Cosmos

Шагну вперёд, оставив в прошлом Тяжёлый груз мирских забот, И пусть я маленькая мошка— Мне дарит краски Неба Свод… D.K.

Проснувшись от дикого голода, Миллс выглянула из своей обители. Она заметила в углу холла накиданные одеяла и свернувшуюся на них девушку. Эмма спала в позе эмбриона, словно ребенок, который боролся перед сном со своими кошмарами. Брюнетка провела рукой по волосам, пытаясь оторвать взгляд от милого личика. — Чёрт, — споткнувшись о порог, Реджина прикусила губу. — Завтрак? — Миллс не заметила, как девушка уже стояла у вороха одеял. — Доброе утро, мисс Свон, — подавив улыбку, Реджина прошла на кухню. — Кстати, да. Стоит определиться, когда у нас утро, обед, вечер, — вслед за ней на кухню вошла и блондинка, выбрасывающая в мусорный бак бутылку из-под вина. — В холле есть настенные часы, — брюнетка смотрела на кофейный аппарат, пытаясь вспомнить, как им пользоваться. — Что, за всю работу в транспортных перелётах ни разу не приходилось готовить кофе? — блондинка бедром отодвинула Реджину, подходя ближе к кофемашине. — Экипаж кормят в столовой. — Ага, — легко согласилась Эмма, доставая с верхней полки яблоко и тут же его откусывая. — Ты садись, садись. Сейчас будет первоклассный кофе от первоклассной Эммы. Тут и печенюшки есть. — Мне чёрный, пожалуйста, без сахара, — Миллс стояла у настенного планшета, вчитываясь в показатели и производя кое-какие подсчёты. — О, так леди любят покрепче, — усмехнувшись, Эмма насыпала во вторую кружку сухие сливки и пару пакетиков сахара. — А ты не леди? — обернувшись, Реджина с интересом смотрела на блондинку со спутанными волосами. — Ахах, — задумавшись, Эмма рассмеялась, коварно ухмыльнувшись, — мы можем это обсудить. — Что ты имеешь в виду? — Да, собственно, можем и не обсуждать. Это касается моих предпочтений и нижнего белья, — в очередной раз откусив от яблока, блондинка перенесла две высоких кружки на стол, присаживаясь на стул и закидывая ногу на ногу. — Я установила вакуумный накопитель в коморке при дендрологическом парке. — Холл. Это холл. — Вас даже не удивила коморка, которую я нашла? — Вы нашли маленькую комнатку? — сделав вид, что внимательно слушает, Реджина села напротив блондинки. — Именно! И даже лопату. Лопатку. Сантиметров на тридцать. Это для кустов, — поправила себя Эмма, доедая яблоко. — Уточняю, чтобы не было так обидно из-за вчерашних происшествий. — Вчера… Я думаю, вчерашний день стоит оставить в прошлом. Помимо того, что мы начнём отсчёт нашей жизни на этой планете. — Я помню, я предлагала назвать место нашего обитания. — Это не нужно, Эмма, — глотнув обжигающий, но от того не менее вкусный кофе, Миллс облизнула губы. Прикованный к чужим губам взгляд слегка затуманился, позволяя чувству внизу живота разлиться теплом, а языку повторить движение языка брюнетки. Свон дёрнула головой, пытаясь вспомнить, о чём задумалась буквально пару мгновений назад. — Какие планы на день? — голос показался чужим, осипшим; блондинка поторопилась исправить его, откашлявшись. — Я хотела бы узнать, что Вы умеете? — Что я умею? — переспросила Эмма, перед её глазами появилась соблазнительная сцена с участием брюнетки и этой комнаты. — Прости, что? — Мисс Свон, Вы простыли? Ваш голос… — Реджина всмотрелась в расширенные зрачки оппонентки со всей серьёзностью и беспокойством. — Мне действительно немного нездоровится. И, мне кажется, что-то не так с атмосферой. — По данным бортового компьютера мы не знаем, есть ли здесь атмосфера, или биосфера, если быть точнее… — Реджина, — выдохнула Эмма, со скрипом отодвигая стул, — мне стоит пока побыть наедине со своими мыслями, — девушка выбежала из кухни, не