В лесу, где сжигают ведьм

— Нравятся невероятные истории? Несмотря на игривый тон, обстановка в кабинете командора медленно затягивала петлю на моей худенькой шее. Во многом этому способствовал бескостный язык. В темнице меня допрашивали двое, но всё, что я запомнила — это узор на подошве одного из них. Ещё немного времени за решеткой, и эти отметины навсегда въелись бы в моё лицо, подобно клеймам. Вкус крови казался приторным, совсем приелся. Мне позволили умыться, но вода не смоет посиневшие кровоподтёки. В таком состоянии меня привели в этот душный кабинет. Из знакомых в помещении была девушка в очках: она громче других предъявляла на меня какие-то права, но, как только начались пытки, её выпроводил мужчина со светлыми волосами, заколотыми на макушке. Ещё присутствовал Андерс, но он стоял в стороне от остальных, и по его скромному поведению я догадалась, что он ниже всех по статусу. Рядом с сапогом капрала, который я, конечно же, запомнила лучше всего, стоял мужик на грани старчества. По крайней мере, так он выглядел. Но даже он со своей без пяти минут сединой и морщинками на лице смотрелся в разы лучше меня. За несколько часов, пока из меня делали хорошую такую отбивную, я выдала столько язвительных замечаний, что на мне не осталось живого места. Капрал велел (ни в коем случае не просил: когда просят — не пинают лежачих) выложить всё от рождения до появления в лесу. До этого я по-человечески попросила не бить в лицо. Да кто вообще в здравом уме поднимет руку на девушку? На мою просьбу мне от души заехали сапогом по виску. Так мы и познакомились. Из темницы меня выводили двое солдат, а точнее сказать, волокли: я еле перебирала ногами. Как только меня усадили на стул, в кабинет зашел весь мой личный эскорт, и допрос продолжился, но уже более цивилизованный, без рукоприкладства. Мой вопрос взбесил старика, и он прикрикнул на меня, а затем обратился к своему начальнику. — Кажется, нас собираются водить за нос... Командор, есть более действенные способы разговорить её. — Пока в этом нет необходимости, — непреклонно ответил мужчина, опустив руки на стол, кажется, дубовый... да, точно. На нём ровным рядом выложили все мои вещички, а пустой рюкзак поставили на пол за ненадобностью. Первое, что я приметила, так это бесповоротную гибель телефона — разбился во время падения. Впрочем, заряда в нем все равно не было. Далее лежал фиолетовый атласный мешочек с золотой вышивкой, справа от него еще один, более простой и мелкий. Почти на краю стола стояла бутылка с надписью “Baikal Water”, наполненная родниковой водой. И, наконец, расческа, бензиновая спичка с какого-то набора, маленькие ножницы — самые обычные, их отложили отдельно: видимо, они не вызывали вопросов. — Я не собиралась скрывать правду. Сложно что-то рассказывать, когда тебя бьют по чём зря, — можно было обойтись без прелюдий и поговорить по-человечески за чашкой ароматного кофе, но нет же! — Я всё расскажу. Вам, командор. Наедине. Видимо, из присутствующих только вы не пропитались ко мне неоправданной ненавистью. — Якшаешься с титанами, а мы тебя за это ещё и любить должны?! — высказался старикан, буквально тыкая в меня пальцем. — Чего?! Мы тоже должны знать! — громче всех возмутилась девушка в очках и явно не собиралась уступить без боя. — И ты позволишь ей управлять ситуацией? — размеренным голосом, как будто пол часа назад он не избивал меня, а пил чаёк, молвил главный садист. Информация, которой я обладала, была важнее междоусобных пререканий. Командор холодно отозвал всех к выходу и демонстративно запер дверь своего кабинета. Затем вернулся на своё место и со свойственным непроницаемым выражением лица приготовился к долгой продуктивной беседе. Я готова была рассказать правду, даже если она больше походила на продукт нездоровой фантазии. Благо, доказательства моим словам лежали прямо передо мной ровным рядком. Ещё немного потянув резину, я определилась с началом истории. Меня никогда не интересовали вопросы вселенского масштаба. По правде, меня не интересовало ничего за пределами моего дома. Место, которое я называла своим домом, долгое время заменяло мне целый мир. Но вот, мне исполнилось девятнадцать, и я могу ответить на один из самых сложных вопросов человечества в плане доказательств. Существуют и другие миры со своим ходом времени и историей. — Мави! Давайте сразу уясним. Это не марка джинс, это моё имя. Хотя люди упорно избегали звать меня так, предпочитая имени фамилию. Если коротко о моих буднях — интернет и книги в соотношении два к одному. И вот основная часть жизни как на ладони. Поэтому я не очень расстроилась, когда очнулась в незнакомом мне лесу. При мне была моя одежда да рюкзак. В первые же секунды я прониклась таинственностью