Трилистник. Хогвартс

      Настоящая весна пришла в Хогвартс только в середине апреля. Наконец потеплело достаточно, чтобы выходить на улицу, не кутаясь в мантии по самые уши, и даже суровые шотландские ветры успокоились, ушли на каникулы до осени. Студентов смена погоды приводила в восторг — всё чаще школьников можно было увидеть на лугу, у озера, на дороге в Хогсмид, и даже в классах всё больше людей мечтательно смотрело за окно вместо того, чтобы заниматься. Замечая это, учителя вздыхали, но в большинстве своём — с тихим пониманием — и не одёргивали студентов слишком уж строго.       Близились пасхальные каникулы, и работа в замке почти замерла. До учёбы было дело только пятому и седьмому курсам — совсем скоро им предстояло сдавать серьёзные экзамены.       — Я не представляю, как это переживу — все эти СОВ и ЖАБА, — полушёпотом поделилась Лили, когда они с Хинатой сидели в гостиной и чертили карты звёздного неба для последнего в триместре занятия по астрономии. За соседним столом обложился угрожающей на вид литературой Фабиан Пруэтт и бормотал себе под нос что-то на латыни. Роксана, сидевшая рядом со старшим префектом, сама не выспавшаяся и взъерошенная, периодически отрывалась от своих конспектов к СОВ и уговаривала Фабиана сделать перерыв: он занимался без остановки уже восемь часов, даже обед пропустил. У старших курсов было куда более свободное расписание, чем у младших, но это вовсе не значило, как поначалу надеялась Мэри, что они учились меньше.       — Это всего лишь экзамены, — пожала плечами Хината, сверяясь с вычислениями координат Нептуна из учебника. — Все их сдают — и мы сдадим.       — Мне бы твою уверенность! — вздохнула Лили, с опаской поглядывая на фолианты Фабиана.       Мягко улыбнувшись, Хината обвела взглядом гриффиндорскую гостиную. Возле камина на полу устроились Джеймс и Сириус и листали новый журнал по квиддичу под восторженным взглядом Питера, Римус забился в угол, где трудился над сочинением для завтрашних зелий, а Гестия и Мэри играли во взрывного дурака. Дейдары нигде не было видно, но мысль о нём заняла Хинату лишь на секунду. Уже несколько месяцев бывший подрывник Акацуки не то что не дёргал её — вообще, казалось, не замечал. Поглощённый соперничеством с Итачи, Дейдара не обращал на Хинату никакого внимания, и её такое положение более чем устраивало… вот только затишье тревожило.       Когда утром после завтрака Хината, набравшись храбрости, спросила Итачи, что он думает о новом способе его бывшего товарища враждовать, Учиха с лёгкой улыбкой заметил:       — Перемены мне импонируют. Сражение умов мне больше по вкусу, чем просто сражение.       — Но ты ведь побеждал его раньше? — полувопросительно прошептала Хината, шагнув ближе к нему.       — Побеждал, — кивнул Итачи. — Но тогда это было равноценно победе генина над учеником Академии. Победа как факт есть, но гордости она не приносит.       — А если… — Хината замялась и поправила очки. — Если вдруг что, ты одолеешь его сейчас?..       — Хлоя, — Итачи остановился и взял её за плечи. — Тебе не нужно переживать о нём. Оставь разбираться с Дэвидом мне.       — Я… — начала было Хината — и запнулась, не зная, как выразить чувства. — Я поняла, Майкл.       Ещё мгновение посверлив её внимательным взглядом — словно проверял, не задумала ли она какой глупости — Итачи кивнул и отпустил девушку.       — Иди на урок. Встретимся после обеда на зельях.       — Да, — согласилась Хината и побежала на трансфигурацию.       В тот последний день перед каникулами профессор МакГонагалл дала много практики, оставив теорию на начало нового триместра. Сидя за партой вместе с Лили и отчаянно пытаясь сосредоточиться, Хината то и дело поглядывала через плечо на устроившихся в конце класса Дейдару, Джеймса и Сириуса. Эти трое откровенно веселились, превращая деревянные кубики то в заданные кожаные мячи, то в кубки, то в фигурки животных. Профессор со скрытой улыбкой осыпала их баллами. Лили сердито пыхтела.       — Почему у этих обормотов всё так просто выходит?! — звонко прошептала она, пока МакГонагалл в очередной раз отошла к парням, чтобы посмотреть на их новое превращение. — Они же почти не занимаются в гостиной!       — Талант, — отозвалась Хината, наблюдая за тем, как Дейдара превращает деревянную заготовку в белую птичку. Девушка вздрогнула и поспешила отвернуться.       Впрочем, кажется, недостаточно быстро.       — Эй, Бенсон! — окликнули её после урока в коридоре.       Внутренне напряжённая, Хината остановилась и обернулась, крепко прижимая учебники к груди. Дейдара нагнал её, довольный, с блестящим взглядом — когда шиноби S-уровня такой, опасаться стоит вдвойне.       — Да? — осторожно откликнулась Хината.       — Ты чего на меня всё занятие пялилась? — Дейдара усмехнулся. — Влюбилась?       — Было бы, во что! — мгновенно пришла на выручку Лили, пусть её об этом никто не просил. Выступив чуть вперёд, она грозно взглянула на подрывника и подошедших к нему приятелей. — Отцепись от неё!       — У-у-у, Эванс, как страшно! — закатил глаза и схватился за сердце Джеймс.       — Серьёзно, у меня порой ощущение, что, когда злится, она и правда взорваться может, — заметил Сириус с ленивой улыбкой.       — Ещё как могу! — заявила Лили. — И ты не хочешь оказаться рядом в этот момент, Блэк!..       Не обращая внимания на перепалку детей, Дейдара продолжал смотреть на Хинату. Его взгляд смеялся, но требовал. И Хината ответила, сохраняя нейтральный тон:       — Мне было интересно понаблюдать за тем, как ты осуществлял превращения. У меня так не получается.       — А что, твой одарённый дружок тебе не помогает с учёбой? — оживился Дейдара. — Хочешь, я тебе преподам… пару уроков?       — Благодарю, я справлюсь сама. А сейчас извините нас, — Хината аккуратно взяла пышущую гневом Лили за руку и увела в ближайший туалет для девочек.       — Да что с ними не так?! — в сердцах воскликнула Лили, когда они оказались одни. — Ну вот почему они вечно цепляются?!       — Это нормально в таком возрасте, — рассеянно ответила Хината. Остановившись у раковины и сняв очки, она повернула кран и, набрав полные ладони холодной воды, умыла лицо, а затем посмотрела на себя в зеркало. Застывшее выражение загнанности не понравилось Хинате, и она поспешила расслабить мышцы. Вернув на нос очки — глаза вновь стали казаться обычными серыми благодаря иллюзии — Хината повернулась к продолжавшей сердито сопеть Лили. — Меня это не задевает. Не должно и тебя.       — Как же оно не будет, если эти обормоты цепляются к моей лучшей подруге? — надув губы, пробубнила Лили. — Я им всем ещё задам!       Понимая, что сейчас её не переспорить, Хината лишь неодобрительно покачала головой и подняла с пола сумку.

