Мальчик, который Трус

Глава 4 Гарри рано проснулся. Он сразу вспомнил про подготовку к побегу. Так, сначала завтрак — потом всё остальное, - пробормотал Гарри и пошёл на кухню. Миссис Дурсль поджаривала тосты. Какая-то новая диета, наверное. Но Гарри определённо нравилась такая диета. — Сходи за почтой, Дадли, — прочавкал мистер Дурсль. Масло стекло по его щеке, отчего вид стал отнюдь не презентабельным. Дадли недовольно посмотрел на отца, — Почему бы тебе не попросить Гарри? Гарри, ты же сходишь за почтой? — Дадли зло уставился на него. — Да, конечно, — Гарри вздохнул и направился к почтовому ящику. На коврике лежало письмо и открытка. Открытка пришла от тёти Мардж, ничего особенного. Гарри перевёл взгляд на конверт. Мистеру Гарри Поттеру. Тисовая улица, дом четыре, чулан под лестницей. Гарри ошеломлённо выдохнул. Ему написали письмо. Кто, кто же это мог быть? — Ты чего так долго? — послышался голос мистера Дурсля. — Да-да, конечно, уже иду! — Гарри поспешно огляделся, ища место, куда можно было бы спрятать таинственное послание. Не найдя ничего лучше, Гарри прислонил его к стене за дверью и поспешил на кухню. — Кто написал? — поинтересовалась миссис Дурсль, поджаривая вторую партию тостов.  — О, это от Мардж, она интересуется нашим здоровьем и передаёт привет из Швейцарии. — Она поехала поправлять здоровье, если не ошибаюсь, — миссис Дурсль аккуратно выкладывала тосты на тарелку. — Да? А я и не знал, — мистер Дурсль озадаченно почесал затылок. — Ну да, конечно, ты-то никогда ничего не знаешь о своих родственниках! — миссис Дурсль нервно стукнула лопаткой по сковороде. В последнее время она стала слишком раздражительной. — Вообще-то, я… — начал мистер Дурсль, но его перебил срывающийся фальцет супруги. — Только я помню дни рождения всех твоих родственников, только я… Дадли закатил глаза и вышел из-за стола. Гарри тоже поспешил покинуть кухню, он не хотел слушать очередной скандал и решил отправиться на улицу. Оглядевшись, он поднял с пола письмо и поспешил к двери. Гарри нетерпелось узнать, что ему написали, и кто это сделал. — Эй, что у тебя в руке? — Дадли преградил выход. — Нет-нет, ничего особенного, просто б-бумажка, — промямлил Гарри. — Дай-ка мне эту «п-просто б-бумажку» — Дадли выхватил письмо. — Ну-с-с, что тут у нас? Письмо… Да неужели! Мам, пап, Гарри пришло письмо! — Дадли вбежал в столовую, размахивая белым конвертом. Мистер Дурсль с удовольствием отвлёкся от перепалки с женой и требовательно протянул руку. Дадли недовольно хмыкнул и отдал письмо. Мистер Дурсль повертел его в руках и вскрыл, пробежав глазами первые строки, он охнул и схватился за сердце. — Милая, иди сюда, — дрогнувшим голосом позвав супругу, он откинулся на спинку кресла. Гарри сжался. Он терялся в неизвестности. Он смотрел, как миссис Дурсль медленно откладывает нож, медленно поворачивается и медленно идёт к креслу. Она склонилась над конвертом и начала читать. Из её рук выскользнула чашка и разбилась, никто не обратил на это внимания. Три пары глаз уставились на Гарри. — Он что, тоже… того, кукукнутый? — мистер Дурсль вопросительно посмотрел на жену. Та беззвучно кивнула. — Он никуда не поедет! — стукнул кулаком по столу мистер Дурсль. — Он останется здесь, на Тисовой улице и не поедет в эту дурацкую школу учиться фокусничать! Мистер Дурсль встал и направился к Гарри, схватил за ухо и втащил в чулан. Хлопнула дверь. Гарри остался в одиночестве. Что я такого сделал? Почему «тоже кукукнутый»? Значит кто-то был таким же, как я? И что со мной не так? Ещё и школа какая-то… Весь день до Гарри доносились еле слышные перешёптывания мистера и миссис Дурсль, однако ничего путного узнать так и не удалось. Разочарованный и напуганный он пошёл спать. *** Сквозь небольшую решётку в чулан скользнул солнечный луч. Гарри поморщился и приоткрыл глаза. Ночь выдалась беспокойная, он то и дело просыпался от кошмаров. Послышался звук отодвигаемой задвижки. Гарри резко сел, в глазах потемнело, а голова вдруг стала непривычно тяжёлой. Сказались ночные пробуждения. Сморщившись, он стал шарить по полкам в поисках очков. — Поднимайся, лентяй, — послышался голос миссис Дурсль. Гарри снова поморщился и вышел из каморки. Настроение у мистера Дурсля было приподнятое, он то и дело напевал какую-нибудь песенку. — Дадли, ты знаешь, почему воскресенье — лучший день недели? — хитро прищурился мистер Дурсль. — Даже не догадываюсь, — язвительно ответил Дадли. — А ты, Гарри, знаешь? — мистер Дурсль перевёл взгляд. Гарри нервно передёрнул плечами и неуверенно предположил, — Потому что в воскресенье не бывает почты? — Верно! — казалось, широченная улыбка мистера Дурсля сейчас расползётся прямо до ушей, — я… Но ему не суждено было договорить, что-то светлое стремительно вылетело из камина, и, закружившись вихрем, стукнуло мистера Дурсля острым кончиком в бок. Это было письмо. Казалось, сейчас мистер Дурсль взорвётся. Его щёки налились ярко-алым, толстые руки с пальцами-сардельками тряслись, он медленно повернулся лицом к камину и заорал. Словно в ответ на его вопль, из камина прямо в лицо мистера Дурсля начали вылетать десятки белых прямоугольников с красными печатями. — Вернон! Вернон! Дорогой! Ты где? — отчаянно пытаясь продраться сквозь бумажный дождь, кричала миссис Дурсль. Гарри стоял в стороне, он был очень напуган. Что это? Это всё из-за меня? Может, у меня какие-то отклонения? А иначе зачем кто-то стал бы мне писать так много писем? — мысли менялись и крутились с той же скоростью, что и вылетающие письма. Гарри почувствовал, что у него кружится голова, — Может, это связано как-то с моими родителями? — Гарри прижался к стене, — Может… может… может… — эхом звучало у него в голове, и Гарри, нелепо взмахнув руками, повалился мешком на пол.