***
Годрикова Впадина не изменилась за время отсутствия младших Поттеров. Семейный дом всё так же пах уютом и вкусной стряпнёй, в саду, как и всегда в декабре, красиво высился сугробами снег, по которому тянулись следы ворон и белок. Сам городок был красиво украшен маглами к Рождеству, из небольшой церкви на краю старого кладбища после полудня доносились репетиции хора. Во «Львином сердце», пабе на главной площади, подавали особое пиво, пунш и пироги, а стены и балки увивали гирлянды из мишуры и омелы. В первое же утро, позавтракав овсянкой с ежевичным вареньем и вкуснейшим какао, Дейдара и Джим вырвались на улицу, где уже вели ожесточённую снежную перестрелку дети. — Поттеры! — встретили их восторгом близнецы Барретт, Элайджа и Элен. — Чур они с нами! — С какой это радости?! — возмутился Бобби Стронг, пока игравшие в его команде Сара Петерсон и Джон Уильямс лепили новые снежки. — С такой, что они наши соседи! — объявила Элен и сбила снарядом шапку Бобби. Разрумяненные азартом и лёгким утренним морозом, ребята носились до самого обеда. Прохожие с улыбками наблюдали за ними, кто-то подбадривал, а кто-то и ругался, получив неловко пущенным снежком в спину или голову. Со временем к баталии присоединялось всё больше детей со всей Впадины — маглов преимущественно, но и ребята-волшебники, вернувшиеся домой на каникулы, вышли. Постепенно теплело, солнце сияло всё ярче. — Пора обедать! — первым сообщил тучный Дрю-Три-Подбородка и засеменил в сторону Ист-стрит. — Спасибо за игру! — Ещё увидимся, пока! — Пошли к нам, — предложил Элайджа оставшейся кучке бойцов — тем, кто заварил всю кашу. — Родители уехали по работе, так что дома никого. — Я даже знаю, чем мы можем заняться! — воодушевился Джим. Большой проблемой — едва ли не самой большой на свете, если верить Джеймсу, — являлось то, что магловская аппаратура не работала в магических местах. Это означало, сколько бы Джим ни канючил и ни умолял родителей, они не могли купить ему телевизор — как следствие, Джим не мог смотреть свой любимый «Звёздный путь». Однако судьба порой милостива, и соседями Поттеров были Барретты, маглы с детьми возраста Джима и схожими увлечениями. — Включай третий! — крикнул Элайджа Джиму, который первым скинул ботинки и проскользнул в гостиную. — Там повторяют «Бэтмена»! — Какого из них?! — прокричал в ответ Джим. Сара возвела глаза к потолку, пробормотала что-то вроде «Мальчишки» и убежала следом за Элен на кухню, а Джон и Бобби поспешили за Джимом. — Сериал! — Элайджа подровнял все ботинки в прихожей и вопросительно посмотрел на Дейдару. Тот подмигнул и вместе с молодым хозяином дома присоединился к остальным. Мальчишки уже расселись — кто на диване, а кто прямо на пушистом нежно-розовом ковре — перед загорающимся телевизором. — Как раз вовремя, — сказал Элайджа, сверившись с тяжёлыми для его детской руки часами. — Сегодня, я думаю, будет серия про Загадочника. — Эдвард Нигма — это мощно! — округлил глаза Бобби. — Обожаю его. — А мне больше нравится Джокер, — ухмыльнулся Дейдара и пихнул Джима, чтобы освободил ему место на ковре. — Джокер — псих, — серьёзно возразил Бобби. — А Загадочник — настоящий преступный мозг! Такие злодеи самые страшные! — Вот не скажи, Бобо, — протянул, развалившись, Дейдара. — Действия Загадочника всегда логичны — это значит, если ты поймёшь, как он мыслит, его поступки можно предугадать. Что касается Джокера, у него нет логики в обычном её понимании. Из-за этого он становится непредсказуем, а его удары неожиданные и крайне болезненные для Бэтмена и остальных. Я считаю, самый крутой герой — это он, мм. — Ну не знаю, Дей. Как по мне, Бэтмен самый классный, — поправил очки Джим. — Он такой… ну, прямо как надо. Сильный, смелый, благородный. — Что там ещё идёт на этой неделе?.. — пробормотал Джон, мало интересовавшийся супергероями, листая программу. Вскоре из кухни пришли девочки, неся два больших подноса с печеньем и чаем, которым все бесконечно обрадовались. Так, хрустя печеньем, ребята смотрели «Бэтмена» на третьем канале, а после переключились на пятый, где показывали новый мультфильм «Коты-аристократы». Лишь когда за окнами стемнело окончательно, Джим оторвался от экрана и Дейдара утащил его домой.***