***

      После истории магии и обеда у гриффиндорских первокурсников стояло сдвоенное зельеварение вместе со Слизерином. Соседство со змеями большую часть львят не приводило в восторг, но сам по себе урок обещал быть как всегда неплохим: профессор Слизнорт знал своё дело, умел увлечь детей предметом. Для Хинаты и Лили это также открывало возможность провести время с друзьями с «враждующего» факультета; едва войдя в класс, Лили бросилась занимать место для них с Северусом, а Хината аккуратно опустилась на скамью рядом с Итачи.       — Бенсон, ты всё-таки подумай о дополнительных, мм. Предложение в силе! — бросил Дейдара, проходя мимо них к последней парте.       Итачи вопросительно вскинул бровь. Хината ответила спокойной улыбкой и покачала головой.       Зелья давались Хинате не в пример лучше, чем трансфигурация, и к концу урока ей удалось сварить неплохое зелье против прыщей. Профессор Слизнорт одобрительно кивнул ей и принялся расхваливать снадобье Лили. От радостного смущения девочка вся зарделась, совершенно не замечая, как позади Слизнорта Джеймс и Сириус корчат рожи, тихо передразнивая преподавателя. Заметил это Северус и опалил парней взглядом, полным ненависти.       На стол перед Итачи спланировала записка. Развернув её, Итачи быстро пробежал взглядом и, не меняясь в лице, сжёг клочок пергамента в огне под котлом. Хината пронаблюдала за этим с любопытством, но вопрос так и не задала: если Итачи не поделился сам, значит, он и не станет. «Наверное, очередные издёвки от одноклассников», — решила Хината, бросив взгляд на Розье и Эйвери.       — Как насчёт позаниматься в библиотеке? — предложила Хината Итачи после урока. Последний на день звонок отзвенел, и школьники радостной гурьбой побежали паковать вещи: завтра «Хогвартс-Экспресс» доставит всех желающих в Лондон и замок на некоторое время опустеет.       — Прости, в другой раз, — сказал Итачи и удалился в сторону, противоположную выходу из подземелий. Тихо вздохнув с разочарованием, Хината побрела в гостиную. Ни Лили, ни Гестии там не было — первая умчалась на улицу прогуляться с Северусом, а вторая осталась переговорить с профессором Слизнортом и попросить о дополнительных занятиях. Мэри же устроилась в компании второкурсниц и обсуждала с ними моду и великосветские сплетни. Не имея желания присоединяться к ним, Хината направилась в спальню, чтобы взять своё вязание. Вот только из-за двери, ведущей в спальни мальчиков, раздались голоса, заставившие её замереть в тени и прислушаться.       — Дэвид, остановись!..       — С дороги! Я придушу его голыми руками, да! И если ты хоть кому скажешь, куда я пошёл…       Предчувствуя, что будет дальше, Хината юркнула в более глубокую тень. И вовремя — дверь рывком открылась, и сердитый Дейдара пролетел к выходу из гостиной. Недолго думая, Хината бросилась за ним.       Соблюдая предельную осторожность, скрыв свою чакру, Хината следовала за Дейдарой через школу. Вскоре не осталось сомнений, что направляется подрывник в подземелья. Сердце пропустило удар. Неужели он задумал что-то против Итачи? Неужели именно Дейдара написал ту записку, выманил Учиху, а теперь… Что теперь? Хината не собиралась отставать или отступать. Если потребуется, она вмешается — чем бы это вмешательство ни обернулось для неё самой.       Факелы всё реже лизали черноту низких коридоров по мере того, как шиноби спускались. Чем дальше вглубь подземелий, тем больше Хината тревожилась. Никогда раньше она не забиралась так далеко, даже когда рисовала карту замка. Эта территория была неизведанной, потенциально опасной, и нукенин впереди… На удивление, Хината стала замечать, что и он как будто не уверен в маршруте. Всё чаще Дейдара останавливался, высматривал что-то под своими ногами, прислушивался — Хината стремительно пряталась и затаивала дыхание — и только после этого продолжал путь. Подозревал слежку? Или что-то искал?..       Долгое время тишину не нарушало ничто — шиноби двигались беззвучно. Но вдруг откуда-то из смежных коридоров эхо принесло голоса: тихие, далёкие, неразличимые. Дейдара вскинулся, словно пёс, и ускорил шаг. С растущим беспокойством Хината бросилась за ним, борясь с желанием использовать Бьякуган: ощущение чакры могло подсказать подрывнику, что он не один.       С каждым шагом голоса становились громче. Кто-то кричал — теперь уже не было сомнений, что мальчишка. Дейдара побежал, Хината максимально тихо рванула следом, на ходу проверяя, как выходит из рукава маленький нож…       За очередным поворотом оказалась комната, из которой и доносился крик. Дейдара рванул ветхую дверь и влетел в помещение, Хината — за ним, готовясь нанести упреждающий удар… И не сдержала судорожного вздоха, увидев Джеймса Поттера, подвешенного под потолком в крепкой ловушке. В другой такой же болтался Сириус Блэк — он-то и кричал, совсем неаристократично кляня на чём свет стоит Итачи, замершего посреди комнаты.       Бросив быстрый взгляд на Хинату, застывшую позади него, Дейдара выхватил собственный нож.       — Выродок, отпусти их — немедленно!

