Saltation

Может, в его жизни и полный хаос, но Чимин на самом деле начинает разбираться во всём этом учительстве, а ведь до этого он вообще никогда не хотел этим заниматься. В свете этого парень чувствует толику гордости за себя. — И что мне делать со всем остальным? — спрашивает Дахё, мило сжимая в маленькой ручке самодельный карандаш. Улыбнувшись, Чимин приседает рядом с ней на корточки. — Ничего не должно было остаться, — напоминает он. — Почему бы тебе не попробовать решить пример снова с другой стороны листа, чтобы проверить всё? Она возмущённо фыркает, дуя пухлые щёчки, и переворачивает листок. Чимин почти что хочет рассмеяться над тем, сколько злости она вкладывает в написание корня. Дахё и ещё трое детей всё ещё с трудом решают средней сложности примеры на деление в столбик, хотя остальные ученики уже решают задачу за задачей. И всё же, Чимин хочет подождать, пока эти четверо нагонят остальных перед тем, как переходить на остаточные члены и десятичные дроби. — Где мне это вообще понадобится? — жалуется щенок поменьше — Чимин напоминает себе, что его зовут Джиу. С этим вопросом омега сталкивается впервые, но то, что важность этих знаний подвергается сомнению, его не удивляет. Вместо этого парень говорит: — Ты думал о том, чтобы стать плотником? Или помогать на кухне? — Точно не на кухне, — бормочет Джиу. Чимин знает, что должен как-то парировать, но ответ выходит немного глупым. — Ну, плотники и повара много делят, — выдаёт он. — И откуда Вы знаете о плотниках? — начинает допрашивать его Дахё. — Вы знаете Альфу Мина? Чимину хочется спрятаться куда-то — его болтливый язык всё не прекращает упоминать Юнги в любом разговоре, даже на работе, чёрт побери. — Да, и Омегу Чона тоже, — подчёркивает парень. — Это Альфа Мин поставил Вам метку? — спрашивает Джиу, смотря на шею Чимина. Ему просто любопытно, но омега всё равно чувствует прилив стыда. — Возвращайтесь к примерам, — отчитывает их он. Дети послушно выполняют указание, но всю смену Чимин всё равно чувствует смятение. Он понимает, что в этой культуре другое определение профессионализма: Сокджин не раз говорил, как сильно любит Намджуна, перед детьми. На самом деле, нет ничего плохого в том, чтобы признать, что он как-то связан с Юнги, но говорить об этом кажется неправильным. С одной стороны, Чимин все ещё не совсем понимает, что происходит, лишь знает, что Юнги хотя бы физически к нему влечёт, а ещё он очень заинтересован в его благополучии. Но с другой, всё это просто сводит парня с ума. Чимин отчаянно желает компании альфы, пусть даже видел Юнги несколько часов назад — даже дня не прошло, на самом-то деле, уже к тому времени, как он украл целомудренный поцелуй на ночь и проскользнул в логово. Спалось ему так неспокойно, что к тому времени, как парень проснулся, у него почти не осталось времени на сборы перед сменой. Сокджин окинул его шею понимающим взглядом и промолчал, но Чимина все ещё охватывает настойчивое желание находиться рядом с альфой. Он цепляется за тот факт, что этим вечером Юнги принесёт его мебель, но физически это чувствуется по-другому. Также у него слишком много вопросов о гоне Юнги — о гоне вообще, и особенно о том, что же значит отсутствие Чимина рядом, когда тот наступит. У парня все ещё есть пара дней перед тем, как альфа буквально запрётся у себя, если верить тому, что он говорил ранее. В конечном счёте, однако, у него совсем нет времени об этом волноваться. Чимину нужно проверять задачки и читать истории, а его смена всегда самая оживлённая, так как нужно присматривать за тридцатью детьми. Весь день проносится в мгновение ока, пока смена не заканчивается, и это всегда неожиданно. Не успев сообразить, Чимин уже ведёт двух младших щенков навстречу их родителям. Однако на снегу стоят не четверо, а пятеро людей. К несчастью, дополнением является не тот альфа, которого он хочет видеть. Мужчина перед ним выглядит потрёпанным. — Чанёль, — моргает Чимин, сразу же напрягаясь. Сзади подходит Джин, забирая щенков из рук Чимина к себе. Омега говорит детям что-то успокаивающее, пока ведёт к родителям, но и успевает бросить Чанёлю резкий и строгий взгляд, от которого альфа дёргается. Чимин уверен в силе духа Сокджина, но это не значит, что он удивлён тому, что Пак Чанёль вздрагивает от взгляда омеги. Конечно, парень ещё не встречал этого альфу после гона, но склонен считать его вспыльчивым и невежливым несмотря на то, под влиянием