Разных душ переплёты

      Время стремительно двигалось вперёд, так что Лана не успевала уследить за его течением: прошла уже целая неделя, как она попала в Сад Зевса, исправно ходила на все уроки и только и думала о том, как бы показать богам «человеческие души». И вот, наконец-то, наступило воскресенье, без уроков и богов, и девушка позволила себе поваляться в кроватях подольше. Лана разлепила глаза ближе к десяти часом утра, проснувшись самостоятельно и медленно, поэтому, пока к ней в комнату не ворвался вездесущий консьерж, она ещё час сладко потягивалась в нагретой за ночь кровати и смотрела в окно, за которым была приятная солнечная погода, сама подходящая для выходного дня.       Из особых планов на сегодня у Ланы было только выспаться и то удалось выполнить, не вылезая из-под одеяла, так что девушка решила действовать по ситуации, раз она оказалась полностью свободна. Лана приняла быстрый душ, почистила зубы и причесалась, с невероятной радостью влезая в свою привычную одежду: джинсовые шорты и футболку с длинными рукавами. Единственное новое дополнение: золотая подвеска, излучающая нежное тепло, которую Лана предпочла спрятать под одежду, чтобы чувствовать метал кожей.       За столом в общей комнате уже завтракала Юи, непринуждённо беседуя о чём-то с Мелиссой, и на ней тоже были надеты короткие шорты, так что Лана сразу отмела мысли об одежде не по погоде. Хоть на улице и была осень, было совсем не холодно, но всё же холоднее, чем большую часть года в Австралии.       - Доброе утро, - поздоровалась Лана, действительно чувствуя, что утро доброе и день намеривается быть таким же. Её соседка и их консьерж ответили ей дружелюбными улыбками, и девушка присоединилась к трапезе.       За эту неделю она и Юи действительно смогли сдружиться и теперь их вполне можно было считать подругами: не смотря на разницу японского и австралийского менталитета и воспитания, никто из них не чувствовала себя ограниченной в общении и девушки всегда находили общий язык. Они довольно много разговаривали, в основном, конечно, говорила Юи, но Лана сама задавала ей тысячу и один вопрос о Японии, о Юи, о богах, с которыми Лане так и не выпал шанс пообщаться лично.       Например, Лана узнала, что странная, отталкивающая аура холода и одиночества была построена вокруг Аида его собственными руками. Было сложно вникать во все эти странные божественные перипетии, но, кажется, его прокляли души, которые после смерти попали в Подземное царство и теперь, за чтобы Аид не взялся – его везде преследовали неудачи и несчастья, которые распространяются на всех вокруг него. Лана, разумеется, не могла представить себе весь масштаб данной проблемы, но и у неё иногда бывали такие дни, когда всё валилось из рук и шло наперекосяк, так что вместо страха перед богом мёртвых, Лана ощутила скорее сочувствие.       Так же, Юи рассказала новой подруге кое-что о других одноклассниках: Такеру, к слову, даже среди богов славился удивительной вспыльчивостью и взрывным нравом, но с попаданием в Сад Зевса начал исправляться, стараясь по мере своих возможностей, чтобы не разочаровать своего брата Цукито, который на самом деле ему не родной брат, а названный.       - Ну, я пошла. – Как только Юи закончила с завтраком, она отставила от себя опустевшую чашку из-под чая и поднялась на ноги. – Я договорилась о встрече, не хочу на неё опаздывать.       - С Бальдром? – поинтересовалась Лана, хоть это и было очевидно, тоже поднимаясь на ноги и под неодобрительным взглядом Мелиссы отнесла всю грязную посуду в раковину, чтобы самолично её вымыть. Но перед тем, как она успела включить воду или взять в руки губку, поспешный ответ Юи заставил Лану повернуться к подруге:       - В… В… вовсе нет! – Голос японки в самом конце сделался таким громким и тонким, что Мелисса поморщился и демонстративно зажал несуществующие уши длинными руками.       - Не с ним? – удивилась Лана, выгибая бровь и смотря на Юи с любопытством. Девушка и скандинавский бог света встречались, это было очевидно, как ясный день. Бальдр, казалось, готов был кричать об этом на весь мир, рассказывать каждому встречному-поперечному и носить девушку на руках, если бы не спотыкался так часто. И, хоть японка наоборот старалась это не афишировать, было сложно это не заметить.       - Н… нет… - Юи была уже красная, как перезрелый помидор, готовый взорваться, поэтому накрыла пылающее лицо ладонями и резко уселась на корточки, будто бы мечтая сжаться до размеров пылинки. – Просто… Это так неловко! – начала Юи, не отнимая рук от лица, так что голос её звучал приглушённо. – Он бог, а я всего лишь человек и, если бы не эта школа, мы бы никогда не встретились! И я должна помогать другим богам научиться любви, но… Мне так хочется провести с Бальдром-саном как можно больше времени, пока этот год не закончился! Это так эгоистично с моей стороны!       - Что ты такое говоришь? Юи, ты не должна стесняться своих чувств! – Лана подошла ближе, усаживаясь на корточки напротив девушки и отнимая её руки от красного лица, чтобы японка увидела её одобрительную улыбку. – Лично я понимаю твои чувства и не осуждаю. Я здесь, чтобы помочь тебе, так что перестань волноваться, а сейчас же возьми себя в руки и иди на свидание.       - Это не… - Юи снова вспыхнула, опять предпринимая попытку отрицать свои романтические отношения.       - Не спорь со мной! – Лана крепко схватила Юи за запястья и резко подняла девушку на ноги. У той, похоже, тряслись колени и пока она не успокоилась, Лана материнским жестом пригладила немного всколоченные волосы на темноволосом затылке. – Наслаждайся моментом.       - Хорошо, - кивнула Юи, всё ещё немного красная, но уже с улыбкой на лице. Она выполнила несколько упражнений из дыхательной гимнастики, и теперь уже спокойная и переполненная решимости, выскочила за дверь, направляясь на встречу к Бальдру, вдохновлённая словами Ланы.       - Ну, - протянул Мелисса через какое-то время, всё ещё недовольный, что Лана продолжает стоять на своём и вернулась к раковине, - и у меня сегодня есть дела.       - Тоже какие-то любовные страсти? – засмеялась девушка, ополаскивая вымытые чашки и блюдца под тёплой водой. Мелисса рассмеялся в ответ, молча помахав Лане на прощание рукой и скрылся за дверью, оставляя девушку одну в блоке.       Лане помаялась немного от безделья сначала в общей комнате, затем в своей; задумчиво понаблюдала за звёздочками под потолком, сложила по памяти парочку фигурок из оригами, и, когда десять минут просидела на кровати бессмысленно перебирая туда-сюда ногами, решила прогуляться по Саду, раз уж все разошлись кто куда.       Лана уже хорошо ориентировалась в школе и практически на всех прилегающих к ней территориях, так что не боялась потеряться или заблудиться. Она вышла из женского общежития и двинулась в противоположную учебным классам сторону, сложив руки за спиной и лениво переставляя ногами. Пусть и убранство кругов вызывало только чувство отторжения, смотреть по сторонам было интересно: куда не глянь можно было увидеть что-нибудь любопытное, вроде скульптур обнажённых девушек или красивых ваз на подставках. В единственный выходной не только Тот отдыхал от учеников, но и Лана отдыхала от безликих марионеток, без которых коридоры вдруг стали слишком уж пустыми. Не то, чтобы Лана вдруг по ним заскучала, но они правда добавляли немного жизни в пространство, хоть и были по сути пустым местом.       Кругом было тихо, даже на заднем дворе школы, который виден из окна их класса, так что тихое редкое чириканье птиц где-то в рыжих кронах деревьев звучало практически оглушительно. Именно поэтому девушка очень чётко уловила самым краем уха какое-то копошение в кустах неподалёку. Лана остановилась как раз напротив красивой уличной скамьи на витиеватых кованных ножках и обернулась через плечо, выискивая глазами источник шума, но, ничего не увидев, вдруг сообразила, кто это. «Школьный призрак», похоже, прямо сейчас находился в редеющих, но всё ещё густых кусах и Лана почти физически ощущала, как он за ней наблюдает.       По коже в первый момент пробежали мурашки, но девушка быстро взяла себя руки: она рассуждала об этом призрака по вечерам, пока не забывалась яркими снами, и решила для себя, что это не может быть настоящее приведение. В конце концов, можно было поверить в то, что она учиться под одной крышей с богами и пытается научить тех понимать людей, но вот подобная жизнь после смерти была довольно… сомнительной.       