***
До конца летних каникул оставалась неделя. Я уже месяц, как пребываю в шкуре Оттавии. И хочу сказать, что потрудилась я на славу! Разжилась таким количеством навыков и подняла старые так, что теперь могла без ложного стеснения сказать, что являюсь маленьким гением. Увы, этот титул я делила с Данте. Но я не жадная, а гениальный братец под боком весьма полезен. Если кратко о последних событиях, то я и Данте почти переселились к мадам Аманде. Она всерьез восприняла моё желание учиться, а Данте, не желающий расставаться с моей компанией (и чего ему с мальчишками не играется? Из-за того, что страдает от сестринского комплекса?) также попал под это дело. И началось. Этикет, танцы, пение, риторика. Мою робкую просьбу записать меня в клуб тайского бокса при моей школе Аманда не раскритиковала, как я боялась, а просто взяла и записала меня и Данте. В тот же день. Тренер в клубе был знакомым нашей бабушки, потому охотно принял нас. Энрика рвала и метала, когда мы поставили её в известность постфактум. Нам бы влетела очередная неделя домашнего ареста, если бы не вмешалась Аманда. В итоге Энрика не стала на нас ругаться или запрещать занятия, но сказала, что ничего для занятий покупать нам не будет. Мадам смерила её таким взглядом... а потом посмотрела на нас и сказала, что если хотя бы один из нас не бросит этот спорт и победит на соревнованиях, то первую победу посвятит ей. И на следующий день купила нам всё, что было нужно для занятий Муай Тай. В общем-то, требовались там боксерские перчатки, ну и защита. Занятия начинались с начала учебного года, так что наши новенькие вещи бережно хранились в доме у бабушки (Данте боялся, что Лусио или Мартино захотят поносить его боксерские перчатки, а я не стала относить домой как бы за компанию, хотя на самом деле мне просто нравилось, что у меня есть свои вещи в доме мадам, это давало иллюзию, что я живу у неё, а не в доме Энрики и Алека). Но совсем без подготовки мы не могли, тем более у детей много энергии, которая играет в одном месте. Аманда, как ответственная бабушка, спросила у этого тренера про тренировки, и в итоге перестала делать зарядку дома, а стала вытаскивать нас на утренние пробежки. Для бабушки восьми внуков она была в слишком хорошей форме! Зато когда она пробегала мимо меня второй круг вокруг дома, не запыхавшись, это здорово мотивировало! Правда, всю мотивацию сдуло, когда я потянула ногу, и Данте пришлось тащить меня на своей спине, пока дебафф не пропал. Когда на улице был дождь, мы просто делали зарядку дома, а потом занимались разными делами. Аманда научила меня вышивке, вязанию, а еще кройке и шитью. Так я открыла крафтовые навыки, с удивлением отметив, что связанный мной из розовой пряжи шарф обладал особыми характеристиками: Неаккуратный детский шарф Первый блин - комом, но вязание отличается от готовки, потому первый шарф далек от модной трагедии и выглядит даже миленько. (<Актерское мастерство > +1 при попытках показаться милой) Свой первый артефакт я убрала в инвентарь на память, а мадам Аманде сказала, что распустила его. Увы, больше особых вещей у меня не получалось создать, а там и на рукоделие осталось мало времени из-за множества других занятий. И всё-таки Система давала поражающие возможности. Я и Данте быстро запоминали всё, мы быстро росли над собой и самосовершенствовались. Благодаря строгому расписанию в доме мадам, мы не пропускали приемов пищи, а также всегда высыпались. Характеристики росли, как на дрожжах. Энрика всё больше возмущалась, что мы почти не ночуем дома, но что поделать, если дома у бабушки спокойнее?! И если её расписание лично меня полностью устраивало?! Когда Энрика за ужином снова начала возмущаться, неожиданно для меня заговорил Алек: - Если им так нравится у бабушки, то пусть живут у неё до конца лета. Они же не хулиганят и не связываются с дурной компанией, чтобы отчитывать их, - сказал он своё веское слово. И Энрика, не найдя, что на это возразить, лишь фыркнула и сказала нам делать, что хотим, раз мы больше не желаем появляться дома. Конечно, она была обижена и уязвлена, а еще ревновала, но я ничего не могла поделать: с мадам Амандой мне было комфортнее. Она относилась ко мне и Данте не как к неразумным детям, а как к равным. Это, знаете ли, очень располагает к себе! На следующее утро, когда мы с Данте привычно вошли в дом бабушки, Система пиликнула о новом оповещении.Создана особая зона <Дом> Дома и стены родные помогают. Скорость повышения навыков +20%
