Разных душ переплёты

      Часам к шести утра Лана уже не могла просто лежать в кровати и пытаться уснуть, так что она встала, натянула свою футболку с длинными рукавами и босиком (всё равно полы были застелены коврами в несколько слоёв) пошла осматривать комнату, в которой, похоже, ей предстоит жить ближайшее время. В тумбочке у кровати не было ничего, кроме книжечки с правилами для студента, которые Лана не стала читать, оставляя нетронутой. В шкафу из красивого цвета дерева висели три комплекта школьной формы с удлинённым пиджаком, выглядевшие так же дорого, как и всё вокруг.       Взяв один из них, девушка заглянула за дверь, которую ещё не открывала и, как и ожидала, попала в просторную ванную комнату, в которой была ещё одна дверь, ведущая в туалет.       На белоснежной раковине стоял стакан с новым тюбиком мятной пасты и простой белой зубной щёткой, а у душевой кабины, что уместилась в уголке прямо рядом с большой ванной чашей на красивых золотых ножках, висело несколько пушистых махровых полотенец разного размера. Пока Лана пыталась привести себя и свои мысли в порядок под прохладными струями, она обнаружила на своём правом виске широкий пластырь, при нажатии на который кожа под ним засаднила, а голова снова вспыхнула неприятной болью. Решив пока не трогать его, Лана насухо вытерлась самым большим, удивительно-мягким полотенцем и нерешительно надела на себя школьную форму, строго слой за слоем. Как ни странно, но она села точно по фигуре, хоть пояс никак нельзя было регулировать.       «Наверное, даже в таких мелочах сыграла свою роль божественная сила», - решила Лана, протирая немного влажные волосы другим, тем что поменьше, полотенцем.       Когда девушка вышла из ванной, её уже ждал Мелисса, выглядевший очень свежо и бодро, чего нельзя было сказать даже о принявшей освежающий душ Лане.       - Ты уже проснулась, как хорошо! Я собираюсь готовить завтрак, так что заканчивай сборы и выходи поскорее! Заодно познакомишься с Кутанаги, её я уже разбудил. – Улыбчивая кукла, кажется, была способна болтать без умолку хоть весь день.       - Хорошо, спасибо.       - Нет, нет, не стоит благодарности! - Издавая эти странные, но забавные звуки, кукла удалилась в общую комнату через сделанную специально для него маленькую дверцу внизу двери, какие обычно делают для кошек или собак, только без крошечной дверной ручки, копирующей ту, что сделана для обычных людей.       Ботинки, стоящие на полу шкафа, тоже оказались Лане как раз, хоть размер ноги у неё был половинчатым и всегда затруднял покупку новой обуви.       Лана обвела комнату взглядом, всё ещё чувствуя себя не в своей тарелке из-за безжизненной ауры, и медленно подошла к зеркалу во весь рост, рядом с которым стоял столик для, предположительно, девичьих мелочей, вроде косметики. На самом видном месте лежала совсем новая ворсистая расчёска, которой Лана, помявшись, расчесала свои длинные каштановые волосы, всегда вьющиеся на кончиках, вне зависимости от длинны. Отложив расчёску на прежнее место, девушка откинула длинные волосы назад и подцепила короткими ногтями краешек немного окровавленного пластыря, чтобы медленно отклеить его от виска. Внимательно осматривая неровную глубокую царапину, вокруг которой образовывался синеватый синяк в жёлто-рыжую мелкую крапинку, девушка несколько раз надавила вокруг царапины кончиком пальца, чтобы боль убедила её в реальности происходящего.       Эта ссадина на виске была настоящей. Как и то, что окружало Лану со всех сторон.       Обычно, Лана убирала волосы за уши с обоих сторон, но сейчас решила прикрыть травмированный висок неотрезанной чёлкой, собрав побольше волос с другой стороны, тем самым сдвинув пробор значительно ближе к левому уху. Выглядело непривычно, прикрывало больше половины правого глаза, да и смена места пробора давала о себя знать едва заметным дискомфортом у самых корней волос, но всё это не имело значения, пока ссадины не было видно не только со стороны, но и в зеркале.       