дожидаясь слов брюнетки. Миллс проводила взглядом Эмму, размышляя, что могло пойти не так. Что она могла сказать не то? Неужели Эмма настолько чувствительна, что её можно легко задеть словом? Или стоит действительно проверить газы в воздухе, но проблема состояла в том, что с улицы они проникнуть на борт не могли, а внутри было стерильно чисто. Пролистав несколько инструкций, сверившись с планом, Реджина запустила установку подпорок, переподключая системы жизнеобеспечения и элекроснабжения. И корабль официально превратился в станцию. Механизмы, расположенные в полу, зажужжали, и на экране пульта управления высветился обратный отсчет до полного преображения. Теперь штормы и ураганы не страшны. — Что ж, Вас можно поздравить? — за спиной брюнетки незаметно появилась Эмма. — И теперь Вы получаете новую должность! Капитан нашего маленького космического отряда! — блондинка уселась на стол, закидывая ногу на ногу. — Мисс Свон, оставьте, — толика гордости коснулась сердца, но это звание точно ничего не значило, но девушка… Она произнесла это так благородно. — Я думаю, это надо отметить! — Неужели в моей команде пьянчужка? — подошедшая ближе Реджина коснулась указательным пальцем плеча блондинки. — Я хотела предложить погулять, — немного обидчиво ответила девушка, прислушиваясь к своим ощущениям. — Это наша новая миссия? — шутливо уточнила Миллс. — Я согласна. Палец скользнул по рубашке, и уже вся ладонь мягко пожала плечо, непривыкшее к чужим прикосновениям. Свон спустилась на ноги, соглашаясь с мыслями, что уже не против, чтобы эта брюнетка нарушала личное пространство. Боже, Свон, что с тобой? Эмма тряхнула головой и вышла из холла следом за Реджиной. Они одевались в полной тишине и не глядя друг на друга. Миллс была погружена в свои мысли, касающиеся подсчетов и возможности восстановления связи с каким-либо из штабов. Отсутствие капитанского мостика — отсутствие коммуникативных свойств корабля. Но ведь можно превратить серверную в капитанскую рубку? Осталось только перепаять парочку схем и установить антенны. Свон старалась не смотреть на раздевающуюся и снова одевающуюся Реджину, поспешно гася костёр сомнительных эмоций, которые просыпались, когда брюнетка находилась в зоне досягаемости. Девушки покинули шлюз разгерметизации, предварительно определившись в своих действиях. Инициатором составления плана, конечно же, была Миллс. Неизвестная звезда размерами с земное солнце касалась белым боком рыжей поверхности планеты. В километре, или около того, виднелась куча огромных гладких камней, за ней ровная скалистая стена. Удивительно, как девушки не заметили сразу, их корабль со всех сторон, где-то ближе, где-то дальше, окружали камни, горы, окутанные тусклым туманом, который разрывался лучами звезды. В воздухе порхала пыль, то оседая медленно на ржавую землю, то поднимаясь под действием лёгкого ветра. — Туман — это признак воды, — задумчиво выдала Эмма, оглядываясь на командира маленького отряда. — Точно, — легко согласилась Миллс, идя вперёд к навалу камней. — Ты уверена, что здесь нет кислорода? «Ашдвао», все дела. — Влаги. А влага может быть и кислотой и щёлочью. Именно поэтому мы в скафандрах. А ещё, как не прискорбно это сообщать, наш корабль не исследовательский, а обычный транспортник. И поэтому снаружи он показывает только данные комфортного жизнеобеспечения. Наличие кислорода и других амфотерных газов в атмосфере не относится к ним. Но! Хорошая новость — загазованность и радиация в пределах нормы. — Прелестно, настоящий семейный отдых, — нервно усмехнулась Эмма, обгоняя на пару шагов Реджину, но пейзаж оставался неизменным: горы, скалы, камни, рыжий