***
Амарил была сильно не в духе, как и Муза. Собственно, как и все феи Алфеи, сейчас находящиеся в Облачной башне. Мрачные стены давили, каждый шорох играл на нервах, спать было совершенно невозможно, солнечного света критически не хватало из-за вечных туч вокруг этой дурацкой школы, а ещё и ведьмы. Толпы ведьм, что насмешливо и презрительно провожают взглядами, шепчутся или говорят в голос о никчёмности фей, задирают и подначивают. И могут как-нибудь зло подшутить из-за угла, в тот самый момент, когда этого не ожидаешь. Амарил уже трижды наколдовывали подножки, и теперь она постоянно следила за окружающим пространством. Ещё никогда ей не приходилось быть такой напряжённой и внимательной, как в Облачной башне. Фея всё больше ненавидела ведьм. Но признавала, что это хорошая практика. "Директор Фарагонда правильно делает, что отправляет нас сюда: так мы видим всю гнилую натуру этих крыс", — считала Амарил, свысока посматривая на девушек в тёмных одеждах и с вызывающим макияжем. Она искренне считала, что у ведьм нет ни вкуса, ни каких-либо перспектив в жизни. Что они просто отбросы. Муза, пережившая не самые приятные моменты общения с ведьмами (живы были воспоминания о том, как толпа ведьм загоняла её в Магиксе для Трикс), также не испытывала к ним тёплых чувств. И ей сложно давалось нахождение здесь. Если бы не Амарил, решительно защищающая Музу и поддерживающая её, то Муза не знала, как бы справилась. С Амарил, Нессой и Франсин было легко и просто, комфортно, безопасно. Муза была рада, что подсела к ним тогда в кафе. Урок противного старика, ведущего Зельеварение, не понравился ни Музе, ни Амарил. Для Амарил существовал только один профессор Зельеварения — Палладиум, в которого она была влюблена. Музе просто не нравился сам предмет, а текущая тема... Приворотные зелья. Пожалуй, фея Музыки не призналась бы и самой себе, что для неё это великий соблазн. И что заманчивой кажется идея приготовить такое зелье для одного конкретного парня... — Муза, — окликнула подругу Амарил, постукивая ластиком карандаша по краю своей тетрадки, внимательно вглядываясь в симптомы привороженного. Муза отвлеклась от жаркого спора профессора с Оттавией (вот же выскочка!) по поводу побочных эффектов зелья, которое они должны были приготовить, и посмотрела на свою странно задумчивую подругу. — Тебе не кажется, что Оттавия и Флора могли приворожить их? — посмотрев в глаза фее Музыки, уточнила Амарил. Муза вскинула брови в удивлении, но тут же нахмурилась. Она понимала, о ком речь. Как и понимала, что что-то правдивое в словах Амарил было. Амарил и Муза подружились не только на почве общности интересов и неприязни к Оттавии, но и из-за безответной любви. Они понимали друг друга как никто, ведь одна была влюблена в профессора Палладиума, который из всех студенток выделял только Оттавию и, иногда, Флору, а другая — в Ривена, который встречался с Флорой. Безответная влюблённость в разных мужчин и неприязнь к одним и тем же лицам сближали, связывали не хуже многолетней дружбы. Если хорошо посмотреть, то не было, по крайней мере у Палладиума, признаков приворота на Оттавию. Но как же легко поверить в то, что любимый игнорирует твоё существование не потому, что ты ему неинтересна или не представляешь из себя того, что заинтересовало бы его, а потому, что его приворожили. Потому, что он не может обращать на тебя внимания, ведь магическим образом весь его мир крутится вокруг другой. Другой — коварной и мерзкой твари, опустившейся до приготовления приворотного зелья. "В тихом омуте черти водятся", — считала Муза раньше, а после начала отношений Ривена и Флоры окончательно убедилась в правдивости высказывания. Она легко поверила в то, что Флора могла приворожить Ривена. "Вот и ответ на вопрос, чем именно она его заинтересовала", — презрительно усмехаясь, всё для себя решила Муза. Аналогичные мысли витали в голове Амарил. Присоединившаяся к спору по поводу состава приворотного зелья между профессором и Оттавией Флора лишь подлила масла в огонь разгоревшегося убеждения двух фей. Оттавия и Флора так хорошо знакомы с тонкостями этого зелья, что даже спорят с преподавателем. А почему? А потому, что сами его готовили! И использовали! И плевать Музе и Амарил было на то, что Тави кучу времени посвятила зельеварению, а Флора просто прекрасно разбирается в растительных ингредиентах. Вердикт был вынесен и обжалованию не подлежал.***
