Cosmos

Если дело в нас, то, может быть, ты или я Смогли бы что-то изменить внутри себя. Лу

— Это Реджина Миллс, кто-нибудь меня слышит? — задала она свой вопрос, но в ответ слышалась лишь тишина. Будто связи вообще не существовало: ни помех, ни шипения, ни цоканья. Девушку начинало мутить. То ли от высокой скорости, то ли от повышающейся температуры, то ли от сильной тряски, как от экстренной посадки. То ли от нервов и ничего не понимания. — Всё идёт по плану? — подала голос бледная Свон, прижатая к не очень-то удобному сидению. — Какой к чёрту план? Вы разве сами не видите? — Я всё ещё надеюсь на то, что Вы знаете, что происходит. Вы же член экипажа. — Остальных членов вообще не слышно, а, судя по мониторам, в принципе не осталось, — выплюнула Миллс и тут же прикусила язык, отмечая для себя, как бледность мгновенно переходит в зелень на лице блондинки. Если её собеседницу сейчас вырвет, то содержимое её желудка окажется не только на униформе главного системного администратора, но и на железе, которое всё ещё подавало признаки жизни. На несколько мгновений их перестало трясти, пол более-менее выпрямился, из динамиков послышалось шуршание, и женский голос оповестил: — Экстренное торможение начнётся через пять… четыре… три… два… один… В момент встречи корабля с чем-то более жёстким, нежели атмосферные слои неизвестной планеты, Миллс отметила для себя, что стоит поменять «торможение» на «посадку» или менее цензурное слово. Их сильно дёрнуло, в шее что-то щелкнуло, а запястье, всё ещё примотанное к ремню безопасности, дико заныло. Реджине даже показалось, что на мгновение она потеряла сознание, встретившись виском с чем-то железным. Эмма Свон постанывала под брюнеткой, когда Миллс уже отстёгивала второпях ремень и проделывала путь к основному монитору, огибая груды оторванного при посадке железа, которое ещё кое-как работало. Одновременно вводя персональный код на основном компьютере и пытаясь поправить системник другого, Реджина в беспокойстве оглядывала состояние серверной. «Полностью изолированные от остального корабля, потерянные и живые», — мысль металась в голове девушки. Она пролистывала другие отсеки, натыкаясь лишь на потемневшие экраны, которые отображали связь с отсеками. Подняв взгляд на непривычное шуршание, Миллс закричала с остановившимся сердцем: — Стой! Но было поздно. Абсолютно неизвестно как попавшая на корабль девчонка, абсолютно не знакомая не то что с протоколами, вообще не знающая, как себя вести в экстренных ситуациях в частности и полётах в общем. Блондинка нажала на кнопку открытия двери отсека. — Мисс Свон, Вы заставите меня поседеть раньше времени! — Реджина подскочила к девушке, хватая её за предплечье и тоже выглядывая в дендрологический отсек. Холл, который сейчас был похож на зелёное месиво. Но который всё ещё функционировал. — Мисс Миллс, перестаньте ко мне прижиматься, — поморщилась Эмма, стряхивая руку и делая шаг в отсек. Свет замигал, после чего загорелся в полную силу, системы, проложенные в полу и стенах комнаты зашуршали, восстанавливаясь. ИИ запросил синхронизацию с центром. — Синхронизация разрешена, — командным голосом проговорила Миллс и прошла к закрытым шторкой иллюминаторам. Девушка приструнила страх внутри себя, выглядывая наружу. На неё не смотрел бескрайний космос. За окном была оранжевая пустыня, отражающая местное солнце. Чуть поодаль виднелись ошмётки обшивки корабля и железные останки корпусов. — Красота, — выдохнула над ухом блондинка, заставляя Миллс поёжиться от неожиданности. — Убийственная, — неожиданно согласилась Реджина. И было не понятно, слишком двояко звучало высказывание, восхищение с примесью горечи, бочка мёда с ложкой дёгтя. — Мисс Свон, я прошу Вас, дабы