он гормонов или нет. Чимин обхватывает собственную талию руками и с опаской смотрит на альфу, чувствуя особое облегчение от того, что одет в меха Юнги. Чанёль делает шаг вперёд, и, пусть между ними все ещё приличное расстояние, Чимин немного хочет отступить настолько же. Ещё есть особенное чувство, желание заскулить, зовя Юнги, пусть он и знает, что альфы рядом нет. — Я пришёл извиниться, — начинает альфа, и от этого Чимин поджимает губы. Чанёль, кажется, почти паникует, и говорит на удивление искренне. Не совсем понимая, что происходит, Чимин опускает плечи. Ноги его, однако, всё ещё готовы сорваться с места в любой момент. — Я это… — он поправляет распахнутые настежь меха; щёки у него краснющие. Чимин не знает, может, у него все ещё жар после гона, если верить учебникам, такое вполне возможно. — Тут мало будет простых извинений. Мне вообще не стоило выходить. — Почему тогда вышел, если гон был так близко? — хмурит брови парень. Тот качает головой, горько усмехаясь. — Я услышал о том, что ты будешь выступать. Хотел побороться с Мином за дар тебе… но не так же. Чимин снова напрягается, сильнее сжимая меха пальцами. — Синяки у тебя приличные, — скованно говорит он. Может, это было слишком холодно: Чанёль как-то падает духом и пожимает плечами. Но его правая щека действительно чертовски сильно избита, синяк покрыт точками крови, поднявшейся к поверхности кожи. — Я это заслужил, — отвечает альфа. Чимин ступает ногой на тонкий слой почти незаметного снега. Чанёль, кажется, действительно сожалеет. — Я тебе верю, — признаёт парень, переступая с ноги на ногу. — Хотя бы верю в то, что ты говоришь серьёзно. — Это так, — заверяет его Чанёль, горько улыбаясь. После этого между ними повисает тишина. Чимин смаргивает снежинку, размывавшую обзор, с ресницы, и вздыхает. — Я тебя прощаю, — в конце концов говорит он. Не то, чтобы Чимин хотел этого, но из доброты стоит простить, да и какая-то часть его хочет покончить с так нервирующей его ситуацией. Он верит Джину, а тот, даже когда альфа вёл себя по-скотски, говорил, что Чанёль искренний человек. А ещё он хочет свалить из двора и покончить со сменой и понимает, что затем, чтобы увидеть Юнги за ужином. Чимину кажется, что ему нужно образумиться и взять себя в руки. Но в ответ на его слова на лице альфы проступает видимое облегчение. Чанёль опускает взгляд на траву под ногами, покрывающую двор, а затем снова поднимает его на Чимина. — Кажется, уже поздно, даже если не принимать во внимание моё поведение. Он специально смотрит на шею омеги, к счастью, без злости. Чимину приходится приложить усилия, чтобы не подтянуть ворот пальто выше. Уязвлённая его часть все равно задета, но парень старается быть открытым и справедливым, зная, что Чанёль всего лишь смотрит на метку на его шее. Как иронично, что он отчасти и является причиной появления этой метки. Чимин было собирался кивнуть в ответ (так вежливо, как только можно), но Чанёль уже не смотрит на него. Вместо этого альфа тянется во внутренний карман мехов и долго там роется. — Я предполагал, что такое может случиться, — говорит он, — но хотел принести это, чтобы ты хотя бы рассмотрел мою кандидатуру. Чанёль вытягивает связку дорогих на вид бусин на цепочке, подозрительно похожую на браслет. — Я хотел показать, что смогу тебя обеспечить, — серьёзно говорит альфа, протягивая ему украшение. Чимин чувствует, как с лица сходят все краски. — Это слишком щедро, — на автомате вежливо отвечает парень.— Я не могу принять твой подарок. Выдавливает он это очень скованно, со стыдом... и дивясь тому, как Чанёль может стоять здесь, краснея и говоря так искренне, после того, как был до крови избит тем самым альфой, чьим запахом Чимин пропитан. Но Чанёль лишь серьёзно качает головой. — Прошу, не думай о моих чувствах, принимая это, — говорит он. Есть что-то неуловимо настораживающее в этом диалоге, в предположении, что он примет браслет. Чимин заталкивает назойливое чувство подальше, собираясь разобраться с ситуацией напрямую; он не собирается позволить стрессу встать на пути понимания. Культура для него новая, он должен быть открытым и честным, и Чимин не хочет хоть как-то обнадёживать Чанёля. Парень нежно проводит пальцами по меху шубы и осторожно говорит: — Я не приму его, пусть и ценю жест. И в этот момент тон их разговора резко меняется. На лице альфы проступает что-то, похожее на шок, снова напоминая Чимину о его невежестве. Но