Было жаль терять доступ к зельеварне, но нужно было пойти на некоторые жертвы, чтобы излечиться от своего внезапного "недуга". Я не имела понятия как, но считала, что минимизация контактов с Палладиумом пойдет мне на пользу. У меня был чётко сформированный план, который я собиралась привести в исполнение, как только вернусь в Алфею. У Палладиума не будет и шанса, чтобы докопаться до меня, а у меня не будет и шанса, чтобы дать себе поблажку и побыть с ним дольше, чем позволяют уроки в расписании. Перфекто. Правда, был один огромный изъян в моем плане: лето без Палладиума нисколько не уменьшило моих чувств, почему же что-то должно измениться сейчас? Что ещё было проблемного в моём лечении, так это иммунитет, даруемый Системой, к различным воздействиям на разум. Я не смогу приворожить себя к кому-то другому. Хотя, тут вопрос в том, как именно я себя буду пытаться лечить. Зелья же на меня действовали, а зелья, действующие на разум, я не пробовала. И Сон на себя могла накладывать — Система расценивала его как бафф. Иными словами, если Система расценит мои действия в качестве баффа, то не заблокирует эффект. Осталось найти способ... Ведьмы смотрели на меня с интересом и недоумением. Смешно, что феи в этом с ними были похожи. Все помнили моего Стража Врат на уроке Гриффин, и эта история так быстро разлетелась по школе и трансформировалась, что многие уже были уверены, что я личная ученица Гриффин, учащаяся в Алфее под прикрытием. На какие только выдумки способны девушки, находясь в школе-интернате, просто диву даюсь. Блум что-то бурчала про то, что это мой чёрный юмор всему виной, Текна успокоилась, когда я сказала, что это был монстр из компьютерной игры. Стелла со всей присущей ей непосредственностью просто забыла про случай на уроке, а Лейла и вовсе молчала. Только Флора иногда чуть опасливо смотрела на меня. Её Страж сильно впечатлил. И только Пиа было плевать с самого начала. Она пожала плечами, сказав, что ожидала от меня идеального выполнения этого задания. "Ты либо делаешь хорошо, либо не делаешь вовсе", — хмыкнула девушка. Она выглядела бледной и не особо здоровой, а ещё, слишком уж спокойной. "Ух ты, ты замечаешь что-то кроме книг?" — язвительно и раздражённо осведомилась Пиа, а потом резко замолчала. Я терпеливо ожидала, когда она расскажет, в чём дело. И она рассказала: "Мне плохо без Тьюн. И мне плохо здесь. Много отрицательной энергии, но ещё больше — ведьм, не упускающих случая поиздеваться или кинуть какое-нибудь заклинание. Я не могу перестать постоянно оглядываться и принимаю успокоительное", — проворчала Пиа, потерев переносицу двумя пальцами, предварительно сняв очки. Не знаю, виной тому пробудившаяся сила Музыки из-за Уз с Тьюн, или у Пиа сами по себе Узы с Тьюн настолько сильные, но другие феи, у которых есть пикси, не испытывали такой почти "ломки". Пикси, к слову, не взяли в Облачную башню не потому, что это условно вражеская территория. Просто в Облачной башне много отрицательной энергии, которая вызывала бы сильную головную боль у пикси. Я ободряюще положила ладонь на плечо Пиа. Меня ведьмы не трогали от слова совсем, не разобравшись в моей принадлежности к какой-либо фракции. В их представлении я не укладывалась в образ феи. Нет, я не носила такие же мрачные вещи, как и другие ведьмы, не наносила вызывающий макияж, но я ходила в джинсах и чёрной футболке Данте с надписью "Don`t touch me", блистала на их занятиях и редко появлялась на людях, часто пропуская приёмы пищи. И они прекрасно видели, как меня задирают Амарил и Муза, которые отчего-то активизировались именно сейчас и наседали на меня как никогда. Иными словами, ведьмы не видели во мне ничего фейского, но наблюдали, как меня недолюбливают свои же. И не знали, гадить мне или нет. И не слишком ли это будет опасно? Всё-таки слухи сильно извратили реальную картину мира, поэтому меня, похоже, опасались. Забавно иметь авторитет среди ведьм, не приложив к этому каких-либо усилий. Пиа я помогла оригинально. Выдала ей свои вещи, а именно: темно-синюю футболку и черные стретчевые джинсы. Она тут