Вернусь не я.

Да, вокруг – не море. Водоем, куда плюхнулась Инга, - слишком маленький. И рвано-круглый – почти как то озерцо. Но и для него – маловато. Бассейн? Пруд? Тут туземцам мало моря и озера? Или это ловушка для внезапно заброшенных - вроде Инги? Милый такой розыгрыш. Безобиднейший… А вокруг пруда столпилось человек десять подростков. Нет, восемь. Загорелых до черноты, растрепанных, обросших, пестро, но скудно одетых. В основном – в шорты и майки. А кое-кто из парней – и без маек. Жарко? Жарко. Что у них тут – летний лагерь? Три девчонки, пятеро мальчишек. Младше Инги, старше, сверстники… И все галдят. Разноголосо. И не все – по-русски, или это уже мерещится? А вот чужой смех – не мерещится точно. И добрым его не назовешь. - А она ничё та! – прямо по курсу выхода из бассейна цокает языком паренек восточного вида, Ингин сверстник. Только с акцентом. Как его соплеменники – на базаре. Торгующие фруктами. Только те были одеты побогаче. И дорогу не загораживали. Его белобрысый товарищ постарше - в драной майке и обтрепанных джинсовых шортах - согласно присвистывает. Чисто по-русски. - Эй, вылезай из воды! – А это уже кто-то третий, слева. Краем глаза - невидимый. Их тон и ехидные смешки Инге не понравились. Совсем. Хотя бы потому, что у кого-то в тоне – не только ехидство. И ни черта это не похоже на пионерлагерь. Но отбиваться в воде, посреди бассейна, вряд ли получится. Нужно собраться. Где-то добыть любое подручное оружие. Прямо сейчас. Хоть камень подобрать. Но сначала - выиграть на это время. Кто бы ни были эти веселые забавники, Инга во дворе дралась не хуже мальчишек. Только при Диме ей хотелось быть мягкой. Женственной… Только при Диме. И для Димы. Но здесь в подобные игры лучше не играть. Есть такое подозрение… - Эй, Ахмет, заткнись уже, - крепкая, рослая девушка постарше Инги выступила вперед. Обросшая, как все, с небрежно перехваченными кожаной лентой через лоб волосами. Но зато не в рванье, а в выцветшем платье. – Не обращай внимания на этих… озабоченных. Я – Лора. – Она протянула Инге руку, помогая выбраться из воды. И не отдернула, хоть кое-кто из туземных пацанов явно ждал именно это. А то еще и толчка обратно в бассейн. С комментарием. Уже приготовились вдоволь посмеяться. И теперь кто-то не удержался – нервно хихикнул. Вхолостую. Инга никогда не была предметом насмешек дворовой или школьной «стаи», но как таковым становятся, видела часто. Именно эту роль ей сейчас и готовят. А не пошли бы вы… - Эй, Лорка, не бери на себя слишком много, - ехидно ухмыляясь, заявил белобрысый. – Сама знаешь, что Генка скажет. И кому. - Генка – это Генка, - почти ласково протянула девчонка. - Генке можно, Борюсик. А вам всем – больно жирно будет. Подрастите сначала, мелюзга. Лорка ее защитила. Только что. Но Инге вдруг стало жутко холодно. Несмотря на южное солнце, что стремительно сушит мокрую одежду. И волосы. Потому что защищала новенькую Лора явно не только от насмешек. И даже не от пары легких тумаков или пинков. Как-то раз на Ингу в подворотне напали двое парней на год-два старше ее. Прошлой зимой. Она рассадила нос одному, пнула в голень другого, вывернулась и убежала. Под отборные маты вслед. И обещание «еще найти!» Не рассказала никому, конечно. Особенно дома. Все скажут: сама виновата. Слишком поздно возвращалась домой. А кто виноват, что вторая смена зимой заканчивается, когда уже вовсю темнеет? Даже без всяких секций. Дед бы понял, но он ведь с ними не живет. А здесь такая подворотня – целый остров. И сбежать с него сейчас некуда. Инга же видела этот «Мадагаскар» сверху целиком. И что-то у нее большие сомнения, что сегодня планируется теплоходный рейс до Большой Земли. Да и вечера здесь ждать явно не принято. Наверное. - Пойдем в замок, - без улыбки изрекла Лорка. – Там обсохнешь, чаю выпьешь. У нас хороший остров… бывает и хуже. У японцев, например. Остров Тысячи Камней. Там девчонок сразу убивают. Или не сразу. Пошли, покажу, где ты будешь спать. А по пути объясню правила. Инга не хочет здесь спать. Потому как хочет валить немедля, едва за ней перестанут следить. Хоть Лорка, хоть та теплая компания с пляжа, хоть все сразу. И драпать надо определенно раньше, чем явится Генка, которому «можно». Должна же быть здесь какая-то лодка. И направление, куда плыть. Дождаться темноты и… А где Лайна? Они же были вместе – в парке! Что эти… засунувшие Ингу сюда, сделали с верной, доброй Лайной?! И что сейчас творится с бедными родителями? У них же единственный ребенок пропал. Сколько часов или дней Ингу сюда волокли в бессознанке, прежде чем швырнуть в морскую водичку? И… на чём ее приволокли? А дедушка? Он ведь уже старый совсем! У него же сердце… Тот фотограф – кто он? И как всё это проделал? В лицо