Дети Хатхор

      У всех сил есть пределы. И когда выбьешься, то хочется лишь одного — свернуться калачиком и забыться. Так и поступил Дерек — вторые сутки на ногах все-таки сморили его.       Кэсси смотрела на него из-под полуопущенных ресниц. Ее саму одолевал сон. Но она не могла уснуть, не в эту ночь.       В последний раз они вот так вот спали несколько лет назад, когда их дороги не разошлись. Все было иначе, когда они только определялись с жизненным путем.       Она встречалась с Томом с самого первого дня учебы в университете. Дерек в те дни выглядел угрюмым и молчаливым. Он не заводил знакомств, казалось, ему вообще не были нужны другие люди. Но и он без общения не мог прожить.       Они познакомились на первом курсе, когда их группы собирались на одном потоке. У них были разные факультеты. Деловитый Том учился в одной группе с Кэсси, он был галантен и обворожителен. Он был большим деятелем, старался пробиться, участвовал в самых разных мероприятиях. Он быстро получил пост в студенческом совете и начал следить за дисциплиной. Хотя такая роль больше подходила Дереку.       Кэсси всю жизнь видела себя книжным червем. Она не выбиралась за пределы библиотек, делала пометки в блокноте. Она думала, что так будет всегда, пока в один прекрасный день Дерек не обратил на нее внимание.       — У тебя прекрасный талант, — заявил он. — Умение убеждать.       — Брось, это ерунда. Я только с книжками дружу, — в тот момент Кэсси казалось, что она густо покраснела.       — Нет, тебе и правда стоит быть смелее. Одноклассники тебя не укусят.       Так Кэсси открыла в себе дар красноречия. Дерек подбадривал ее, раскрепощал. А она подтягивала его двойки. Умный и всезнающий Том ее совершенно не интересовал, она не могла быть ему полезной. Порой она ощущала себя обузой.       Но и наступить на горло собственной песне не могла. Ее воспитали в пуританской семье, где ценилась верность. Где не могло быть ошибки, а любые сложности казались временными. Как ни было порой сложно с Томом, он казался идеальным выбором. Начитанный, умный, с высоким положением. И очень быстро достигший успеха и денег. Ее приемные родители часто говорили о том, что в жизни важна стабильность. С Томом было стабильно хорошо. Только он часто не замечал Кэсси. Она была лишь приятным дополнением, вишенкой на торте его крутой карьеры.       А вот что было с Дереком — непонятно. Она всегда могла на него положиться. Да и он на нее тоже.       Кэсси ловила себя на запретной мысли, что у них все могло быть иначе. Если бы только она сделала другой выбор. Если бы осознала настоящие чувства. Прошло почти десять лет, и она не была больше той девчонкой без собственного мнения и с ветром в голове, она не была той барышней, что мечтала о кисельных берегах и розовых очках. Она видела мир через ту же призму, что и Дерек.       Когда учеба закончилась, мир как-то потускнел. В свете софитов сверкали лишь украшения, но не она сама. Когда она возвращалась с заседаний, то наталкивалась лишь на Тома, погруженного в свои мысли. Он никогда не интересовался ее успехами, будто ее и не существовало в его идеальном мирке. А, может, для нее просто не было там места.       Иногда Кэсси говорила о своих успехах, и тогда Том порывался устраивать праздник. Но лишь так, как хотел он сам. Кэсси не любила шампанское, она бы предпочла ему стаканчик молочного коктейля. Дерек купил его после удачной сданных зачетов на втором курсе. Она даже не просила, Дерек сам захотел угостить ее. Это было приятно. Кэсси знала, что Дерек предпочитает салями любой другой колбасе. А вот что любит Том — для нее оставалось загадкой. Она никогда не интересовалась, будто бы и его для нее не существовало.       