История Мун Баттерфляй

      К тому моменту, как Мун явилась домой, младшая Баттерфляй была уже в замке. Девушка добралась до своей комнаты, кинула портфель в дальний угол своих покоев, упала на кровать и только прикрыла глаза, как услышала, что Сан затеяла игру на флейте.       Уровень агрессии подскочил до максимума, а желание кому-нибудь врезать вызывало сильный зуд в руках. Школа и так высосала из принцессы все, что только возможно, вплоть до здравого смысла и теперь любимая сестричка решила добить еще и слух будущей королевы. — Сан, ну еб твою мать! Заткни свою дудку! Дай поспать хотя бы сраных полчаса! — закричала старшая Баттерфляй и швырнула подушку в стену. — Мне надо репетировать, у меня завтра концерт, да еще и экзамен! — возмутилась Сан из соседней комнаты.       То ли стены картонные, то ли голоса принцесс настолько громкие, что можно устроиться в любой строительный универмаг бить кафель не прикладывая к этому физических усилий. Сестры любили докапываться друг до друга, особенно в последнее время ибо каждая из сестер становилась все более невыносима. Но давайте смотреть правде в глаза: Мун была наделена отвратительными манерами, да и нравственность девушки оставляла желать лучшего по сравнению со своей младшей сестричкой. Ситуация в школе тому подтверждение, ведь Мун так и норовила найти все слабые места Сан. Ох, если бы их мать делила свое внимание и заботу поровну между ними, вряд ли бы все вышло именно так… — Твои проблемы и меня они не касаются! — раздраженно воскликнула Мун и накрыла голову второй подушкой, что лежала на ее кровати. — Ну, Мун, — жалобно протянула сестра. Ответом ей послужило молчание. Зловещее, тяжкое молчание, которое так давило на разум и на душу. — Мун? — Снова тишина, — Мун!       Сан, войдя в комнату сестры, обнаружила лишь бездыханное тело. У девушки сердце упало в пятки, а руки затряслись так, будто она не четырнадцатилетняя девчонка, а шестидесятилетний алкоголик со стажем, поймавший белочку. — Мун! Мун, очнись, Мун! — Баттерфляй начала тормошить сестру, и тут принцесса хриплым, чуть ли не умирающим голосом, произнесла: — Сан, подойди поближе… Та послушно подошла и спросила: — Мун, тебе плохо? Я могу позвать врача, и… — Нет, не надо… Наклонись, пожалуйста, ко мне, — перебив сестру, попросила Мун и протянула к ней свою тонкую бледную руку. — Конечно, что такое… Ай, Больно! Мун! Ты идиотка! — вопила Сан, потирая лоб и злобно поглядывая на довольно лыбящуюся старшую принцессу. — Так тебе и надо, — спокойно сказала Мун, закрыла глаза и отвернулась к окну. — А по лбу бить-то зачем?! — кричала младшая Баттерфляй, разводя руками. — Надо же мне было как-то отомстить, — невозмутимо говорила девушка так и не поворачиваясь к сестре. — А теперь пришло время моей мести! — громогласно произнесла Сан и накинулась на Мун с щекоткой. — Ахаха… Ахах… Прекрати! Ахаха       Мун смеялась. Даже вне комнаты был слышен этот смех. Такой звонкий, чистый, ясный, словно перезвон колокольчиков. Так откровенно принцесса смеялась редко. Без сарказма, язвительности и издевки. Может потому, что не хотела рушить свою оболочку невозмутимости и безразличия? Неизвестно никому. — Да, умеешь ты неожиданно кидаться на людей, — Мун улыбнулась и потрепала сестренку по рыжей, кудрявой голове. — Всегда рада помочь, сэр! — выпрямившись по струнке отсалютировала Сан. — Ладно, иди, репетируй. Чтоб завтра мне сдала на отлично! — скомандовала принцесса и снова упала на кровать. — Хорошо, я пошла, — рыжеволосая девушка быстро покинула покои старшей Баттерфляй       Мун осталась одна. Она лежала и думала. В ее теле боролись лень и усталость против интереса узнать о ящере побольше. Ей до боли было знакомо это имя, но память категорически отказывалась выдавать те архивные данные, в которых есть хотя бы намек на то, кто это. — Я так не хочу что-либо делать! — громко сказала принцесса на всю комнату.       Голова трещала по швам от обилия мыслей. За этот день было много всплесков эмоций, и Мун надо было развеяться.       