***
День Итачи проходил за книгами, однако на сей раз его поисков информации о Финне Грейсоне это никак не касалось. В это утро Итачи обложился томами по иллюзиям. — Странный интерес для первогодки, — хмыкнул Квентин Булстроуд, проходивший мимо Итачи в Общей гостиной. Учиха на это только пожал плечами, не отрываясь от изучаемого параграфа. Заниматься на общефакультетском пространстве Итачи не слишком нравилось, однако выбора у него не было: в спальне залёг скучающий Уолтер, который остался на каникулах в школе из-за желания родителей провести время вдвоём где-то на тропических островах. Если Эйвери и было обидно, он выражал это исключительно усилившимся глумлением над Итачи и Северусом. Причём если первый обращал на него не больше внимания, чем на снегопад за стенами замка, последний легко поддавался на провокации и даже несколько раз пытался ввязаться с Уолтером в драку. Только вмешательство старост их остановило. Покидать же совсем слизеринское общежитие Итачи не хотел: в нём было тепло, возле камина почти даже жарко, в то время как и в библиотеке, и в неотапливаемых классах было, мягко говоря, прохладно. У Итачи уже третий день болело горло, и он не хотел рисковать. Вычитав, что нужно, Итачи отложил книгу и взялся за волшебную палочку. Перед собой он положил очки в тонкой светлой оправе и, прикоснувшись к ним палочкой, забормотал формулу. По оправе пробежала искра. Надев очки, Итачи поднял на уровень лица небольшое зеркальце — и раздражённо цыкнул, не увидев в отражении результата. — Что ты пытаешься сделать? — спросила наблюдавшая за ним Ева Флинт. — Не важно, — ответил Итачи, снимая очки и вновь шелестя страницами. Вместо того, чтобы вернуться к подписыванию открыток с поздравлениями, Ева подошла к Итачи и опустилась в кресло рядом с ним. Быстрее мысли захлопнув книгу, Итачи мрачно покосился на неё. — Покажи, — сказала Ева, притягивая книгу к себе. — Я могу помочь. Что ты хочешь сделать с этими очками? — Какая тебе разница? — Я староста и должна помогать младшекурсникам. Итачи оценивающе прищурился, взвешивая все «за» и «против». С одной стороны, просить о помощи он не любил. С другой, он провозился с этими чарами уже неделю и всё никак не мог добиться результата. Неприятно признавать, но данная магия пока была выше понимания Итачи. — Я хочу заколдовать очки так, чтобы глаза за их стёклами казались обычными серыми, — выдавил из себя он. — Вот оно что, — Ева удивлённо посмотрела на него, но так и не задала вопрос, который Итачи ожидал услышать. — Хорошо… что за формулу ты пытался использовать? — Вот эту, — открыв нужную страницу, Итачи указал кончиком палочки. — Я не понимаю, почему она не работает. Ева задумчиво потёрла висок. — Проблема в том, что ты пытаешься статично изменить цвет, — наконец сказала она. — Однако в случае предмета за стеклом это не сработает, потому что, во-первых, для изменения свойств предмета посредством воздействия на другой требуется иной подход — ты узнаешь об этом у профессора Флитвика на старших курсах, а во-вторых, в случае с глазом необходимо добавить элемент динамики. Глаз ведь моргает, верно? Следовательно, статичная формула может создать иллюзию вечно открытого глаза, но никак не натурального. — То есть мне нужно использовать другую основную формулу и привязать её по-другому, — для себя повторил Итачи, прикидывая, где о подобном можно прочитать. — Спасибо, Ева. — Подожди радоваться, ты всё равно сам её не сможешь выполнить, даже если найдёшь, — покачала головой Ева. — Это слишком сложная для первогодки магия, Майкл, — и прежде, чем Итачи успел возразить, она обернулась и позвала: — Эшли! Можешь подойти? На другом конце гостиной поднял голову от книги сухопарый четверокурсник, с которым Итачи нередко пересекался в библиотеке, но обращал мало внимания. Сейчас же он обвёл парня изучающим взглядом, когда тот приблизился к их столу в углу. Высокий для своих лет, с худым лицом и острыми скулами, он вежливо улыбнулся. — Да, Ева. Что случилось? — Нужна твоя помощь с чарами. Как заколдовать очки, чтобы глаза за их стёклами казались серыми? Внимательно посмотрев сперва на Еву, затем на Итачи, Эшли поправил собственные очки в тонкой золотой оправе. — Я могу это сделать. Десять