — Опять они…       ЧонИн вздохнул и провёл ладонью по лицу.        — Верно, — склонил голову он. — Так и есть.        — Да чёрт побери! — Тао с силой ударил кулаком по столу, заставив всех своих учеников испуганно подпрыгнуть. — Хватит с меня этих туманных формулировок, этих загадочных метафор! Мой ученик мёртв, человек, работавший в моём университете, — тоже, а ты пытаешься втереть мне про каких-то несуществующих призраков! Ну нет, дорогой мой ЧонИн, так не пойдёт. Я на своём веку повидал достаточно преступлений и точно знаю, что никогда их не совершали потусторонние силы. Так что оставь свою тупую болтовню про каких-то «них» суеверным идиотам; я же хочу знать правду.        — И я тоже, — голос ЧонДэ после эмоциональной тирады Тао казался спокойным и тихим.       Детектив молча указал глазами на фото, всё ещё лежавшее на полу. ЧонИн сделал было шаг вперёд, но Тао, стоявший ближе, быстро присел на корточки и схватил полароидную карточку своими сильными пальцами.        — Что это? — вымолвил он. — Это что, МёнГиль?.. Нет, фото сделано… Подожди… Это ты?!       И китаец изумлённо воззрился на судмедэксперта.       Последний преспокойно стоял у двери, склонив голову и спрятав руки в карманы. Он не сделал ни малейшей попытки оправдаться или объясниться, будто фото не имело к нему никакого отношения.        — Так, — Тао бросил карточку на стол и скрестил руки на груди. — Будь любезен, ответь на вопрос, почему ты никогда не рассказывал, что бывал в Ингване и знал родственников МёнГиля? Кто на этом фото с тобой? Расскажи всё, что знаешь, и немедленно!       ЧонИн поднял голову и посмотрел на потолок. Его красивые бархатные глаза слегка увлажнились, но, когда он заговорил, тон низкого голоса оставался ровным и спокойным.        — Это фото сделано двадцать три года назад. На нём — я и Кан МёнСу, мой большой приятель.        — МёнСу?! — ЧунМён вдруг резко подался вперёд. — Кан МёнСу? Это же брат МёнГиля! Я тоже встречал его… Но… Вы сказали: двадцать три года назад? МёнСу тогда было… Шесть лет?        — Всё не совсем так, — мягко возразил ЧонИн, переводя задумчивый взгляд на юношу. — Ему было восемнадцать, как и мне.        — Но тогда… — ЧунМён растерянно осмотрелся. — Это какой-то другой Кан МёнСу?        — Вовсе нет, — судмедэксперт поёжился, словно ему внезапно стало холодно. — Я уверен, что тот МёнСу, с которым вы были знакомы, и мой старый друг — одно и то же лицо. Только он не был братом МёнГиля.        — Подождите, — ЧунМён сжал пальцами виски и зажмурился. — Когда нам было по семь лет, МёнГиль представил мне своего брата МёнСу. Пятнадцатилетнего брата. Возможно, он и выглядел чуть старше этого возраста, но ненамного; это просто не может быть один и тот же человек.        — На самом деле, может, — вмешался ЧонДэ, язвительно искривив губы. — Мы ведь здесь верим в призраков и всякую чушь, так почему бы не предположить ещё, что существует эликсир вечной молодости? Тот МёнСу искупался в нём и остался восемнадцатилетним навек, а теперь бродит по маяку, выбрасывает ни в чём не повинных людей из окна и пугает честной народ.       ЧонИн внимательно посмотрел на старого друга и вдруг улыбнулся.        — Ты недалек от истины, — заметил он.        — Что?! — Тао резко подался вперёд. — О чём ты…        — Те, кто расстался с жизнью в маяке, — прервал его ЧонИн, — никогда не находят покоя. Они там и останются, стараясь прибрать к рукам тех, кому не повезёт оказаться рядом. Для этих душ нет названия, потому их кличут просто «они».       ЧонДэ скрежетнул зубами, привлекая к себе внимание.        — Да, да, да, — раздражённо бросил он. — Я уже десятки раз слышал эту тупую местную легенду; дальше что? Ты хочешь сказать, что мальчишку МёнГиля пришил призрак? А где тогда твой МёнСу?       Потупившись, ЧонИн медленно облизал губы.        — МёнСу — один из них, — ответил он. — Он тоже… Тоже погиб в той башне.        — Как? — резко бросил Тао, пристально глядя на судмедэксперта. — Самоубийство? Несчастный случай?        — Нет, нет, вы неправы, — ЧунМён помотал головой. — Родители МёнГиля уехали за границу, когда он был совсем маленьким.       ЧонИн медленно помотал головой.        — Они никуда не уезжали, — едва слышно прошелестел он. — Мать МёнГиля убил сам МёнСу.       Едва слышное «Ах!» пронеслось по комнате. Студенты, переглядываясь друг с другом, неосознанно встали ещё кучнее. Даже КёнСу, до сего момента безвольно сидевший на стуле, распрямил спину и прислушался к разговору.        — Откуда ты знаешь? — спросил ЧонДэ, сжав плед пальцами.        — Я сам это видел, — пожал плечами судмедэксперт. — МёнСу задушил ДжиГён и позвал меня, чтобы показать… То, что натворил. Ему нравилось смотреть на муки других — как физические, так и моральные. Он прекрасно знал, что я тоже любил её, но её сердце досталось ему. Они поженились довольно быстро, родился МёнГиль, а через три месяца он убил женщину, которую никогда не любил.       В каморке воцарилась мёртвая тишина. Детектив, профессор и студенты, забыв обо всём, впитывали каждое слово.        — Я тогда словно прирос к одному месту и не мог двигаться, — продолжил ЧонИн, посмотрев наверх, на тщательно выбеленный потолок. — А он смотрел на меня и смеялся. А потом подошёл к дальнему краю помещения, поднял крышку люка и сбросил туда ДжиГён. Только тогда я отмер и подбежал ближе. Там, внизу…       Судмедэксперт закрыл глаза. Его красивое лицо исказилось, но лишь на мгновение; вскоре он снова взял себя в руки и заговорил; лишь лёгкое дрожание голоса выдавало колоссальное эмоциональное напряжение в его душе:        — Там лежали тела, — продолжил он. — Некоторые из них полностью мумифицировались. Он начал говорить, что уже давно промышляет этим, что никто не знает о подвале, кроме его семьи, что первым он убил какого-то туриста, который сунулся сюда и всё разнюхивал про маяк. Это было похоже на несчастный случай: турист попросил разрешения спуститься в подвал, и МёнСу намеренно позволил тяжёлой крышке упасть жертве на голову.        — Ужасно… — прошелестел ЧунМён, стиснув дрожавшие пальцы.        — После того туриста были и другие, — продолжил ЧонИн. — Бродяги, автостопщики — те, кого не хватились бы. МёнСу был очень осторожен; он тщательно выбирал жертв. Тогда же он и рассказал мне про них; его самого это весьма забавляло. Он сказал, что все убитые не умирали до конца, а становились частью этого маяка. «И ДжиГён тоже такой будет», — вот что прибавил он в конце.       Судмедэксперт замолчал и прикусил губу, словно собирался с силами. На сей раз никто не стал ни прерывать его, ни вмешиваться.        — И я пришёл в неистовство, — снова заговорил он. — Мне хотелось немедля уничтожить монстра, который погубил мою любимую. Я накинулся на него и ударил. Он, не ожидая атаки, упал и ударился головой об откинутую крышку люка. Он сразу же встал, засмеялся, но потом покачнулся и снова повалился на пол. Он умер у меня на руках, и я ничего не мог сделать.        — И ты не позвонил в службу спасения? — тихо проговорил Тао. — Не позвал на помощь?..        — Тогда технической возможности сделать это не имелось, — безэмоционально откликнулся ЧонИн. — У меня не было мобильного, и поблизости никого не находилось.       Несколько секунд все молчали, а потом ЧонДэ осторожно спросил:        — А как ты поступил с… Э-э-э… Телом?        — Не я, — помотал головой судмедэксперт, одёрнув рукав халата. — Когда я безвольно сидел над трупом МёнСу, будучи не в силах ничего предпринять, пришёл смотритель маяка.        — Дедушка МёнГиля, — прошептал ЧунМён.        — Он увидел, что случилось, — ЧонИн прикрыл глаза ладонью, — и сразу же всё понял. Он скинул тело к остальным трупам, плотно прикрыл крышку люка и взял из комнатки на втором этаже ведро, швабры и тряпки. Он послал меня набрать морской воды, а потом мы вместе вымыли пол — чтобы не осталось следов крови, — а потом убедил меня молчать про всё. Он уверил меня, что люк герметичен, и никаких посторонних запахов не будет. Также он сказал, что станет сторожить башню, чтобы неупокоенные души не могли причинить вреда кому-либо.       Резко опустив голову, ЧонИн шумно выдохнул и продолжил:        — Я согласился хранить всё в секрете. Смотритель пустил слух, что МёнСу и ДжиГён уехали за границу. Они оба были ветренными, поэтому подобная новость никого не удивила. Сначала мне казалось, что план сработал, и я даже снова начал наведываться в Ингван, но потом… Потом я увидел МёнСу.       Судмедэксперт сжал ладони в кулаки. ЧонДэ, внимательно следивший за ним, заметил и покрасневшие глаза, и то, каких усилий его старому другу стоило, чтобы сдержаться и не разрыдаться.        — Он стоял у маяка и смотрел вдаль, — ЧонИн спрятал руки за спину. — Заметив меня, он улыбнулся — издевательски, глумливо, — а затем исчез. И тогда я понял, что их ничто не остановит. Я пытался не ездить в Ингван и вообще не выходить из общежития без особой необходимости, но они пробирались в мои сны, делая моё существование невыносимым. Легче стало только тогда, когда я перевёлся в столицу. Потом я уехал в Китай на работу и почти уже забыл об ужасе, который пережил в Ингване, но затем ты, ЧонДэ, выбрал именно это место для нашей новой жизни, и я понял, что это, наверное, судьба. Сначала они не беспокоили меня, но потом этот мальчик, МёнГиль, начал часто наведываться в маяк. Неупокоенные души вновь пришли в мои сны; они радовались тому, что вскорости смогут прибрать к рукам ещё одного. Я хотел предостеречь юношу, но не успел: они всё-таки убили его.       