избежать недоразумений, не выходите, пожалуйста, отсюда никуда. — Хорошо, Реджина, — кивнув с серьёзным видом, Эмма отвела взгляд обратно на пространство за бортом. Девушка быстро переключалась, и сейчас на её лице не особо был заметен первоначальный испуг, что очень удивляло Реджину. Миллс вернулась в серверную, соглашаясь на запросы системы о восстановлении. На экране появились рабочие значки целостности отсеков, это были кухня, прилегающая к дендрологическому саду, комната отдыха и коридор чёрного хода, который чаще всего использовался для выброса переработанного мусора или стыковки с другими кораблями и станциями. Видео- и аудиосвязь были нарушены из-за отсутствия капитанского мостика, который установлен центром управления. Покопавшись в системе ещё, Реджина смогла восстановить внешние камеры, которые тут же включила, имея более полную картину. На экране засияли расчётные данные, подсчитывающие климатические условия и наличие инертных газов в воздухе. В углу картинки отобразился значок галактики и дата. В истории и географии Реджина не особо была сильна, но с заселёнными галактиками была знакома лично. И имя этой не было в их числе. Девушки оказались на необитаемой планете. В необитаемой галактике. Реджина нажала выскочивший значок о жизнеобеспечении планеты: Расчётное время суток — 112 часов. Приравненный год — 77 дней. И всё, никаких данных о флоре и фауне. Никаких данных о минералах, наличии воды, условий. Температура воздуха — 80 градусов по Фаренгейту, это сейчас. Количество планет в системе — четыре. Именно поэтому галактику не заселяли, слишком малое количество планет, которые находились на равном расстоянии от местного солнца, то есть и друг от друга тоже слишком далеко. Выписка из глобальной библиотеки исторических данных. Планеты данной галактики после установления отсутствия разумной жизни не исследовали, нецелесообразно. Нерентабельно. Лишь использовали как пункт «прыжка» между особенно заселёнными. — Твою мать, — зарычала Миллс, закрывая вкладку о планете. — У неё даже имени нет! — Реджина, мы можем её назвать, — успокаивающе высунулась из дверного проёма голова белокурой девушки с обворожительной улыбкой. Её идеальный внешний вид даже с взлохмаченными волосами и ссадиной на подбородке злили брюнетку. Реджину сейчас выводило из себя абсолютно всё. Она не любила, когда что-то идёт не по плану. Когда что-то мешало думать и отвлекало, привлекая к себе внимание. — Мне неважно её имя! Мне важно, что его нет! Если нет имени, то и смысла в ней нет. — Кто-то ещё остался в живых? — Свон пропустила мимо ушей непонятное, но, скорее всего, логичное заявление для этой растерянной на вид девушки. — Нет, — отрезала Миллс. — Возможно. Скорее всего… Точно! Жилой отсек в норме! Данные о нём есть! Скорее туда, — Реджина прикусила губу, озаряясь на мгновение улыбкой, и выскочила из серверной. Брюнетка яростно жала на кнопку открытия двери кухни, а следом за ней и на дверь отсека комнаты отдыха. Вход перегородила железная двухъярусная кровать, их здесь по плану всего три, так как шести койко-мест достаточно для полноценного экипажа в двадцать человек. Подоспевшая сзади Свон помогла Реджине отодвинуть тяжёлую кровать, слетевшую, возможно, при посадке, с болтов. Миллс не поняла сразу, почему лицо блондинки вновь приобрело зелёный оттенок. Свон покачнулась на ногах, придерживаясь за дверной косяк и переползая обратно в коридор, мягко спускаясь по стене вниз. Она держала руку у рта, сдерживая рвотные позывы и глубоко дыша. Похоже, эта девушка хорошо знала, как усмирить свой организм. А вот Реджину обычно ничего не прошибало, но она и ни разу не смотрела на свёрнутые шеи своих коллег, друзей, напарников. Брюнетка не успела