На грани сна

В доме было тихо, очевидно, Инес тоже легла. Велдон прокручивал в голове весь этот сумбурный день, который мешался со снами, и удивлялся, что столько событий смогло уложиться в такой краткий промежуток времени. Однако вскоре всё-таки задремал. На этот раз ему не снился дом, хотя он чувствовал, что находится будто бы в том же самом пространстве. Реальность сна, в которой он оказался, была мягкой и изменчивой — тут и там возникали мерцающие свечи в круглых подсвечниках, всюду были разбросаны подушки, колебались полупрозрачные занавеси. Велдон шёл среди всего этого, пытаясь понять, где же Аделард. Тот отыскался не сразу, он сидел на балконе, с которого открывался прекрасный вид на океан. Но эта красота, похоже, ни капли его не радовала. — Где мы? — спросил Велдон, присаживаясь рядом, но не так близко, чтобы можно было смутить Аделарда. — Это ваш сон, вам лучше знать, — качнул он головой. — А почему не ваш? — Я слишком выдохся, чтобы творить совместные сновидения, — признался Аделард. — Но здесь… Я… — он не договорил, но Велдону и так было ясно — в этой реальности Аделард не чувствовал боли, которая терзала бы его в собственном сне. — Рад дать вам хотя бы такое облегчение, — он поймал ладони Аделарда, внезапно ощутив, что здесь и сейчас может наконец-то поцеловать чуткие пальцы. Аделард не успел его остановить. Велдон видел — Аделард измучен и истощён, рана хоть и была очищена, но тело ещё ни капли не восстановилось, и если бы только физическое. Даже в мире сновидений Аделард страдал и мучился, и Велдон понимал почему — не хватало энергии. Все эти открывающиеся истины сплетались в нём. Пришли на память и слова Аделарда о том, что он полагал Велдона более опытным в этих материях, и теперь знания и чувствования действительно приходили в систему. Но главное — Вард понимал, что хочет сделать и зачем. Осторожно он коснулся кончиками пальцев щеки Аделарда, скользнул к шее, а потом притянул его к себе, жарко целуя. Аделард по-прежнему почти не отзывался, лишь положил ладони Велдону на плечи. Варду казалось, что между ними творится колдовство, точно Аделард был скован льдом и в его руках постепенно обретал способность чувствовать. Не хотелось размышлять о причинах. Велдон сходил с ума от каждого, даже совсем небольшого движения навстречу. Поцелуй их длился безумно долго, становился всё откровеннее, и, конечно, такое могло быть только во сне. Велдону помешала рубашка — и той не стало, едва он об этом подумал. Горячие пальцы Аделарда обожгли обнажённые плечи, пусть тот касался несмело, чересчур аккуратно. — Как вы можете желать меня после того, чему стали свидетелем? — прошептал Аделард ему в губы, когда Вард притянул его ближе. Велдон не удержался от ещё одного поцелуя и только тогда ответил: — Разве это имеет какое-то особенное значение? Он мог так же легко и просто избавить Аделарда от одежды, но ему нравилось осторожно расстёгивать пуговицы, отслеживая губами открывающуюся кожу. И необыкновенно приятно это было потому, что, хоть Аделард и пытался горячо возражать, дыхание его сбивалось, выдавая возбуждение. — Я не могу даже позаботиться о себе, не говоря уже о близких. Живу только во снах и только через сны научился хоть как-то взаимодействовать с реальностью, перед которой бессилен во плоти, — и Аделард всё-таки запустил пальцы ему в волосы, прикрывая глаза и жарко выдыхая. — Я исправлю это, — пообещал Велдон, наконец полностью его обнажая. Сон вокруг них изменился: они лежали рядом на большой постели, а вокруг горело множество свечей. Столько, что всё пространство будто состояло из огоньков. Вард провёл ладонью по животу и бедру Аделарда, чувствуя его тело, жар его кожи и наслаждаясь этим. Аделард уже ничего не мог сделать с собой, не мог скрыть возбуждения, стал податливым и мягким, потеряв всякое желание сопротивляться. — Как? — прошептал Аделард, притягивая Велдона к себе, ловя его губы и обнимая за шею. — Я разбудил вашу силу, вы не знаете, как с ней быть… Однако Велдон знал, и знание это внутри него только крепло. Не отвечая, он обхватил пальцами член Аделарда, несколько раз проходясь сильными движениями от основания к головке, а после мягко коснулся яичек, нежной кожи за ними, намереваясь войти — пока ещё пальцами. Тут пламя свечей разом