песок. — Нам пора на борт, — напомнила брюнетка, с грустью наблюдая за неровными шагами-прыжками Свон. — Я вчера нашла гриль-установку на мультиварку, — многозначно сообщила Эммы, проходя мимо Миллс в обратную сторону. — Что бы это могло значить, — шёпот вырвался из брюнетки, погасая в смехе Свон: благодаря внутренней связи, девушки слышали дыхание друг друга. — Сюрприз, мой друг, приятный сюрприз. К обеду Реджину одолела скука. Бортовой компьютер работал без сбоя, статистика велась самостоятельно, а в любых программах не нужна была доработка. Единственное, что сейчас оставалось в планах — это восстановление связи с космосом, но и это было под серьёзным вопросом. Девушка не была инженером, все её знания кончались компьютерами и внутрисистемными алгоритмами. В какой-то момент из практически сонного состояния её выдернул приятный запах. — Реджина? На пороге серверной стояла блондинка в рабочих штанах, которые прикрывал фартук, и лифчике под ним. Взгляд Миллс задержался на слегка загорелой коже плеч, скользнул ниже по ключице. Реджина даже немного привстала, чтобы заглянуть под фартук, но была остановлена удивлённым «кх-кх». — Ты же голодна? — двусмысленность немного смутила задавшую вопрос Эмму. — Да, я бы не отказалась от обеда, — моргнув, Миллс быстро прошла мимо блондинки на кухню. Из привычной холодной своей обстановкой столовой, кухня превратилась в уютную комнату. Реджина даже не задавалась вопросом, где всё это хранилось? Накидки на пару стульев, какие-то разноцветные салфеточки и прозрачные вазы, наполненные сейчас землёй, в которых распускались растения с приятными розовыми цветочками. Миллс не знала их названия. — Растениям нравится здешнее солнце, — Эмма поймала взгляд капитана на цветах. — У нас овощи-гриль! Кстати, я тут задумалась. Количество еды только на перелёт команды, поэтому нам стоит расписать, составить список и вообще прикинуть, на сколько времени нам чего хватит. — О! Ты права, — кивнула Реджина, протирая руки влажной салфеткой. — Чудненько. Столового вина? — Эмма развернулась с кружками в руках. — Мисс Свон, сколько здесь алкоголя? — усмехнувшись, брюнетка кивнула. — Знаешь, на удивление, много. Больше, чем еды. В основном красное вино, — Свон налила в одну кружку, потом в другую. — Но есть и напитки покрепче. Завтра сделаю тебе ирландский кофе. — Завтра — это такое абстрактное значение, — Реджина мысленно разделила день в 70 часов на три привычных. — После ночи. После сна, — Эмма сама улыбнулась оговорке. Шлюз щёлкнул, оповещая о том, что Свон покинула корабль, точнее их мини-станцию. Вино немного ударило в голову, расслабляя тело и отпуская напряжение. Да они попали в очень стрёмную ситуацию. Да, они второй день на неизвестной планете в Богом забытой галактике. Да, их вряд ли кто-то будет искать. Но они живы и местная флора/фауна не планирует их съедать. Девушки переносят друг друга и даже начинают потихоньку общаться, разговаривая на разные темы. О запасах стоит подумать завтра, а сегодня немного отдохнуть. Эмма ушла смотреть на чужую планету, чужое солнце, Миллс же подошла к планшету и включила земную музыку, погружаясь в мелодию. Как же давно она не танцевала. В школе родители отдали Реджину в танцевальный кружок. Прошли годы, но привычные движения не вымываются из крови. Она танцевала. Танцевала, касаясь листочков неизвестных ей растений, вдыхая ненавязчивый запах крупных бутонов. Она подпевала давно заученной песне, ведь это играл её плей-лист, установленный на всем борту и переносящий девушку в свой привычный ритм жизни. Она кивала в такт музыки, произнося шёпотом слова. Она закрывала глаза, ощущая тепло лучей родного