***

      Расставшись с Хинатой после зельеварения, Итачи ненадолго зашёл в гостиную Слизерина, чтобы оставить там сумку и мантию, а затем вновь вышел в полутьму подземелий. Не в его правилах было бегать от вызова, даже такого глупого и наглого. Что ж, так или иначе, давно пришла пора преподать этим неуёмным мальчишкам урок и научить их не гавкать, на кого не следует.       С другой стороны, а как преподать урок? В конце концов, эти мальчишки — гражданские дети; пусть и из древних волшебных семей — что они могут противопоставить закалённому годами и опытом шиноби? Как во время поучения не переборщить, не сломать их? Итачи задавал себе эти вопросы, спускаясь в недра подземелий. Это была неисследованная территория: даже Хината не нанесла её на карту, свой подарок Итачи на Рождество. Что таилось здесь, шиноби могли лишь предполагать. Итачи полагался на своё чутьё.       Назначенная для встречи комната скрывалась за очередным тёмным поворотом. Именно чутьё и внимательность помогли Итачи легко перепрыгнуть спусковой механизм ловушки. Приземлившись на обе ноги и мельком убедившись, что нынешняя позиция безопасна, Итачи осмотрел ловушку. На самом деле, их оказалось несколько, расставленных возле выхода — на случай, если жертва окажется проворной, видимо; хотя предусмотрительность оказалась недостаточной против шиноби.       Итачи прищурился. Железные обручи, старые, местами проржавевшие, явно находились в этом месте веками. Хороший вопрос, как Розье и Эйвери его нашли и привели механизмы в действие.       Не успел Итачи углубиться в размышления, в коридоре раздались шаги. Приближались двое. Даже не потрудившись сойти с места, Итачи повернулся к двери, сцепив за спиной руки. Дверь со скрипом отворилась.       — Ой, а это что за… а-а-а! — мальчишка беспечно наступил в ловушку, секунда — и его вздёрнуло к потолку, хорошо приложив головой о камень.       — Джим! — заорал Сириус, уставившись на друга, и бросился вперёд… чтобы наступить в другую ловушку и через мгновение присоединиться к Поттеру под потолком.       Дверь комнаты захлопнулась, словно пасть хищного животного.       — Ты! — крикнул Сириус, уставившись на Итачи, молча изучавшего взглядом механизм.       — Я здесь по чистой случайности.       — Так я тебе и поверил! — Сириус дёрнулся в своих железных путах — обручи скрипнули, но не поддались, и ошалело посмотрел на друга. — Джим! — тот не ответил, и Сириус вновь заорал на Итачи: — Отпусти нас, ублюдок больной! Змея слизеринская! Что ты сделал с Джимом?!       — Он ударился головой и сейчас без сознания, — ответил Итачи, продолжая скользить взглядом по цепям и креплениям, выискивая слабое звено. — Вскоре придёт в себя.       — С чего бы мне тебе верить?! — рыкнул Сириус. — Все вы лживые ублюдки на Слизерине! Сукин ты!..       Дверь с грохотом впечаталась в стену, и в комнату ворвался Дейдара. За ним вбежала Хината, готовая атаковать подрывника — но вместо того, чтобы всадить нож ему в шею, как явно собиралась секунду назад, охнула и застыла. Мгновенным взглядом обведя помещение, Дейдара выхватил собственный нож.       — Выродок, отпусти их — немедленно!       — Это я и пытаюсь сделать, — ровно ответил Итачи. — Не я активировал эту ловушку, Дэвид.       — Если ты считаешь, что я тебе верю… — процедил Дейдара — и резко метнулся к Хинате. Сгребя девушку в охапку, подрывник приставил нож к её горлу. — У нас был уговор, мм!       — И я о нём помню, — Итачи взглядом показал Хинате не делать глупостей, и та замерла в руках Дейдары, крепче стиснув нож. Дейдара заметил его и поспешил отобрать, собственный прижав сильнее к шее Хинаты.       Итачи нахмурился. Сириус наконец замолчал, поражённо глядя на них.       — Сейчас, — сказал Итачи и, достав из кармана деревянный кубик, оставшийся с практики по трансфигурации, точно метнул его в самое ржавое звено цепи, удерживавшей под потолком ловушку Сириуса. Тот грохнулся на пол и завыл от боли, принялся выпутываться из железных обручей. Подобрав куб, Итачи перебил и клетку Джеймса, который от падения пришёл в себя.       — Ах-х, мерлиновы кальсоны! Что здесь происходит?..       Не слушая его лепет, Итачи повернулся к бывшему товарищу.       — Теперь отпусти Хлою.       — Ещё рано, — процедил Дейдара и бросил приятелям: — Что вы там копаетесь? Быстро, встаньте за мной!       — Тебе легко говорить! — воскликнул Сириус.       Переведя взгляд с него на Дейдару, Итачи вопросительно приподнял бровь. Подрывник ответил ему яростным мотанием головой.       — Стой, где стоишь, мм! Иначе…       Закончить, даже если хотел, он не успел — пол и потолок комнаты вдруг пришли в движение, стремясь навстречу друг другу. Всё происходило отчаянно быстро. Ни секунды не думая, Итачи рванул к полускованным мальчишкам, быстрыми движениями освобождая их от обручей и цепей. Недостаточно быстро! Уже на корточках, Итачи совсем немного не доставал до потолка. Вдруг в стене слева от него открылся проход — и Итачи запихнул туда вначале Джеймса, а затем Сириуса, после чего шмыгнул сам. Ещё минута — и пол с потолком схлопнулись, а проход закрылся так, словно его и не было вовсе.

***

      — Джим! — закричал Дейдара, бросившись вперёд.       Полулёжа на полу коридора, отброшенная подрывником, Хината старалась выровнять дыхание. Комната, в которой они только что находились, перестала существовать — за распахнутой настежь дверью была каменная стена без единого стыка или шва.       — Ксо! — рявкнул Дейдара, в бессильной ярости саданув кулаком по влажному камню. Почти минуту парень стоял так, низко опустив голову, бормоча что-то неразборчивое.       Хината шевельнулась, чтобы встать. На звук нукенин среагировал мгновенно.       — Ты! — рыкнул он на родном языке, подлетая к Хинате. — Иди сюда, сука! — сильная рука схватила за волосы и рванула голову вверх, ухо опалило горячее дыхание. — Ищи, где они! Ищи, если тебе дорога жизнь, мм!       — C-сейчас… — пробормотала Хината, стараясь не обращать внимания на нож, упёршийся острием между рёбер. Мелко дрожа, Хината активировала Бьякуган. — Я… я вижу их! Они живы!       — Хорошо, — выдохнул Дейдара и вновь тряхнул её, больно дёрнув за волосы. — Где они?       — Они… — Хината широко распахнула глаза, не веря увиденному. Осторожно, на виду, чтобы взвинченный нукенин не счёл это попыткой атаки, она сняла очки, подарок Итачи, и убрала в карман мантии. — Нет, не показалось…       — Что там? — резко потребовал Дейдара.       — Территория меняет очертания, — прошептала Хината в ответ, нервно следя Бьякуганом за туманными перемещениями стен. Энергия здесь безумно давила на глаза, и Хината со сдавленным охом зажмурилась. — Что-то… что-то воздействует на мои глаза…       — Отмазка не прошла, — Дейдара встал и рывком поднял её на ноги. — Пошли. Мне плевать, даже если ты ослепнешь в процессе — мы должны найти их, да. Иначе от тебя не останется того, что можно было бы похоронить.