сориентироваться, как скудный завтрак оказался на полу, а она на четвереньках. В результате не очень плавной посадки погибло два члена экипажа: одному свернуло шею, судя по неестественному отношению головы к телу, а второго проткнуло его же кроватью, прижатым ремнём к спальному месту. — Ну они не мучились, — мёрзлым тоном констатировала вошедшая Свон. — С чего это ты решила? — слабость в теле Миллс прошибала на холодный пот. — Во сне, мисс Миллс. Самая лёгкая смерть именно во сне. Лежишь такой, смотришь сновидение о доме или о радужных пони, а душа уже покинула тело, устремляясь в свободный полёт по просторам космоса. — Да Вы — романтик, мисс Свон, — поморщилась Реджина, всё же беря себя в руки и вставая на ноги. — Сложно разочаровываться, да, мисс Миллс? — Эмма накинула одеяло вначале на одного мёртвого, потом на другого. — Я перестаю Вас понимать. — Вы никогда и не пытались, живя по правилам вначале своего университета, потом облачившись в униформу, заучивая положения протоколов. Вы же никогда не выходили просто посмотреть на Луну или понаблюдать за спутниками, где бы Вы ни родились. Всё время, живя по правилам и удерживая себя в рамках стандартов. В рамках системных требований. — Зря Вы так считаете, мисс Свон. Я умею радоваться жизни, но сейчас не время. Сейчас надо разобраться, как нам быть дальше, что нам делать и есть ли смысл вообще оставаться в живых. — Каждая минута жизни важна, только если она прожита, — Эмма исследовала глазами комнату. — Здесь вообще есть скафандры? Мы же не можем жить с трупами в комнате? Или здесь нет бактерий, поэтому ничего и не разлагается? О! Их можно пустить на компост… — Здесь есть удобрения, мисс Свон. Мне начинает казаться, что растения, на Ваш взгляд, более достойны жизни, чем эти люди. Блондинка промолчала, выходя из отсека. Она исследовала следующую комнату в поисках скафандров. Если бы воздух за бортом был наполнен кислородом или был хоть как-то приспособлен к их жизни, та странная женщина уже давно бы выбежала из замкнутого пространства. Эмма много раз встречала людей, строго следующих правилам, но обычно им было плевать на её личные действия. Эта же пыталась ограничивать и каждый раз хватала то за руки, то ещё за какие части тела. То плотно прижимаясь, пусть и во время посадки. Людям, которые всё время хотят нарушить чьё-то личное пространство, нельзя доверять. — Реджина, кажется? — Свон прокричала из коридора для выброса мусора. — Да-да, — брюнетка выскочила из спальни, вытирая руки влажной салфеткой. Она щурилась, будто забыла надеть очки и внимательно смотрела на блондинку. — Я нашла как раз пару костюмов, думаю, надо вынести тела и осмотреть корабль снаружи? — немного в нетерпении дёрнула рукой Эмма в сторону открытого шкафчика. — Так скоро? — поджав губы, брюнетка как будто старалась сдержать слёзы, но глаза были абсолютно сухи, даже отчасти холодны. — Боюсь, нам стоит поторопиться, ведь каждая минута на счету. — Окей, Вам понадобится помощь его надеть? — брюнетка изучала незнакомку пристальным взглядом. — Реджина, в космос не допускают не прошедших первичный инструктаж. И я знаю, что ты это знаешь. — О! Окей. Выход был не основным, поэтому установки для надевания скафандров не было, а баллона с воздухом едва ли хватало на час без кислородной трубки. Девушки разошлись по обе стороны коридора, снимая лишнюю одежду и оставаясь в обтягивающем белье. Когда приготовления были закончены, Миллс всё же подошла к блондинке проверить, всё ли на месте. И, убедившись в правильности надетого костюма, проигнорировав закатывание серо-зеленых глаз, девушка попросила Эмму выйти в тамбур, закрывая за собой плотно дверь. Реджина нажала на кнопку сброса кислорода. Через пару мгновений, когда