ответом парень удивлён. — Ясно, — говорит Чанёль, убирая браслет. В тот момент он выглядит особенно удручённым, пусть и хотя бы принимает его ответ. Чимин прочищает горло. В итоге Чанёля ему всё же жаль. — Прости, если я показался грубым, — говорит он. Омега хочет добавить ещё что-то, но не чувствует себя достаточно уверенно. Но вдруг уголки губ альфы приподнимаются. — Это всё Альфа Мин, знаю. Интерес Чимина снова показывает голову, когда мужчина уважительно использует ранг Юнги. Подразумевает ли Чанёль разницу между ними? Это не кажется правильным, учитывая то, что они оба альфы примерно одного возраста. Но он всё равно как можно незаметнее кивает. Может, Чимин ещё не готов признать глубину собственных чувств к Юнги, но он всё ещё может поделиться их существованием. Чанёль пожимает плечами, но Чимин видит, что тот задет. — Ты быстро нашёл себе пару. Не то чтобы это было удивительно, — с улыбкой подмечает он. — Нам ещё... — Чимин вспыхивает. — Нам до этого далеко. Ещё. Он и сам подмечает, как выговаривает последнее слово, но пытается запихнуть мысли об этом подальше. Чанёль кивает в ответ, делая шаг назад. Когда расстояние между ними увеличивается, Чимин наконец-то может сделать глубокий вдох и признать, что альфа вообще-то очень красивый и добрый мужчина. Может, он бы даже принял ухаживания Чанёля в других обстоятельствах, где не было бы Юнги. — Ну, — вздохнув, говорит альфа, пряча руки в карманы шубы. — Не буду заставлять тебя мёрзнуть на улице. — Всё нормально, — отвечает Чимин, пусть и дрожит. — Спасибо за извинение. — Альфе нашей стаи очень повезло, — кивнув, говорит он, и, возможно, щёки у Чанёля такие же красные, как и у Чимина. Парень смущённо прячет нос в вороте шубы Юнги. — Думаю, мне очень повезло, — признаётся он, снова напоминая себе спросить об этом титуле. Кажется, альфа хочет сказать что-то по этому поводу, оспорить или настоять на чём-то, но, к счастью, Сокджин, стоящий в паре метров от него, уже закончил разговор с родителями щенков и быстро сокращает расстояние между ними. — Чимин-а, — доброжелательно зовёт он, пусть и бросает напряжённый взгляд на Чанёля. — Ты готов закругляться? Я хочу поспешить к ужину, совсем проголодался. Чимин благодарит высшие силы за возможность сбежать из разговора с альфой. — Кажется, мне пора идти, — говорит парень, и ему кажется, что проступившее на лице облегчение это пока что самое искреннее выражение, которое он показал Чанёлю. Даже немного грустно. Пауза. — Хорошо, — наконец-то говорит Чанёль. После этого они просто расходятся. Чимин вежливо кивает и вместе с Сокджином идёт назад, не оглядываясь, пусть и какая-то часть его говорит, что при других обстоятельствах он бы это сделал. Странно, но кажется, словно он делает выбор. Деревянная дверь скрипит, закрываясь за ними, когда двое омег заходят внутрь. — Что, чёрт побери, это было? — требует ответа Джин, смотря на него огромными от любопытства глазами. — Браслет? Чимин вздыхает. Усталость уже накрывает его с головой. — Расскажу тебе по пути на ужин, — стонет парень. Чимин надеялся, что у него наконец-то появится чуть больше храбрости, чтобы говорить с Юнги. Во всяком случае, он думал, что перестанет так паниковать рядом с ним. Но, несмотря на его новый запах после всех событий прошлого вечера, Мин Юнги все ещё заставляет его нервничать, как в первый раз. — Привет, — слишком смущённо говорит Чимин, опускаясь за привычное место за столом — место рядом с альфой. Юнги уже смотрит на него — конечно, он ведь всегда смотрит на Чимина. — И тебе, — негромко отвечает он, приподнимая уголки губ — дразнит? А, может, просто в хорошем настроении? Чимину не разобрать через аппетитный запах феромонов, буквально дразнящий его язык. Парень не осознаёт, насколько близко пододвигается к альфе, пока Юнги не приходится приобнять его за талию. Он держит его так нежно, но обзор Чимина всё равно размывается по краям. Интересно, сможет ли он когда-то оставаться совершенно спокойным в присутствии Юнги? Но под всем этим есть что-то новое. Чимин чувствует огромное облегчение, находясь в присутствии мужчины, несмотря на то, что все ещё нервничает. Повернувшись к нему лицом, Юнги кивает. — Со мной будет не больше двух человек, — обещает он Джину. Лично Чимин очень рад тому, что у него наконец-то будет рама вокруг матраса. К тому же, он до сих пор хранит все вещи в чемоданах, и хочет поскорее избавиться от них. Держа их на виду, он словно даёт себе надежду. — Не проблема, — пожимает плечами Джин, расстёгивая меха — шубу от Намджуна, которую он носит почти каждый день, как заметил Чимин, и садится рядом. — Но всё же... ...