- У тебя тоже пришло это оповещение? - тихо спросил Данте. Я лишь молча кивнула в ответ, ошарашенная подобным вывертом Системы. Она "мягко" намекала мне, что я считаю дом Аманды - своим домом? Это открытие меня даже как-то немного растрогало. Ровно до урока этикета за столом, который нам устроила бабушка. Там уже не до светлых сантиментов, там нужно тщательно следить за собой. Не то, чтобы этикет требовал огромных усилий или был невероятно сложным, просто каждый урок Аманды был, как выпускной экзамен. И ударить в грязь лицом совершенно не хотелось. В последней день каникул я и Данте чуть ли не со слезами на глазах переезжали обратно в дом. Во-первых, сильно привязались к бабушке (и даже пару раз действительно её так назвали, на что она никак не отреагировала), во-вторых, стали сильно зависимыми от её расписания дня, в-третьих, здесь была удобная зона для прокачивания навыков, а в-четвертых... жить вдвоем в одной комнате очень комфортно, а тут придется возвращаться в комнату, где помимо тебя живут еще три человека! Когда Аманда привела нас домой, мы даже начали клянчить оставить нас у неё на весь учебный год, ну хотя бы до рождественских каникул. Алек был не против, считая, что его матери скучно и не хватает общения с внуками, но вот Энрика была категорически против: - Я уже скоро забуду, как родные дети выглядят! - Мы можем приходить по выходным, - строя щенячьи глазки, не сдавался мой братец. Он так привык, что все его вещи реально его, что их никто не трогает, потому что я уважала его личное пространство, потому отчаянно не хотел возвращаться в комнату, где есть два старших брата, живущих по заветам коммунизма. Ну, то есть считавших, что у них всё должно быть общим. - Мам, у тебя есть еще шесть детей! - возмущалась я. За что схлопотала слабый подзатыльник от матери. Аманда стояла в стороне, не участвуя в беседе, но её карие глаза точно смеялись! За то время, что мы с Данте у неё жили, мы уже спокойно могли угадывать её настроение по глазам. - Но можно хотя бы месяц тут жить, а месяц дома? - ляпнула, не задумываясь. И тут же повисла тишина. Энрика ошарашенно посмотрела на меня, а потом эмоционально всплеснула руками и отвернулась к отцу. - Они уже не воспринимают наш дом, как свой родной дом! - воскликнула она. Алек обнял жену, похлопывая её по спине, а сам со смешинкой в глазах смотрел на меня и Данте. Похоже, его текущее положение дел забавляло и он был совсем не против того, чтобы его дети жили у его матери. Даже не знаю, он нас так сильно любит или так сильно не любит? В нашей семье, как я поняла, царил матриархат, раз решение приняла Энрика, так что оставаться жить у Аманды мы не могли. Что меня, несомненно, расстроило. И я из-за всех сил строила несчастную и обиженную, портя всем окружающим настроение своей кислой миной. А еще нарочно после уроков задерживалась у мадам Аманды на долгое время. Данте был сильнее меня привязан к Энрике, потому мою партизанскую деятельность поддерживал лишь время от времени: не нарочно, а просто потому, что тоже скучал по бабушке. Энрика не знала, как со мной бороться (наказывать было не за что, оценки были великолепными, тренер в клубе меня хвалил, а то, что я задерживалась у Аманды каждый божий день, так кто же может запретить ребенку видеться с любимой бабушкой?). Пару раз старшие сестры пытались надавить на мою совесть, видя, как Энрика переживает, но быстро поняли, что это абсолютно гиблое дело. Смену своего характера я наконец-то могла объяснить воспитанием Аманды, так что не боялась потихоньку становиться самой собой. Пусть прокачка актерского мастерства от этого заметно замедлялась.***