ЧонИн замолчал и без сил осел на пол, спрятав лицо за ладонями. ЧонДэ молча смотрел на старого друга, размышляя о том, как можно провести бок о бок почти два десятилетия, но так и не научиться понимать боль друг друга.       Его старый приятель и коллега прошёл через настоящий ад и носил это пекло в себе, в своей душе, все эти жуткие годы.       Кто бы мог подумать…        — Прошу прощения, но эта история кажется просто фантастичной, — вдруг вмешался молчавший до сих пор СеХун. — Призраки, хранилище трупов в подвале, сельский серийный убийца… Такое бывает только в детективных романах.        — Это можно проверить, — хрипло отозвался ЧонИн, сидя на полу и глядя в никуда. — Под маяком… Подвал… Останки ещё там.       СеХун склонил голову и насупил брови.       Некоторое время никто ничего не говорил и не двигался. Даже шум дыхания не прерывал установившегося молчания.       Роковой маяк был далеко отсюда, но все присутствовавшие — без исключения — почувствовали холод смерти, пахнувший на них из подвала, ставшего могилой для стольких невинных душ.       Тяжёлую густую тишину прервал Тао: он громко хлопнул в ладоши и спросил:        — Так чего же мы ждём?        — Прости? — ЧонДэ вопросительно поднял брови. — Что ты предлагаешь: вызвать охотников за привидениями?        — А что, по-твоему, лучше сидеть на одном месте и ждать, пока проблема решится сама собой? — огрызнулся китаец, сердито сверкнув глазами. — Этого не будет, как бы ты ни хотел, и смерти продолжатся, раз эти пресловутые они так могущественны. Я привык бороться с преступностью и добиваться справедливости. Что перед нами сейчас? Та же самая преступная группировка, пусть у них и нет материальных тел. Раз они зависят от этого чёртового маяка, нам нужно всего лишь снести его, произвести выемку тел из подвала и похоронить их как полагается.        — И как нам это сделать? — сварливо бросил ЧонДэ.        — Очень просто, — вмешался СеХун, глядя на Тао с изрядной долей восхищения. — Вы не последний человек в нашем городке, так проявите инициативу, скажите, например, что это сооружение опасно. А потом, в процессе сноса, можно случайно обнаружить, что у башни имелся ещё и подземный этаж.        — Но тогда не избежать расследования, — покачал головой детектив. — Это, в свою очередь, подвергнет опасности ЧонИна.        — Не подвергнет, — Тао выступил вперёд. — Кто будет вести это дело? Разумеется, вы двое; вы ведь единственные специалисты, которые потянут подобное. Я вызовусь в помощь. Факты даже не придётся подгонять: смерть МёнСу и была несчастным случаем. Мы просто не станем упоминать имя ЧонИна.       Судмедэксперт поднял голову и внимательно посмотрел на китайца.        — Я не думаю, что… — несмело начал он.        — Думать и не надо, — грубовато прервал его Тао. — Бездействие и промедление хуже всего. ЧонДэ, мы усадим тебя в кресло на колёсиках, чтобы ты мог двигаться; тебе ведь нужно инициировать необходимые процедуры, так? Я пойду прямо к мэру этого захолустья — его сын учится в университете и наверняка рассказывал обо мне своему папаше. Всё ясно? Отлично. Ребята, вам придётся проехать со мной, но ничего: потом я подброшу вас до общежития. Надеюсь, всем понятно, что об этом разговоре распространяться строжайше воспрещается?       Детектив прикрыл глаза и застонал.        — А я уже успел отвыкнуть от размаха твоей деятельной натуры, — пожаловался он, откидывая плед в сторону.       Тао, пропустивший студентов вперёд и вставший у выхода, обернулся и широко улыбнулся.        — Напрасно, — бросил он. — Великое трио снова вместе.       Тао вдруг подошёл к ЧонИну и подал ему руку. Судмедэксперт медленно и неуверенно принял протянутую ладонь.        — Прошу прощения, — вновь встрял СеХун. — Теперь мы не трио, а четвёрка.       ЧонДэ беззлобно фыркнул, массируя здоровую ногу.        — Нам снова предстоит опасная битва, — вымолвил он. — Стоило ради этого уходить из Интерпола.       В его душе царил хаос: и страх, и тревога, и непонимание, и желание добраться до самой сути. Но почему-то он находился в твёрдой уверенности: теперь они все на правильном пути. И зло, каким бы оно ни было, окажется поверженным.