он бросает Чимину лукавый взгляд. Нет, Чимин хочет раздражённо застонать... — …о чём ты говорил с Чанёлем? Чимин не уверен, кто напрягается первым — он или Юнги. Всё, что парень знает, что (почти) спокойное настроение, скорее всего, исчезло без следа. Какая-то часть Чимина хочет смерить омегу злым взглядом, потому что Джин прекрасно знает, о чём был разговор. Он сам рассказал Сокджину все детали беседы по пути в столовую, а это значит, что тот снова задаёт этот вопрос, уже при всех, просто, чтобы спровоцировать Юнги. Это последнее, чего хочется Чимину, учитывая то, как прошла последняя встреча двух альф. Он уже хочет поморщиться, так как уголки губ Юнги неумолимо ползут вниз, может, даже в сторону стола, за которым сидит Чанёль, а они ведь ещё даже не взяли еду. — Эм, — очень содержательно выдаёт парень. Тэхён, сидящий напротив, смотрит на него огроменными глазами. — Он пришёл в школу и извинился. Краем глаза Чимин видит, что Юнги вцепился в край стола настолько, что побелели костяшки. Другая же его рука, обнимающая самого Чимина за талию, тоже сжимает крепко, пусть и намного нежнее. Намджун обеспокоенно смотрит на край стола, который сжимает альфа. — И? — подталкивает его Намджун. У Чимина все мысли смешались из-за феромонов альфы, заполнивших воздух, как он вообще должен поддерживать разговор? — Он сказал, что ему очень жаль и что он ужасно себя повёл, — кратко излагает омега. — Ужасно… — выплёвывает Юнги, но Сокджин, поднявший было кувшин с водой со стола, с громким стуком опускает его перед ними. Стекло соприкасается с деревом с настораживающе громким и пустым звуком, но омега все ещё самодовольно ухмыляется, когда остальные дёргаются. — Но он пытался тебе что-то дать, да? Юнги широко распахивает глаза, он с каким-то неверием смотрит прямо на Чимина. Почему-то это пугает не меньше. — Браслет, — поспешно выдаёт Чимин, совершенно не в силах думать о словах, когда альфа смотрит на него так пристально. Все за столом немедленно напрягаются, а взгляд Юнги как-то оскорблённо перескакивает на его запястья… — Но я его не принял! И все напрягаются лишь сильнее. — Ты его не принял? — спрашивает Юнги. Вопрос этот он произносит таким хриплым и грубоватым голосом, что Чимина бросает в дрожь. — Нет? — облизывает губы парень. Альфа подаётся дальше в его личное пространство; костяшки ладони, сжимающей стол, все ещё белые, и от его запаха Чимину хочется склонить голову набок. — Ты отказался от него? Чимин просто кивает. Юнги отстраняется. У омеги все ещё кружится голова, и он на чистых инстинктах подаётся вперёд, но постепенно доходит и до него. И вот как всё обстоит: уголки губ Юнги приподнялись в безошибочной усмешке. Он выглядит словно кот, поймавший канарейку и собирающийся её сожрать, а ещё он опёрся локтем о стол и подпирает подбородок. Кажется, Юнги пытается удержаться от ухмылки, но его брови всё равно поднимаются и опускаются. — Кажется, мне стоит его простить, — хитро говорит альфа. Его рука на талии Чимина как-то гордо скользит вверх и вниз. Чимин хмурит брови. Сидящий напротив Чонгук сильно морщится. Намджуна, кажется, подташнивает. — Как жестоко, — Тэхён смотрит на друга так, словно не знает, отчитать его или отступить. Чимин удивлённо распахивает глаза и переводит взгляд назад на альфу, посмеивающегося себе под нос. Но и Сокджин пытается подавить собственные смешки. — Он не знает, — говорит омега высоко из-за едва сдерживаемого смеха. Стукнув ладонью по столу, Юнги прижимает большой и указательный пальцы к верхней губе, закрывая рот, но Чимин все ещё видит часть его ухмылки, когда уголки губ выглядывают из-за ладони. Парень как-то отчаянно смотрит на Хосока, но тот лишь морщится. — Ты уверен, что это был браслет? — Слишком маленькое украшение, чтобы быть ожерельем, — смущённо сжавшись, признается Чимин. Повисает тишина, нарушенная лишь тем, как Чонгук болезненно шипит сквозь зубы. Чимин нервно сжимается. — Что? Я не знал… к чему это было? Он расстроен, и по голосу это видно, должно быть, Чимин и выглядит так, потому что Юнги придвигается ближе, посерьёзнев, но в его осанке все ещё чувствуется триумф, так что это ничем не помогает. — Ну, — подаёт голос Хосок, останавливаясь. — Не знаю, смогу ли это