***
Мадам Помфри проверила состояние Гарри, сказав, что хотела бы задержать его до завтра, но в целом, это не обязательно. Видимо, именно она позвала профессоров, потому что через несколько минут к ним пришел Дамблдор. Он попросил их рассказать порядок событий, про большую часть он уже знал, но некоторые пробелы им удалось заполнить. Огорченно потерев переносицу, он признался: - Не думал я, что он завладеет чьим-то телом. Тем более преподавателя… Потому и на единорогов достаточного внимания не обратил: чтобы пить их кровь ему бы нужно было тело, а тела собственного у него нет – замкнутый круг, - Альбус понимал, какой опасности подверг своих учеников таким подходом и извинялся, признавая свои ошибки. - Он еще вернется? – Гарри задал главный вопрос. - Боюсь, что да, Гарри… Боюсь, что да, - заметив, что мальчик понурил голову, решив, что рисковал напрасно, директор пояснил, - но это будет не сегодня и не завтра. Искать новый способ возродиться он будет очень долго. Философский камень уничтожили, Гарри. - А как же Фламель? – даже сейчас Поттер беспокоился за других. Драко больше волновали упущенные из-за камня возможности. - У него достаточно эликсира, чтобы привести дела в порядок. А потом… Что ж, потом он умрет, как и все мы, рано или поздно. Напоследок сказав, что ребят отпустят к вечеру, а сейчас к ним рвется половина школы, поэтому посещения запретили всем, он снова оставил мальчиков одних.***
Через пару часов случилось неожиданное: мальчики услышали крики у входа в Больничное крыло. - Они отдыхают! Дайте мне хоть посмотреть, не спят ли они, - причитала мадам Помфри. Другие голоса не были знакомы Поттеру, но он сразу понял, кому они принадлежат. - Там наш сын, пострадавший по вашей вине, - ледяной голос мог бы быть приятным, если бы не наполнявшие его интонации. Видимо, Помфри отступила, или же ее оттеснили силой, но уже через несколько секунд в общий зал вошел высокий длинноволосый блондин, размеренно шагающий к ним с Драко, постукивая какой-то дурацкой, на взгляд Гарри, палкой. За ним семенила женщина, с трудом поспевая за мужем. - Здравствуй, отец! – Драко подорвался с кровати Поттера, на которой они сидели вместе, выпрямившись перед своими родителями. Гарри чуть не передернуло от такого порядка. - Драко! Драко, ты в порядке? – женщина, кинулась вперед, беря сына за подбородок и вглядываясь в его лицо. - Разумеется. Я вообще не пострадал, - пояснил младший Малфой. - Тогда почему ты здесь? – строго спросил у Драко Люциус, повторяя вопрос Гарри. - Предосторожность, - мальчик гордо поднял глаза на своего отца: он не планировал оправдываться за произошедшее. Глаза мужчины, наконец, скользнули за спину сына, уткнувшись в Гарри, сидящего на кровати. - Мистер Поттер, я полагаю? – Гарри не мигая смотрел ему в глаза. Он поднялся с кровати, протягивая руку мужчине, тот, в свою очередь, шагнул ему навстречу, - Люциус Малфой, - представился отец Драко, пожимая руку мальчика, - моя жена, Нарцисса Малфой, - он сделал шаг в сторону, открывая вид на свою жену. - Очень приятно, - Гарри напрягала эта ситуация, хотя он и не знал родителей Драко, но почему-то представлял их очень неприятными людьми: вероятно, тут была существенная заслуга Рона. Нарцисса отстраненно кивнула ему, едва замечая кого-то, кроме собственного сына. - Мы с твоим отцом решили… - она осеклась, так как муж посмотрел на нее почти яростно, - ну хорошо, я уговорила отца забрать тебя прямо сейчас, - она нежно посмотрела на ребенка, - ты уже сдал все экзамены, никаких проблем не будет, - увидев, как Драко возмущенно мотает головой, она удивилась, а Поттер, замерший неподалеку, испытал облегчение. Речь шла всего о нескольких днях, но ему не хотелось расставаться прямо сейчас, - но почему? - Мама, запрет на колдовство на летних каникулах все еще не отменили, - холодно произнес мальчик, - я оставался ради этого на зимних каникулах, поэтому не хочу и уезжать раньше, - Нарцисса была недовольна, ведь считала, что сыну будет лучше дома, а остается он из чувства долга и упрямства. Отец же смотрел на него с гордостью: чистокровность волшебника мало что стоит, если не подкреплена соответствующей силой. Ни один из родителей не допускал мысли, что движет сыном совсем не стремление изучать заклинания. Драко пытался увести родителей подальше от Поттера, догадываясь, что оказавшись в сфере их интереса, он не обрадуется. Тем не менее, его отец снова и снова возвращался ближе к тому, вовлекая его в разговор. Поттер отвечал не особо развернуто, но вежливо и достаточно дружелюбно, хотя это было и сложно: он еще помнил то письмо, из-за которого Драко было так стыдно, что он ходил как в воду опущенный несколько дней. Родители расспрашивали, хотя и не особо открыто, о событиях вчерашнего вечера. Выяснив, что именно и против кого сделал их ребенок, они переглянулись. Несмотря на общие фразы о том, что гордятся им, оба были недовольны, хотя это и не бросалось в глаза. Они пробыли в Больничном крыле чуть больше часа, после чего, попрощавшись с сыном и его другом, отправились беседовать с директором о произошедшем.***