Большая перемена в школе существовала для того, чтобы дети спокойно пообедали и потратили лишнюю энергию на что-либо. В Гардении был мягкий климат, потому даже осенью было достаточно тепло, чтобы обедать на улице и сидеть на аккуратных лужайках. После математики я подхватила свои вещи и бросилась на улицу, собираясь занять укромное местечко и перекусить. Может, и Данте присоединится, если найдет меня. Но мои планы резко обломались о жестокую реальность, когда в "укромном местечке" (за школой, у начала небольшой аллеи деревьев) уже сидели две девочки. Одна была рыжей, как половина моего семейства, с голубыми глазами. И без веснушек! А я, смотря на своих рыжих братьев и отца, привыкла, что у рыжих всегда веснушки. Ну, не считая Каллисто, у него волосы были такими темными, что рыжиной отдавали лишь на солнце. И кожа его была чистой и белоснежной от того, что он всё время сидел дома. А когда я перестану восхвалять своих братьев? Они от природы уродились такими красавцами, что я иногда тяжело вздыхала, жалея, что оказалась им единоутробной сестрой. Но эти шуточные возмущения в сторону. Я, заметив, что рыженькая с зеленоволосой подружкой заняли моё любимое место, могла лишь тяжело вздохнуть и пойти искать другое, как эти девочки заметили меня. - Ой, ты же Оттавия Аддерли, да? Мы из одного класса, - смущенно улыбнулась мне рыженькая девочка. Я напрягла память и действительно вспомнила этих двоих. Я знала всех своих одноклассников, другое дело, что не общалась с ними. И не считала, что это стоит исправлять. Но если, пообщавшись с ними, я всё-таки пообедаю в своем любимом месте, то почему бы и нет? - Блум и Селина, да? - мило улыбнулась я, подойдя ближе. Селина явно была не очень рада моему приходу, но зато робкая Блум была очень дружелюбно настроена. В конце концов, я, как и планировала, пообедала в своем любимом месте, а еще познакомилась чуть ближе с одноклассницами. Их имена и внешность царапали моё сознание, может, я встречала их раньше? Нет, иначе бы я вспомнила благодаря достижению "попаданка обыкновенная". Блум интересовалась моими увлечениями, очень удивилась, когда узнала, что я занимаюсь тайским боксом. Пришлось рассказывать ей о том, что это и с чем едят. Как-то очень естественно поведала о забавных случаях с тренировок, когда меня ставили против Данте. Бои начались только недавно, ну, тренировочные бои - курам на смех, до этого мы тренировались и изучали стойки и некоторые приемы, доступные нам, как новичкам. Ну так вот, в боях Данте мне всегда проигрывал, вопреки своему физическому превосходству. А всё потому, что жалел младшую сестренку. Меня это раздражало, но не слишком. Я понимала, что не могу заставить Данте драться с собой всерьез. Блум смотрела на меня восхищенно, а я вежливо поинтересовалась её увлечениями. Селина в разговоре практически не участвовала, если не считать её фыркания и хмыканья, да ехидных замечаний по ходу моих рассказов о клубе Муай Тай. То, что я не нравилась Селине, не понял бы лишь тупой. Или наивная Блум, слишком захваченная новым знакомством. Последняя, кстати, робко сообщила, что любит готовить с мамой, немного рисует и обожает фей. И тут я поняла, что попала, потому что как только поинтересовалась, какими феями она увлекается (всё-таки у разных народов мира свои предания об этих существах), то Блум мгновенно преобразилась, пылко и с энтузиазмом распинаясь о них. Да, лучше бы я просто покивала и похвалила её за разносторонность. Хотя это просто ворчание, слушать девочку было умилительно и забавно, руки так и тянулись потрепать её за по-детски пухлые щечки. Когда большая перемена подходила к концу, и мы засобирались в школу, я вызвала окна их характеристик, на что Система выдала лаконичное "Заблокировано". Я даже опешила от такой новости. В смысле "заблокировано"?! Они что, квестовые персонажи или что? Почему окна Энрики, дававшей