объяснить. Мне никогда не дарили браслеты. — Джун дарил мне, — вклинивается Сокджин, и глаза Тэхёна округляются ещё больше, если такое вообще возможно. Чимина же особенно удивляет то, что он не знал, хотя Джин и его брат. Сидящий во главе стола альфа смущённо прокашливается в кулак, краснея. — Это сложновато объяснить из-за культурной разницы, — начинает он. Чимину уже хочется спрятаться под столом. Но Джин бросает на свою пару резкий взгляд, так что Намджун прочищает горло. — Украшения дарят довольно часто, но обычно они ближе к шее. Это Чимин способен понять, так что он кивает. — Обычно подарки даются, чтобы завоевать право поставить метку… и они это отражают? Так что… — особенно странно видеть такого огромного мужчину краснеющим. — Это не плохо, а просто. Стыдно. Думаю, если сравнивать с бетами, то это похоже на отказ при публичном предложении руки и сердца? Чимин чувствует, как густо краснеет, а Джин, сидящий по другую сторону от Юнги, пожимает плечами. — В первую очередь, это его вина, он сам пошёл на риск, — заверяет омега, но Намджуна все ещё мутит, а Чонгук, сидящий рядом с Тэхёном, ещё больше бледнеет. Снова повисает тишина. — Ну, мы хотя бы разобрались с этой ситуацией, — с улыбкой добавляет Хосок. — Раз все собрались, то я пойду за едой. Юнги? Альфа сразу же поднимается, кивая Чимину. — Тебе я тоже захвачу, — обещает он. Чонгук и Намджун тоже поднимаются, оставляя Чимина и двух братьев одних за столом. — Джин, — шипит парень, как только все четверо отходят на достаточное расстояние. — Я сразу понял, что ты уже знал, — неодобрительно говорит брату Тэхён, покачав головой. Но высокий омега лишь смеётся себе под нос, оставляя Чимина жаловаться на свои несчастья Тэхёну, пока остальные не появляются с тарелками в руках. Первым, что странно, возвращается Намджун, переводя взгляд на Чимина, как только опускается на стул. — Юнги упоминал, что ты начинаешь своё исследование. Уже обустроился? — Да, — слабо улыбается Чимин. — Думаю, самое время приниматься за работу. — Слышал, тебе нужно опросить людей? Если хочешь, то я с радостью помогу, — сначала альфа передаёт еду Джину, а потом принимается за свою, что поднимает в Чимине волну нежности. — Было бы потрясающе, — хрипит он. — Правда… это очень бы помогло. — Не против, если мы обменяемся? — понимающе улыбается мужчина. — Слышал, у тебя будет свободное время. Чимин, конечно же, кивает. То, что они косвенно говорят о гоне Юнги немного смущает, но всё нормально, пока альфы нет рядом. — Я с радостью помогу. Когда у тебя будет время? — Я буду провожать тебя и Джина домой после ужина, пока Юнги не будет, так что, может, в первый же свободный вечер? — ведёт плечами Намджун. Всё крутится вокруг расписания гона Юнги, и Чимин хочет сжаться ещё сильнее. — Мне подходит. — Ты снова пустишь его в логово? — Тэхён пристально смотрит на брата, но Сокджин лишь отмахивается. — Он может заходить, — безразлично говорит омега. — Все равно удобнее всего будет говорить в гостиной. Чимину кажется, что это одна из привилегий для друзей Джина. — Спасибо, — отвечает он, но Сокджин лишь коротко улыбается, поворачиваясь назад к Намджуну. — Кого ещё стоит опросить? Мне нужно хотя бы четыре человека, а пока есть два. — Кто тебе нужен? Чимин приостанавливается. — Желательно люди равного положения, но это не так уж и важно. В поселении есть ещё выходцы из бет? Намджун глубоко задумывается. — Есть омега, приехавшая очень давно, — начинает альфа. — Но её сущность проявилась очень рано, кажется, ей лет десять было. Уже долго здесь живёт. На Чимина накатывает волна ужаса. Он представить себе не может, каково это было, чувствовать себя так плохо в столь раннем возрасте. — Почему я об этом не знаю? — требует ответа Сокджин. — Это случилось почти что девять лет назад, ни у меня, ни у тебя тогда не было ранга, — разъясняет Намджун. — Ты тогда ещё думал, что я похож на кузнечика. — Я до сих пор так думаю, — бормочет Джин перед тем, как осторожно попробовать рагу. К этому времени запах Юнги снова начинает дразнить нос Чимина, и, повернувшись, чтобы проверить, он видит, как альфа идёт к ним с едой. Смутившись, парень снова разворачивается к Намджуну. — Сможешь нас познакомить? — спрашивает Чимин. Тот коротко кивает. — Её зовут Цзецюн, и она часть стаи Наён, если ты знаком с девочками. Чимин качает головой. — Ты мельком видел Роа, когда она забирала сестру, — подсказывает Джин. — Она из этой