солнца. Forever young, I want to be forever young. Do you really want to live forever, Forever, and ever? Forever young, I want to be forever young Do you really want to live forever, Forever young? Песня сменилась новой, улыбка погасла, а Реджина открыла глаза. — Это у тебя какой век играл? — Свон стояла в проёме, поправляя ремень на брюках. — Я даже не помню таких мелодий в тренде. — Вот скажите, мисс Свон, Вас не учили не подглядывать? Брюнетке абсолютно не понравился тон микробиолога, да и смысловая нагрузка трогала за живое, тыкая в несовременность и старину взглядов. Миллс не так часто отрывалась в клубах и никогда не была на светских вечеринках, ни с кем не разделяла свой внутренний мир. Поэтому то, как блондинка насильно врывается, руша все загромождения и стены, было несколько неожиданно и остро. — Так, подождите, капитан. Мы вроде бы переходили на «ты». Если разозлила, извини. Неужели я нарушила интимный момент единения с природой? — Иди ты, — Миллс быстрым шагом покинула холл, возвращаясь в свою серверную и с силой падая в рабочее кресло. — Хей, — Эмма заглянула в отсек, привлекая к себе внимание. — Говорят, сегодня закат. Я, между прочим, вернулась за тобой, хотела показать красоту. Миллс выдохнула пару раз, прикусив губу, и подняла глаза на блондинистую голову. Закат — это красиво на Земле, здесь он мог быть в тысячу раз изящнее. — Красоту? — сквозь вымученные холодные нотки в голосе просвечивалась детская заинтересованность. — Так точно, капитан, — строго кивнув, Эмма продолжала стоять в проходе. — Показывай, — приказной тон скрывал мягкую душу, не настолько ответственно, как бы хотелось. Миллс поднялась со своего кресла, следуя за блондинкой к выходу, которая молчала с заигрывающей ухмылкой на губах, пребывая в своих мыслях и совершая странные пространственные движения. Она заглядывала в отсеки по пути и стягивала с себя одежду. Это было настолько неуместно и в то же время обворожительно, что Реджине ничего не оставалось, как наблюдать и улыбаться — она давно потеряла логическую цепочку поведения Эммы Свон. Они вышли с корабля как раз в тот момент, когда землю окрасило в красный цвет. Смотрелось пугающе и в той же степени обворожительно. Миллс ни разу не видела такого объемного заката, когда неплотный туман вокруг окрашивался слоями, густея ближе в земле. Создавалось впечатление, будто идёшь по закипевшему бордо, замершему в момент остывания. До щиколотки сильные объятия, нежно касающиеся костюма. Красный цвет был везде, он не скрывался даже под тенью девушек и не темнел от них. Солнце спускалось медленно, как будто его тянуло в обратную сторону. Не очень яркий свет звезды позволял увидеть появляющиеся и пропадающие пятна на её поверхности, будто неровности океана, будто волны лавы на краях вулкана. Реджина невольно взяла чужую руку в свою ладонь, обтянутую такой, казалось бы в этот момент, толстой перчаткой, заворожённо наблюдая за ползущей от ближайших гор тенью. Она наступала медленно, ленно огибая камушки, чётко очерчивая свою следующую цель и накрывая плотным покрывалом. Когда солнце пряталось за холмами, наступала абсолютная темнота, пугающая своей мягкостью и обволакивающей плотностью. Тишина и сгущающийся мрак заставлял храбро выскочивших из обители девушек отступать обратно к кораблю. Зарождающаяся в груди тревога ускоряла ритм сердца. У планеты не оказалось спутников, а света звёзд не хватало, чтобы чувствовать себя в безопасности. Свон резко открыла шлюз, подталкивая Реджину внутрь. Совсем не вовремя ей вспомнился ужастик, где показывали зомби, выползающих из кромешной тьмы. — Мне как-то стало не по себе, — выдохнула Эмма, снимая