Девушка подошла к шкафу и достала оттуда легкое голубое платье и такого же цвета балетки, скинула с себя школьную форму, переоделась, расплела строгую прическу и, сделав слабую косу, вышла в королевский сад.       На горизонте еще виднелась тонкая полоска алого заката, но достаточно стемнело, чтобы можно было увидеть усыпанное звездами и полную луну, также занявшую свое место на темно-синем небосводе. Из-за этой луны у принцессы начали слабо светиться волосы и ресницы.       Мун, прогуливаясь по ночному саду и напевала песню, слегка пританцовывая. Проходя под окнами замка, принцесса уже вошла во вкус и дала волю чувствам, выражая их через песню и танец.       Легко кружась и подпрыгивая, Баттерфляй чуть ли не летала. Пока юная принцесса танцевала, вокруг нее все залилось лунным светом и засверкало. Это было прекрасно. Обычно девушка не позволяла себе такого, но она решила, что такой способ выпускать все накопившееся за день будет самым оптимальным, потому что вреда никому не принесет, а может еще и красок в жизнь добавит.       Голос ее был мягок и нежен, хоть песня была звонкой. На лице была легкость и еле заметная улыбка. Мун так и рвалась пуститься в полет и кружиться в воздухе как мотылек, но что-то держало ее на земле.       Она двигалась плавно, будто хотела слиться с потоками ветра. Поток лунного света упал на нее, и она засветилась сильнее, но уже не белым светом, а с переливами на легкие и светлые цвета. Цветы, мимо которых проходила принцесса, распускались. Распустились и лунные сердца, которые не могли распуститься в течении всей прожитой жизни будущей королевы.       Эти цветы распускались очень редко и юной леди очень повезло застать их цветение. Но, скорее всего, Мун сама поспособствовала их цветению.       Эти цветы светло голубого цвета с двумя лепестками в виде половинок сердец и пушинками посередине, добавляли света, и если глядеть с высоты замка, в саду вырисовывалась красивая световая картина.       В начале танца принцесса добавила музыки, что только улучшило положение. Но музыка стала заканчиваться, как и песня, поэтому Баттерфляй постепенно замедлялась в такт музыке и песне.       Песня вместе с музыкой закончилась и девушка присела на лавочку, тихо напевая эту же песню, но в саду ее все равно было слышно. Когда же все затихло, свет погас, но лунные сердца продолжали освещать сад. Это была прекрасная картина.       Теплый ветер легонько играл с волосами девушки, а сама Баттерфляй сидела на лавочке с закрытыми глазами и вдыхала свежий ночной воздух, наполненный терпким ароматом распустившихся цветов.       Спустя пару минут Мун зашла обратно в замок. Зайдя в свою комнату, она села за фортепиано. Да, к вечеру у нее определенно заиграло творчество.       Через минуту после того, как принцесса села за фортепиано, было слышно, как заиграла «Лунная Соната». Эта мелодия звучала так же легко и непринужденно, что поддерживало настрой Баттерфляй. Тонкие пальцы легко скользили по клавишам инструмента, а лицо девушки выражало удовольствие. После того, как Баттерфляй закончила играть произведение, она откинулась на спинку стула. Так, пора сходить в библиотеку и поискать информацию… — подумала принцесса и направилась в королевское хранилище ценных мемуаров, старинных книг и даже волшебных свитков.       Мун вышла из комнаты и быстрым шагом направилась в библиотеку, но девушка замедлилась, когда услышала разговоры в коридоре за углом. Принцесса слышала знакомые голоса — это была ее сестра и кто-то еще. Баттерфляй все же прошла дальше и увидела Сан, которая мило беседовала с… Тоффи?! — О, а ты уже закончила репетировать? — спросила Мун мило улыбнувшись. — Да, кстати, разреши, я тебя познакомлю. Это Тоффи — я тебе сегодня о нем рассказывала, я встретила его в коридоре школы, — протараторила Сан. — Ой, привет, а я уж надеялась, что больше тебя не увижу, — с неким отвращением сказала старшая принцесса и косо глянула на ящера. — Я тоже на это надеялся, но как видишь, не судьба, — с презрением