же стала незаметнее, сливаясь с основным потоком ведьм. И я старательно мелькала рядом с Пиа, что было несложно: она, поняв, что нахождение рядом со мной автоматически отпугивает ведьм, была со мной практически всё время. Вновь следя за моим питанием, вытягивая меня на завтраки, обеды и ужины. Меня мало волновало, что она видела, как я читаю книги о целительстве. Если честно, меня уже почти не волновало, что кто-то знает о моём увлечении. То, что я не спала, Пиа не видела, возможно, что подозревала. Я для вида отправлялась спать в комнату, чтобы через десять минут незаметно выскользнуть из спальни и продолжить тусить в библиотеке. Этим вечером мы покидали Облачную Башню. Мне было жаль покидать это место, ведь здесь была столь чудесная, и главное, неизученная мной библиотека! Но и в Алфее я не всё прочитала. С надеждой когда-нибудь вернуться в библиотеку Облачной башни, я вежливо отказалась от предложения Гриффин в переводе в её школу. "Очень жаль, Вы — перспективная ведьма", — сообщила она, чуть поджав губы. То ли у них нехватка кадров, то ли Гриффин реально видела во мне потенциал, которого не видела я. Феи были столь уставшими, но счастливыми, что чуть ли не обнимались со стенами родной альма-матер. Все были рады возвращению в Алфею. И, пока все отдыхали и восстанавливали душевное равновесие после плотного общения с ведьмами, я вежливо стучала в дверь кабинета профессора. Уроки в Облачной башне действительно помогли мне посмотреть на ситуацию с другой точки зрения, пусть и открыли мне глаза не на то, что я искала изначально. Но даже так, я была рада, что "прозрела". Теперь оставалось поговорить с профессором и попытаться "излечиться". — Да? Оттавия, верно? — обворожительно улыбнулся мне Авалон, открыв дверь. Я чуть улыбнулась в ответ. — Добрый вечер, я не поздно? — вежливо осведомилась я, разыгрывая робость и смущение перед ним. Мужчина лишь шире улыбнулся, отрицательно покачав головой и сказав, что всегда рад помочь студентам. В любое время. Как мило с его стороны. Мне всё ещё интересно, что ему нужно в Алфее, но сейчас я пришла не затем, чтобы выводить тайного агента Даркара на чистую воду. Мне нужно было... не алиби, но определенное покровительство со стороны Авалона-профессора. И он не мог мне в нём отказать! Банально потому, что к нему набивалось не так много учениц. Просто не успели ещё, да и не все были готовы вести какие-то учебные проекты, даже ради лишних часов общения с таким красавчиком, которых у нас дефицит. — Блум говорила, что Вы курируете её исследование по истории и культуре Домино. Понимаю, Вы очень заняты, но не могли бы Вы стать куратором в моём исследовании? — изо всех сил разыгрывая студентку, восхищённую преподавателем, с затаённой надеждой спросила я. Авалон пропустил меня в кабинет и усадил напротив преподавательского стола. — Это замечательно, что Вы стараетесь просвещаться и вне занятий, но я могу узнать тему исследования прежде, чем соглашусь? — улыбаясь, осведомился у меня преподаватель. Я расцвела глупой улыбкой, тихо хихикнув, и согласно кивнула. — Конечно! После Облачной башни я думаю о том, чтобы написать исследование на тему философских воззрений по поводу использования приворотного зелья. Феи закрывают глаза на его существование и выбросили эти рецепты из программы зельеварения, ведьмы варят самые худшие вариации этого состава, а ведь в больницах Магикса его используют для лечения людей, — пылко рассказывала я, активно жестикулируя. Авалон внимательно слушал меня — или делал вид, что слушал — а потом кивнул, согласившись меня курировать. И, самое главное, выдать мне разрешение на посещение закрытой части библиотеки, где как раз содержались книги о приворотных зельях. Пожалуй, в этом будет толк. И за Авалоном пригляжу, и до недоступной части библиотеки доберусь. Жаль, что пришлось пожертвовать доступом к зельеварне, но это освобождало мне немного времени и, опять-таки, открывало Золотые Ворота любимого места отдыха и работы. Я ещё с прошлого года мечтала попасть за эти ворота, но у меня не было навыка Взлома, да и они были дополнительно защищены магией. Осталось только поговорить с Палладиумом. Я малодушно хотела оставить разговор до утра, но, поколебавшись, решила сразу решить все