Ангелочек Гарри.

*** Арабелла Фигг сидела в кресле на веранде своего дома и наблюдала за тем, как соседский мальчик, известный всему Магическому Миру Гарри Поттер, перекрашивает забор. Любоваться этим процессом можно было вечно, так старательно и завораживающе красиво он это делал: кисточка вверх, кисточка вниз… кисточка вверх, кисточка вниз… Ей бы, наверное, стоило удивиться, почему он перекрашивает забор каждый день ровно с завтрака до обеда и с обеда до ужина, до завтрака и после ужина убегая на свою двухчасовую пробежку… Но она не удивлялась. Еще более удивился бы случайный прохожий, узнай он, что она делает, поскольку случайный прохожий никакого мальчика бы не увидел вовсе… Ведь мальчик с молниеобразным шрамом на лбу, заботливо прикрытым длинной челкой вылетел в Советский Союз с экскурсией Лондонских школьников еще утром первого августа… *** Пятого августа девяносто первого года Гилдерой, не изменяя устоявшейся привычке, сидел в уличной кафешке Западного Берлина и вносил правки в свою рукопись, когда по радио вдруг прервалась трансляция развлекательной музыкальной передачи. И то же самое произошло с передачей, что шла в это же самое время по телевидению (небольшой телевизор стоял на стойке кафешки и, стоящая за стойкой девушка от скуки его смотрела). Локхарт удивленно поднял глаза от рукописи и огляделся. Радио вновь ожило, по нему прошел звуковой сигнал срочного оповещения, затем пошло голосовое сообщение. Гилдерой вслушался и глаза его от удивления округлились сами собой. Сообщалось, что через час возможны проблемы с электричеством в различных районах города. Неполадки могут возникнуть из-за того что будет проводиться переключение всей городской сети на другой источник питания. С этого дня город будет снабжать электричеством первая в мире электростанция на реакторе “холодного” синтеза, запуск которой как раз и произойдет через час тридцать пять минут в Восточном Берлине. Гилдерой отложил ручку и откинулся на спинку кресла. Событие! Не Событие Века, конечно, но Событие с большой буквы точно. Первое позитивное событие почти за три года, прошедших со дня смерти Английской Королевы. Пропустить такое? Да ни за что! Локхарт расплылся в улыбке, быстренько собрал вещи, профессионально накинул дезилюминационные и магглоотводящие чары и аппарировал в Восточный Берлин… *** Историческое событие происходило в условиях обеспечения беспрецедентных мер безопасности: в город были введены войска, на каждом углу кордоны, заграждения и пропускные пункты, усиленные патрули и внимательные люди с цепким взглядом в штатском, броневики, БТР-ы и даже танки, а в воздухе курсирующие боевые вертолеты. Советы серьезно подходили к обеспечению мероприятия, впрочем, как и всегда. Это же Советы! А волшебник - это волшебник. И смеялся он над любыми маггловскими мерами безопасности… если, конечно, не собирается задерживаться надолго. А Локхарт не собирался. Опыт многолетней службы в обливейторах не прошел бесследно. Всего несколько минут, и по улице Западного Берлина едет на служебном “газончике” с военным водителем и военными номерами представительный светловолосый мужчина в темном гражданском костюме с бейджиком, на котором каждый, смотрящий на него, видит то, что там должно быть: очень важный человек из очень важных государственных органов, которому везде свободный пропуск и лучше не задавать вопросов. Охрана самой электростанции, также была серьезной. И она тут останется и дальше, так как объект режимный и стратегического значения: бетонные стены, колючка под напряжением, контрольно-следовая полоса, патрули с собаками, доты и пулеметные вышки, на входе новейшие противотаранные приспособления, укрепленное КПП за которым даже стоит дежурный танк… Про батальон охраны, расположенный в непосредственной близости, уже и разговор не идет: само собой разумеющееся дело. Внутри самого здания, непосредственно у реактора, который оказался на удивление мал: всего-то ящик два на два метра, да и то - это просто защитный кожух, установленный для перестраховки, стояла делегация из таких же серьезных, сосредоточенных мужчин в костюмах, военных в парадных мундирах с погонами не меньше полковничьих и главы государства, роль которого нынче исполнял Председатель Комитета госбезопасности. Присутствовали тут и представители Британии, США, Франции - стран, что также, как и Советы, имели свои зоны ответственности в этом городе и этой стране. Естественно, были и журналисты. Всего трое. И одна телекамера. Представитель США был почему-то с сыном. Но, раз он здесь, то его присутствие давно со всеми инстанциями согласовано. Вот только при взгляде на этого мальчика, у Локхарта начинала вопить интуиция. Вредноскоп, кстати, молчал. Да и сам Гилдерой не мог расшифровать те сигналы, что посылала эта столь ненадежная штука. Опасность – не опасность, угроза – не угроза, просто, что-то с ним не так. Может быть, просто то, что ребенку на таком мероприятии не место? Локхарт и сам не знал почему, но краем глаза постоянно за пацаненком присматривал. В какой-то момент у волшебника резко похолодела спина, и одновременно пробил холодный же пот: мальчик снял очки правой рукой, отвлекся на какую-то фразу отца и надел их обратно левой рукой. Ничего особенного вроде-бы, подумаешь… Вот только чувствовалось в этом движении, что паренек владеет и той, и другой рукой одинаково… Амбидекстр… на Событии… Локхарт усилием воли подавил немедленный порыв бежать отсюда со всех ног куда подальше и заставил