ответил ящер и повернулся к окну. — Ах да, разреши, я тебя познакомлю, — Мун оживилась, — Это Тоффи — тот самый новый одноклассник-зануда, я тебе сегодня о нем рассказывала. — Сан, ты конечно прости, но у тебя крайне неприятная подруга, — сказал Тоффи повернувшись к младшей принцессе. — Подруги? Мы сестры, идиот, — ответила Мун скрестив руки на груди. — Так, стоп. У нее же нет знаков на щеках, — Тоффи был в недоумении. — Они есть, но их плохо видно из-за веснушек… — тихо ответила рыжеволосая девушка и показала маленькие еле заметные солнышки на своих пухлых щечках, покрытых веснушками. — Ладно, — не растерялся Лизерд. — Ты отвратительная сестра, — сказал ящер старшей принцессе. В ответ девушка лишь криво усмехнулась. После недолгой игры в молчанку, Мун продолжила свой путь в ответ сказав лишь: — Я знаю!       Вдруг что-то щелкнуло в голове принцессы. Вот оно!       Переполненная своими доводами и догадками Мун со всех ног рванула в свои покои в поисках доказательств и новых воспоминаний. Словно гонщик Формулы 1 девушка неслась по коридорам даже не думая сбавлять скорость на поворотах. Сейчас она горела… Нет, пылала желанием найти нужную, казалось, жизненно необходимую информацию.       Влетев в комнату принцесса начала лихорадочно копаться в шкафу, шепча про себя невнятные фразы. Ее глаза бегали по книжным полкам с такой скоростью, что казалось, она осматривает не шкаф, а королевскую сокровищницу в поиске самого большого изумруда Мьюни. Поиски продолжились во всех сундуках, ящиках и шкафах покоев юной мисс Баттерфляй. Ее желание найти подтверждения ее догадок были настолько велики, что ее абсолютно перестал заботить порядок. Все вещи небрежно валялись на полу, дверцы шкафов открыты в хаотичном порядке, даже некоторые картины попадали со стен. Одним словом — орда орков прошлась в поисках еды и ушла как ни в чем не бывало. И у этой орды орков есть имя — Мун. — Я нашла! — принцесса задрала какую-то коробку к верху, будто показывала Симбу стае зверей. Вот-вот и она-бы станцевала победный танец племени Гунго в набедренной повязке с кокосовыми скорлупками вместо бюстгальтера, если бы не опомнилась, для чего она вообще все это делает.       С замиранием сердца Баттерфляй распаковала коробку и, перебрав парочку фотографий, ее лицо озарила ослепительная кровожадная улыбка, какая озаряет лицо каннибала, что готовится к трапезе, где главным блюдом является его жертва. Я знала, я знала, я знала! — все крутилось в ее голове.       Трясущаяся тонкая ручонка лихорадочно искала зеркалофон для того, чтобы в одно мгновение донести до подруги эту сенсацию. Казалось, что принцессу вот-вот и разорвет от нетерпения, слишком уж мучительно было ожидание. Гудки казались такими же противными, как мартовские песни котов под окнами. — Алло? — донесся слегка хриплый тонкий голосок. — Гекапу, у меня для тебя невероятные новости! Ты можешь представить, что сейчас произошло?! Я шокирована! — Мун накрыла подругу тонной вопросов, дрифтуя на волнах собственных эмоций. — Постой, давай ты объяснишь все по порядку, — старалась поумерить пыл подруги демонесса. — Кстати, привет, — о да, Батерфляй просто сенсей уместных приветствий. — Да, спасибо, что вспомнила о том, что нужно приветствовать своих друзей. — Тоффи Лизерд, — отчеканила принцесса на другом конце линии. — Милая, извини, но мне это ни о чем не говорит, — в легком недоумении ответила Гекапу. — Помнишь того ящера? Два года назад? Тот, что меня публично высмеял, выставил полной дурой, поиздевался надо мной и забыл? — Помню и что с того? — подругу уже утомил этот короткий разговор. — Теперь он наш одноклассник, сидит со мною за одной партой, ты понимаешь? — нетерпение и волнение в голосе Мун вытесняли друг друга. — Что, вашу мамашу?! Ты серьезно? С ума сойти… Кажется, я знаю, зачем ты мне позвонила. Месть, не так ли? — разговор приобретал более интересные обороты. — О да, я устрою этому засранцу веселую жизнь. За весь позор и за все проблемы, что он доставил мне однажды… — голос Баттерфляй