же стаи. — Я понятия не имел, что она из бет, — хмурит брови Тэхён. — Думаю, она сама этого хотела, — смущённо признаёт Намджун. — Ну, сейчас она уже смягчилась по этому поводу. Не думаю, что познакомить вас будет сложно. — Спасибо, — отвечает Чимин, совершенно ничего не понимая. Парень непреднамеренно заканчивает разговор; да, у него все ещё есть вопросы, но и так пора было закругляться, потому что подходит Юнги с едой. Чонгук и Хосок идут прямо за ним. Еда пахнет прекрасно, но запах сидящего рядом альфы в разы лучше, так что Чимин быстро понимает, что поесть он не сможет. Живот крутит от аромата еды, но всё успокаивается, как только он прижимается ближе к Юнги. Когда же мужчина поворачивается к нему, видно, собираясь покормить, Чимин лишь качает головой. — Я нехорошо себя чувствую, — объясняет парень. — Может, выпьешь воды? — Юнги, кажется, ужасно взволнован, но бунтующий желудок Чимина отвечает сам за себя. Пытаясь действовать как можно незаметнее, парень потирается носом о плотный хлопок рубашки, к которой прижимается щекой. — Меня слишком для этого мутит, — признаётся Чимин. — Просто хочу прилечь. — Ложка ударяется о край тарелки с громким дребезжащим звуком. — Может, провести тебя домой? — предлагает Юнги. Приятно видеть, что он настолько взволнован. — Нет, — сопит Чимин. — Я ещё посижу. Может, через пару минут полегчает. Пальцы в его волосах перебирают пряди, и это приятно. В погоне за успокаивающим чувством он прижимается к альфе вплотную, почти что снова начиная мурчать. Единственное, что останавливает Чимина от того, чтобы забраться на колени Юнги, это осознание того, что вскоре он не увидит альфу несколько дней. — Тебе нужно поесть, Чимин, — тихо говорит альфа. Чимину хочется всхлипнуть. Но Юнги, кажется, всё больше и больше обеспокоен. — Я немного побуду с тобой в логове после того, как мы всё перевезём, — бормочет он. Это звучит как предложение и решение одновременно. Проходит слишком много времени до того, как Чимин наконец-то понимает, что Юнги говорит о мебели. Но то, что после они проведут время вместе… это чем-то помогает. Аж стыдно от того, как быстро перестаёт крутить живот. Парень оживляется и даже съедает несколько кусочков рагу, скормленных ему прямо из порции Юнги. Этого недостаточно, особенно судя по тому, как недовольно хмурится Юнги, но на большее он не способен. После ужина беспокойство накрывает Чимина с новой силой. Он пытается вздремнуть — в мехах Юнги, несмотря на то, что он в доме — но всё зудит. С той самой секунды, как Джин увёл его из столовой — и от Юнги, — Чимин чувствует раздражение и нервозность. Парень понимает, что влюблённость это нелегко, но силу его эмоций, кажется, невозможно взять под контроль. Осознание неприятное: Чимин избалован постоянным присутствием Юнги и совсем не хочет, чтобы тот уходил. От одной мысли об этом он хнычет в подушки, сжимая и разжимая меха. Но, в конце концов, раздаётся стук в дверь. — Он на улице! — Чимин слышит, как кричит ему Джин из-за двери. Парень замечает, что омега стоит в дверном проёме всего за секунду до того, как открывает её и вылетает из комнаты, а затем Сокджин исчезает за ним, когда Чимин летит через коридор к главному восточному входу в логово. Дверь кажется тяжелее обычного, когда он открывает её обеими руками. — Юнги! — Чимин не в силах сдержать улыбку, когда его взгляд падает на альфу. Ему кажется, что сердце застревает где-то в горле, но Юнги действительно так хорошо пахнет, и из-за феромонов он переступает через порог, сокращая расстояние между ними. Может, он и слышит, как закрывается за ним дверь, но уже через мгновение её снова открывает Джин, так что Чимин решает, что всё в порядке. Видно, что Юнги сильно удивлён, но альфа всё равно распахивает руки; Чимин видит приглашение и принимает его, не задумываясь. Ткань термосвитера альфы, а, может, кожи под ним, пахнет так хорошо, когда парень потирается о неё носом. — Кажется, тебе лучше, — бормочет Юнги, но обхватывает его за талию крепче, и вот кончики пальцев Чимина уже едва касаются земли. Из-за подъёма ему приходится прятать румянец в свитере альфы. — Я и чувствую себя лучше, — смущённо признаётся парень. Взгляд Джина начинает впиваться ему в затылок, напоминая о главной цели появления альфы здесь. — Я могу чем-то помочь? Он чувствует, как едва ощутимо дёргается тело альфы, когда тот беззвучно смеётся. — Могу разрешить тебе подержать дверь, раз ты уже