В такие моменты...

      В один из холодных зимних вечеров Грантер, вернувшись домой, застал Анжольраса, сидевшим в кресле и смотревшим на еще не наряженную ель. Эта картина почему-то очень ярко отложилась в памяти Эра. В тот момент лицо Анжа не выражало каких-либо эмоций, а одет он был в удобную теплую одежду. Где-то на фоне потрескивал огонь в камине да горели свечи… Иногда Грантеру казалось, что он так и не смог окончательно растопить его холодное сердце… Что в своих руках он держит не столько Аполлона, сколько его статую. Мраморную статую. Нереально красивую, но, увы, холодную.       В такие моменты Эр целовал его… Целовал, прижимаясь своими обжигающе горячими губами к всегда холодным губам Анжольраса. В такие моменты… В такие моменты Эр чувствовал, как мрамор губ Анжольраса едва заметно вздрагивает. В такие моменты Эр вспоминал, что Анжольрас, несмотря ни на что, всегда словно медленно оживает, отогревается в его руках. Словно он скидывает с себя и прошлое, и будущее, скидывает абсолютно все, чтобы растаять в его, Грантера, уютно-теплых руках и наслаждаться минутами нежности и ласки.       Такие моменты ни Эр, ни Анжольрас не готовы обменять ни на что.       Так произошло и в этот вечер.       Тёплые, крепкие объятья, нежные поцелуи. Они оба нуждались в этом, однако инициатором всегда был Эр. Он всегда подходил первым, однако, несмотря на внешнюю уверенность, каждый раз чувствовал в душе нерешительность… и трепет…       Их первый поцелуй за вечер никогда не выходил за рамки чувственного касания губ, но необходим был обоим революционерам как воздух.       Обычно за первым поцелуем следовал второй, третий, четвертый, а их одежда усилиями Грантера летела на пол. В этот раз все пошло немного не по сценарию. Анжольрас, услышав слабый запах алкоголя от Эра, недовольно поморщился и хотел уже было сделать ему замечание, но Эр, прикоснувшись указательным пальцем к его губам, сделал шаг назад.       Со странной улыбкой на губах он сбросил с себя плащ. Вслед за ним на пол отправились жилетка и брюки. Нижнего белья на черноволосом мужчине не оказалось, однако в районе талии была завязана красная шелковая лента на немного кривой бантик. Эр неловко попытался поправить его, но бант ровнее не становился, поэтому он просто перестал обращать на него внимание.       Неловкая пауза затягивалась… Грантер поднял взгляд на Анжольраса и, глядя в его прекрасные глаза, цвет которых он до сих пор затруднялся точно определить, ведь ни один из оттенков синего не был достаточно насыщенным и глубоким, развел руки в стороны.       Анжольрас молчал, нахмурившись.        — Пусть сегодня и не новогодняя ночь, — начал свою небольшую речь Грантер, — однако я приготовил для тебя подарок. Уверен, ты знаешь, что ради тебя я готов на все. Моя душа уже давно принадлежит тебе, ты забрал ее одним своим взглядом. Так прошу, возьми и мое тело, позволь принадлежать тебе безраздельно…        — Ты уже принадлежишь мне, Грантер. Помни об этом, — сказал Анжольрас и сделал шаг навстречу Эру.       В их отношениях Анжольрас редко проявлял инициативу, однако в этот вечер… или же этой ночью? В общем, сегодня все шло не по установленному временем сценарию. Сегодня Анжольрас первым поцеловал Эра, впервые был сверху… ну, а Эр в первый, но далеко не в последний раз отдался своему ангелу, своему Аполлону, своему… да, теперь уже окончательно своему Анжольрасу.