зловеще стих. Образовалась неловкая пауза. — …Только не говори, что ты собираешься посадить его на бутылку, — голос Гекапу стал более скептическим. — О боги, милая, о чем ты думаешь? Фу-фу-фу, — хихикнула Мун, — Я просто изрядно потрепаю ему нервы, заставлю его ненавидеть меня до нервного тика, ненавидеть меня до боли, чтобы мое имя из его уст было смачно пропитано ядом, а руки так и норовили свернуть мне шею… Я хочу, чтобы он почувствовал все то, что чувствовала я однажды, — хихиканье резко сменилось тяжелым, угрожающим тоном от которого даже у Гекапу мурашки табуном пробежались по коже. — Так, миледи, поумерьте свой пыл, не все сразу, — нервно усмехнулась подруга на другом конце линии. — Да, ты права, мне стоит остыть… Пойду развеюсь, пожалуй… До встречи, — попрощалась принцесса. — Да, выдохни, до встречи.       Девушка лениво потянулась и переместилась с пола на кресло. Откинувшись на спинку, Мун потерла руками лицо с такой силой, словно надеялась снять с себя кожу. Голова битком забита разными мыслями, но по одной тематике. Все же было в порядке до его появления, какого черта все снова пошло по наклонной? Обилие мыслей постепенно погружало принцессу в сон, поэтому мозгу требовалась экстренная подзарядка, дабы не заснуть прямиком за письменным столом.       На столе лежала шоколадка, что поманила Мун отломить кусочек, но стол находился в трех шагах от принцессы, а девушке было лень вообще двигаться с места. Палочка принцессы тоже лежала на столе. Желание съесть что-нибудь сладкое перебороло лень, девушка поднялась с кресла и подошла к столу. — Моя Прелесть! — прошипела Баттерфляй и протянула к шоколадке свои тонкие бледные руки, отломила кусочек и легла на пол. М-м-м… Как вкусно, — подумала принцесса, и тут дверь отворилась. Мун подорвалась с пола и подавилась: — Твою мать, Тоффи? Что ты здесь делаешь? Стучаться не учили?! Ящер же, в свою очередь, игнорируя все вопросы, вошел в комнату. — Держи, — он протянул Мун коробку, которую держал в руках. — Что это? — спросила Мун и осторожно взяла коробку в руки. Она ему не доверяла. Не было ни единого повода для доверия этому существу, чей взгляд выражает только холодную, склизкую пустоту. — Открой и узнаешь, — ответил Тоффи все так же сухо. По всей видимости Лизерду тоже было малоприятно это никому не нужное общение. Мун открыла коробку, ожидая увидеть там что-нибудь мерзкое, противное, иначе, что еще можно ожидать от такого существа? — Мои туфли? Но как? — она подошла к сумке и порылась в ней, — Когда? Когда ты успел у меня их взять? Какого черта, Лизерд, какого черта? — спросила Мун в недоумении уже готовая испепелить этого септерианина на месте хотя бы за то, что посмел прикоснуться к ее вещам. — Когда ты ходила смотреть расписание, — парень медленным шагом прошел вглубь комнаты, попутно изучая хаос, что там происходил. — Ты починил их?.. Спасибо… Теперь на завтра есть сменная обувь, — Мун смутилась, криво улыбнулась, и ее ромбы стали слабо светиться отображая настрой юной принцессы. — Красиво поешь. Танцуешь тоже хорошо, — сказал он, продолжая разглядывать покои принцессы, зачем-то продлевая время своего пребывания на едине с малоприятной ему особой. — С чего ты так решил? — спросила Баттерфляй, скривив лицо в гримасе удивления, но все еще стараясь следить за всеми движениями этого Лизерда. — Из моей комнаты окно выходит в сад. Я услышал, как кто-то поет, и решил посмотреть, а там ты. Потом начала танцевать. А когда лунные сердца начали распускаться, это было удивительно, — спокойным и невозмутимым тоном рассказал Тоффи. У Мун ромбы засветились еще ярче и она попыталась это скрыть, но выходило довольно смешно и нелепо. Очень нелепо. — Что ты делаешь? — чуть ли не смеясь, спросил ящер, разглядывая ее смятенное лицо. — Да так, ничего, — принцесса убежала в ванную, едва не поскользнувшись на кафеле. — Твою мать, чертовы знаки. Ненавижу их! — ругалась Мун растирая щеки холодной водой. Очень неудобно жить с индикатором эмоций на щеках, не так ли?       