сердце забилось с утроенной силой, а над выходом загорелась зелёная лампочка, девушка повернула рычаг выхода наружу. Вокруг воцарилась тишина, прерываемая своим же частым дыханием. Реджина смотрела на горизонт, пытаясь впитать в себя окружающую природу. Вздрогнув от чужого прикосновения к своей перчатке, брюнетка обернулась на единственного члена её неэкипажа. Эмма Свон, слегка подпрыгивая, огибала приземлившийся корабль. Она отмечала про себя, как именно были расположены отсеки. Неровности на ландшафте, мелкий рыжий песок, обнимающий железную диковину (корабль, прилетевший из космоса), лёгкий ветерок, ласкающий и шуршащий по космическому костюму. Замирающее в сердце чувство восторга и нереальности дополняли чёткость изображения, как будто в моменты грозы после дождя, когда только выглядывает из-за туч солнце. На небе ни облачка, прикрывающего незнакомую белую звезду, дарящую местной жизни тепло и нежность. Миллс шла за блондинкой, высчитывая, под каким углом надо будет установить подпорки под отсеки. В целостности остались только несколько комнат: кухня, серверная (не удивительно, ведь она находилась в центре корабля), холл с дендрологическим садом и спальня. Отсек для переработки был полностью разрушен, показывая оторванный слив и коробку с салфетками всему космосу. — Я нашла! — брюнетка обернулась на счастливый женский голос. Миллс поторопилась к Эмме, насколько это было возможно в условиях отличной от привычной гравитации. Девушка встала возле блондинки, оглядывая каменные завалы, которые, предположительно, сбил корабль, когда приземлялся. Было странно видеть вокруг лишь несколько частей обшивки, такое чувство, будто оставшийся десяток (если не больше) отсеков остался в космосе, не преодолевая атмосферные слои незнакомой планеты. Или сгорел. По пути к поверхности. — Что же Вы, позвольте мне спросить, нашли? — учтиво закусив губу, спросила Реджина. — Кладбище. — Что, простите? — Миллс пристально вгляделась в задумчивые серо-зелёные глаза. — Здесь большое количество обшивки, плюс много камней и достаточно далеко от корабля. Мы похороним здесь членов экипажа. У нас нет инструментов, поэтому это самый лучший вариант. — О, — Реджина вновь всмотрелась в зелёные глаза, которые всё так же задумчиво пялились на неровности ландшафта. Было удивительно осознавать, что в этой блондинистой голове витали приземлённые мысли, а не только сплошная романтика. Миллс наклонилась, приподнимая камни, стараясь тут же сделать ямку. Присоединившаяся к ней девушка умело разгребала ржавый песок. — А у нас есть прибор для кремации? — в надежде задалась вопросом Эмма. — У нас даже нет отсека для переработки дерьма! — в сердцах выплюнула брюнетка. — Простите. — Стой. У нас есть кухня. Неужели нет плиты? — не обращая внимания на гневный тон, Эмма продолжила. — Ты собираешься их сжигать по кускам? — Реджину передёрнуло, ведь она представила это в своём воображении. — Плюс на кораблях нет возможности открытого огня. Если только… — брюнетка резко выпрямилась и посмотрела на солнце. — Это не лучшая идея. Мы в костюмах, а здесь нет кислорода, — хмыкнула Эмма, продолжая копать руками. Брюнетке ничего не оставалось, как присоединиться до того момента, пока внутренние приборы не показали низкий заряд кислорода в баллоне. Вернувшись в помещение, девушки старались не пересекаться. Миллс ушла в свою обитель (серверную), вырисовывая графики, как лучше установить подпорки и восстановить сообщение между отсеками. Реджина очнулась от записей, только когда о себе напомнил желудок. Путешествие путешествиями, а обед по расписанию. Миллс удивилась тому, куда могла так надолго запропаститься блондинка, но: — Реджина! Я тут кое-что нашла и кое-что сделала! — Свон