В канун Рождества в доме Поттеров намечался ужин для семьи и друзей и Юфимия хлопотала с самого утра. За первую неделю каникул порядком уставший от детских развлечений Джима Дейдара охотно пришёл матери и Лолли на помощь. — Что бы я без тебя делала, Дэвид, — нежно погладила его по спине Юфимия, когда из приготовлений осталась только сервировка стола. — Ты мой помощник. — Да ладно тебе, мама, ты бы справилась и сама, да, — пожал плечами Дейдара, стараясь не улыбаться слишком уж явно. — Но с тобой вместе я управилась куда быстрее и провела время приятнее, — Юфимия сняла передник и по-девчоночьи потянулась. — Может быть, хочешь молока, дорогой? — Нет, спасибо, я в порядке. Пойду наверх переодеваться. — Иди, конечно, уже совсем скоро появятся гости, — закивала Юфимия и сама убежала готовиться. Дейдара ещё чуть помедлил, обвёл долгим взглядом кухню. Нравилось ему это место, ничего не поделать. Здесь присутствовала какая-то особенная атмосфера, смягчавшая сердце бывшего нукенина, успокаивающая, настраивающая на творческий и дружелюбный лад. Поэтому, когда получасом позже из камина явилась тётушка Дорея, светя недовольной рожей, Дейдара лучезарно оскалился. — Тётя! — распахнул он объятия, но к женщине так и не подошёл. — Как же я рад вас видеть! Дорея на это подозрительно прищурилась, одной рукой обнимая осторожно приблизившегося, как будто к змее, Джима. Впрочем, её тут же в оборот взяла Юфимия, а Джим повис на Брайане. — Банни-и-и! Привет! Наконец-то! Мне столько нужно тебе рассказать!.. — Эй-эй, Джим, полегче! — со смехом стряхнул его с себя Брайан. — Задушишь — и кто тогда преступников ловить будет, а? — Мне казалось, я ещё не настолько стар, чтобы быть сброшенным со счетов собственным сыном, — хмыкнул Карлус, последним вышедший из камина. Окончательно поседевший и прихрамывающий, он смотрел на сына строго и недобро-лукаво. — М-м-м, я не это имел в виду, — замотал головой Брайан, но тут же был отвлечён Джимом: — Эй-эй, как там в Отделе правопорядка? Расскажи мне всё! — Не лучше ли подождать, когда все прибудут? — сквозь зубы проговорила Дорея, поправляя тяжёлую тёмную шаль. Стоит сказать, теперь, насмотревшись в школе на Сириуса и его кузину Нарциссу, Дейдара спокойнее воспринимал высокомерие тётки — фамильная черта, что тут сделаешь? Вскоре появились и остальные гости: Ковальски (Скамандеры путешествовали по Новой Гвинее) и профессор Слизнорт, старый друг отца. Профессор быстро — подавив при этом любые посторонние переговоры — завладел всеобщим вниманием и принялся громко и нудно рассказывать о лучших из своих учеников. К десерту Дейдара понял, что так дальше жить невозможно. Умиротворённость сменяло настойчивое желание что-нибудь взорвать, а Джим так удачно украдкой показал ему маленькую петарду, спрятанную в рукаве… Благо, в этот момент Слизнорт наконец сделал туалетную паузу, и его отсутствием Куинни воспользовалась для того, чтобы спросить: — Дорея, дорогая, вы знаете, как прошёл медовый месяц Беллатрисы и юного мистера Лестрейнджа? — и женщины с интересом втянулись в разговор. Флимонт и Карлус заговорили о чём-то своём, в то время как вернувшийся Слизнорт пристал к Брайану с воспоминаниями о его школьных годах. Так прошёл вечер, и почти все гости разошлись, обменявшись подарками и обещаниями свидеться вскоре. Остались только Ковальски, вместе с хозяевами перешедшие в маленькую уютную гостиную, куда Лолли подала последний на сегодня пирог — с яблоками и корицей, приготовленный лично Дейдарой. С ним эльфа принесла ароматный чай со специями, который Тина и Ньют привезли из прошлого путешествия; пряный аромат растёкся по гостиной, мягко потрескивал камин. Устроившись на ковре перед ним, Дейдара и Джим играли в магические шахматы. Родители и их друзья смеялись о чём-то своём, пока Ковальски не