- У меня не было выбора, когда я узнал, что дети без чужой помощи пошли туда, чтобы остановить Темного Лорда, - оправдывался Северус в кабинете Дамблдора, хотя тот пока что ни о чем не спрашивал, - я осознаю, что изменил отношения с мальчиком без вашего согласия, но результат, согласитесь, не плохой – дети живы. - Дети выжили бы в любом случае: им и оставалось только выбраться из подвала, - тихо оспорил его выводы директор, - в любом случае, я не понимаю, почему ты оправдываешься, Северус. Я никогда не просил тебя ненавидеть мальчика, ты сам решил, что тебе так будет проще, не знаю, почему. Ровно как никогда я не просил тебя не препятствовать воскрешению Тома. Почему ты не рассказал про Квирелла? – Альбус устало покачал головой, не понимая, почему преподаватель не обратился к нему сразу. - У меня не было доказательств, - отрезал Снейп, метнувшись вдоль стола в другую сторону кабинета. - С каких пор, чтобы обсудить что-то со мной, тебе нужны доказательства? – с улыбкой спросил его Дамблдор, - если бы мальчик не догадался настолько своевременно…- профессор зельеварения потупил взгляд, понимая, что про Квирелла сказать стоило, но он понятия не имел про то, что Темный Лорд находится в его теле. - Я же говорил про кровь единорога, - очень тихо сказал Снейп, понимая, что тогда они оба заблуждались. - Ты сам и сказал, что без тела она бесполезна… - директор и сам был разочарован происходящим: безупречно себя повели только дети, взрослые же, включая его самого, наделали ошибок. Лестница на входе в кабинет заскрежетала, что предупредило беседующих о том, что к ним идут посторонние. Разговор был отложен до лучшего времени.***
Мадам Помфри сдержала свое слово, отпустив мальчиков к вечеру. На ужине они появились вместе. К ним рванулась такая толпа народа, что Рон и Гермиона оказались оттеснены от героев. Гарри, который все еще чувствовал себя не очень отдохнувшим, глупо улыбался ребятам, игнорируя их вопросы. Слизеринца оттеснили от него, от чего Поттер испытал вполне ощутимое неприятное чувство: хотелось остаться с другом. Понимая, что это невозможно, он шел к своему столу. На помощь в его походе через толпу подскочили близнецы: взяв его под руки и оторвав от пола, они, громко скандируя его имя, практически пронесли его к друзьям. Ни один преподаватель не стал вмешиваться в творящийся в Большом Зале бардак: с мест подскочили уже все факультеты, кто в попытке поговорить с кем-то из «выживших», кто просто ради обсуждения или участия в общей толкучке. Из всего этого выходило следующее: Малфою простили его дружбу со львами сразу и с запасом на несколько лет, гриффиндорскому трио простили полученные из-за приключения с драконом штрафы. К тому же, что гриффиндорцев, что слизеринца, профессора достойно наградили очками, поэтому Гриффиндор оказался на втором месте в факультетском соревновании. - Гарри! Ты в порядке? – тот благодарил близнецов «за оказанную честь», стоя напротив своих друзей. Гермиона метнулась к нему и повисла у него на шее, как и подобает соскучившейся и волновавшейся подруге, - мы с Роном жутко волновались. Хотя Драко сказал, что ты в порядке, но… Хотелось убедиться самим, но нас не пускали. - Я в порядке, хотя готов проспать еще сутки, - улыбнулся мальчик. Через несколько минут, когда шум в зале все же стих, Гарри начал пересказывать события Рону и Гермионе. Что-то он рассказывал от себя, что-то узнал от Драко и Дамблдора. Друзья тоже не молчали, заполняя пробелы в его рассказе. Сейчас, когда все уже произошло, было почти смешно вспоминать, как они носились по школе, как Гермиона налетела на Снейпа в самый нужный момент. Вспомнив про Снейпа, Гарри убедился, что чувствует необходимость с ним поговорить. Придя в подземелья после ужина, он не застал того на месте, решив немного подождать: завтра был последний экзамен у шестого курса, а значит Снейп, наверняка, вернется, чтобы подготовить задания. От усталости, мальчик чуть не задремал, но из дремотного состояния его вывел Снейп, пройдя мимо: - Вы ко мне, Поттер? Снова нужно вас спасать? – несмотря на сарказм, сочившийся в голосе профессора, выглядел он вполне дружелюбно, - разве мадам Помфри не сказала вам, чтобы вы шли спать пораньше? – глядя, с каким трудом мальчик разлепил глаза, Снейп снова испытал к ребенку почти родительские чувства, желая только устроить его поудобнее на какой-нибудь кровати, лучше под присмотром врача. - Да, я к вам, если можно, - Поттер искренне улыбнулся, - хотел сказать вам «спасибо». За помощь… И за то, что не выгнали Драко, - благодарность была настолько искренней, что Снейп смутился. - Отлично, вы свою благодарность выразили, а теперь идите спать, пока не пришлось вас вытаскивать из очередного подвала, - Северус почти с нежностью смотрел на удаляющуюся спину ребенка некогда любимой им женщины, - ваша мать бы вами гордилась! – не особо размышляя над тем, что говорит, крикнул он вслед мальчику; тот обернулся на секунду, удивленные зеленые глаза встретились с черными. Снейп ушел в лабораторию, развернувшись на каблуках, весь оставшийся вечер размышляя о непростой судьбе мальчика, который выжил уже два раза.***
Оставшиеся несколько дней, все четверо ребят, так или иначе, стали главной темой пересудов наряду с потенциальным возвращением темного волшебника, о котором судачили почти все: Рон, едва узнал, что Снейп и декан Макгонагалл проинформированы обо всем, а им с Гермионой надо возвращаться в гостиную и просто ждать, не особо скрывал имеющуюся информацию от желающих ее узнать. Придя к своим вместе с заплаканной подругой, он чувствовал необходимость услышать, что все будет хорошо. К сожалению, ему в этом никто не помог. Когда услышали короткую версию истории, его сокурсники просто застыли, испуганно переглядываясь друг с другом. Учитывая, что Гермиона, умная и честная Гермиона, кивала в такт его рассказу, гриффиндорцы ни в чем не сомневались. Когда детей вызвала Полная дама, ребята чуть не ломанулись следом за ними. Но друзья вернулись довольно быстро, облегченно улыбаясь, и пояснили: того-кого-нельзя-называть в школе больше нет. Разумеется, информация разошлась между факультетами со скоростью света, передаваемая из уст в уста, меняясь как при игре в «Испорченный телефон». По общешкольной легенде: Драко и Гарри практически убили Темного Лорда, в разных вариациях. О том, что Поттер – мальчик, который выжил, уже не говорили, речь шла только о последней победе. Не сказать, чтобы Гарри это не нравилось: ему было не по себе, когда его боготворили за то, чего он даже не помнил. Последним вечером в Хогвартсе, ребята собирали вещи. За эту неделю Гарри выучил еще парочку заклинаний, которые, по мнению друга, могли ему пригодиться. С грустью он возвращал книги в библиотеку, понимая, что не сможет творить чудеса еще два месяца… Конечно, почти весь июнь ученики проводили в Хогвартсе, но этого было явно не достаточно для Поттера, который, будь его воля, дома не показывался бы вообще. Драко, похоже, рассуждал похожим образом. Таким мрачным он не был, даже когда разругался в хлам с Гарри, еще в самом начале года. Очень не хотелось отпускать лучшего друга «к сумасшедшим маглам», но необходимость стояла выше их желаний, пока что. Он уже успел написать отцу, что хотел бы видеть Поттера у них, на что получил абсолютное безоговорочное согласие. Осталось только уговорить Поттера. Кроме того, он помнил про условие «больше половины каникул проводить с Дурслями», поэтому собирался поднять эту тему в середине каникул. Растерянно стоя на платформе в день отъезда, Гарри смотрел в сторону замка. Малфой не торопил его, понимая, что для друга много значит находиться в школе. - Так странно, я даже не очень рада каникулам, - Гермиона неловко пожала плечами. Гарри, наконец, отведя глаза от замка, закивал… - я очень соскучилась по родителям, конечно, но по школе, кажется, буду скучать еще больше. - Мы еще вернемся, - утешил то ли ее, то ли себя Гарри и неспешно влез в экспресс. Ребята отыскали свободное купе и сели все вместе, уже забыв про различия по факультетам. Хагрид радостно махал детям в окно, пока поезд не отъехал от Хогвартса. Гарри был уверен, что это лето будет самым лучшим. Хотя бы потому, что оно кончится… И мальчик точно знал, что будет после.