заглянула в отсек, восторженно теребя свои руки. — Мисс Свон, не пугайте меня, пожалуйста. — Вакуумный насос для компоста! — приглашала за собой Эмма, но Реджина не сдвинулась с места. — И что же в нём такого необычного? — сомнительность данного сообщения так и виделась в шоколадных глазах. — Во-первых, ты волновалась о дерьме, — Свон всё же вышла из отсека, ожидая брюнетку у приведённого в порядок дендрологического сада. — Теперь о нём волноваться не стоит. Во-вторых, — блондинка перешагнула порог, попадая в коридор, ведущий к выходу. — Наши члены экипажа больше не разлагаются и занимают гораздо меньше места. Та-дам! — Я собиралась перекусить… — Миллс смотрела на два упакованных человека, обёрнутых в полиэстер. Неужели девушка сама всё сделала? Придумала, сделала и не побоялась запачкать руки? — мысли роились в голове брюнетки. Она не могла не согласиться с идеальностью решения. Обойдя трупы, Миллс выдохнула со смешком: — А верёвки на шею зачем? — Реджина проверила индикатор наполненности кислорода в баллонах, которые она некоторое время назад установила на зарядку. — А колёсики под ними зачем? — передразнила её блондинка, произнося с той же интонацией. — Мисс Свон… — Ещё раз так меня назовёшь и разбираться с телами будешь самостоятельно, — нервно передёрнув плечами, блондинка отвернулась от системного администратора. — О! — Миллс нахмурилась, но, отвернувшись и снимая с себя одежду, начала переодеваться в костюм. Сама, так сама. Отметив, что за пределами корабля ноша оказалась легче, Миллс поместила членов экипажа в песок и накидала сверху камней. Она стояла над самодельными могилами, погружаясь в собственные мысли и относясь далеко за пределы этой планеты, в мир, полный зелени и родного солнца, голосов родственников и улыбок близких. На Землю, где всё вокруг было таким прекрасным и незаметно теплым, комфортным и удивительно родным. Пронзительный писк вырвал из воспоминаний, сопровождаясь резкой нехваткой воздуха в лёгких. Миллс быстро развернулась, направляясь к входу на корабль, делая большие шаги, легко касаясь песка. Войдя внутрь и дождавшись зелёной лампочки, Реджина сдёрнула с себя верх скафандра и вдохнула, наконец-то, воздух, сползая обессиленно по стенке тамбура. День был слишком тяжёлым, чтобы быть настоящим. — Хей, — вторая, внутренняя, дверь тамбура отворилась, пропуская блондинистую голову. — Я тут кое-что нашла. Эмма нахмурилась, смотря на сидящую на полу Миллс, после чего лучезарно улыбнулась, отпуская недодуманные мысли. Кто знает, зачем эта странная женщина сидит в тамбуре? — Не продолжай, мне уже страшно, — выдохнула тихим хриплым голосом Реджина, вызывая мурашки на коже девушки. — День был слишком тяжёлым, — приятный голос повторил голос мыслей. — Думаю, стоит выпить, — Эмма показала спрятанную в руке бутылку. — Оставь на чёрный день, — поморщилась брюнетка, не в силах выкинуть из головы смерть двух сотрудников, которых только что лично похоронила. — Милая, тебе нужно расслабиться, — настаивала блондинка, протягивая вино под нос сисадмину. Отмахнувшись от холодной бутылки, которая-таки коснулась лица, Реджина встала на нетвёрдые ноги и прошла мимо Свон, по пути стаскивая костюм. Она поставила баллон на зарядку кислородом, попутно выключая второй, уже наполненный, но бросая только что снятый скафандр на полу. Миллс не хотела идти в спальню. Нет, не из-за трупов, которых она сегодня оттуда вынесла, но из-за солнца, светившего в открытый иллюминатор. Или она лишь так говорила сама себе. Брюнетка спряталась за дверью серверной, оставляя голодную, но уже слегка выпившую Свон в коридоре. Эмма проводила взглядом девушку, после чего вернулась на кухню, уже на всех правах открывая по очереди ящики в поисках еды.