Спустя несколько минут принцесса все-таки погасила их. Баттерфляй вышла из ванной и увидела Тоффи. Он рассматривал ее книгу с Земли, с которой девушка пылинки сдувала и мало кому позволяла ее брать в руки. И тут она почти достигла точки кипения. Это существо почти что врывается в ее комнату, отдает вещи, которые взял без ее ведома и разрешения, вот так просто расхаживает по ее комнате, словно живет тут уже лет десять и берет вещи, которые брать запрещено — какого черта?! — Почему ты еще здесь? И положи книгу на место, испортишь — убью, — с угрозой сказала принцесса, осторожно обойдя ящера со спины. — Ты так беспокоишься об этой стопке бумаги под коркой? И чем же эта книжонка тебе так дорога, что ты готова руки отрубить тому, кто к ней прикоснется? Это даже не личный дневник… — Лизерд снова осмотрел эту книгу, повертев ее в руках. — Положи книгу на место, — уже прошипела Баттерфляй, желая растерзать этого монстра. — Так что же в ней такого драгоценного? Всего лишь то, что она из другого измерения все? — парень вопросительно посмотрел на Мун, ожидая хотя бы краткого рассказа об этой книжке, о которой она так пеклась, но в ответ получил лишь молчание и злобный взгляд принцессы. — Ну что-ж, тогда я сам выясню, что в ней такого, — монстр внимательно посмотрел на обложку книги и искоса глянул на саму Баттерфляй. — Безопасность полетов и направления развития тренажеров специалистов управления авиацией? Что это? — Не твоего недалекого ума дело! Отдай! — девушка попыталась отобрать у ящера книгу, но тот поднял ее, что Мун даже в прыжке не могла дотянуться до нее. — Меня заинтересовала эта книга и я хотел бы, чтобы ты рассказала мне о ней, но ты реагируешь так, словно это государственная тайна, — Тоффи очень развлекала сложившаяся сцена: принцесса Мьюни отчаянно пытается забрать у септерианина книгу, но в процессе этих жалких попыток лишь получает ссадины после нескольких падений. — А меня не волнует, что тебя там заинтересовало, это моя вещь и я хочу, чтобы ты мне ее вернул! — девушка от злости так сильно топнула ногой, что от боли хотелось взвыть так же громко, как волки воют на луну. — Собственница, значит? Интересно, во времена твоего правления при раздаче урожая ты вцепишься в мешки с кукурузой и так же с пеной у рта будешь лаять на всех о том, что это твое? Я бы на это посмотрел. Уверен, зрелищность будет не меньше, чем четвертование серийного убийцы, — усмехнулся парень, глядя на принцессу, как на мелую шавку, что лает, бегая вокруг, но редко когда рискнет укусить, ибо не по зубам такая жертва. — Ты только что сравнил меня с собакой? Что ты себе позволяешь? Советую закрыть свой грязный рот, пока не стало худо, — пригрозила Баттерфляй и жестом предупредила, что может нанести магический удар.       Лизерд продолжал смотреть на Мун как на ничтожество. Нет, он не считал ее угрозой. Монстр прекрасно знал, что в случае необходимости он сломает ей позвоночник менее чем за минуту даже не опасаясь ее сопливой магии, которой многие так ужасаются. Да, он считал ее лишь маленькой девчонкой, которая в попытках казаться взрослее швырялась магией направо и налево. — Знаешь, меня удивляет в тебе одна деталь — ты ведешь себя так, словно для тебя нет никакой угрозы и в целом все так как и должно быть… Неужели не внушает страх то, что высокий монстр, который в разы сильнее, стоит в шаге от тебя и может сделать с тобой все что ему вздумается, например, свернуть твою тонкую шею? — септерианин всего лишь хотел выяснить что движет этой девчонкой, почему она не шарахалась от него весь учебный день, как это делали большинство девушек из их класса. Что же в ней не так? — Меня не пугают твои зубы и твой рост для меня не имеет никакого значения. Ты для меня не угроза, я прекрасно могу себя защитить, так зачем же мне бояться без повода? — принцесса поумерила свой пыл и пыталась держаться на волне с ящером — никакой вспыльчивости, только раздражающее, выводящее из себя и выпускающее дьяволов наружу спокойствие. — Хотя бы потому что я