чем-то прыснул, а потом хлороформом зажал? Просто об этом Инге память отшибло - от шока? Так бывает, она читала… Ингу затрясло. Лорка, как голодный хищник, будто уловила – резко обернулась. Вот-вот пробуравит жестким, ледяным взглядом. Инга едва успела закусить губу. Что-то подсказывает: реветь здесь нельзя. Дрожать – тоже. - Мы все здесь живем в замке. Ты тоже будешь. Чего? Так это была не шутка? И будто в продолжение сюра – впереди реально замок. Красивый, будто сказочный. Из розовенького мрамора. И мосты – красивые, ажурные, опасно узкие – три штуки. Тянутся куда-то в море. Нет. Через море. На дикой высоте. К таким же островам. Вон один из них сейчас – видно отчетливо. - Там – Тридцать Шестой, - заметила Ингин взгляд Лорка. – Алого Щита. Самый опасный для нас Остров. Дерутся, как звери. А наш Остров - Двадцать Четвертый, Горячей Воды. Он соединен мостами с еще тремя. Кроме Тридцать Шестого – Тридцатый и Двенадцатый. На этих мостах до заката солнца идет Игра. Игра? Почему представились вдруг не дочки-матери и не песочница? И даже не детская «войнушка» - в белых и красных, русских и немцев. Нет. Только кошка и мышка. Клыкастый хищник и мелкий хвостатый зверек. - Цель Игры – завоевать все сорок Островов, - Лорка первой шагнула в прохладную сень замка. - А у противника цель - такая же? – Инга чуть не прислонилась к стене. От усталости почти шатает. Но есть подозрение, что слабость здесь лучше не показывать. Никакую. Надо выиграть время для вопроса поумнее. Потому что сейчас дикая паника захлестнула мозг. Не получается думать. Как и сосредоточиться. Мешают воспоминания о цокающих языком парнях сзади, неизвестном Генке, которому «можно», и встревоженных родных дома… Не думать! Не смей! Не сейчас! Не паникуй. Нельзя. Только не здесь. - Да, - Лорка не спускает с Инги внимательного взгляда. Чужой Остров, чужой замок. Чужие правила. Что за бред тут творится вообще? Инга никуда не вербовалась. Ни на какой дикий Остров. Не просила запихнуть ее в теплую гоп-компанию пестро одетых туземцев. Это она помнит точно. И уж точно не подписывалась на странную Игру в средневековье. Инга, конечно, любит фехтовать. Но тренер ничего подобного не предлагал. Это точно. Да и кто стал бы финансировать? Это же невыгодно. – Жители Острова, завоевавшего все Острова, возвращаются домой. Все сорок?! А если никто не завоюет никого – останутся тут? Насколько? До глубокой старости? Что-то Инга тут ни одного старика не заметила. Или они все ждут в замке? Или на теплом песочке пляжа греются? А наглую, резвую молодежь отправили встречать пополнение? Чтобы новенькие «рекруты» не слишком расслаблялись. И нет, это не Инга - чокнутая. Это они тут все повернулись. Каждый Остров в равных условиях, Острова - одинаковы? Так как тут кого-то можно завоевать. Хотя есть небольшой шанс, если заключить союз с соседями… Но те тоже могут с кем-нибудь… - А мы с кем из соседей в союзе? - Ты не поняла, - Лорка качает головой. – Это не по правилам. - Кто придумал правила? Где Инге найти этого чокнутого на всю голову? - Пришельцы. Это их Игра. Они сделали Острова. И нас сюда доставили тоже они. И это – не Земля. Пришельцы. Марсиане. Доставили сюда. Не на Землю. Да, всё логично, спасибо за объяснение. Может, Инга все-таки в психушке с мягкими стенами? Но когда она успела свихнуться настолько? - Ты обещала чай. Пока Инга не грохнулась в обморок – прямо посреди коридора. Тут это не поймут. - Идем на кухню. Заодно объясню тебе твои обязанности. С сегодняшнего дня будешь их исполнять наравне со всеми. Мама тоже любила напоминать про «обязанности». И что у Инги их очень мало. Вот у нее самой было в детстве… Пришельцы маму подслушали, что ли? - Почему нельзя заключать союзы? – в спину Лоре бросила Инга. - Накажут. И говорить об этом нельзя – если хочешь жить. - Что еще в этих правилах? - Нельзя играть после заката. Нельзя смотреть на заходящее солнце. Нельзя поддаваться. Это – основное. И еще на каждом острове – свои, особые. - А у нас? - Слово командира - закон. А на остальных – демократическая республика, что ли? - Командир – это Генка? - Ты догадлива, - Лорка резко обернулась. - Но и это еще не всё. - Что еще? – Инга напряглась. Таким тоном обычно говорят перед мордобоем. Надо быть готовой. Лорка прищурилась и чуть наклонилась вперед: - Не верь, не бойся, не проси. Ладно, мы даже знаем, откуда это. Пацаны во дворе поделились. - Сколько лет Генке? Лорка усмехнулась еще злее: - Семнадцать. Еще вопросы есть? - Да. Здесь вообще есть взрослые? - Нет. Только пришельцы. Но их никто не видел. - Тогда откуда вообще известно, что они существуют? - Поверь: известно. Забудем: быстро напомнят о себе. - Где все, кто стал взрослым? Лорка расхохоталась: - А ты сама-то как думаешь?