Они жили бок о бок, но орбиты их планет находились на расстоянии многих световых лет. Они будто были вынуждены находиться друг с другом по несчастному стечению обстоятельств. Так было нужно, так было правильно. Но Кэсси ощущала себя несчастной.       А еще Том в нее не верил. Не поверил и в историю с вирусом, назвал сумасшедшей. А Дерек… если бы он не был ранен, то сразу бы кинулся ей на помощь. Сама виновата. Доигралась с чувствами, а им достаточно поджечь крохотный фитилек, чтобы раздался оглушительный взрыв.       А все потому, что доверилась не чувствам, а инстинктам. Которые все равно остались мертвы. Она не сможет иметь детей, никогда. Том ее часто этим укорял в пылу ссоры. Будто это от нее зависело. Он нес какую-то чушь, будто ей от него были нужны только деньги. Бессмыслица. Она привыкла довольствоваться малым с ранних лет, думала лишь о детях. Детях, которых у нее никогда не будет.       Но тогда, когда еще училась, она этого не знала наверняка. И сомневалась, металась, боролась с соблазном. А Дерек был тем самым соблазном, с которым было тепло и уютно.       Ее лучшее воспоминание? Третий курс. Они небольшой компанией пошли в тир. Том тогда праздновал с детьми политиков чье-то день рождения, на которое не приглашали посторонних. И Кэсси пошла с людьми с потока в тир. Дерек научил ее стрелять. Он мягко указывал направление, показывал, как нужно держать ружье. Его горячее дыхание обдавало ухо, вызывая какую-то странную реакцию. Ее будто ударило легким электрическим разрядом.       Он помогал с постановкой ног, положением приклада, наведением на цель. И он ни слова не говорил, когда у нее что-то не получалось. А она была той еще косоглазкой. Часто промахивалась, а первую банку сбила тридцатой пулей.       — У меня руки отвалятся, — канючила она как ребенок. — Ружье такое тяжелое.       — Теперь ты понимаешь разницу между мужчиной и женщиной, — ухмыльнулся Дерек. — Между охотником и собирательницей. Собирать трофеи хорошо, но не все созревают на ветвях.       — Я тебя не понимаю. Ты издеваешься, — расстроенно выпалила Кэсси.       — Вовсе нет. Просто теперь ты становишься охотником. Плоды можно собирать каждый день, а завалить зверя — нет. Просто думай об этом, и ты перестанешь ощущать себя неудачницей. С охоты часто возвращаешься с пустыми руками, но мясо-трофей в разы больше, питательнее и вкуснее обычных корешков и фруктов.       И это было, разумеется, правдой. Дело мужчин было более опасным. Но и куш выше.       Кэсси предпочла бы не прятаться в листве, выжидая мамонта, а выкорчевывать корешки. Она чувствовала душевную слабость. Пока не познакомилась с ружьем. Оно уравнивало шансы.       В тот день она стала той самой опасной охотницей с наскальной живописи. Она облачилась в другую шкуру. И тогда поняла, насколько сложна жизнь мужчин. Тогда она по-настоящему поняла, что чувствовали они — существа вроде привычные, и в то же время другие.       Дерек открыл ей целый мир, а она захлопнула дверь перед его носом. Она все-таки научилась стрелять, но ковбойшей в юбке так и не стала. Она выбрала не того парня, но сделать шаг назад не могла. Приличные дамы не меняют решений. Пока кто-то в один момент не принимает решение за нее.              