монстр? Разве нет? Такой же страшный, грязный, противный и опасный, прямо как нас описывают в ваших историях, дабы отпрыски напыщенных, алчных и эгоистичных самодуров не ходили в лес в одиночку, чтобы не напороться на проблемы, — голос Тоффи притих, септерианин наклонился к девушке, вытянув свою длинную шею. — Если ты пытаешься пародировать жирафа, то выходит не очень, шея коротковата, да, и на сколько я помню, живые жирафы желтые, а ты больше смахиваешь на того, что сдох от чумы, — съязвила Баттерфляй противно ухмыльнувшись и продолжая смотреть Тоффи прямо в глаза. — Еще и острячка? Как же это унизительно, — ирония, о да, чертова ирония — мощнейший выстрел. В этой словесной перестрелке был всего один способ не остаться в проигравших: не давать сопернику задеть себя, а в случае с Лизердом это сделать было очень сложно.       Представители рас противостояли друг другу. Каждая из сторон пыталась морально уничтожить своего соперника, но как же неудачно — силы почти равны. О, как же это сложно, как же невыносимо противостояние равных сил, точно Гарри Поттер противостоит Волан-де-Морту. Вот только нам еще предстоит выяснить, кто добрый волшебник, а кто Темный Лорд.       С каждой минутой атмосфера между ними накалялась. Ящер ждал, весь день ждал этого момента и вот он стоит лицом к лицу перед самой принцессой Мьюни. Кто бы мог подумать, что теперь они одноклассники. Поразительно. Поразительно то, как он сохранял спокойствие в то время, как в душе Мун дико хотела всадить ему пулю в лоб или пройтись ножом вдоль горла, прямо по сонной артерии, чтобы кровь хлестала во все стороны…       Девушка была очень шокирована такой сильной внутренней агрессией со своей стороны. Даже причина мести не должна была пробудить в Баттерфляй столь кровожадного зверя, неужели этот парень разнообразил обстановку лишь диалогом? Да неужели?! Чего же ты пытаешься добиться от меня, гаденыш? — принцессе до боли хотелось показать на лице все, что она чувствует на самом деле, но нельзя расстегивать бронежилет. Нельзя проигрывать. — Чего же ты добиваешься от меня, Л и з е р д? — она протянула его фамилию точно как жевала вязкий, поджаренный на лесном костре зефир. — Хочу понять, что же ты такое на самом деле, Баттерфляй, — ее фамилия звучала так же противно, как и грязь на дне болота, в которую мало кому хочется угодить. —  Думаю, тебе стоит покинуть мои покои, не так ли? — Мун старалась перевести тему и поскорее выпроводить его отсюда, но нет, никто не сдавал позиции. — Напрягает? Хм, не такие уж вы и опасные, как вас описывают, — ящер окинул взглядом всю комнату и снова посмотрел на девушку. — Советую тебе быть на чеку, Мун Баттерфляй, — монстр выпрямился и, кинув книгу на постель, медленно направился к выходу. — Ладно, если понадоблюсь — зови. — Не понадобишься — вали, — принцесса оскалила зубы. Да, самое время это сделать, иначе это существо зайдет слишком далеко, а ведь никому не нужна вражда. — И все же, у тебя отвратительные манеры для статуса принцессы Мьюни, — сказал ящер уже на пороге комнаты. — Тебе стоит поработать над собой. — Я в курсе, ты не первый кто об этом говорит, все, спокойной ночи! — протараторила принцесса и быстро закрыла дверь.       Баттерфляй снова села на кровать. Точнее не села, а упала и облегченно выдохнула — ей стало страшновато находиться с ящером наедине. Этот чертов септерианин доведет ее до инфаркта. Он явно растормошил девушку. Это отвратительное, тошнотворное спокойствие… Эти янтарные, холодные и пустые глаза, которые будто видят Мун на сквозь… Баттерфляй мечтала вцепиться ему в глотку, вырвать кадык, вывихнуть шею, лишь бы он только заткнулся.       Пора бы отставить эти мысли, ведь принцесса слишком сильно устала за этот день, поэтому сил на раздумья уже не оставалось. Пф-ф-ф… Будь, что будет, уже плевать, разберусь с ним позже. Чертов Лизерд, будь ты проклят, — Мун закрыла глаза и даже сама не заметила, как отправилась в мир снов, даже не переодевшись в ночную сорочку. Снова ей на все плевать. Или нет?..