maybe we're lost

Похороны назначены на первое декабря — панихида в церкви маленького католического кладбища, того же, на котором похоронены и родители Валентина, и прощальная церемония у гроба. На службу приходят его партнёры по бизнесу — и Роберт с Майклом. Мариз остаётся дома с Максом. Джослин сидит в первом ряду, худая, прячущая лицо и волосы под чёрной вуалью. Люк сидит рядом и держит её под руку, а она, кажется, этого почти не замечает. Клэри стоит справа от Джонатана, а Джейс — слева, так далеко от Джослин, как это возможно; судя по Джонатану — недостаточно далеко. Джейс впервые присутствует на католической службе: мальчики-хористы со своими тонкими непонятными голосами, цветные витражи, сумрачный зимний свет и гроб, убранный затейливо сплетёнными букетами. Несмотря на пахнущую благовониями прохладу, Джейсу душно так, что порой шумит в ушах. Когда служба заканчивается — Джейсу кажется, она длится целую вечность — они выходят из церкви первыми, и незнакомые ему люди подходят к Джонатану, пожимают его руку, выражают слова соболезнования. Если кто-то из них и считает странным то, что Джейс и Клэри прижимаются к Джонатану ближе, чем позволено правилами приличия, и не отпускают его ни на секунду, то им хватает такта промолчать. Джослин идёт к ним, когда выносят гроб. — Клэри, — зовёт она, не обращая внимания ни на Джонатана, ни на Джейса. — Ты не хочешь пойти со мной и Люком? — Нет, мама, — звонко отвечает Клэри. — Я не хочу. Джослин медленно опускает протянутую дочери ладонь. Они сжимают руки друг друга до онемения, и Джейс не знает, кто держит крепче. Рядом с выкопанной ямой стоит большая ваза с цветами, Джейс не сразу понимает, зачем она; безразлично смотрит на собравшихся полукругом у гроба людей, на перебирающего чётки с крестом священника. Предрассветная изморозь растаяла, и стоять на мокрой траве чуть неудобно. День совсем обычный — ни ветра, ни дождя, ни снега — только солнце едва пробивается сквозь мягкую вату облаков. Когда священник заканчивает читать молитвы — Джейс видит, как Джонатан беззвучно проговаривает каждое слово на латыни вслед за ним — Клэри первая подходит к опущенному гробу, задумчиво крутит цветок в пальцах, а затем наклоняется и опускает его на крышку. Джонатан тянет Джейса за собой, не расцепляя их рук, и они бросают свои анемоны вместе — белый и огненно-алый. Джонатан отходит дальше, утыкается лбом Джейсу в висок, старается дышать ровнее, старается не дрожать. Джейс плюёт на чужие взгляды, обнимает его, гладит поясницу сквозь тонкую ткань пальто. — Мы можем уехать прямо сейчас, — говорит ему Джейс, Джонатан почему-то мимолётно улыбается, качает головой, трётся носом о его щёку. — Больше незачем убегать, — произносит он, успокаиваясь. Гости расходятся, где-то вдалеке хлопают одна за другой дверцы автомобилей. Клэри издалека машет Джейсу, показывает на телефон — напиши, мол, когда сможешь, — и уезжает с Алеком и Иззи. В конце концов они остаются одни. Джейс ослабляет объятие, и Джонатан, повернувшись, смотрит теперь ему в глаза, произносит: — Останови меня. Джейс серьёзно отвечает: — Всё, что захочешь. От уголков глаз Джонатана разбегаются морщинки — Клэри улыбается так же. — Я люблю тебя, — говорит он.