Прежде чем предпринять что-либо ещё, Лана на некоторое время непроизвольно уставилась на своё отражение, в точности повторяющее даже взмахи длинных ресниц. За последние несколько месяцев Лана немного похудела, так что скулы заострились, а тучно-серые глаза стали казаться даже больше, чем есть на самом деле. На девушку из зеркала словно смотрела простушка в дорогой одежде, смотрящейся на ней скорее нелепо, нежели как украшение.       От этого ощущения вниз по спине сбежала свора холодных мурашек.       Мелисса громко закричал о том, что завтрак готов и Лана уже собиралась выходить из теперь уже своей комнаты, как на глаза ей попалась обычная шариковая ручка, аккуратно лежащая в компании карандаша и ластика на краю письменного стола неподалёку от входной двери. Чиркнув ручкой несколько слов на своём запястье, там, где манжет белоснежной рубашки прикрывал отпечатки чернил, Лана вышла из комнаты, сразу же почувствовав, как запах свежих тостов ударяет ей в ноздри.       - Налетай пока горячие! – воодушевлённо воскликнул Мелисса, маша Лане рукой. Он сидел на столе, в окружении трёх наполненных почти до самых изящно изрисованных краёв чайных пар и нескольких тарелок с тостами, намазанными аппетитным слоем джема разных цветов и, видимо, вкусов.       - Это целый пир. Спасибо, - Лана не хотела задумываться, что её соседки, о которой упоминал каждый новый знакомый из этого места, всё ещё нет. У неё в семье уже очень давно не было семейных ужинов из-за очень отличных друг от друга распорядков дня, так что она привыкла никого не ждать и есть в одиночестве.       - Не надо меня благодарить! Я здесь только для помощи тебе и Кутанаги, - отмахнулась кукла и взялась за красивую, кажется даже фарфоровую, чашку. Он отпил из её, а Лана слишком пристально за этим наблюдая, думая, что Мелисса сейчас пропитается чаем, но ничего такого не произошло и девушке стало немного неловко под вопросительным взглядом разноцветных пуговок-глаз разного размера.       - Всё, что человек делает для другого, заслуживает благодарности, - наконец произнесла девушка, усевшись на мягкую обивку стула и пододвинув к себе одну из чайных пар, из которой прозрачной струйкой улетучивался ароматный пар. – Если это что-то хорошее, разумеется.       - Ты странная, - добродушно протянул Мелисса, улыбаясь. Девушка уже собиралась напомнить так называемому консьержу, кто из них двоих здесь говорящая кукла, как дверь противоположной комнате Ланы открылась и оттуда появилась зевающая азиатка, одетая в такую же форму, что и сама девушка.       Заметив Лану, соседка раскраснелась, скромно и суетливо складывая руки перед собой и поклонившись, так что её тёмные, отдающие фиолетовым волосы прикрыли девушке лицо.       - Здравствуй, я Кусанаги Юи, приятно познакомиться, - пролепетала она. – Мы будем соседками!       - Привет, - отозвалась Лана и не сразу, но почувствовала неловкость из-за своего неформального обращения, в противовес больно официальным словам Юи. – Я Лана Ирвин, рада знакомству. – Японка замялась на месте, исподтишка посматривая на Лану и всё ещё заметно нервничая, перебирая пальцами край своего удлинённого пиджака. – Извини, я, наверное, должна была поклониться тебе в ответ? Для меня это в новинку, я мало интересовалась японской культурой.       - Нет, что ты! – Замахала руками Юи, нервно мотая головой из стороны в сторону.       - Кутанаги, чего ты так разволновалась? Садись быстрее завтракать, и отправляйтесь на занятия, а то опоздаете! – вмешался в неловкий разговор Мелисса, добро хохотнув.       - Да, да. Конечно. – Щеки Юи всё ещё были красными, когда она плюхалась на соседний Лане стул, видимо, она переживала, что показалась глупой, но постаралась заесть это чувство тостом с толстым слоем черничного джема.       То ли это опять было божественное вмешательство, то ли Мелисса был очень талантливым кулинаром, но даже простой поджаренный хлеб, намазанный слоем размолотых ягод, показался Лане таким вкусным, что она готова была проглотить ещё три разом. Наверное, это сказывались недавние переживания и события, выбившие Лану из колеи. Ещё только пару часов назад она как можно тише пробиралась по родному дому, словно вор, которого в конечном счёте поймали, а сейчас она здесь, в какой-то безобразно дорогой школе, созданной для богов, пьёт чай с говорящей куклой и азиатской девушкой.       - Юи, а как давно ты здесь? – как можно безмятежнее поинтересовалась Лана, стараясь разрядить немного напряжённую обстановку. Она попала в странное место, по идеи наполненное богами, и было бы не очень разумно упускать возможность подружится с единственным таким же как ты человеком.       - Мы учимся здесь уже три месяца, но не волнуйся, я помогу тебе догнать остальных богов и всё будет хорошо! – Возможно, для убедительности, она весьма вдохновенно размахивала в воздухе наполовину съеденным тостом, с края которого вот-вот намеревался капнуть малиновый джем. Лана предупредила бы девушку об этом, если бы её слова не показались ей немного подозрительными. Она непонимающе изогнула правую бровь, сразу же почувствовав неприятную боль в виске, от чего непроизвольно наморщила нос и боль стала немного острее.       Хорошо, что ей на помощь пришёл Мелисса:       - Кутанаги, что ты такое говоришь! Лана, так же, как и ты, простой человек! – воскликнула кукла, запрокидывая голову и начиная смеяться над тем, что Юи снова залилась краской, удивлённо хлопая ресницами и смотря то на Мелиссу, то на неловко улыбнувшуюся ей Лану.       - Прости, Лана-тян, я подумала, что ты ещё одно божество! – воскликнула Юи, кажется, собираясь упасть на пол и начать биться головой о пол в качестве извинений.       - Не волнуйся, это можно считать за комплимент.       Но даже есть Лане не было от этого неловко, Юи извинилась перед ней ещё несколько раз, пока они шли в класс, попрощавшись с Мелиссой и оставив на него грязную посуду. Дома Лана вне зависимо от обстоятельств всегда мыла посуду за собой сама, потому что у них дома так было заведено, поэтому кукле пришлось хлопнуть своей мягкой рукой девушку по ладони, чтобы она шла в класс и оставила свою чашку на него.       Освещённый лучами солнца коридор показался Лане ещё богаче украшенным, чем ночью, когда они с Тотом шли по нему не так давно: светильники на стенах и под потолком переливались позолотой, а красивые мозаики в виде цветов в окнах отбрасывали на противоположные стены переливистые калейдоскопы отблесков, то и дело попадающие на лицо, но совсем не режущие глаза.       Юи рассказывала, как в самом начале учебного года она предложила устроить спортивный фестиваль, чтобы заманить прогульщиков на уроки; как буквально неделю назад, вместо положенного лета после цветущей весны пришла унылая осень. Лана честно слушала девушку, пока в один момент им в коридоре не встретились странные ребята, которые вроде бы эмоционально разговаривали между собой, даже смеялись, но были какими-то… ненастоящими, словно искусственными и пустыми. Как и всё вокруг.       - Это марионетки, которых создал Зевс, чтобы школа не казалась пустой, - пояснила Юи, сразу же возвращаясь к рассказам об одноклассниках-богах, но, чем чаще взгляд Ланы натыкался на этих самых марионеток, тем сильнее холодели кончики её пальцев. Юи выглядела спокойной, обращала на пустышек ровно столько же внимание, сколько требует стул, чтобы его обойти, но Лана не могла заставить себя так же спокойно реагировать. Возможно, она привыкнет в скором времени. Не хотелось бы думать, что девушка будет шарахаться от всех них до самого конца учебного года, особенно если учесть, что нормальных учеников, помимо Ланы, в этой школе только девять.       Пока Лана пыталась отвлечься, Юи уверенно распахнула одну из двустворчатых дверей, которые в коридоре одна к трём чередовались с прямоугольными окнами с полукруглой прозрачной мозаикой над каждым из них.       – Вот мы и пришли! – воскликнула девушка, решительно заходя в класс. На двери не было никаких опознавательных знаков, а все окна в коридоре закрыты горизонтальными деревянными жалюзи, так что Лана вряд ли найдёт нужный кабинет самостоятельно, если вдруг придётся. – Всем доброе утро!       В светлом классе уже было несколько человек, разбрёдшихся по помещению кучками и по одиночке. Трое светловолосых парней, каждый с индивидуальным оттенком волос, обсуждали что-то в кружочке на мягко обитых стульях; один спал на сложенных на безобразно-дорогой деревянной парте руках, разметав по плечам довольно длинные волосы, переливающиеся на свету как красное вино; а ещё один мрачной тенью сложил руки на груди, отстранённо отвернувшись к окну, что открывало вид на широкий внутренний двор с парком, каменными дорожками и с высокой беседкой, похожей на птичью клетку, в самом центре. Лана бы предпочла повнимательнее рассмотреть убранство парка и класса, но её отвлёк высокий голос.       - Доброе утро, Фея! – На несколько секунд лучи солнца, всё же пробивающиеся из коридора между створками жалюзи, заиграли в блондинистых волосах парня расплавленным золотом, пока он резво вскакивал со своего места и почти в припрыжку подбегая к ним с Юи. - Кто это с тобой? – любопытно поинтересовался он, поверх головы Юи открыто смотря на Лану ясными зелёными глазами. Девушка немного растерялась, пытаясь решить для себя, что для неё важнее в тот момент: смущающий внимательный взгляд или то, что этот парень с приятной улыбкой назван Юи «Феей», так что не смогла сразу ответить, но, слава Богу, Юи сказала всё за неё:       - Это Лана, - ответила азиатка, с улыбкой оборачиваясь на девушку через плечо. И пусть это мало помогло самой Лане, она была благодарна Юи за попытку. Приятно знать, что на твоей стороне кто-то есть. – Она человек, как и я, и теперь будет учиться с нами!       - О, ещё одна прекрасная девушка в нашем классе! – почти пропел другой светловолосый парень, волосы которого были почти такой же длинны, что и у Ланы, только с чёлкой, совершенно прямые и тонкие, как полупрозрачные паутинки. Его кожа, казалось бы, излучала какой-то волшебный чарующий свет, а улыбка убивала всякое недоверие к её обладателю. Парень с грацией кошки обогнул стол, который разделял их, и уже шагнул девушкам навстречу, как совершенно неожиданно запнулся о ножку стула и, неловко всплеснув руками в воздухе, упал ничком на плиточный пол.       - Бал-Бал! – кинулся к нему улыбчивый блондин, вперёд Юи оказываясь рядом с парнем и помогая ему подняться обратно на ноги. От удара о пол на высоком лбу осталось красное пятно, а нежная улыбка сменилась на неловкую, но даже это никак не отпугнуло от парня какого-то магического очарования.       От громкого звука удара, парень, дремавший на задних рядах, резко вскинул голову с парты, осматриваясь вокруг удивлёнными травянисто-зелёными глазами, в сонном недоумении вертя головой в разные стороны. Его волосы топорщились к затылку, но совсем не как после сна, а, скорее, как бордовая львиная грива, переливающая под редкими просветами солнца тысячей винных оттенков. Тот, другой, загадочный парень, что без интереса наблюдал за птицами за окном, тоже обернулся на шумного неудачливого одноклассника, на одну длинную и тягучую как горьким мёд секунду сталкиваясь с Ланой кроваво-красным глазом, который не был прикрыт кудрявыми прядями волос.       Лана была рада, что они одновременно отвели глаза в разные стороны, прерывая неожиданный зрительный контакт. Каждое новое лицо, которое она видела в этом странном месте, было прекраснее предыдущего. Последний блондин, волосы которого были клубнично-блондинистыми, но нежного цвета, как лепестки японской вишни, одарил Лану только одним совершенно непроницаемым взглядом, но явное отсутствие эмоций не отталкивало, а придавало юноше шарма мраморной статуи: холодной и прекрасной.       - Всё в порядке? – неуверенно поинтересовалась Лана, пытаясь быть вежливой, хоть и не могла представить, может ли быть удар о пол болезненным для бога. Парень с длинными светлыми волосами выпустил между тонких губ нежный смешок, уже куда проворнее перехватывая ладони Юи, придерживающие его под локоть, своими руками с длинными пальцами, и наклонился вперёд, отвечая Лане, но смотря прямо в карие глаза Юи.       - Я не стою беспокойства такой очаровательной особы.       Юи мгновенно вспыхнула смущённой краской, суетливо отводя глаза и выдавая несвязные звуки вместо полноценных слов, но свои руки из чужих так и не забрала. Лане тоже вдруг стало неловко или скорее не по себе: у неё в животе неприятно похолодело. К непривычной обстановке с дорогим убранством, говорящими куклами и безликими людьми, прибавились почти неземной красоты одноклассники, которые уже давным-давно сдружились между собой и установили отношения, в которых новенькая, скорее всего, будет лишней. Лане ещё никогда не приходилось менять школу, и хоть она записывалась на разные кружки по интересам, в её группе люди всегда были не знакомы между собой.       