с себя скафандр слегка подрагивающими пальцами. Внутри корабля казалось безопасно, но облегченная обшивка транспортников настораживала, — вдруг на самом деле сейчас вылезут местные жители-зомби? — Я заметила, трусиха, — легко посмеялась Реджина, наблюдающая, прикусив губу, за легкомысленным раздеванием девушки. — Ага! А сама-то сразу за руку схватила, я в тот момент чуть не обделалась от прикосновения! — Вообще-то я от красоты, разделяя момент, как кроваво-красный, — на последних словах Миллс выкатила глаза и добавила с подвыванием, смеясь: — закат тонет в болотной тьме. — Окстись, женщина! Ты книжки не пробовала писать? — Свон потянулась, чтобы ударить девушку футболкой, которую в этот момент одевала на себя, но та отпрыгнула. — Да брось, ты меня видела? Мои мозги сильнее эмоций. Максимум — документалка. — «Как застрять на безымянной планете»? — Типа того. Свон легкомысленно обернулась и лунной походкой спиной вперёд удалилась в сторону кухни под звонкий смех одетой в скафандр девушки. Они сидели на полу в холле, прицепив включенные лампочки экстренных ситуаций на стволы кустарников. Какие-то слабо мигали, какие-то слабо светили, но в целом девушкам получилось отключить центральное электричество и представить «простой день из жизни на обитаемых планетах». От их движений иногда шуршали листья, а тени двигались, будто они не были сейчас единственными жителями этой планеты. Реджина Миллс и Эмма Свон витали в своих фантазиях, как будто над ними не висит вопрос жизни и смерти, как будто завтра утром не надо будет думать о заканчивающихся запасах еды. И алкоголя, — как добавила бы Эмма Свон, протирающая сейчас бутылку вина от испарины и наливающая приятно согревающую душу жидкость по стаканам. — Эмма, — Реджина дождалась, когда собеседница перевела на неё взгляд, — что заставило тебя начать путешествовать? Я же верно поняла, ты не по работе с нами летела? — На самом деле я не слоняюсь по космосу бесцельно, — зардевшись, Свон улыбнулась и взяла в руку стакан, бултыхая движением жидкость. — Я занимаюсь исследованиями для своей книги. — Это серьёзно, — протянула, загоревшись, брюнетка. — Это будет моя первая книга, я ещё далеко не сильна в этом, но уже есть страниц двести бессвязных исследований, — усмехнувшись, Эмма задумалась, усаживаясь поудобнее. Они недавно преобразили холл и размещались сейчас на разбросанных подушках. — Это всегда такой ответственный шаг — начинать что-то новое, — Миллс мечтательно улыбнулась, повторяя за блондинкой и тоже делая глоток вина. — Конечно, путешествовать я начала не на пустом месте. И это, на самом деле, не очень счастливая история. Я тогда застопорилась после серьёзных отношений, оборванных слишком резко, чтобы быть правдой. Нет, нет, это не чья-либо смерть, — Эмма предупредила момент, когда на лице Реджины стал проявляться испуг. — Это… это просто, когда жизни меняются вместе с людьми. Мы встречались три с лишним года, жили вместе. Мой человек был творческим и всегда искал себя в чём-то новом. Я сторонник точных наук, работа-дом, иногда вечером утаскивалась на прицепе посмотреть на всякие арт-объекты. На тот момент я уже привыкла к перемене стилей, к её новым взглядам, впечатлениям. Она всё искала своё призвание. Но в какой-то момент её очень сильно зацепили мюзиклы и она как-то потерялась в них. По вечерам устраивала спектакли, концерты, участвовала в различных благотворительностях. Поначалу я даже посещала их в качестве пары, а потом как-то… Знаешь, новые люди, новые связи, новые знакомства… И я уже не поспеваю за ходом её мыслей за завтраком. Любовь, она никуда не делась, но общение сходило на нет. И вот я уже не