галлеонов. — Я бы предпочёл объяснение, — прохладно заметил Итачи. — С объяснением — двадцать. — Эшли! — вздохнула Ева. — Моё время и знания не бесплатны, — откликнулся парень, и Ева беспомощно покачала головой. Тем временем Итачи прикидывал свои возможности — небольшие, к сожалению. А Рождество близилось. Выбора у него не оставалось. — Я заплачу, — Итачи достал кошель (который имел привычку носить при себе, не доверяя ни соседям по комнате, ни домовикам-уборщикам) и, отсчитав десять галлеонов, положил на книгу по иллюзиям. Потратить двадцать и получить разъяснения он, увы, не мог себе позволить. — Напиши, что конкретно ты хочешь, чтобы я сделал, — сказал Эшли. Наклонившись, он смахнул себе на ладонь пять золотых монет. — Аванс. Остальное придержи, пока заказ не будет выполнен. — Договорились, — серьёзно кивнул Итачи и взялся за перо.***
Тем же вечером Хината побежала в совятню, чтобы отправить подарки девочкам. Для Лили она связала игрушку-кролика с блестящими зелёными пуговицами вместо глаз; для Гестии — полдюжины пар тёплых носков, потому что девочка часто жаловалась на холодные ноги. У Хинаты также был заготовлен подарок для Мэри: ажурная вязаная крючком накидка, которая очень понравилась девочке, когда та листала журналы, но его Хината собиралась оставить под ёлкой в гриффиндорской гостиной. Оттуда подарки, по словам старшекурсников, перемещались к утру к кроватям тех обитателей замка, кому были приготовлены. Там же, под ёлкой, Хината намеревалась оставить и самый главный подарок, красиво запакованный и перевязанный лентой с переливающимися снежинками, кусок которой отдала ей Роксана Вуд. Хината верила, что Итачи понравится. Сама она не ждала ничего, хотя и знала, одноклассницы пришлют какие-нибудь сувениры. Гестия, скорее всего, добудет что-нибудь полезное из ассортимента аптеки своих родителей, а Лили порадует домашней выпечкой — она обещала попросить маму испечь. Представляя большую коробку домашних кексов, Хината с улыбкой думала о том, как пригласит Итачи их разделить. Он ведь так любит сладкое, ему понравится! — Добрый вечер. — Добрый, — весело отозвалась Хината и подвинулась, чтобы Итачи мог сесть рядом с ней. Так как на Рождество в школе осталось немного народа, в Большом зале оставили лишь один стол, за которым вместе сидели студенты и профессора. Даже директор, сменивший обычную мантию на что-то невообразимо блестящее, присоединился к ним и поочерёдно уговаривал учеников дёрнуть за нитку волшебной хлопушки. Итачи наклонил голову набок. — Ты выглядишь очень счастливой, — полувопросительно заметил он. — Это дух Рождества, — сказала Хината, не пряча улыбку. На удивление, Итачи слегка улыбнулся в ответ. Сидевшая дальше за столом староста Слизерина посмотрела на них и чему-то усмехнулась. Праздничный ужин завершился, и все, поздравив друг друга, разошлись по общежитиям. Однако шиноби не спешили расставаться: они направились вглубь замка, неспешно и тихо, не привлекая внимания. То и дело Хината на секунду активировала Бьякуган и проверяла, не следует ли кто за ними. В конце концов, убедившись в отсутствии слежки, она кивнула Итачи, и шиноби забрались в первый же на пути незапертый класс. Им не нужно было говорить, чтобы перейти в атаку. Хината ударила первая, аккуратно и расчётливо метя в шею. Без труда уйдя, Итачи атаковал сам, отточенной серией ударов оттесняя её с простора в неудобный угол. Предотвращая это, Хината сделала ложный замах, а затем поднырнула под блок Итачи и оказалась у него за спиной. Впрочем, Итачи хватило двух движений, чтобы вновь поменяться с нею местами. Ведомая паутиной привычных действий, Хината поражалась, какими чужеродными казались они ей. Удары, подсечки, блоки — отголоски прошлого, призраки Хьюга Хинаты, чунина Конохи, недостойной наследницы клана. Как они связаны с Хлоей Бенсон, маленькой волшебницей, студенткой Гриффиндора? Какой в них смысл и есть ли он вовсе? Хината задумывалась над этим всё чаще в последнее время. На сей раз им удалось провести за тренировкой целых полчаса — лишь спустя это время Хината заметила неподалёку первого домовика и дала Итачи знак прекратить. Он остановил атаку мгновенно и поправил растрепавшийся хвост. Всё так же в молчании шиноби покинули