себя успокоиться. Он закрыл глаза и сосчитал до пяти. Потом открыл их и замер: мальчик смотрел прямо на него. Он улыбался. А потом спустил очки к кончику носа и весело подмигнул… *** Как добрался в тот день до дома, Локхарт помнил плохо. Перед мысленным взором то и дело вставал образ подмигивающего ему маленького монстра. Воображение помимо воли дорисовывало в опущенную правую его руку (левой он держал дужку очков) дымящийся Кольт М1911, а на лицо брызги крови. Всю ночь Гилдероя мучили кошмары, в которых он словно на яву видел сцену казни Английской Королевской Семьи, но не то видео, которое стало уже историческим, где виден только пистолет. Нет, в его снах пистолет держал весело подмигивающий мальчик в очках. Причем у мальчика этого было два пистолета: один смотрел все время ровно в лоб потеющего от страха оператора, второй же посылал пули в головы августейших особ. Подмигнул, выстрелил… подмигнул, выстрелил… подмигнул, выстрелил… Потом сон менялся, в нем на полу красиво изукрашенного зала корчились в судорогах люди в красных и белых сутанах, а из-за портьеры аккуратно выглядывал мальчик в защитном противохимическом костюме. Дальше шли вовсе бессвязные образы, в которых добрый мальчик в очках вешает, травит, душит, стреляет, режет, топит, рубит, сжигает, растворяет в кислоте, пилит, закапывает, заливает бетоном, давит асфальтовым катком, сбрасывает с крыши, минирует, взрывает… Утром Гилдерой проснулся разбитым и хмурым, с черными кругами под глазами… Он с мрачным видом стоял перед зеркалом и вырывал из своей великолепной светлой шевелюры первые седые волосы. В телевизионной трансляции этого события на следующий день никакого мальчика на исторических кадрах не было. Много позже, сидя над своей “крокодиловой” тетрадкой, Локхарт с непонятным ужасом, пополам со злостью и раздражением на самого себя, мучительно пытался вспомнить хоть что-то еще из примет того мальчишки, кроме очков, но абсолютно тщетно. Даже цвет глаз, которыми тот смотрел на него. Даже примерный рост и телосложение. Ничего. Не помогали даже купленный за бешенные деньги думосброс и весьма не плохие навыки в области окклюменции. Вот так вот: “А был ли мальчик?”©. Или это просто признаки подкравшегося незаметно сумасшествия? Простые галлюцинации на почве слишком сильного увлечения поиском заговоров и взаимосвязи там, где ее нет и быть не может? Берлин писатель покинул на следующий же день и больше туда не возвращался. *** В Швейцарии, куда Гилдерой прибыл через полторы недели, в частном пансионате, писатель позволил себе немного расслабиться и отвлечься мыслями от недавно пережитого кошмара, вообще от всех тех дел, что были вписаны в его “крокодиловую” тетрадь. Он просто отдыхал, любовался видами, совершал прогулки, отмокал в источниках и обмазывался целебной грязью, ведя на досуге неспешную работу над очередной рукописью. Там он, в этом пансионате, и пересекся с одним немолодым уже адвокатом. За оздоровительными процедурами они разговорились (и небольшое специализированное магическое воздействие бывшего обливейтора на незащищенное сознание маггла тут совершенно… а нет, как раз очень даже причем. Что поделать - привычка вторая натура). В основном ни о чем: о погоде, о биржевых сводках, о сошедшем с катушек мире, о странном завещании клиента… А кто клиент? Как кто? Покойный Дэвид Рокфеллер… На этом месте Локхарт не выдержал и применил стандартную жесткую процедуру обливейторов: грубо и беззастенчиво вторгся в разум своего собеседника. И Последняя Воля усопшего главы клана Рокфеллеров была поистине странной. А еще весьма длинной и подробной. Например, первым пунктом среди наследников значились некие Стивен Пол Джобс и Стивен Гэри Возняк. Им покойный завещал примерно пятую часть семейного состояния (а так, как на момент написания завещания Девид оставался последним живым Рокфеллером, то он мог распоряжаться всей семейно-клановой собственностью) и массу какой-то технической документации. Причем, судя по воспоминаниям адвоката, когда эти двое начали просматривать эту документацию, у них челюсти чуть пол не пробили, а в глазах горел буквально огонь безумия. Даже сумма завещаных им денег так не поразила, как эта документация. Вторым пунктом в наследниках значился некий девятнадцатилетний гений из Канады Илон Рив Маск, который так же получил пятую часть состояния и кучу технической документации, от которой у того глаза на лоб полезли. Третьим Джеффри Престон Безос, тоже пятая часть и техническая документация. В эту адвокат одним глазком глянул и смог разобрать там, что речь шла о ни много, ни мало, создании космических двигателей отличного от реактивного принципа действия, и еще что-то про компьютерные сети и Интернет. Четвертыми Алекс Карп и Питер Андреас Тиль получили ту же долю и папку с документами. Папка была поменьше размером, но гораздо толще объемом. А вот пятую долю получил не человек, а компания. Компания lBM. На встрече присутствовал ее генеральный директор и пара инженеров, имен которых адвокат не знал. Им тоже досталась куча технической документации, в которую тот уже и вовсе вникать не пытался, дабы поберечь нервы. И все это было больше полутора лет назад. Больше всего в этой истории Локхарта удивляло то, что этот адвокат еще жив. Но факт был на лицо: Гилдерой напал на новую ниточку, которую азартно и принялся разматывать, ведь в его списке клан Рокфеллеров был не единственной уничтоженной богатой и влиятельной семьей. Далеко не единственной… ***