*****

             Она не скучала по ушедшему Тому. Особенно теперь, когда близкий человек находился рядом. В свое время каждая оценка давалась Дереку с трудом, он зарабатывал ее потом и кровью. А она бесстыдно выпрашивала автоматы за учебу на первых курсах. Зачетка работала на ее имя, а зачетка Дерека работала против него.       Они проспали немало времени, но это не могло служить оправданием вялости и пассивности. Кэсси никак не могла втянуться в работу, а Дерек, казалось, подзарядил батарейки. Он бегал как заведенный, рисовал какие-то схемы, сопоставлял факты из письма и формулы с чем-то, понятным одному ему. И даже не задавал вопросов о случившемся вчера. Да Кэсси бы и не объяснила, как научилась левитировать. Она старалась об этом не думать. Главное, что Дерек верил ей. Главное, что они знали, что сверхспособности существуют, а это значит, что они приблизились на шаг к разгадке.       — Я пробил часть формулы через поиск, — сообщил Дерек. — И нашел упоминание о ней. Два года назад работа над вирусом велась в финансируемом правительством медицинском центре. Зараза чуть не вырвалась наружу, но усилиями храброй Эммы Хэмпшир утечку удалось предотвратить. Но три человека погибли.       — И что ты думаешь? — массировала виски Кэсси. — Что работа велась над вирусом еще несколько лет назад?       — Не исключено. Возможно, правительство финансировало разработку антивируса. Или знало об этой террористической ячейке. Вариантов масса. Но одно точно известно: мы должны найти антивирус. Кто бы нам ни противостоял, мы должны иметь джокера в колоде.       — Но мы с тобой полные нули в вирусологии, — сокрушалась Кэсси. — Мои знакомые врачи вряд ли разбираются настолько хорошо, чтобы создать безотказно действующий антидот.       Задача казалась сложной. Но не для Дерека. Парень расплылся в хитрой улыбочке. У него было готово решение, припрятанное в рукаве.       — Нам нужно найти вирусолога, — улыбаясь, как ребенок, произнес Дерек. Такой наивный…       — Это будет непростой задачей, — веско заметила Кэсси. — Говорю же, я вращаюсь в кругах врачей, но все равно не знаю никого толкового. Вирусологи — редкие специалисты. Но даже если мы его найдем, то как заставим помочь?       Дерек как-то странно ухмыльнулся, сжал правую руку в кулак и стукнул им левую ладонь.       — То же самое мы сделаем с тем, кто посмеет нам отказать, — как-то кровожадно произнес он.       — Мы же не будем опускаться до такого, верно? — мягко положила руку на его плечо Кэсси. — Можно ведь обойтись без насилия?       — Это самый действенный способ. Язык боли большинство идиотов-преступников понимает куда лучше уговоров и увещеваний.       Кэсси надеялась, что он все-таки шутит. Она не хотела заставлять работать из-под палки, она привыкла к другим методам. Возможно, ей не хватало жесткости.       — Ладно, мы прибегнем к твоему способу, если не срастется с моим, — попросила она. — Я постараюсь убедить вирусолога, он ведь понимает, насколько серьезна ситуация.       — Ты умеешь убеждать. Когда не начинаешь пугать разрушением порядков, — улыбнулся Дерек.       Кэсси обиженно надулась и легонько ткнула его в плечо. Она ведь была способна на лучшее. Две неудачи — еще не система. Том — просто заядлый скептик. А Дерек относился к ее словам с большой долей предубеждения.       — А ведь на самом деле это действительно страшно, — обиженно протянула Кэсси. Она плюхнулась на стул и притянула к себе на колени ноутбук. — Просто представь, что увидели те люди. Какой ужас и кошмар, который они остановили с большим трудом. Люди умирали у них на глазах. Бог-Машина говорил, что жизнь священна.       — А кто-то решил ему принести человеческую жертву, тем самым осквернив его веру, — продолжил ход ее мыслей Дерек.       — Кто-то решил разрушить утопию, в которой люди бы не убивали друг друга. Не понимаю, зачем кто-то вообще решил создавать смертельный вирус.       — Просто в человеческой природе тяга к насилию вшита в гены. И после смерти свидетелей чуда Бога-Машины, гены начали проявляться, все смелее и смелее, пока не захватили умы некоторых слабеньких людей. Рано или поздно все вернулось бы на круги своя, людей не переделаешь, прошивку не поменяешь. Нас такими сделали изначально.       — Да, пожалуй, ты прав. Мы не умеем ценить чудеса. И жертвы.       Невозмутимое лицо Тома появилось перед глазами. Он не оценил ее поступка. И она явно не ценила отношение к себе. Людям нравится ощущать себя жертвой, а принесенные жертвы кажутся отказом от такой маленькой слабости.       