в шубе, — голос Юнги кажется тёплым и хриплым даже в морозном зимнем воздухе. — Давай я представлю тебе этих двоих. Проходит минута перед тем, как Чимин выбирается из его объятий, чтобы осмотреться, парень был куда больше сосредоточен на том, что Юнги не заметил, что он вообще спал в его мехах. Однако, за ним стоят двое крепких альф, и, пусть Чимин и не чувствует такого стыда, как должен бы, он всё равно кивает в извинение. Сложно запомнить имена, когда их говорит именно Юнги, но вскоре Чимин здоровается с альфами по имени Хосок и ХёнУ. С той точки всё приходит просто. Чимин стоит в логове и ждёт, пока альфы подойдут, а они идут аж из мастерской Юнги. Это довольно сильно затягивает весь процесс, потому что нести части рамы для сборки или же шкафчики для комода долго. К счастью, Сокджин составляет ему компанию у двери. Когда Юнги приходит с прикроватной тумбочкой без шкафчиков, то просит Чимина зайти с ним, чтобы показывать, куда всё поставить. Парню, находившемуся в логове так долго, приходится снять меха, оставляя открытой шею с меткой, на которую альфа то и дело пристально смотрит. Чимин пытается не краснеть слишком густо, пока решает, где же всё должно стоять. В общем, парень проводит столько времени открывая двери и показывая, что куда нести, что совсем не успевает рассмотреть мебель, пока та вся не оказывается в его спальне. Когда всё заканчивают переносить в комнату, двое других альф почти сразу же уходят. Юнги же остаётся, приподнимая углы мебели и подкладывая прокладки под ножки. Выходя, альфа Хосок вежливо улыбнулся Чимину и помахал на прощание, чем заработал короткий рык от Юнги, но, если не считать этого, всё прошло гладко. — Выглядит замечательно, — дивится Чимин, проводя ладонью по новому комоду. Набор очень простой, но роскошный на вид, с глубоким цветом и гладкими ручками. Он действительно думает, что мог бы выбрать себе точно такой же в мебельном. Альфа подкладывает прокладку под последнюю ножку кровати Чимина и, выпрямившись, отводит взгляд. Кажется, он смущён комплиментом. — Хорошо, что у тебя будет место для всех вещей, — Юнги постукивает костяшками по стоящему рядом с ним сундуку. — Вот это подойдёт для одеял и мехов, они лучше хранятся, если есть доступ к воздуху. Чтобы помочь с этим, я добавил вентиляцию у опор. — Ох, — выдаёт Чимин, кивая, и хватает меха Юнги, которые до этого осторожно положил на кровать, чтобы облегчить процесс. — Тогда я рад, что они у меня есть… спасибо. Говорит он это так смущённо, но, кажется, из них двоих больше нервничает Юнги. Кажется, он даже напряжён, если судить по расправленным плечам и сложенным на груди рукам. — Я благодарен за это, — обещает Чимин, пытаясь развеять напряжение. Но плечи и шея всё ещё скованы, и Чимин уже некоторое время опирается рукой на крышку сундука. Парень всё не может понять, застряло ли сердце в горле или же провалилось в пятки, но затем Юнги как-то смущённо выдыхает и наклоняется, чтобы открыть сундук... — ...ох, — бормочет Чимин, чувствуя, как вспыхивает всё лицо, спрятанное в прижимаемых к груди мехах. Внутри уже сложены одеяла и меха, и их так много, если учесть огромные размеры сундука. Всё внутри выполнено в нейтральных цветах и кажется особенно мягким. Он чувствует… он чувствует себя Хосоком, утопающим в роскоши. Юнги (и, похоже, другие альфы) уже разбаловал Чимина, когда он только приехал в деревню, но то кажется мелочью в сравнении с этим, и омега краснеет до самых кончиков ушей. — Я хотел заполнить его доверху, — тихо говорит Юнги, — Но нужно время, чтобы выдубить меха. — Это… — задрожав, Чимин останавливается. Он совсем не знает, что сказать. Альфа серьёзно смотрит прямо на парня. — Надеюсь, ты оставишь всё свободное место для меня. — Юнги, — Чимин зарывается пальцами в меха в своих руках и всхлипывает, пусть и выходит невероятно жалко. — Это слишком. Но альфа смотрит на него с нежной улыбкой. — Тогда я не мог попросить Хосока протащить в твою комнату полный сундук, так что сейчас я навёрстываю упущенное. — Так что… до этого… — Чимину жарко. — Я хочу тебя обеспечивать, — серьёзно кивает Юнги. И снова это слово, но, кажется, за этим словом кроются какие-то обязательства перед Чимином, словно это и правда то, чего хочет Юнги. От осознания парень подрагивает, чувствуя, как поднимаются волоски на затылке. Он понятия не имеет, как можно покраснеть ещё сильнее. — Ты же знаешь, что мне это нравится, — Чимин облизывает