мне квесты по дому, сестер, братьев, да всех живых существ открываются, а этих двух девочек - нет? Кто они такие?.. Любопытство, разожжённое этим фактом, заставило меня вновь искать их общества, что вызывало радость у Блум и раздражение у Селины. Еще более она была раздражена, когда вместе со мной стал приходить Данте. Эх, надеюсь, со временем она станет чуточку дружелюбнее... - Вы такие удивительные! - поражалась мне и Данте Блум. Селина на это ревниво фыркала, с трудом принимая то, что её подруга восхищается кем-то, кроме неё и фей, которых Блум просто обожала. Но если делить обожание с феями Селине было легко, всё-таки они мифические существа, то вот с реальными людьми - тяжеловато. Я внезапно привязалась к такой непосредственной, скромной, наивной и мечтательной Блум, так что даже сама искала её общества (но теперь не только потому, что они с подругой были "особенными"). А для меня это невероятное проявление привязанности, ведь всё свое время я тратила на самосовершенствование и прокачку! И отдыхала я тоже, качая какой-либо навык. Когда ты обладаешь Системой, весь мир для тебя игра и сплошной отдых. Но вот единственное, что меня напрягало, так это дежавю. Как будто я знала и Блум, и Селину, и Гардения вдруг предстала для меня с другой стороны. Но эти ощущения были настолько невнятными и расплывчатыми, что я не могла ничего толком сказать. Просто всё знакомо, но откуда?.. В конце концов, с этим ощущением я поступала так же, как и с хандрой: просто начинала чем-нибудь усиленно заниматься. К слову, к моему великому облегчению, навыки не деградировали. Так что как был мой итальянский язык на первом уровне, так и остался. Или нужно было больше времени, чтобы он деградировал. Или навыки первого уровня не деградируют... Так что фотографирование второго уровня я тоже решила оставить на время и более не развивать, чтобы окончательно подтвердить или опровергнуть свои опасения. Время бежало неумолимо. Всё менялось, Энрика почти смирилась с моей тягой к бабушке и уже чаще отпускала к ней с ночевкой, но вот Селина так и не смягчилась по отношению ко мне и Данте. Детская ревность такая умилительная! Думала я первые недели две. Потом начала раздражаться, потом просто игнорировать. Но как это часто бывает, какое-либо внезапное событие может в корне изменить отношения между людьми. Десятого декабря Блум исполнялось девять лет. И она приглашала меня, Данте и Селину к себе на чаепитие, а потом на каток на озере. Погода стояла достаточно холодная, чтобы не бояться провалиться под лед, тем более на озере функционировал полноценный каток с музыкой и палаткой, где можно было купить горячий чай и оставить сумки в камерах хранения, но достаточно теплая, чтобы не околеть. Я, тренируясь в вязании, связала в подарок симпатичный голубой шарф под цвет глаз девочки. Данте же, разумно подходя к трате карманных денег, скопил немного и купил милые заколки в виде сердечек. Завернув подарки в подарочную бумагу, оставшуюся дома с прошлого Рождества, мы отправились в гости. Ванесса тепло встретила нас, хотя мы впервые пришли в её дом. - Блум так много рассказывала о вас, - сообщила нам с улыбкой женщина. Я сразу отметила, что для матери Блум она слишком отличается от неё по внешности. Конечно, генетика могла и не так пошалить... Но всё равно, Ванесса и Блум совершенно не похожи! Может, Блум уродилась в отца? Но Майк, вышедший нас поприветствовать, точно не имел ничего общего с Блум. Внешне, естественно. Я попала в какую-то Санта-Барбару, да? И я бастард, и Блум своим родителям приемная... - Блум, гости уже пришли! - крикнула Ванесса наверх. На втором этаже хлопнула дверь, а по лестнице послышался торопливый топот. Растрепанная Блум в свитере и теплых штанах влетела кометой в комнату и налетела на меня и брата с обнимашками. Я охотно затискала её в ответ. Всё-таки она была очень милым ребенком. Селина еще не пришла, так что мы стали ждать её. Но подарки вручили сразу. Блум повторно нас заобнимала. Да уж, скромной