переглянулись многозначительно и Якоб не сказал: — Вообще-то, у нас для вас новости, вот как. — Что за новости? — уточнил Флимонт, приглаживая ладонью волосы. — Вы тоже отправляетесь в путешествие? — сузила яркие глаза Юфимия. Куинни и Якоб вновь переглянулись и взялись за руки. — Что-то вроде того. Мы возвращаемся в Нью-Йорк, — сказал Якоб. — Теперь, когда закон Раппапорт [1] отменён… — Спасибо президенту Эдвардсу, дай Парацельс ему здоровья, — выдохнула Куинни. — Ох, дорогие!.. — воскликнула Юфимия, подавшись к ним. Джим оторвался от игры и выпучил на взрослых глаза, что дало Дейдаре возможность под шумок умыкнуть с поля ладью братца. — Это такая прекрасная новость… пусть нам и будет вас не хватать. — Как и нам вас, Юфи, — улыбнулась ей Куинни. — Однако пора принять очевидное. Мы не молодеем, и наш час постепенно исходит, — Якоб погладил её по плечу, и Куинни прижалась щекой к его руке. — Мы с Якобом хотели бы прожить остаток жизни в городе нашей юности. — Зачем вам этот Нью-Йорк?!— возмутился Джим, полностью отвернувшись от доски. — Нью-Йорк — замечательный город, Джеймс, — сказал ему Якоб. — И мы будем очень рады, если вы — вы все — навестите нас, когда мы устроимся. — Навестить вас?.. — наклонил голову Джим, в котором возмущение боролось с любопытством. — А-е, мистер, — Якоб подмигнул ему. — Как насчёт будущего лета? Это будет то ещё приключение, могу поспорить! — То есть мы правда можем приехать в Америку? — всё ещё с тенью недоверия уточнил Джим и посмотрел на родителей. Дейдара приподнялся на локтях, чтобы лучше видеть выражения их лиц. Даже если изначально Флимонт и Юфимия имели другое мнение, мольба в глазах Джима как всегда покорила их сердца. — Я думаю, мы можем, — кивнул Флимонт. — Если хорошо закончите год! — поставила условие Куинни. — Тех, кто плохо учится, через границу не пускают. — Это правда?! — ошарашено воскликнул Джим. — Правда, — подтвердил Якоб. — Так что учитесь хорошо и сможете приехать к нам. Мы покажем вам Нью-Йорк, ребята!.. Но Джим уже не слушал его, толкая Дейдару в бок: — Эй-эй, а где снимали «Звёздный путь»?! В Америке же, да, да?! — Я почём знаю? — пожал плечами Дейдара и не удержал улыбку, поймав взгляд, которым обменялись родители. Джим сжал руку в кулак. — Мы это обязательно выясним, — заявил он и принялся маниакально цитировать: — Космос. Последний рубеж. Это путешествие корабля «Энтерпрайз». Пять лет исследования неизвестных новых миров, поиска новой жизни и новых цивилизаций. Смело идти туда, куда не ступала нога человека!..***
— Мам? — Дэвид? — левитировавшая подарки под ёлку Юфимия дёрнулась и попыталась заслонить свою работу. Дейдара притворился, что ей удалось. — Почему ты не спишь? Уже так поздно. — Нужно было кое-что сделать, мм, — ответил Дейдара. Приблизившись, он протянул женщине большой конверт из плотной бумаги, перетянутый коричневой лентой. — В общем, это тебе. С Рождеством. — Ох, Дэвид!.. — прослезилась Юфимия, трясущимися руками принимая конверт. Дейдара быстро отвернулся. Никогда прежде он не дарил подарки. Где-то в глубине души неистребимый голос напарника едко сообщил, что это проявление слабости и оно не обернётся ничем хорошим… Но в этот раз Дейдаре было плевать. А Юфимия меж тем стояла перед ним и смотрела через пелену улыбки и слёз. — Ну же, открывай, мм. — Сейчас, — Юфимия потянула за кончик ленты, после максимально осторожно вскрыла конверт, будто бы даже он представлял ценность. Но вот наконец она извлекла сам подарок — выполненную карандашами картину с подсолнухами, стоящими на подоконнике в лучах летнего солнца. — О Мерлин… — выдохнула Юфимия, одну руку прижимая к груди, другой отчаянно вцепившись в рисунок. — Тебе не нравится? — быстро спросил Дейдара, чувствуя себя глупо. — О чём ты? — вздрогнула Юфимия. — Мне очень нравится, Дэвид. — А… ну, я рад, да, — пробормотал Дейдара и попятился в выходу. — Ладно, увидимся утром. Спокойной ночи! — Спокойной ночи, солнце, — улыбнулась ему вслед Юфимия, застывшая посреди гостиной с рисунком в руке.