затрепетало, огоньки начали беспомощно гаснуть, мир сновидений мгновенно погрузился во тьму. Всё ещё ощущая тепло чужой кожи, сбившееся дыхание, Велдон уже осознал, что сон прерывается. И проснулся в следующий миг от лёгкого стука в дверь. Отчаянно хотелось кончить, и Велдону пришлось закутаться в халат, чтобы скрыть эрекцию. На пороге комнаты стояла Инес. Она была полностью одета, даже в куртке. — Простите, я разбудила вас, — извинилась она. — Но мне пора ехать, а значит, вам нужно помнить — Аделард может позвать вас, если ему что-то понадобится. — Конечно, и не переживайте, я выспался, — солгал Велдон. Он проводил Инес до двери и выслушал краткие объяснения о том, как правильно закрываются замки. Оставшись в одиночестве, он собрался подняться к себе, но потом всё же решил проверить Аделарда. Как оказалось, тот тоже не спал. — Что прервало ваш сон? — спросил он, едва Велдон приоткрыл дверь. В темноте нельзя было сказать, смущён он или испытывает неловкость. И Вард подошёл ближе, присаживаясь на край постели. — Инес уехала, — сказал он. — Заходила отдать последние распоряжения, — и усмехнулся. — Что ж, понятно, — Аделард пошевелился, но больше ничего не сказал. — Вряд ли вы успели выспаться, Велдон, идите… ложитесь. Я чувствую себя лучше. Но в его голосе было странное напряжение, и Велдон не захотел уходить. К тому же у него возникла необходимость доказать Аделарду, что и в физической реальности тот остаётся таким же желанным. Как и во сне, он нежно коснулся лица, прежде чем вовлечь в поцелуй. Аделард ответил почти сразу и, подобно тому, как это было в видениях, приласкал пряди его волос. Он был горячим и возбуждённым, и хотя между ними лежало плотное одеяло, Велдон чувствовал, какое действие на Аделарда оказал сон. Опираясь на локоть и не разрывая поцелуя, правой рукой он скользнул под одеяло, коснулся разгорячённой и чуть влажной кожи, повёл по груди… Аделард взволнованно поймал его за запястье, сжимая ослабевшими пальцами. — Вы не сможете сделать того, что хотите. Я ведь говорил, я… я не могу ответить вам в жизни, — он поверхностно вздохнул. — Вы уже отвечаете, — Велдон всё-таки отбросил одеяло. Теперь он мог в реальности коснуться губами ключиц, спуститься ниже, целовать плоский живот… Конечно, болезнь оставила свои следы, тело Аделарда значительно отличалось от сновидения, но ощущения пьянили даже сильнее, а главное — сила Велдона вливалась, напитывала Аделарда и восстанавливала его. И это было едва ли не большим удовольствием, чем если бы они просто занялись сексом. Живот Аделарда подрагивал, а сам он замер на постели, сжав пальцами простынь и сбивчиво выдыхая от каждого касания. Намек, прозвучавший уже несколько раз, был прозрачен — и когда вспоминал о проблемах с позвоночником, и когда говорил, что не может ответить, — и потому Велдон поцеловал низ живота, ни на что не рассчитывая, кроме разве что возможности провести по восприимчивой коже языком. Однако ему в подбородок ткнулась напряжённая головка. С удивлением и с внутренним ликованием тоже, Велдон обхватил напряжённую плоть, проводя, как и во сне, от основания вверх. Физическое подтверждение желания подкрепляло его уверенность, и теперь он совершенно точно жаждал довести Аделарда до пика, забыв о собственном возбуждении. Аделард в ответ на прикосновения задрожал и прикрыл лицо рукой, мучительно застонав и выгнувшись на постели. Движения наверняка приносили ему боль, а потому Велдон придержал его, не позволяя шевелиться. Подчёркнуто нежно он захватил губами головку его члена, лаская совсем невесомо. Для него это было не сексом, а священнодействием. Всё его желание превращалось в энергию, и он старался отдать Аделарду всего себя, зная, что только так сможет успокоить рану и, быть может, даже излечить. Он действовал медленно и осторожно. Аделард сдавленно постанывал и дрожал в его руках, и чтобы довести его до оргазма, Велдону пришлось постараться. Тело Аделарда словно утратило воспоминания о подобном удовольствии. Возбуждение иногда становилось слабее, но затем снова набирало силу. И в конце концов Аделард едва ли не вскрикнул в голос, запуская пальцы Велдону в волосы. Велдон лёг рядом с Аделардом, мягко заключая его в объятия. Прижавшись к груди, тот какое-то время совсем не двигался — лишь восстанавливал