Девушка вдруг ощутила что-то вроде непреодолимого чувства одиночества, сковавшего ей сердце. Сразу же показалось, что она никогда не сможет стать частью всего этого и форма никогда не будут смотреться на ней уместно.       - Бал-Бал, Фея, не забывайте о нашей новой однокласснице! – вдруг решительно заявил златовласый блондин, одаривая парочку недовольным взглядом и огибая их стороной, чтобы приблизиться к Лане. – Прошу извинить их, на самом деле они не такие невоспитанные, как может показаться. – Он улыбнулся так тепло и обезоруживающе, что Лана и думать забыла о преприятных мыслях. – Моё имя Аполлон, я сын Зевса и бог солнца. Там у окна сидит мой дядя Аид, а в конце класса дремлет мой брат Дионис.       - Я весьма рад знакомству! – подал глубокий голос тот самый парень с волосами, похожими на гриву винного цвета, прищурив один зелёный глаз. Мрачный юноша у окна даже не повернулся, но Лана знала кто такой Аид, так что была этому скорее рада. Боги смерти и подземного царства априори не должны внушать доверия или располагать к себе, а от мрачного парня, как будто бы так и веяло отталкивающим холодом.       - Я Бальдр, - юноша продолжал держать Юи за руки, но в этот раз всё же повернулся к новенькой, переведя на её лицо взгляд синих, как море, глаз.       - А наш самый немногословный друг – это Цукито. – Вот он был холоден, но всё равно притягивал к себе взгляд Ланы. Она непроизвольно снова перевела на него глаза и неожиданно обнаруживала у него на руках белоснежного кролика, покорно принимающего медленное поглаживание по округлой спине. На шее у кролика был бантиком повязал своеобразный красно-белый ошейник и Лана решила, что он в японском стиле, учитывая странное, явно азиатское имя держащего его парня. – У него на руках Усамаро.       Аполлон лучезарно улыбался, словно бы излучая тепло, которое девушка почти физически почувствовала кожей, и у Ланы не возникло сомнений, что он в самом деле бог солнца, катающийся по небу на резвой солнечной колеснице. Она не смогла не улыбнуться в ответ, чувствуя себя от подаренной улыбки окрылённой, а потом Лане даже показалось, что Аполлон собирается рвануться вперёд и крепко обнять её. Но момент в мгновение ока растворился, когда у неё за спиной резко открылась входная дверь и в класс вихрем влетел что-то громко гогочущий парень. Лана едва успела обернуться через плечо и посмотреть кто там, как это нечто пронеслось мимо, случайно зацепив её плечом.       - Бальдр! – воскликнул парень с длинными, похожими на языки пламени волосами, почти что выхватывая у Юи из рук неловкого красавца и начиная решительно ему что-то говорить на повышенных тонах. Лана так удивилась, что не сразу придала значение потерянному равновесию, сохранившемуся только благодаря сильной руке откуда-то из-за спины. Лана медленно подняла голову, проводя взглядом от загорелой ладони на своём боку вверх, по руке в дорогой форме, к нависшему над ней высокому смуглому парню, с выбритой на виске молнией и расплавленным золотом в глазах.       - Спасибо, - неловко пробормотала она, отворачиваясь от направленного прямо на её лицо взгляда и мягко отлипая от горячей ладони, отпечаток которой просочился под плотную ткань пиджака и тонкую ткань рубашки.       - Извини, - неожиданно отозвался великан глубоким низким голосом, подходящим ему как нельзя кстати. Лана удивлённо посмотрела на его спокойное лицо, собираясь спросить, за что он извиняется, но рядом в ту же секунду оказался Аполлон, чтобы всё объяснить.       - Тор считает своим долгом присматривать за Локи. – Он красиво рассмеялся, так что этот смех осел у Ланы в груди тёплым шёлком.       Со скандинавской мифологией Лана была знакома совсем немного – её одноклассник однажды делал о ней доклад, но тогда парень предпочёл ориентироваться на эротическую сторону божественной жизни, за что и получил двойку, а ещё нагоняй от учителя и наказание на неделю – поэтому сказать что-то об этой ситуации для Ланы было затруднительным. Единственное, что приходило в голову, так это отметить очень высокий рост: Тор возвышался не только над Ланой, но и над Аполлоном.       - Тор, это Лана. Она человек, как и Фея, и теперь будет учиться с нами, - пояснил Аполлон, ненавязчиво обнимая Лану за плечо. В ответ на это великан только кивнул, одарив девушку ещё одним внимательным, бьющим током взглядом.       - Что?! – резко раздалось за спиной, а потом Лану вырвали из рук бога солнца, резко разворачивая назад. На неё уставились два хитрых серых глаза, оказавшиеся от её слишком близко для первой встречи. – Ещё один человек?! – воскликнул прямо Лане в лицо вихрь красных волос, крепко вцепившись в её плечи руками и внимательно рассматривая со всех сторон, не стесняясь повернуть девушку под нужным углом. Сначала Лана так удивилась стремительной смене действий и обстановке, но, когда почувствовала чужое дыхание, пахнущее конфетами, сразу же взяла себя в руки, упираясь руками в крепкую грудь и резко отталкивая её обладателя от себя.       - Полегче, - твёрдо произнесла Лана, открыто рассматривая собеседника в ответ: пока что он был самым ярким из богов, которых Лана встретила в этом странном месте: яркие волосы, красивые родинки под глазом и будто бы резной изгиб рта. – У людей не принято вести себя так при знакомстве.       В ответ Лана получила удивлённо выгнутую бровь, а затем лукавую улыбку с озорно прищуренными глазами. Если девушку не подводит память, Локи – бог лукавства и обмана, так что она твёрдо решила держать себя с ним на стороже и стараться не подпускать слишком близко, во избежание неприятностей. У неё есть несколько друзей, любящих розыгрыши и каждый из них, хотя бы по одному разу, но перегибал палку.       - Вот как… - протянул Локи, обезоружено поднимая руки и покорно отступая назад, но не сводя с Ланы глаз, в которых зажегся недобрый огонёк. Кажется, он собирался сказать что-то ещё, но передумал, переводя своё внимание на зашедшего в класс последнего одноклассника, широко зевающего, не потрудившись даже прикрыть рот рукой. Вместо пиджака на нём была зелёная куртка, а вместо нормальной обуви – сланцы, которыми он прошлёпал по плитчатому полу к самой первой парте и плюхнулся на стул, не опуская закинутых за голову рук. Сразу же следом за ним зашёл уже знакомый для Ланы бог – «Владыка Тот» - держа в руках большую тетрадь и выглядя совершенно недовольным. Он окинул всех в классе презрительным взглядом, которым одаривал Лану, когда они были наедине, и встал за специальную трибуну у доски.       - Пора начинать урок! – Голос его звучал властно и так, будто бы Тот уже устал от всего этого. – Рассаживайтесь по местам и поживее! – Все в классе были вынуждены разбрестись кто куда, с возмущениями или молча. Аполлон с улыбкой указал Лане на две пустые парты в конце класса, около окна за Аидом и на центральном ряду возле Диониса, за которую Лана и опустилась. – С вами теперь будет учиться ещё одна ученица, но я не собираюсь утруждать себя представлениями, так что сразу перейдём к делу.       Парень в шлёпанцах, с которым Лану никто не познакомил, обернулся через плечо, удивлённо осматривая класс и сразу же натыкаясь на новенькую яркими золотыми глазами. Он отвернулся раньше, чем девушка успела посмотреть на него в ответ, но краем глаза заметила, что Аид за партой перед ней тоже ненароком обернулся, но сразу же отвернулся обратно, ненароком привлекая с заострённым кончикам своих ушей внимание Ланы.       Тот начал читать какую-то лекцию по истории Франции, что-то о революции или Наполеоне, но Лана слушала только краем уха. Она исподтишка наблюдала за своими одноклассниками, стараясь сохранить спокойствие. Дионис по-прежнему спал на парте, Цукито быстро записывал за Тотом, Бальдр не отрывал от Юи глаз, а остальные в основном бездельничали, занимаясь своими делами и не обращая внимание ни на кого.       Лана почувствовала, что задыхается. Она непроизвольно нащупала под одеждой золотую подвеску, которая прижималась к её груди, продолжая издавать тепло. Происходящее вокруг вдруг стало терять резкость и громкость, и Лана как можно незаметнее отодвинула рукав рубашки вверх, оголяя надпись, выведенную синей пастой простой ручки:       «Это не сон»