класс. Ветер за окном звучал громче, чем их шаги. — Зачем мы продолжаем это делать? — вдруг спросила Хината, удивляясь сама себе. — О чём ты? — вынырнув из дум, повернулся к ней Итачи. — Зачем мы продолжаем упражняться в дзюцу? — проговорила Хината тише, быстрым взглядом додзюцу убеждаясь, что шпионов поблизости нет. — Они не нужны нам в этом мире и обществе. Здесь нет войн, тихие убийства в борьбе за власть не считаются нормой, а для шпионажа используются домовики. Так не лучше ли… — она на мгновенье замялась, но взгляд Итачи призывал продолжить. — Не лучше просто оставить их и стать обычными магами? Собственные мысли, наконец высказанные вслух, оглушили смелостью и весомостью. Хината вздрогнула. Ещё больше, чем своих мыслей, она боялась ответа Итачи. Он молчал долгую минуту, глядя перед собой, что-то обдумывая. Наконец вновь повернулся к ней и негромко сказал: — Я сомневаюсь, что это сработает, Хината. Мы можем обманывать себя, сколько угодно, но никогда не сумеем по-настоящему жить, как маги. — Возможно, ты прав, — вздохнула Хината, краснея, и с радостью обнаружила, что пора разделять пути. — Спокойной ночи, Итачи. — Спокойной, — отозвался он и удалился в сторону слизеринских подземелий.***
Ночные слова Хинаты Итачи с самого начала не принял всерьёз, а наутро они показались совсем уж нелепицей. Один раз шиноби — навечно шиноби, и эту правду не изменит ничто. Конечно, сомнений не избежать, как и мечтаний о лучшей доле, но Итачи знал: подобного им не дождаться. Все они, кто носил хитаи, слишком перекованы, слишком изломаны по сравнению с простыми людьми, чтобы надеяться стать такими же, как они. Рано или поздно Хината это поймёт. Итачи не собирался читать ей мораль. Совсем успокоился он, когда взял из небольшой стопки подарков около своей кровати тот, что был подписан рукой Хинаты. Под обёрточной бумагой Итачи обнаружил подробную карту замка со многими потайными ходами и забытыми помещеньями и ощутил прилив живительного тепла. — Чему радуешься, грязнокровка? — раздражённо спросил Уолтер. Всю его кровать и пол вокруг устилали разорванные обёртки и ленты, но довольным мальчик не выглядел. Итачи его проигнорировал, как это обычно и бывало, продолжая рассматривать карту. Он специально сел под таким углом, чтобы соседям по комнате не было понятно, что это. Видя, что от Итачи отклика не добиться, Уолтер хмыкнул и повернулся к жертве попроще: — А ты что не радуешься, Снейп? Или мамаша про тебя забыла? — Заткнись, Эйвери, — буркнул Северус, пряча от него небольшую коробку. — О-о, задел по больному? — подскочил с кровати Уолтер и двинулся к нему. — А ну-ка покажи, что тебе мамка прислала! — Отстань от меня! — взвизгнул Северус и бросил быстрый взгляд на Итачи. Тот проигнорировал и его. — Ну уж нет!.. Пока соседи по комнате схватились в глупой потасовке, Итачи спрятал карту и обратил внимание на другие подарки. По некой причине Лили Эванс прислала ему коробку домашней выпечки, хотя они мало разговаривали в последнее время, а Алиса Эллиотт подарила флакончик чернил, написанное которыми может видеть лишь сам написавший. Оба подарка порадовали Итачи, и он поднял с пола последний свёрток. Прилагавшаяся к нему записка гласила: На Слизерине существует традиция, согласно которой на Рождество семикурсники дарят небольшие подарки первокурсникам — то, что поможет им лучше влиться в общество нашего факультета. Мне выпал ты, и я надеюсь, эта книга окажется для тебя полезна. С Рождеством, Майкл Холмс.Л.М.
Сведя брови на переносице, Итачи открыл подарок. Им оказался небольшой томик — «Достойный сын рода», гласило название романа, освещавшего жизнь Арманда Малфоя, основавшего династию Малфоев в Британии. Подарок был абсолютно в стиле Люциуса. На завтраке Итачи подсел к Хинате, которая казалась неподдельно счастливой. Мэри Макдональд поспешила скривиться и отодвинуться подальше от него. — Спасибо за подарок, — сказал Итачи. — Как раз то, что мне было нужно. — Как и в случае с твоим, — улыбнулась Хината и поправила очки в светлой оправе. Её необычные глаза, привлекавшие много внимания, теперь казались непримечательными серыми. Итачи видел, что Эшли и Ева наблюдают за ними. Коротко кивнув обоим, он спросил у Хинаты о планах на день.