происходящего, с интересом осматривая местность. Оглядела ветвистые деревья, солнце, выглядывающее через прорехи в листве, вздохнула свежий воздух и чуть не протянула ноги. Заряда телефона хватит на две песни от силы, внешний аккумулятор остался лежать в коробке с проводами. Я больше не смогу получать ежедневные награды, и мои рекорды посещения сбросятся в пропасть отчаяния, прям как я в недалеком будущем. В лесу было очень неспокойно: шелест травы вдогонку щебетанию птиц, треск коры — вероятно, какое-то животное, рой насекомых, по виду, муравьев, сотрясали землю своими маленькими конечностями. Стопой я отчетливо ловила дрожание земли, схожее с вибрацией; а я и не знала, что муравьи способны на такое! Может, они коллективно подпрыгивают? Я не двигалась с места и оглядывала местность. Хотя это было совершенно бессмысленно: без очков я видела ровно в половину меньше, чем могла бы. Но как я могла не заметить странную человекоподобную фигуру, мчащуюся со скоростью поезда? Сначала он казался чуть выше меня, но крупнее в три, а то и в четыре раза. По мере приближения я начинала медленно осознавать его реальные размеры. Медленно, потому что всё ещё отходила от шока. Сначала телефон, потом очки, а теперь ещё и эта громадина нарисовалась. Блеск. Жаль, не было камеры, чтобы запечатлеть с каким выражением лица я ожидала своей смерти. Такой покорностью могли бы похвастаться только рабы, рождённые рабами от рабов. Наконец, я смогла двигаться, но это нечто уже глазело на меня своими узкими глазками. Всё его тело будто слепил скульптор, лишенный всякого чувства юмора: непропорциональные руки и ноги, уродливое лицо и тонкая кожа на животе, позволяющая разглядеть жилки даже с моим зрением. Мне казалось, что он тоже изучает меня, и по его меркам я, наверное, тощая уродина. Пока он просто стоял, я замерла, с любопытством всматриваясь в глаза. Что же он сделает — думала я. Но затем я услышала ещё одни шаги, и ещё одни совсем далеко. В оцепенении я простояла свыше минуты, окруженная тремя гигантами, каждый сам себе на уме. Но вскоре я поняла, что они чего-то ждут от меня. Возможно, пытаются понять, враг я или друг. Единственное, что я могла им продемонстрировать, это синяк на правой ноге и ногти, выкрашенные в черный. — Что... вам нужно? Никакой реакции, только пристальный взгляд троих пар глаз пригвоздил меня к стволу дерева. Затем тот, что был слева от меня, потянулся, чтобы схватить и раздавить — очевидно, что не для того, чтобы погладить по головке. Своим толстым, как сарделька, указательным пальцем он пихнул меня. Возможно, хотел только коснуться, но на деле — пихнул. Я не растерялась и оттолкнула его руку; хотела оттолкнуть, но на деле только коснулась. На этом обмен любезностями закончился, остальные гиганты не шелохнулись, а мы перешли на вербальное общение. Я не была уверена, что он понимает мои вопросы на языке жестов, но какой-никакой прогресс последовал. Он положил ладонь на землю, тыльной стороной вверх, и я запрыгнула на его руку. Да бесстрашнее меня в тот день был разве что Геркулес, и тот, вероятно, уступал! Посадив меня на плечо, он пошел в неизвестном направлении. Я так подумала, что он хочет отвести меня к людям — только этим он мог бы реально помочь. Но мы шли долго, лес даже не собирался заканчиваться, и через пару часов нависли густые сумерки. Ростик — так я прозвала своего спутника и ему подобных — замедлился, а стоило солнцу скрыться, как он остановился. Глаза его были открыты, но он не двигался. Ночью похолодало, но кожа великана была необычайно горячей. Я закрыла глаза и уснула на широком плече до самого утра. — Другой мир? Твоим словам есть доказательства? — А мои вещи не кажутся вам не от мира сего? Или моя одежда? У вас тут средневековье, как я погляжу. Ни одной розетки... Командор не стал расспрашивать о моем “продвинутом” мире и попросил продолжить рассказ (попросил, а не приказал — какой чудесный человек!). Я долго бродила по лесу, но никого не встретила. Никого из живых. Я наткнулась на труп юноши в такой же форме, какую носите вы. Тело его разлагалось, ещё вдалеке я почуяла смрад... и забрала из его сумки еду, зачем она мертвецу? А воду набрала из родника. Гигант шёл вместе со мной, я сидела на его плече и осматривала территорию. Этот труп не давал мне покоя: он лежал в неестественной позе, как будто его просто расплющило о землю. Не похоже, что на несчастного напало дикое животное. Но гигантов я не заподозрила по той простой причине, что путешествовала на плече одного из них. Тогда-то я и нашла Андерса. Точнее, прошло дней пять, и мимо меня пронёсся юноша верхом на лошади. Он поздно заметил меня, но остановился вдалеке, решая, вернуться или продолжить путь. Развернув коня, он всё же