Вернусь не я.

В этот ледяной, темный подвал Генка спускался бессчетное число раз. За десять-то лет. Десять лет жизни. И здесь всегда было до жути холодно. И никогда не знаешь, вернешься ли назад. Не накажут ли тебя – за очередной промах. За ошибки хозяева карают быстро и неотвратимо. - Наблюдатель Двадцать Четыре докладывает… Давно уже можно не бояться, что кто-то проследит за ним. За почти всесильным командиром-то! Кто посмеет? У кого хватит наглости? Хоть у живучих старожилов, хоть у зеленых новичков. Даже у самых непуганых. Вроде Инги. Но у этой просто мозгов не хватит. Откуда ей догадаться? Она не протянет здесь столько, чтобы успеть додуматься. Уж Генка-то об этом позаботится. Но так было не всегда. Сколько зябких, одиноких ночей, недель, месяцев, лет Генка крался в этот проклятый подвал, обмирая от холода, ужаса, отчаяния! Ему было восемь. Всего восемь. Он заканчивал первый класс. С таким нетерпением ждал летних каникул. Хотел к бабушке… И Гену так любили дома. Мама, папа, бабушка… Чужой мир, чужие парни… и каждый первый старше его самого. Зверь-командир, от которого запуганный Генка безуспешно прятался по углам. Он был самым младшим, самым слабым. Только что из дома. Из теплой семьи. Когда однажды перепуганный пацан, каким он тогда был, отчаянно и безнадежно ревел на ночном берегу, его похитили вторично. Очнулся Генка в комнате без окон. А сначала – и без дверей. Он сразу согласился на что угодно. Как можно отказаться, если иначе шансов выжить нет? А теперь его вернут домой! К родителям! Снова вернется нормальная жизнь, где Гену все любят! Где о нем будут заботиться, а не бить и угрожать смертью. Но сначала он должен помочь тем, кто это сделает. А для этого Генку быстро превратят в самого сильного на Острове. Самого быстрого, самого ловкого. И за это нужно просто говорить невидимым союзникам, что происходит в замке. Честно передавать, что увидел и услышал. Да легко! Генка здесь ненавидит поголовно всех и каждого! Зверь-командир не протянул и двух месяцев. Генке нужно было всего лишь сказать новым могущественным друзьям, что тот ему мешает. Как легко оказалось избавиться от самого страшного ужаса. От того, что каждую минуту твоей жизни превращал в кромешный ад. А в драках не так уж трудно находить тех, кто слабее и медленнее. Это с каждым новым днем, неделей, месяцем и годом – всё проще. В четырнадцать Генка сам стал командиром. Предыдущего даже не пришлось убивать лично – на других Островах тоже есть Наблюдатели. Пришельцы к тому времени уже объяснили Генке, что домой не вернется ни один Остров. Никто здесь не доживает до восемнадцати лет. Кроме Наблюдателей. Куда берут только лучших. И вот только они – элита! – рано или поздно вернутся домой. А пока получат гарантированную безопасность и гарантированные победы. Нужно только по-прежнему знать, с кем дружить. И против кого. К семнадцати Генка понял, что отсюда не возвращается никто. Хоть как выслуживайся. Не полный же он идиот. Вернись домой хоть кто-то – с любого Острова – об этом уже бы знали все. Но известно только о погибших. А Наблюдатели были везде, с самого начала. Все восемьдесят лет. Что – ни один не заслужил? Все поголовно - трусы, слабаки и предатели? Но «дружить» по-прежнему придется. Уже не за возвращение домой, нет. Только за право прожить еще хоть один день. Продлить существование. Хотя бы на Островах. Хотя бы так. - С Днем Рождения, Геннадий, - зло прошептал командир Двадцать Четвертого Острова кружке с холодной водой. Здесь нет спиртного. Генка никогда его не пробовал и уже не попробует. Как и многое другое. И никто не узнает, что сегодня (если он давно не сбился со счета) Генке исполняется роковые восемнадцать. Он – самый старший на этих клятых Островах. Если нет еще тех, кто так же глупо «выслуживался». Хотя невыслуживавшихся грохнули еще раньше. Не осталось даже имен. Десять