проблемы. — Ты как-то изменилась, — заметил Дин, с которым я столкнулась в коридоре. Я криво усмехнулась, даже не удивившись проницательности скрапа. Приглашающе похлопав по своему плечу и дождавшись, когда скрап на него приземлится, я продолжила путь. Я не стала говорить ему о том, до чего додумалась. В противном случае пришлось бы говорить о Системе. Но с помощью Актёрского мастерства попыталась убедить Дина в том, что действительно заинтересована исследованием по магфилософии. Скрап насмешливо фыркал, но искренне сказал мне, что рад, что я перестала быть одержима целительством. О, я не перестала. Просто сейчас у меня были немного другие планы. Спасибо карте от Системы, я видела, что Палладиум находится в зельеварне. Туда и направлялась, собираясь с духом. Но с каждым шагом уверенность таяла, а перед глазами проносились все те тёплые и радостные моменты общения с этим прекрасным ушастым преподавателем. Неужто я готова отказаться от всего этого из-за подозрения в том, что моя влюбленность — лишь баг Системы? А как же моё кредо наслаждаться тем, что приносит наслаждение и не приносит вреда окружающим, и не задумываться о первопричинах? Ах да, у меня не было такого кредо. Палладиум, увидев меня, отвлёкся от варки зелья и искренне улыбнулся мне, поприветствовав. От его "добрый вечер, Оттавия", тут же потеплело на душе. Я чуть улыбнулась, робко приблизившись к столу, за которым работал преподаватель. Чёрт, он такой высокий теперь! Выше меня на голову, если не больше. И глаза у него такие... как будто в саму душу смотрят. Скрап слетел с моего плеча, пробурчав что-то про то, что хочет спать, и тактично удалился, оставив меня наедине с моим величайшим кошмаром и любовью. С одной стороны, Дин повел себя тактично, а с другой — оставил меня один на один с тем страхом, что скручивался внизу живота ледяными кольцами. Я сама не знала, благодарна я Дину или проклинаю его сейчас. — Профессор, — я сглотнула слюну, ощущая, как гулко забилось сердце. Палладиум вопросительно посмотрел на меня, улыбаясь, и снял котелок с огня. Почему-то говорить стало невероятно сложно, а сердце так болезненно билось. Снова хотелось разреветься. Очищение. Нужно очиститься от этих навязанных Системой чувств. — Мне очень жаль, профессор, но я вынуждена отказаться от занятий с вами. У меня много работы в библиотеке, к тому же, сейчас я собираюсь попрактиковаться у профессора Авалона. У меня очень интересное исследование, которое я обязательно Вам потом представлю! — пылко рассказывала я, улыбаясь и вовсю задействуя свой скилл Актёрского мастерства. Палладиум сначала смотрел на меня с недоумением, а потом чуть нахмурился. — Оттавия, но зачем Вам это? — он был удивлён и, кажется, недоволен. Мне было и больно, и приятно от того, что он не хотел меня так просто освобождать от дополнительных занятий. Отпусти он меня без вопросов, наверное, мне стало бы куда больнее. И обиднее. — Вы так увлечены магфилософией? — с откровенным скепсисом поинтересовался эльф, попав, как говорится, не в бровь, а в глаз. Я широко и беззаботно улыбалась, радуясь, что эльф напротив никогда не узнает, каких титанических усилий мне стоила эта улыбка. — Вы правы, дело не только в этом. Понимаете... — я вздохнула, отведя взгляд и притворно расстроившись. Пришло время последнего аргумента. — Амарил влюблена в Вас и травит меня из-за ревности. Я не хочу вступать с ней в конфронтацию, но она не оставит меня, пока я хожу к Вам на дополнительные занятия. Простите, но это мой выбор! — решительно заявила я, посмотрев прямо в глаза эльфа. И вздрогнув, увидев там сожаление, расстройство и решимость. — Я поговорю с ней, Оттавия... — начал говорить Палладиум, не зная, как сейчас моё сердце разрывается от любви к нему. Баг, Оттавия, это всего лишь баг. — Не стоит, — холодным и резким тоном ответила я, выпрямив спину. — Это наше дело. Спасибо за предложение, но мне пора, скоро отбой. До свидания, профессор, увидимся на занятиях, — улыбнулась я чуть тепло и быстро выскользнула из класса, чтобы рывками отправиться в библиотеку, ощущая, как заполошно бьётся сердце. Было больно. Очень. И хотелось плакать, но я держалась. В конце концов, у меня был пропуск в ранее недоступный отдел библиотеки. Есть чему порадоваться.