и стеснительной она была первую неделю общения, а потом от её обнимашек ничего не могло спасти. Когда раздался стук в дверь, Блум подскочила и побежала открывать, чуть не запнувшись о собственную ногу, а мы с Данте остались в гостиной, украшенной шариками, одни. - Ты заметил, что Блум совсем не похожа на своих родителей? Как думаешь, она пошла внешностью в других родственников или приемная? - поинтересовалась тихо, просто потому, что дожидаться девочек в тишине было скучно. Данте вздрогнул, посмотрев на меня. На его лицо упала тень, и он резко отвернулся. Я поразилась такому его поведению. Что его так задело?.. - Понятия не имею. Ты же знаешь, что вкладки семейного древа не открываются у тех, кто не обладает Системой, - пробурчал он. Я не успела подумать над его странным поведением и сказать, что у Блум и Селины еще и просто вкладки с информацией не открываются, как последние вошли в комнату, и началось празднование. Тортик был домашним, не покупным, и невероятно вкусным. Я даже впихнула в себя второй кусочек, из-за которого минут двадцать терпела подколки Селины. Но оно того стоило, однозначно. Рецепт, что ли, попросить? Зимой темнеет рано, так что шли на каток уже в сумерках. По всему городу светили фонари, местами уже горели рождественские гирлянды. Чем ближе подходили к озеру, тем отчетливее становилась веселая музыка. Блум сияла, как те самые гирлянды, коими были украшены фонари вокруг берега и катка. Мы все быстро переобулись в коньки и бросились кататься. Ну как все, Селина не очень уверенно держалась на льду, но старалась не подавать виду, что ей неуютно. Таких гордых девочек, старающихся выглядеть самодостаточно, я еще не встречала. Ну, в жизни Оттавии не встречала, а про прошлую жизнь ничего не могла сказать наверняка. Мы с Данте выделывались, пытаясь повторить всякие финты фигуристов, которые видели по телевизору (наша старшая сестра Дебора обожала фигурное катание), но не всё у нас получалось, так что иногда мы падали. И заливисто смеялись над собой, когда это случалось. Блум, катающаяся вокруг нас и не пытающаяся повторить какие-то трюки, смеялась вместе с нами. Селина, неуверенно оттирающаяся у заборчика катка, закатывала глаза, хмыкала и обзывала нас дураками и шутами. Подумаешь, зато я совершу двойной тулуп, а она так и будет по заборчику кататься! Майк и Ванесса приглядывали за нами, но всё как-то больше отвлекались друг на друга. Да и на катке было достаточно оживленно и безопасно, чтобы избавить детей от плотного наблюдения и жесткого контроля. Только кто же знал, что всё не так безопасно и радужно, как представлялось? Я первая услышала треск и тихий вскрик Селины. То ли потому, что у меня был острый слух, то ли оказалась ближе всего к ней. Это не важно, ведь когда я посмотрела в сторону девочки, её не было у забора. Зато вместо белого льда колыхалась темная вода и чернели трещины. Кто-то закричал, но я уже не отреагировала, машинально скидывая с себя куртку и шапку. Не успел никто опомниться, а я сообразить, что конкретно делаю, как темная пучина сомкнулась надо мной. Пузырьки воздуха, касаясь моего лица, прятались в моих волосах, а потом плыли дальше, на поверхность. Вокруг была почти кромешная тьма, лишь всё больше и больше отдалялась от меня тусклая надпись с именем Селины. Я плыла вниз, ко дну, изо всех своих сил, задыхаясь от холода, сковывающего мои мышцы. Еще и намокшая одежда здорово мешала. Но Геймер я или погулять вышла? Игнорируя стоны тела, я успела доплыть до Селины раньше, чем она достигла дна. Воздуха катастрофически не хватало, а силы явно были на исходе. Схватив девочку поудобнее, я отчаянно загребла руками, стараясь выплыть. Путь обратно выдался таким тяжелым, что я даже успела испугаться, что так глупо умру. Но в момент, когда силы почти покинули меня, лвл-апнулся навык плавания и дело пошло быстрее. Что было после того, как я жадно вдохнула воздуха, вынырнув на поверхность, - не помню. Кажется, я отрубилась. Или не кажется, а так и было.