Most Wonderful Time of the Year

Сидр Хенвона снова в действии… но на этот раз все оборачивается против его создателя. И Хену. В этом году Хенвон решает смешать яблочный сидр, гвоздику и корицу с темным ромом, потому что Кихен накупил эггнога в продуктовом по акции «купи один, второй бесплатно» (хотя больше похоже на «купи три и получи еще три бесплатно»), и, видимо, всем понравилось такое ужасное решение. Все — это Кихен и Хенвон. Они оба были в восторге от того, как невероятна на вкус их стряпня. Опустошив две пачки эггнога и три четверти бутылки темного рома (точное количество сидра неизвестно), эти двое, кажется, побили рекорд по опьянению. Чжухон в этом году вызвался на роль диджея. И если бы Кихен не был настолько пьян, он скорее всего жаловался бы на сомнительный выбор кавера DMX на Рудольфа — красноносого олененка в его плейлисте. К огромному удивлению, Кихен на это лишь посмеялся. К превеликому счастью Минхека, Кихен уселся блондину на колени, как королева на трон, при этом размахивая руками, как дирижер оркестру. Оркестру из одного человека, коим был оживленно танцующий Хенвон в своем отвратительном рождественском радужном свитере. Минхек качал головой и барабанил пальцами по колену в такт музыке, наблюдая за происходящим. Хену же не был таким радостным. Вообще-то, он был очень напряжен, и даже тройная доза смертельного праздничного снадобья не помогла ему расслабиться. Когда они с Хосоком наряжали елку, Хену целых двадцать минут пытался аккуратно уложить на ветку небольшую черную коробочку с обручальным кольцом. На протяжении всей вечеринки он время от времени поглядывал на нее, чобы убедиться, что та все еще на месте. Затем, конечно, конееееечнооо, Чжухон и Чангюн, во время танца с Хенвоном, завалились на бедную елку, которую так старательно украшали Хосок и Хену (но в основом Хосок), а коробочка с кольцом скрылась где-то в ветвях. Если бы он сейчас полез искать ее, он разгромил бы все дерево своими руками, а потом пришлось бы объясняться, почему это он вдруг расчленил елку прямо на вечеринке на глазах у гостей. Они бы назвали его Гринчем. Хену бы этого не вынес. Кстати о глупых поступках, которые друзья никогда не забудут. Хенвон начал слишком уж эротично вилять бедрами под «All I Want for Christmas Is You». Хосок видел, как его парень покраснел, хотя тот и прикрыл лицо руками. Простое виляние бедрами грозилось перерасти в самый настоящий стриптиз, когда Хенвон поиграл с подолом своего свитера и подмигнул своему парню. Минхек неоднократно ударял Кихена по руке, пытаясь так скрыть смущение, и прятался за его плечом, изредка выглядывая из убежища, чтобы посмотреть на это комическое подобие стриптиза. Непонятно, или из-за алкоголя, или же из-за непрерывного хихиканья край его свитера зацепился за голову, но несмотря на это и на икоту, Хенвон продолжал совершенно не сексуально танцевать под мэшап веселой классической рождественской песни с современным дабстепом из ноутбука Чжухона. Чангюн ободряюще выкрикивал мотивирующие, хоть и неадекватные фразочки, попутно допивая эггног и ром. — Хен, уйми своего жеребца, — посоветовал Минхек Хосоку, бросая на него взгляд из-за плеча Кихена. Тот сидел рядом на диване, прижав колени к груди и спрятав в них лицо. Выступление его парня смутило Хосока и заставило покраснеть. Но несмотря на это, он улыбался. Хотя Хенвон сейчас страшно позорился, он все равно такой очаровательный, веселый и невероятно красивый. Это забавное и смелое поведение — именно то, что ему нравится в его парне. Умение быть беззаботным и счастливым настолько, что этим заражались и остальные. Хосок действительно ценил эту черту. Когда битва Хенвона со свитером начала напоминать скорее попытки отбиться от роя разъяренных пчел, слетевшихся на мед, Хосок все-таки проявил милосердие и решил спасти своего парня от мучений. Только вот Хенвон, пошатнувшись на своих длинных ногах, упал прямо на елку, отправив все украшения и само ароматное хвойное дерево на пол. Как в мультике «Луни Тюнз», он полетел на гору подарков, вытянув ноги вверх и приземлился задницей на поломанные украшения