План родился мгновенно. С тех пор, как Лана нашла на полу странную голубую пешку, она от чего-то всё время носила её с собой, поэтому и сейчас игральная фигурка лежала у неё в переднем кармане шорт, ощутимо упираясь в бедро. Девушка сделала вид, как будто бы потеряла к кустам всякий интерес и развернулась обратно, только перед тем, как уйти, выудила из кармана фигурку и аккуратным плавным движением поставила её на краешек скамейки. А потом непринуждённо зашагала дальше, едва удержавшись от того, чтобы начать насвистывать себе под нос первую пришедшую в голову мелодию.       Через пять-шесть метром дорожка заворачивала к школе и скрывалась за широкими стволами деревьев, за которыми Лана и укрылась. Она прижалась к шершавой сухой коре, посчитав в голове до трёх, и тихонько выглянула из своего убежища в направлении, откуда только что пришла. Фигурка так и стояла на краешке лавки там, куда Лана её поставила. Девушка нетерпеливо поджала губы, чувствуя, как сердце у неё в груди ускоряет темп, а через секунду кусты снова закопошились, и девушка на секунду испугано спряталась обратно, боясь, что её заметят. Но, как водиться, любопытство было сильней всех других чувств. Когда Лана снова посмотрела на дорожку, она чуть не обомлела: из кустов выглянула чья-то темноволосая голова! Она воровато осмотрелась по сторонам, заставляя Лану ещё раз ненадолго укрыться за своим убежищем, чтобы вскоре снова выглянуть. Затем, когда загадочная персона убедилась, что рядом никого нет, вслед за головой из кустов показались рельефные плечи, обтянутые смуглой кожей и чёрной тканью, обнажённые сползшим к локтю форменным светлым пиджаком. Лана даже не заметила, как задержала дыхание, наблюдая, как длинные пальцы, торчащие из-под длинного рукава, медленно и аккуратно потянулись к игральной фигурке.       Сомнений не осталось - это был не призрак, иначе бы у него не получилось подхватить пешку со скамьи и поднести её к своему лицу, чтобы… обнюхать? Лана была довольно далеко и не могла рассмотреть все детали, но сомнений не осталось: этот странный человек (?) действительно принюхивался к голубой деревяшке, то ли пытаясь разобрать его ли эта потерянная вещь, то ли пытаясь учуять на ней посторонний запах.       - Лана-тян? – неожиданно раздался громким голос Юи прямо у девушки за спиной, и она испуганно подпрыгнула на месте. На дорожке позади неё замерла парочка, так удивлённая обнаруженной находкой, что не стали расцеплять крепко переплетённые в пальцах руки. – Что ты делаешь?       Лана открыла рот, чтобы попросить девушку замолчать, но её прервал резкий шорох кустов, и она не раздумывая рванула по дорожке обратно к скамейке. В кустах позади неё уже никого не было.       - Что-то случилось? – учтиво поинтересовался Бальдр, когда они с Юи приблизились к склонившейся над кустами Лане.       - Нет, я просто тут… - Лана на ватных ногах отошла от кустов и плюхнулась на скамейку, прикладывая ладонь к своей груди, прижимая к коже успокаивающий тёплый кусочек золота и заодно удерживая готовое выпрыгнуть наружу сердце в решётке рёбер, - на призрака охотилась.       Странная улыбка на её лице вызвала непонимание у её влюблённых одноклассников, но они, хоть ничего и не поняли, всё равно улыбнулись ей в ответ, многозначно переглянувшись между собой.       - Что ты имеешь в виду? – осторожно поинтересовалась Юи, бросая на Бальдра быстрый взгляд, но встретившись с его нежным взглядом, сразу же повернулась обратно к Лане, покрываясь лёгкой краской. – О каком призраке ты говоришь? Неужели?..       - Как выяснилось, это вовсе не бесплотный дух. – Лана задумчиво провела пальцами по тому месту, где совсем недавно оставила пешку. И откуда её забрала вполне материальная рука вполне материального человека. – Не знаю кто это и почему прячется, но, надеюсь, скоро узнаю.       - Это похоже на настоящее детективное расследование! – восхищённо воскликнул Бальдр, снова начиная излучать странное свечение, идущее прямо от гладкой светлой кожи и шелковистых светлых волос. Юи смотрела на это с открытым ртом, кажется, в этот самый момент влюбившись ещё сильнее. Лана только рассмеялась, наблюдая за ними: они были такими милыми, что их хотелось обнять, да покрепче.       