* * *
МинУ уехала в квартиру к родителям, слегка покачиваясь и произнося «Привет, мам, пап». МинА обняла старшую сестру, проливая слёзы и говоря, что думала, что её онни умерла. Онни не умерла, но что-то внутри неё загнулось при осознании, что что-то чёрное, что-то обугленное — это девочка, которую она подобрала на трассе. Пак Чон не могла сама поджечь газ, скорее всего, здесь замешано третье лицо, ведь многим позже сказали, что на теле погибшей из одежды было только нижнее бельё, а если бы тело не подверглось огню, можно было обнаружить многочисленные ушибы и пару переломов. Человек в здравом уме не смог бы так себя избить, а уж тем более девушка, которая наконец-то нашла связь со своими родственниками и желала поскорее покинуть город. «Это сделал Ким Тэхён», — и с этими мыслями МинУ рассказала своим родителям о девочке, которую встретила в один дождливый день на трассе. Пак Хо не мог сохранять здравость ума и просто, как девочка, плакал от боли потери. Ему хотелось верить какой-то задней мыслью, что его старшая сестра жива, что она сейчас сидит рядом с ним, а горюет он просто из-за того, что едет на похороны. — И… что дальше? — сорвалось с его губ. — Хочешь жить с нами? — спросила Чонха, не давая своей матери и слова сказать. В принципе, её мать спросила бы то же самое — не оставлять же мальчика, у которого теперь нет ни родителей, ни сестёр. Пак Хо лишь кивнул, прикрывая глаза, в которых будто была не влага, а песок, сжигающий слизистую. Теперь надо было сделать буквально многое. Возвращаться в отчий дом, в котором добродушные соседи отмыли кровь, не хотелось. Надо было лишь устроить похороны семьи и жить у тёти. Хоть Пак Хо никогда не пробовал алкоголь и даже не думал об этом, но именно сейчас, когда горечь утраты душила горло и не давала даже дышать, хотелось забыться в алкоголе. Кажется, за это время Пак Хо стал многим старше, чем есть на самом деле. Именно, наверно, поэтому парень понял, что отомстит в скором будущем человеку, который обрёк его сестру на страдание и лишил семьи. Он отомстит Ким Тэхёну, найдёт его, из-под земли достанет и не успокоится, пока на землю не прольётся тёплая кровь убийцы.* * *
Через пару месяцев Тэхён вылетел из Инчхона прямиком в Токио, всё время скрываясь, чтобы его не обнаружила полиция. Отец пытался выйти с ним на связь, но мужчина выкинул свой телефон, разломав симкарту пополам. Если уж начинать новую жизнь, то начинать надо с телефона — менять номер, купить новый смартфон и жить припеваючи. Ким бегло знал японский, а поэтому ему не составило проблем обосноваться, найти однокомнатную квартиру в тихом районе и жить бок о бок с соседями, которые всё норовили влезть к нему в личную жизнь. Бабушки в Корее и бабушки в Японии, в принципе, не отличаются друг от друга — тоже улыбающиеся, вечно готовящие что-то. А Тэхён, как новое лицо в доме, всех сразу заинтересовал. — Я прибыл из Сеула, — сказал он как-то на посиделках у одной старушки. — Хотел освободиться от боли, что мне причинила одна девушка… Безбожно врал, прикрывался безнаказанностью и тем, что показал тот самый репортаж про взрыв газа в квартире. Бабушек очень тронула история тихого возлюбленного, который лишился своей девушки и сейчас только и делал, что горевал. Они не видели перед собой убийцу, у которого глаза горели при виде школьниц в плиссированных юбках, который облизывался при виде них. Убийца и насильник, тепло устроившийся в спальном районе Токио. Но жить спокойно ему не довелось. Пять лет спустя. Острая лапша опаляла рот, Тэхён пытался хотя бы запить остроту, но не получалось. В итоге он вроде как и нахваливал удон, а вроде как проклинал свои мысли отправиться именно сюда. Молодой человек из приезжих, поправляя вечно сползающие очки, шёл с большой тарелкой обычного удона по проходу, а потом приземлился рядом с Тэхёном. Его очки запотели, но глаза всё равно внимательно рассматривали соседа-корейца, который чисто говорил по-японски и дул на лапшу. Принявшись осторожно есть, Пак Хо, а это был именно он, спросил как бы между прочим: — Ну и как поживаешь, Ким Тэхён? Мужчина откашлялся, смотря на молодого парня, который, к счастью, был ему незнаком. Проглатывая удон, он чуть прочистил горло и спросил: — Знакомы? — Более чем, — Пак Хо прожевал удон и повернулся к Киму, который до сих пор не понял, кто перед ним сидел. — Наверно, ты меня не помнишь, но отлично помнишь мою сестру, Лим Пак Чон. В Сеуле. Пять лет назад. — А ты, значит, — Тэхён отставил от себя глубокую тарелку, сжимая в руках палочки для лапши. Никто не обращал на них внимания — именно здесь, в этом районе, все привыкли к потасовкам. Наверно, поэтому Ким и любил здесь есть, пополняя не только желудок, но и жажду повышения адреналина, — её младший слюнявый братик, которого я не успел убить? Пак Хо улыбнулся, а потом со всей силы сжал кулак и ударил им по носу убийцы семьи. Он почувствовал лишь малую часть удовлетворения, а поэтому хотелось ударить ещё, но металлические палочки, чуть короче, чем в Корее, попытались вонзиться в его руку — парень еле успел её отдёрнуть. Вынув табурет из-под седалища убийцы, Лим повалил его на пол и принялся бить наотмашь кулаками, вымещая всю злость, которую копил целых пять лет, пока искал родственников Тэхёна и шёл по следу. Его сдала сердобольная мать, которая, узнав о том, чем помышлял в прошлом её сыночек, чудом не упала в обморок. Зачастую дети вырастают не такими, какими их хотят видеть родители. Мать видела в Тэхёне прирождённого архитектора и художника, но не насильника и убийцу. Тэхён отбивался, даже пару раз смог вонзить тупые палочки в тело Пак Хо, но этого было мало — в крови молодого человека плескалась жгучая ненависть, и он вкладывал в любой свой удар столько силы, сколько в обычном состоянии не смог бы вложить. Он не помнил, в какой момент начал бить Тэхёна табуреткой, разбивая ему лицо. Не помнил, в какой момент мужчина под ним дёрнулся и застыл, то ли упав в обморок, то ли умерев. Почувствовав на себе взгляды японцев, Пак Хо поднялся на ноги, вытирая кровоточащий нос и плюя на тело. Отомщена ли его семья? Не особо. Но зато чувствовал теперь внутреннее удовлетворение, разрастающееся внутри подобно сорняку. Он чуть глубже натянул капюшон толстовки и быстрым шагом пошёл из забегаловки, зная, что если Тэхён жив, то о нём позаботятся, а если он мёртв, то вызовут ментов. Пак Хо не найдут — завтра с утра пораньше у него вылет в Сеул, обратно, к тёте и Чонхе, которые за пять лет действительно стали ему семьёй. Какая-то девушка, с виду проститутка, тронула запястье и шею Тэхёна, проверяя пульс. Потом взвизгнула на диалекте что-то и отскочила, показывая, как задирается мини-юбка. Мужчина, которого только что ни за что избили, не дышал и не подавал признаков жизни.