дыхание и унимал дрожь, а потом тихо спросил: — Что вы со мной сделали, Велдон? После травмы я не могу возбуждаться, не физически. — Факты доказывают обратное, — усмехнулся Вард ему в волосы. Собственное возбуждение мягко сошло на нет, так и не разрешившись, но он не переживал об этом. Гораздо важнее сейчас было лежать так близко, как только возможно, и чувствовать тепло чужого тела. Аделард не ответил, он неторопливо, будто бы изучая, провёл ладонью по груди Велдона — в этом движении угадывалось и касание его жаркой силы. Вард едва не застонал, настолько полно ощутив энергию и волю, смешавшиеся с его собственными, отчего тело стало невесомым, а по коже побежали мурашки. — Я пытался остановить вас, — шёпот застал Варда врасплох. Он совершенно потерялся в ощущениях и даже не сознавал, находятся ли они всё ещё в спальне или перешагнули границу сна, — но ваша потрясающая настойчивость… — Аделард сейчас шептал ему на ухо, однако Велдон чувствовал себя окружённым силой, и голосом, и жаром. Он открыл глаза. На мгновение показалось, что кожа Аделарда мягко сияет, словно сквозь неё проступает иной облик. Он не шевелился, жили будто бы только его руки — тысячью прикосновений к плечам, груди, бёдрам, вспыхивающих на коже почти ожогами. Аделард был всюду, и теперь уже его энергия вливалась в Велдона. — Не возвращай, — попросил Вард, испугавшись, что Аделард пытается вернуть то, что он так отчаянно отдавал, но мягкие губы коснулись его губ. — Это другое, — ответил Аделард и продолжил целовать. Их силы сплетались, смешивались, дополняли одна другую, Велдон перестал понимать, что происходит, а что нет, наверное, он кончил, быть может — и не раз, но это осталось где-то за гранью восприятия. Главным в их взаимодействии было что-то ещё. В какой-то миг, в почти ослепительной вспышке, Велдон заметил алый проблеск боли, потянулся к нему, схватил и стёр в ладони в порошок, услышав благодарный стон в ответ. Сосредоточившись, он скользнул ладонями по позвоночнику Аделарда, задержался на пояснице, на уродливом шраме. И убедился — теперь там действительно не осталось ничего ядовитого, ничего, что препятствовало бы выздоровлению. Они заснули не потому, что обессилели. Ощущения оказались настолько сильны, что они оба полностью отключились от физических тел, растворившись в материи сна. И когда проснулись — почти одновременно — в окна било солнце, и шторы не могли помешать ему ярко осветить комнату. Велдон поднялся и оглянулся на Аделарда, с улыбкой наблюдавшего за ним. — Пора подумать о завтраке, — сказал он чуть смущённо. — Обеде, — поправил Аделард. — Кажется, я могу встать… Но лучше не рисковать. — Я принесу сюда, — качнул головой Велдон. — Инес приказала заботиться о… тебе, — он не мог больше общаться с Аделардом так же подчёркнуто официально, как раньше. — Что ж, она даже и представить не могла, как именно ты станешь заботиться, — усмехнулся Аделард. Он выглядел довольным, а ещё выжидающим. И Велдон чувствовал, его внимательный взгляд — но не серьёзный, а почти флиртующий. И голос Аделарда, и его улыбка — всё изменилось, во всем проступила сила, и откровенная игра, и сексуальность. Не об этом ли говорила Инес, когда описывала, каким Аделард был раньше — душой компании, очаровательным и весёлым. Прежде чем отправиться на исследования кухни, Велдон остановился у кровати и склонился, чтобы поцеловать Аделарда в губы. Тот ответил — и как! Велдон собирался лишь коснуться мягких губ и отстраниться, но Аделард скользнул пальцами по щеке, углубил поцелуй, а затем приглашающе приоткрыл рот — и он не смог устоять. Не смог ещё и потому, что каждое касание ощущалось так, будто Вард дотрагивался до чистой силы, и это заставляло трепетать. В конце концов, когда поцелуй закончился, Велдон понял, что нависает над Аделардом и тяжело дышит, а тот улыбается ему. — Обед, — напомнил он, и Вард поспешно поднялся, потому как действительно успел обо всём забыть. Аделард мягко и расслабленно рассмеялся. — Иди, я пока приведу себя в порядок. Велдон не рискнул спросить, не требуется ли ему помощь. Было совершенно очевидно, что Аделарда переполняли силы, исчезла болезненная бледность, а в глазах появился блеск. Таким Вард раньше видел его лишь однажды — во время битвы, когда Аделард раскручивал сияющий клинок.