расскажу ей про сегодняшнее открытие, начатое исследование, а она забудет предупредить, что снова осталась на афтепати. А потом… потом, когда я на неделю уезжала в командировку, мы просто поняли, что отсутствие тёплого тела по утрам рядом не ощущается. На самом деле, было слишком много общих планов, поэтому не уехать я просто не могла. Сменить город было мало, я сменила планету. Планеты. — Оу, это немного жестоко, — прохрипела Реджина. Её горло будто стиснуло тисками, а во рту ощущалась горечь. — Да, я иногда сожалею о своём поступке. Знаешь, есть исследование: чтобы привыкнуть достаточно три недели. Любая боль, любые вредные привычки, любое питание, любые ощущения, которые рвут тебя на части. Достаточно трёх недель, и уже кажется, что можно жить дальше, — Свон прикусила губу, протягивая руку к бутылке, чтобы освежить налитое. — Поэтому спустя год я всё же попала на её представление. — Год?! — Реджина засмеялась, похлопав по плечу блондинки. — Дааа, — протянула Эмма. — Мы даже наладили отношения и переписываемся, созваниваемся достаточно часто. Наверное, раз в две недели — месяц точно. — Часто, — язвительно обратила внимание Миллс. — А после той семейной жизни? — На самом деле, даже несмотря на общительность, я не люблю чужие прикосновения… — О? — Реджина перевела взгляд на свою ладонь, которая уже несколько минут покоилась на оголённом предплечье девушки. — Поверь мне, к тебе я уже привыкла. И нахожу это даже в какой-то степени приятным, — Эмма искренне улыбнулась, глядя в шоколадные глаза, но Реджина всё равно нерешительно подняла руку, возвращая её на нелепо выглядящий стакан с вином, тут же делая глоток. — Так значит, если я правильно поняла, ты давно ни с кем.? — Я думала, капитана не должна заботить постель своего экипажа, — Эмма в порыве поднялась, пряча глаза. В её горле пересохло. — Извини, если обидела? — Миллс поднялась следом, ощущая некоторую незащищённость перед стеснением блондинки. — Не обидела, — сообщила Эмма, сжав губы. Она понимала, что девушка, которой всегда всё достаётся по щелчку пальцев, не поймёт, каково это скитаться по огромному космосу в поисках своего места, своего дома. Каково это не пускать никого в своё личное пространство, потому что там всё ещё нагрето место для той девушки, которая предпочла мюзиклы их совместной жизни, той, которая так и не поняла, каково это, прописывать свою жизнь рядом с единственным смыслом жизни. Эмма не была легкомысленной и всегда знала, что не каждые отношения ведут к «долго и счастливо». Но в тех отношениях с самой первой секунды искрился вокруг воздух и все выпуклости совпадали с вогнутостями, все плюсы складывались с минусами, которые были настолько отвратительны, насколько в тот самый момент приятны. Все недостатки казались волшебным дополнением серой жизни учёного, где каждое утро казалось сладостью. Свон не верила, что, открыв душу, она почувствует облегчение, но надежда… надежда стоила мгновения ожога. Ожога, который от кончиков пальцев прошёлся по венам и коснулся сердца, выжигая все приятные воспоминания. В тот момент, когда капитан Миллс односекундно опошлила весь рассказ своим легкомысленным вопросом… Было чертовски больно находиться на борту, на одной планете с этим обворожительным, но в то же мгновение жестоким, существом. Реджина протянула руку, забирая у девушки пустую бутылку. Они сидели довольно долго, казалось, часа три или четыре, судя по их затёкшим спинам. Когда пальцы коснулись холодного стекла, Миллс наклонилась, касаясь губами сухих губ блондинки, оставляя лёгкий ненавязчивый поцелуй. Брюнетка резко развернулась, быстро уходя на кухню. Она закинула бутылку из-под вина в