лет. Десять лет он служил пришельцам. И потому они милостиво кинули ему очередную подачку. Позволили прожить дольше, чем другим. Но сколько еще Генка будет им нужен? Едва на Острове появлялся совсем уж малолетка – готовый будущий агент! - командир быстро от него избавлялся. Тут это легко. Мало ли случайно погибших в неравном бою или упавших с моста? Или отправившихся искупаться вечером в теплом море, плохо умея плавать? Но рано или поздно пришельцы завербуют и подростка. Или вообще девчонку. Например, эту Ингу – жесткую красотку с ледяными глазами. Недотрога прямо с воли – наверняка еще ни с кем и никогда… Смазливенькая Людка была такой же. И Лорка. А вот Аньку Генка получил в наследство от предыдущего командира. Ее и не жалко было – едва появилась Лорка. И Людку – не жалко. Овца овцой. Такого же, как сам, Генка легко опознал на соседнем Острове - еще года два назад. Игорь по кличке Малек. Попал на Острова в шесть. Сейчас ему десять-одиннадцать. Года через три дорастет до командира. Тогда Генка ощутил облегчение. Не Крис и не Тимур! А сначала Генка боялся. Больно уж хорошо дерутся эти двое. Но нет – всё же не как он сам. Не хватает силы, не хватает скорости. На ту самую неуловимую грань, что отделяет самого лучшего человеческого бойца от прокачанного пришельцами. И всё же Генка старался не лезть в бой ни с одним из этих двоих. Это было легко. И они на его мосту не всё время дежурили – даже по одному, и кого послать рубиться, всегда найдется. Того же Рауля, к примеру. И до ужаса ясно одно. Если пришельцы вдруг решат Генку убить – им достаточно просто отнять свои дары. И тогда он умрет – под мечом Криса или Тимура с Тридцать Шестого. В первом же бою. Потому что Генка не умеет, почти десять лет не пробовал драться без сверхсилы и сверхскорости. Слишком к ним привык за долгие годы. А эти двое Алощитников отточили навыки настолько, что превратились в ходячие боевые машины. И потому что Генка уже понял, что он, конечно, боец неплохой. Но не ас. И не один из лучших. И без щедрых даров расчетливых пришельцев никогда не стал бы командиром. Да и вторым на Острове – тоже. Да что там – без могущественных «друзей» Генка даже не выжил бы! И теперь чертовы инопланетяне уже играют с ним в открытую. Они больше не обещают вернуть «друга» домой. Врать просто уже не нужно. Зато они вчера вдруг щедро послали ему хорошенькую Ингу! Новый подарочек. Людка в свое время сдалась сразу. Растеклась, как мороженое в прежней жизни (здесь его нет и не будет!). Тает, липнет… Только бы не стать общей подстилкой… Эта же новенькая… Эта новенькая, из-за которой сна ни в одном глазу – даже после полночи кувырканий с услужливой Лоркой! Да ничего в Инге нет особенного! Людка ведь тоже, даже когда уже сдалась, всё выпендривалась. Особенная она. Музыкалка, видите ли, у нее, стишки у нее… В Инге выпендрежа еще больше. И наглости. Значит, сломается еще слаще. И уж ею потом точно стоит поделиться. Нет, не сразу со всеми. Сначала с помощниками. С тем же Ахметом – он не откажется. А потом уже и остальным позволить. А тем временем Айна дозреет, или добрые пришельцы еще кого скинут. А пока Генка будет ломать наглую гордячку, можно обойтись и щедротелой Лоркой. Даже, может, лучше, что новенькая сдалась не сразу. Есть повод потом повеселиться, да и надоест не так быстро. Только не вовремя эта пройдоха Инга слабака Сашку спасла – совсем не вовремя. Теперь тупые парни сочли ее героиней. А она просто с Самураем прямо там расплатилась – зуб можно дать. А слизняк Лешка ничего не видел, потому что пятки салом уже смазал. А теперь трусит признаться. Ничего. Это всё недолго. Лорка ведь этим идиотам подчиненным не светит. Чуть-чуть времени – и они живо на голодном безбабье вспомнят, кто Инга на самом деле такая. И на что сгодится лучше всего. Драться они могут и сами – не хуже. А вот девок здесь мало.