и елочные иголки. Минхек и Чжухон смогли сдержать смех, а Кихен в открытую засмеялся. Хосок тут же бросился искать своего пострадавшего любовника, спрашивая, все ли с ним в порядке и не нужна ли ему помощь. Тогда-то Чангюн и заметил маленькую коробочку, упавшую с елки. — Что это? — спросил он вслух, хотя вопрос и не предназначался кому-то конкретному. Но Хену услышал. И увидел. Когда Чангюн поднялся, чтобы достать загадочный предмет, Хену ринулся вперед и первый схватил коробочку, но, не рассчитав силу, споткнулся и развалился рядом с Хенвоном. — Ты в порядке, хен? — спросил Хосок, на что Хену рассмеялся. — Что это? — спросил Кихен с явным любопытством на лице. Он поднялся с колен Минхека (немного шатаясь, но это не так важно) и подошел с своему парню. Хену сфокусировал взгляд на кончике пальца Кихена, указывающего прямо на него. Он пару раз моргнул, понимая, что Кихен указывает именно на коробочку в его руках. Она подозрительно напоминала коробочку для обручального кольца, которые он видел по телевизору, так что все было и так понятно, но все же он решил спросить, потому что… почему нет? Чувство, когда на тебя смотрят шесть пар глаз, было похоже на то, будто он ученик, которому нужно рассказать презентацию перед всем классом. Хену никогда не любил такие ситуации. До этого момента, кроме него самого, о его намерениях знал только Хосок, взгляд которого сейчас метался от Кихена к Хену. Тишину заполнила веселая рождественская мелодия. — Хену? — пробормотал Кихен, потянувшись к коробочке, но Хену одернул руку прежде, чем пальцы Кихена коснулись черного бархата. Он заметил, как Хену нервно сглотнул, и решил повторить свой вопрос. Не дав Кихену даже вздохнуть, Хену поднялся с пола и опустился на одно колено. Минхек взвизгнул, заставив Чжухона улыбнуться, и пихнул младшего под ребра. Хенвон широко раскрыл глаза, из-за чего смахивал на галаго,* а Хосок выглядел как купидон. Они наблюдали за сценой, разворачивающейся прямо перед ними, из-за чего Хену нервничал лишь сильнее. Он прочистил горло, колеблясь, но поднял крышку, открывая обзор на великолепное серебряное кольцо с тремя сапфирами различных оттенков — любимым камнем Кихена. Видите? Хену слушал, когда его парень по утрам за чашкой кофе листал ювелирные журналы и указывал на понравившиеся варианты. На всякий пожарный он еще раз прочистил горло, проклиная себя за то, что все приготовления пошли на смарку. Глубоко вздохнув, он начал. — Когда я впервые увидел тебя, уже тогда я понял, что больше не буду прежним. Ты красивый, умный, веселый и талантливый. Я, эм… — он нервно потер шею и засмеялся, — я хотел произнести речь о том, какой ты замечательный и почему я люблю тебя, но… Ю Кихен, ты и так об этом знаешь. Ты… ты окажешь мне честь и выйдешь за меня? Кихен тяжело дышал, к глазам подкатывали слезы, сердце наполнилось одновременно теплом, любовью и нежностью. Хену, его Хену знал, что нужно сказать. Ему не нужны отрепетированные речи, ему нужны слова, сказанные от всего сердца. — Хену, я… — Что? — нервно выпалил Хену. Он неправильно понял химию между ними? А может слишком поспешил? Прошло слишком много времени с тех пор, как они обсуждали женитьбу. Может, Кихен не готов? Он встал с колена и взял дрожащие руки Кихена в свои, успокаивая. Хотелось закрыть коробочку с кольцом и выбросить в окно, но слезы Кихена привлекли его внимание. Несмотря на них, он громко рассмеялся, заметив, как нервничает его парень. — Конечно я выйду за тебя, глупыш, — сказал он, все еще смеясь, а Хену все еще ужасно нервничал, но когда понял, что Кихен сказал «да», улыбнулся в ответ. Они обнялись и счастливо поцеловались, а Минхек с Чжухоном начали аплодировать. Оторвавшись друг от друга, Хену взял блестящее кольцо и надел его Кихену на палец. Он представлял этот момент месяцами, пока готовился к этому, но чувства, что он испытывал сейчас, невозможно было описать. А видеть, как его жених сияет от радости, еще лучше. Неожиданно Кихен вскинул левую руку вверх, демонстрируя его новое блестящее кольцо остальным, и воскликнул: — Еще стаканчик эггнога и рома для всех, друзья!