Джин томился в бутылке и ждал освобождения. Дерек прав, нужен был только катализатор. Время ослабило оковы, и люди вернулись к своей низменной природе. А, может, они изначально далеко не уходили.       — Поверь, это не может быть страшным или грустным. Это объективная реальность, которую я видел каждый день на своей работе, — скрестил ноги Дерек. — Я видел отъявленных негодяев, торговавших из-под полов детской порнографией. Видел сектантов, дурманивших разум тетечек в юбке-карандаше и дядечек с галстуком через плечо. Видел воров и грабителей, которые могли связать ребенка и бросить на холодной улице. И у всех была своя справедливость, своя вера. Они думали о себе, а не о других. Потому глупо было бы думать, что однажды они не сорвутся с цепи.       — Ты прав. И это грустно, — Кэсси развернула ноутбук. — Может, мы отыщем людей, работавших с вирусом? Они могут нам многое рассказать.       — Эта мысль мне приходила в голову. Ничего не получится. Из работавших в той лаборатории в живых осталась одна Эмма Хэмпшир. С того самого инцидента она сидит в психушке.       Кэсси приуныла. Все складывалось как нельзя плохо. Кэсси жалела, что мир сошел с ума в ее время. Вот бы получить отсрочку еще лет на пятьдесят… Но нет, заветы Бога-Машины нарушили в ее время. А скоро они будут попраны окончательно…       — Слушай, а если нам найти концы? — сумасшедшая идея посетила светлую головушку Кэсси. — Тех людей, которые организовали лабораторию? Думаю, они в курсе вируса, который либо создавали, либо пытались обезвредить.       Эта идея показалась Дереку хорошей. Кэсси воспрянула духом. Все-таки, когда твои начинания получают поддержку, это воодушевляет.       Правда, радовалась она недолго. Не успев найти новые упоминания о лаборатории, целях ее создания и прочем, Кэсси получила на электронную почту письмо. Обычно она не просматривала их — мало ли какой браузер прислал очередную ерунду вроде напоминаний о том, что неплохо бы купить новую бритву для эпиляции.       Но в этот раз письмо было подписано именем Хатхор. У Кэсси неприятный холодок пробежался по спине. Она судорожно сглотнула, а затем открыла сообщение.       «Вам нужно срочно уходить. Вы зря собирали информацию о лаборатории, они ее отслеживают. И придут за вами, если вы вовремя не скроетесь. Надеюсь, вы прислушаетесь к моему предупреждению. С любовью, Хатхор».       Строчки письма оказались довольно зловещими. Дерек заметил, как побледнела его подруга детства, а потому заглянул через ее плечо.       — Опять страшилки, — поморщившись, ответил он. — Я все еще при исполнении.       Подскочив к вешалке, он продемонстрировал потайной карман в куртке. Там лежал боевой бластер, вне всяких сомнений, это был именно он.       — Модель «Блэкбластерс», на вооружении полиции уже не первый год, — с гордостью произнес Дерек. — Так что кто бы ни пришел, я защищу нас.       Кэсси верила ему. Но не лучше ли было действительно собрать всю информацию и отправиться за людьми, знающими о лаборатории? А встретиться с теми, кто хочет выпустить вирус, можно позднее. Когда у них будет готов симметричный ответ.       Только вот Дерек рвался в бой. Он был из тех сумасшедших рыцарей, что не могут пришпорить коня.       — Тогда давай закончим работу, — кивнула Кэсси.       Она вновь погрузилась в недра всемирной паутины. Только вот решение о создании не одной, а целой сети лабораторий, принял президент Всемирной Республики. Все происходило с его подачи. Кэсси не хотела думать о том, что в деле каким-то образом замешана власть. Скорее всего, тайный агент внедрился в проект. Тем более, что в решении президента приоритетом значилась борьба с вирусами. Экологи прогнозировали ухудшение ситуации, ослабление иммунитета и гибель человечества от естественных причин.       — В общем, дело запутанное, — Кэсси вздохнула.       Звонок в дверь раздался так внезапно, что Кэсси чуть не подпрыгнула на месте. Дерек с бластером наперевес подошел к двери и аккуратно повернул ручку замка.       Кэсси выглянула в проем. Ее сердце быстро билось. Но волнение оказалось беспочвенным.       За порогом стояла молодая и невероятно красивая женщина, одетая в кожаные брюки, корсет и рубашку. Как аристократка из самых высших кругов власти.       Расплывшись в улыбке, она представилась:       — Здравствуйте. Меня зовут Хатхор, и я — ваша мама.