мусорку. Сердце билось где-то в горле, а горячий воздух опалял губы приоткрытого рта. Миллс облокотилась на руки, упёртые в столешницу, она наклонила голову, стараясь отдышаться от своего поступка. Из-за сердцебиения в ушах Реджина не услышала, как кто-то вошёл на кухню, она это поняла только по тёплым ладоням на своих плечах, которые уверенно разворачивали брюнетку на сто восемьдесят градусов. Зелёные глаза лишь на мгновение встретились с карими, после чего Свон ласково поцеловала Реджину, настойчиво впиваясь в её губы своими. Эмма мягко перебирала тёмные волосы на затылке Миллс. Продолжая исследовать губы брюнетки, она нежно провела языком по нижней губе девушки, будто прощая и раскаиваясь, после чего так же ласково её прикусила. Губы приоткрылись, приглашая углубить поцелуй, принимая безмолвное прощение. Поймав лёгкий стон из уст Реджины, внутри Эммы всё сжалось, казалось, она так давно ждала этого момента, даже не зная, что хочет этого. Она сжала в ладонь ткань майки на спине Миллс, опуская вторую руку с затылка, мягко касаясь кожи на шее. Эмма улыбалась, ощущая под подушечками пальцев следующих за её движениями мурашек. Упиваясь долгим поцелуем, Свон забывала, что стоит лишний раз вдохнуть воздух, сердце же от волнения выпрыгивало из груди. Казалось, этот момент настолько краток, настолько девственно прекрасен, касание этих губ… они такие мягкие, нежные, так и хочется яростно в них вцепиться, взять в плен язык, ощутить прикосновение белоснежных зубов к разгорячённой коже… Свон оторвалась от манящих губ со стоном, который был чем-то средним между восхищением и разочарованием. Её губы опаляло дыханием девушки напротив. Она всё ещё держала в сжатом кулаке волосы на затылке брюнетки. Вторая же рука была между девушками, одновременно касаясь шеи и оголённой ключицы. Они смотрели друг другу в глаза всего в каких-то десяти сантиметрах. И было не понятно, чёткость перед глазами расплывалась из-за близости или желания? Или из-за искрящегося между ними воздуха? — Всё хорошо? — хрипло уточнила Реджина, облизывая ноющие губы. — Я — да. А ты? — так же ответила Эмма, улыбнувшись. Улыбка передалась собеседнице, они рассмеялись. Было довольно поздно, каждая из девушек ощущала усталость, причем не только физическую, но и эмоциональную. Испуг, доверие, восторг — эти эмоции отбирали очень много сил, особенно когда сверху их приправить красным вином и доброй атмосферой вечера. Эмма взяла в руку ладонь Реджины и без лишних слов отвела обратно в холл, где те же подушки казались снова привлекательными и идеальными для сна. Покрывало, брошенное рядом, неожиданным образом оказалось под ногами. Эмма снова оставила лёгкий немой поцелуй на зовущих в свой плен губах, после чего, не разрывая взгляда глаза в глаза, спустилась перед Реджиной вначале на колени, а потом и на пятую точку, приглашая присоединиться. Поймав неуверенный на мгновение взгляд, Свон по-доброму улыбнулась и притянула за руку брюнетку к себе. Ей не надо сегодня никуда спешить, казалось, весь мир принадлежит им, а поэтому, когда завтра утром они проснутся, наполненные новыми силами, будет приятно осознать, что такой неожиданный поцелуй не был совершен под действием эмоциональной слабости или желанием извиниться. Или элементарной глупостью алкоголя. Реджина опустилась на покрывало, ложась привычно на бок и наблюдая за выражением лица блондинки. За последние минуты никто не проронил ни звука, они улыбались и молчали. Эмма не позволила разомкнуть руки, поэтому сейчас она тоже лежала перед брюнеткой, упиваясь искрящимся взглядом шоколадных глаз. Лампочки тускло светили, мигая через раз и даря ощущение простого