Она опустила взгляд себе под ноги, когда бог света наклонился к Юи, будто бы собираясь её поцеловать, чтобы не смущать ни их, ни себя. Прямо под ногами австралийки вся земля была покрыта всё ещё зелёным ковром из листочков клевера на тонких изящных ножках. Это растения всегда напоминало Лане одного мальчика из Ирландии, который учился с ней в самом первом классе начальной школы: его мама всегда прикалывала к его курточке небольшой значок с изображением четырёхлистного клевера, и мальчик, гордо поднимая конопатый нос, говорил, что все ирландцы приносят удачу. И да, тогда Лана всей душой верила в любые чудеса, поэтому купилась на слова маленького хитрого ирландца и добровольно отдала ему свой первый поцелуй, который, как он обещал, гарантированно принесёт ей удачу на всю оставшуюся жизнь. Лана узнала, что её обманули уже полчаса спустя, когда споткнулась о камешек и разбила коленки об асфальт, порвав совсем новые колготки и получив за это нагоняй от мамы. А потом всю ночь проплакала в подушку, потому что удача к ней не пришла, а поцелуй вернуть было уже нельзя.       Лана уже не обращала внимание на парочку перед ней, а задумчиво рассматривала растение под ногами. Её взгляд блуждал туда-сюда бездумно, пока не зацепился за одну особенно высокую веточку, на самом кончике которого уютно ютились четыре полукруглых зелёных листочка. Четырёхлистный клевер, приносящий удачу. Лана наклонилась к нему и сорвала у самой земли, поднося веточку к лицу. У неё уже есть поцелуй ирландца, но она знает одного бога, которому не помешал бы небольшой талисман на удачу.

***

      Лана пыталась сбежать от парочки по-тихому, чтобы дать возможность им побыть наедине подольше, но Юи настояла на том, чтобы они пошли в комнату вместе после того, как Лана столкнулась с кем-то неизвестным и, вполне возможно, опасным. Австралийка не разделяла мнение своей соседки, особенно после того, как этот незнакомец так резво убежал, испугавшись чужаков, но не стала ничего говорить, а только спросила, как прошло свидание, чтобы смутить японку ещё разок. Та тут же залилась краской, попыталась возмутиться по поводу слова «свидания», но в конце концов заулыбалась, рассказывая, какой «Бальдр-сан замечательный».       Юи всё ещё была красная, хоть Лана и позволила ей увести разговор в другое русло, расспрашивая у своей соседки, как выглядел «призрак» и что происходило во всех подробностях. Они были увлечены разговором, когда, ничего не подозревая, зашли в их блок в женском общежитии, но сразу же замолкли, заметив чей-то светящийся силуэт посреди общей комнаты. Высокая фигура, кажется, подлетела над полом, зависнув в воздухе в виде комка яркого света, слепившего глаза и не позволяющего разглядеть, что это такое. Лана сощурилась, прикрывая глаза раскрытой ладошкой и отшатнулась назад, натыкаясь на точно так же, как и она поражённую Юи, прижавшуюся спиной к входной двери.       Инородный свет импульсивно поморгал и резко исчез, оставив после себя полумрак и звук падения. Девушки оставались на своих местах, не решаясь приблизиться и посмотреть, что же там свалилось на пол и что, чёрт возьми, вообще произошло?! А тем временем это нечто на полу зашевелилось и… простонало? Юи испуганно схватила Лану за руку, и австралийка сжала холодную ладошку в ответ, наблюдая как в глубине комнаты, отделяемый от девушек обеденным столом, на ноги медленно поднимается крепкая и высокая фигура неизвестного. Парень, а это был несомненно мужчина в отличной физической форме, судя по мускулистой обнажённой спине, выпрямился во весь рост, встряхивая длинными светлыми волосами, частично собранными в высокий хвост, будто бы пытаясь прийти в себя и понять, что произошло. Он всё ещё стоял к девушкам спиной, не замечая их появления, и с явным любопытством осматривал свои руки, поднеся те к лицу.       - Неужели… - прохрипел парень, медленно ощупывая пальцами свою грудь и лицо и Лана почувствовала, как у неё сердце упало в пятку: голос, раздавшийся в наступившей тишине, был таким знакомым, что всё внутри сжималось. – Вот это да…       - Мелисса?.. – неожиданно в слух, а не в своей голове спросила Лана, прищуриваясь серые глаза ещё сильнее. Парень резко обернулся через плечо, удивлённо уставившись на жавшихся к выходу девушек, наконец заметив их присутствие, и удивлённо распахнул ярко-зелёный глаз.       - Лана! Кутанаги! – вдруг широко улыбнулся он, так и не выпуская своё лицо из широких ладоней и едва ли не подпрыгнул от радости. – Да, это я! – Он взмахнул руками в воздухе, демонстративно разжимая и сжимая пальцы, а потом стремительным шагом обошёл обеденный стол, вознамериваясь, наверное, приблизиться к девушкам, чтобы продемонстрировать это поближе. Но едва ли он успел шагнуть им навстречу, как Лана заметила ещё кое-что: он был совершенно голый! Юи тоже заметила это, но не оторопела от удивления, а взвизгнула, закрывая глаза на пылающем лице ладонями. Мелисса (он ли это на самом деле?) удивлённо замер, смотря на реакцию японки с непониманием в, как выяснилось, разноцветных глазах. – Кутанаги, ты чего? – спросил он, переводя взгляд на Лану, но та лихорадочно рассматривала потолок, стараясь всеми правдами и неправдами не смотреть в сторону обнажённого консьержа. – Что?.. – Мелисса, ничего не понимая, снова внимательно осмотрел свои руки, грудь и то, что пониже, но так и не увидел ничего странного или, тем более, пугающего.       - Тебе следует одеться, - кое-как выдавила из себя Лана, продолжая искать изъяны на идеально ровном белом потолке. У неё тоже горели щёки, и она принялась нервно заламывать пальцы на руках, чтобы хоть как-то отвлечься от неуместных мыслей, - у людей не принято разгуливать голыми.       И так, как она продолжала смотреть в сторону, а Юи крепко жмурить глаза, никто из них не заметил, какая широкая и совершенно счастливая улыбка появилась у Мелиссы на лице при слове «человек».       Немного позже, когда консьерж, вдруг ставший человеком, оделся в любезно подготовленную для него самим Зевсом одежду, практически светясь от счастья, приготовил девушкам по кружке успокаивающегося зелёного чая, разбив при этом с непривычки иметь пальцы одну из фарфоровых чашек. Когда они все вместе сидели за столом, Юи молча уткнулась в свою кружку, лишь иногда воровато поднимая на Мелиссу взгляд, но встречаясь с радостными разноцветными глазами, сразу же опускала их обратно, вспоминая рельефную обнажённую грудь. Лана была немного спокойнее, но всё равно чувствовала себя не в своей тарелке: чем дольше она смотрела на обновлённого Мелиссу, тем очевиднее становилось, что это именно он, но смириться с такими кардинальными изменениями было практически невозможно.       Мелисса рассказал, как он пришёл на ковёр к Зевсу просить исполнить его единственное и самое заветное желание: стать человеком. Поведал, как громовержец удивился, задавал вопросы и задумчиво перебирал пальцами по своему посоху. Описал, как обрадовался, когда Зевс согласился и как расстроился, когда тот запретил ему ходить на занятия с остальными.       Ближе к вечеру Юи ушла спать, всё же улыбнувшись Мелиссе и искренне поздравив его с исполнением желания. Вслед за ней на боковую решила отправиться и Лана, чувствуя, что ей нужно немного пространства и времени, чтобы утрамбовать всё случившееся в своей голове.       - Ну, спокойной ночи, - пожелала Лана, поднимаясь из-за стола, но раньше, чем успела сделать хоть шаг, поспешила с улыбкой исправиться: - или лучше сказать «сладких снов»?       Мелисса поднял на Лану сияющий взгляд, полный воодушевления, а уже через секунду резко вскочил на ноги за ней вслед, обхватывая девушку руками и сжимая её тонкое тело в крепких объятиях. Зевс приготовил для новоявленного человека греческую тогу, закреплённую на плече большой красной пуговицей, так что лицо Ланы утонуло в куче мягких складок, под которыми чувствовалась крепкая грудь, а уже под ней громко и быстро стучало самое настоящее живое сердце. Мелисса молчал, продолжала ещё сильнее сжимать кольцо сильных рук, а Лана, прислушиваясь к взволнованному биению под щекой, решила тоже ничего не говорить, а только неловко обняла парня в ответ, без нажима поглаживая большим пальцем выступающие бугорки позвонков.       Прямо у неё над ухом Мелисса шумно шмыгнул носом, наклоняясь ближе и Лана с пониманием успокаивающе похлопала по его спине ладошкой.