губы. — Когда ты обо мне заботишься. Альфа громко выдыхает. — Я хочу заботиться о тебе ещё долго. От шока всё тело словно леденеет. И к этому моменту Чимин знает, что его лицо пылает, что глаза широко распахнуты, что он скулит посреди комнаты, сжимаясь в комочек. — Ещё долго, — запинаясь, вторит он. Выходит какой-то неуверенный вопрос. Жалкий всхлип всё хочет вырваться наружу, когда альфа подаётся вперёд, чтобы потереться носом о сгиб его плеча. — Ещё долго, — заверяет Юнги. Его дыхание обжигает кожу Чимина, и парня охватывает желание пахнуть альфой до того, как тот уйдёт. Мысль эта провоцирует очередной всхлип. — Не хочу, чтобы ты уходил, — уже Чимин потирается о него носом, когда альфа отстраняется. — Гон уже скоро, — напрягается Юнги, снова перебирая волосы омеги. — С завтрашнего дня ты меня не увидишь. Тело Чимина охватывает паника. — Мне казалось, ты говорил… что времени больше, — парень понятия не имеет, почему щиплет глаза; рациональная его часть понимает, что это не должно было быть проблемой. — Да, — бормочет Юнги. — Но затем ты позволил мне поставить метку. Чимин вздыхает, пусть и какая-то часть его до безобразия рада тому, что он так влияет на альфу. — Позволил, — признаёт парень, и от этого становится жарче. Юнги, наверное, чувствует точно то же, если судить по его рычанию. Или, может, это от того, что Чимин наклоняет голову, показывая шею. — Найди меня после того, как всё закончится, — умоляет омега. Чимин понятия не имеет, как должен выдержать следующие три дня. — Найду, — большим пальцем Юнги проводит прямо по коже над железой. Чимин, подскочив, рвано выдыхает. — Мне всё тяжелее уходить. И Чимин только собирается сжать в кулак свитер альфы, сказать, что это хорошо, но тут в дверь настойчиво стучат, что раздражает парня всё больше и больше. Юнги отступает. Стук продолжается. Чимина ещё ничто никогда так не бесило. — Эй, — это Тэхён, и он всё не прекращает дубасить дверь. — Джин отправил меня к вам! Даже в коридоре воняет твоим гоном, Юнги, так что, блять, выметайся, пока ты не сбил нам всем циклы... ...глаза Чимина округляются на части о сбое циклов... — Он прав, — Юнги так напряжённо смотрит ему в глаза. Парню никогда не понять, как он так краснеет от одного взгляда. — Мне стоит уйти. Кажется, что земля уходит из-под ног. — Я хочу быть с тобой, — всхлипывает Чимин высоко, горя от желания. Парень видит, как до невозможности темнеет выражение его лица, как расправляются плечи. — Ты этого не хочешь. — Хочу… — но Юнги рычит. Чимину хочется настоять, прижаться вплотную, но стук становится всё настойчивее. — …клянусь, если мой цикл наступит сразу после того, как он, блять, закончился... Рациональная часть Чимина, та, что не знает о собственном цикле ничего, разочарованно вздыхает. — Юнги, — скулит он. — Останься со мной. — Это плохая идея, — но руки альфы крепко сжимают его талию, когда Юнги хрипло это отрицает. И как бы это ни льстило, Чимин чуть ли не плачет. — Знаю, — горестно признаёт он. — Тогда я просто пойду, — выдавливает Юнги, сдерживаясь. Но он прямо-таки разрывается, даже останавливается на несколько секунд, стискивая зубы, перед тем, как уйти. Ещё сложнее ему потому, что Чимин тянет руку, чтобы схватить его за край рукава, чувствуя, как напряжено предплечье альфы. На самом деле, Чимин не хочет действовать столь дерзко, но его пальцы сами тянут Юнги за рукав, потирая запястье альфы о свою шею — или так ему кажется. Парень не знает, хорошая ли это идея, обтирать железы запахом Юнги перед гоном, сделает ли это всё хуже или лучше; Чимин почти что чувствует волну удовольствия, когда их кожа соприкасается, от одних феромонов подгибаются пальцы на ногах и дрожат ресницы. Когда он немного приходит в себя, Юнги уже в открытую рычит и отстраняется, стискивая челюсть и расправляя напряжённые плечи. Отскакивает он так быстро, что всхлип, который Чимин издаёт в ответ, выходит запоздалым. Парень совсем не знает, отчего раздаётся громкий звук — от того, что Юнги врезается спиной в дверь, или же от того, как он сам падает на сундук. Всё происходит слишком быстро: вот открывается дверь, лихорадочно что-то говорит Тэхён, а Юнги бросает на Чимина горячий тёмный взгляд перед тем, как за ним захлопывается дверь. Чимин просто сидит там, пытаясь перевести дыхание, пока не слышит, как с громким стуком захлопывается входная дверь логова. Юнги не будет три дня. Всё тело Чимина охватывает тревога.