дня на жилой планете. Простого дня в необыкновенной жизни двух женщин, успокаивающих своё рвущееся из груди сердце и желающих чего-то большего, одновременно не желающих торопиться. *** Звёздный свет мягко касался взлохмаченных за ночь волос, мягкой гладкой кожи и неприкрытого пледом плечика брюнетки, когда девушка неожиданно проснулась. Реджина резко встала, глянув в единственный иллюминатор, где ей показалась непривычная человеческая тень. Ринувшись к нему, она никого не увидела. Тьма перестала быть такой густой, позволяя заметить очертания ближайших холмов. Тогда девушка быстрым шагом с сердцебиением, как у загнанной лошади, прошла к выходу с корабля. Увидев, что одного из скафандров нет, она нажала на кнопку связи: — Эмма, вернись срочно обратно, — в груди поселилось переживание, чувство неопределённости и страха. — Мисс Миллс, зачем Вы проснулись? — Свон вышла на видимый участок и повернулась лицом к двери, в окне которой виднелось лицо командира их маленького отряда. — Эмма, пожалуйста, — Реджина не понимала, почему ей было так страшно за девушку, ведь она не совершала ничего такого, что могло бы вселять испуг. Она просто вышла ночью из корабля. Одна. — Мисс Миллс, вчерашний весёлый вечер ничего не значит, Вы сами сказали, кислорода надолго не хватит, генератор не справится с потреблением двух человек. — Эмма, нас найдут раньше. — Вы всё ещё в это верите? Мы хрен знает где, на хрен знает какой планете, в хрен знает какой галактике, где нет ни одной населённой планеты! — Мисс Свон, я Вам приказываю!.. — Не стоит, Вы не успеете надеть скафандр, — блондинка взялась за кислородную трубку. — Эмма, я знаю, что ты делаешь! Эмма, пожалуйста! — Реджина прикусила губу не в силах сдержать слезы, она слишком сильно привязалась к этой дрянной девчонке, хоть и отрицала сей факт, избегая проводить время вместе. — Реджина Миллс, — дрогнувшим, но уверенным голосом начала Эмма, — доживите, пожалуйста, до спасательной операции и передайте привет моим родителям. И пошлите всё своё руководство к чёртовой матери, живите жизнью! — Эмма, я… — слова отказывались покидать губы брюнетки: — …спасибо. Космический скафандр был оснащён датчиками жизнедеятельности, данные о которых передавались на бортовой компьютер и сообщались в случае экстренных мероприятий голосом ИИ на весь корабль. И пусть он уже не летающий, а переделанный в местную станцию, он всё ещё использовал ресурсы, заложенные для полётов. Реджина закрыла глаза, не в силах поверить тому, что сейчас произойдёт. В условиях современности верить в человечность и преданность людей, которые даже не давали клятву своей команде, очень сложно, практически невозможно. За свою космическую карьеру девушке приходилось повидать многое, поучаствовать в спасательных операциях, но наблюдать, как человек добровольно отдавал свою жизнь… И не просто отдавал, а, можно сказать, дарил её именно Реджине Миллс. Это было одновременно восхитительно и жестоко. Запищавшие системы заставили закричать, слёзы катились градом. Девушка упала на пол перед дверью выхода на незнакомую планету. Слова ИИ, сказанные безжизненным тоном, «Потеряна связь с членом экипажа» обухом ударили по голове. Что же она наделала? Как же девушка теперь будет жить, зная, что её жизнь стоила жизни другого необыкновенно восхитительного человека? Было больно осознавать, что теперь одиночество будет её спутником на ближайшие дни, недели, месяцы. На ближайшее бессчётное количество часов. Навсегда. Одиночество и боль, которые и после её собственной смерти не покинут никогда. — Дура! — в сердцах закричала Реджина, продолжая рыдать, сжимая кулаки, до крови царапая ладони ногтями.