примчался, как он сказал, чтобы забрать меня, но вскоре пожалел об этом. Он увидел Ростика недалеко от меня, а ещё двое бежали ему вдогонку. На его лице отразился такой ужас, что и у меня кровь в жилах застыла. Я растерялась при виде человека, но стало ясным как день: эти гиганты нападают на людей. Андерс криком заставил меня подняться с земли, и вскоре мы уже мчались на чудо-коне, пока лошадка не споткнулась об корень дерева. Я кубарем свалилась в ближайшие кусты, а юноша не успел отцепиться от седла и лежал рядом с бедным животным. Когда я подоспела на помощь, гиганты уже нагнали нас. Андерс успел попрощаться с белым светом, но между ними встала я. По какой-то причине, мне неведомой, они не хотели причинять мне вред, поэтому, пока парень был рядом, он был в безопасности. Титаны глаз с него не сводили и расходиться даже не думали. Когда он понял, что с жизнью прощаться рано, рассказал мне, что отбился от своего отряда и не смог вернуться в строй из-за титанов. Но он всё ещё мог попасть к своим: он знал, где его товарищи собираются устроить привал, и все время бежал по прямой, чтобы не потерять направление. Я согласилась проводить его, но ехать верхом на титане он отказался. Лошадь пришлось оставить, поэтому мы шли почти сутки, и за это время я многое узнала об этом мире. Он тоже задавал вопросы, но я не знала, что ему ответить. Когда мы вышли из леса, нам открылась огромная степь и обветшалая крепость. Его друзья пережидали ночь в ней, и я не стала приближаться к лагерю. Мы подошли на безопасное расстояние, я хотела вернуться обратно в лес. Не спрашивайте, почему. Андерс же настаивал, чтобы я пошла вместе с ним. Тогда я попросила его перед уходом оставить в крепости немного еды и ушла. Дождавшись утра, я увидела, как небольшая группа выдвигается дальше. Сколько их там было... от силы человек десять. По утру мой титан сам нашел меня, по запаху или следам — не знаю, как. В убежище я отыскала оставленную мне еду, хоть и весьма скудную, но я была рада и этому. Еще два дня я спокойно прожила, любуясь степью с высоты плеча титана. Мы двигались в обратном направлении, чтобы ни в коем случае не встретиться с отрядом Андерса, но он не упоминал о том, что эта их поездка продлится всего пару дней, а затем они вернутся... Я увидела огромную стену вдалеке, а затем уловила непонятный свист, словно что-то разрезало воздух. Со спины титана краем глаза я заметила силуэт. Этот момент я помню особенно хорошо. Я никак не ожидала увидеть кого-то на таком большом расстоянии от земли, а он, наверное, не ожидал увидеть человека на плече титана. Мы оба были в культурном шоке. Однако это не помешало вашему капралу перерезать шею моему приятелю. Кипящие брызги крови обожгли мне спину. В ту же секунду я потеряла равновесие и упала. Очнулась уже здесь, в темнице, под его сапогом. Слышала, Андерс заступился за меня, тогда, за стеной. Иначе меня бы на месте порешили. — Это всё? — В мельчайших подробностях. Видите, я и без кнута всё рассказала. А теперь я имею право знать, как вы поступите со мной? Скажу сразу, из темницы не очень живописный вид. И мне бы врача. Командор почти не изменился в лице. Спокойно всё выслушал, и, видимо, принял за правду. Историю бредовее еще поискать нужно, хотела бы я соврать — придумала бы что-то более приемлемое. — Расскажи об этих вещах, — он так харизматично отвел затекшие плечи, что я подвисла и уставилась на чуть оголившиеся руки, сильные, мускулистые, мужские руки. Такими и должны быть руки настоящего мужчины. Я забыла, что мне задали вопрос, но быстро переключилась на предметы на столе. Сказав о каждой вещице всего несколько слов, я впервые поймала его на удивлении. Медальку мне за это. Дольше всего я задержалась на телефоне, многое пришлось объяснить, не оперируя сложными понятиями. Но его удивило далеко не это. — Зачем тебе карты и руны? Я с опаской рассказывала о содержимом мешочков. Если это средневековье, то меня точно сожгут с возгласами “ведьма”. — Я эспер, — так как-никак лучше звучало. — Немного одарена. К людям с такими способностями обращаются, чтобы решить разного рода проблемы. — И какого рода проблемы ты можешь решить? — Кхм, ну разные... там... вообще-то я только учусь, это скорее хобби. Не время включать скромницу. Я старалась акцентировать внимание на своем скверном состоянии и на вопросы стала отвечать не охотно. Тема не из любимых. Под конец командор сказал о том, что, если он все правильно понял, то идти мне некуда. На этой прекрасной ноте я поняла, что отпускать меня не собираются. — Я выделю тебе комнату и пришлю доктора, чтобы тебя осмотрели. Можешь ходить, где хочешь, но не выходи за пределы корпуса, патруль всё равно не выпустит тебя без моего разрешения. И никому не рассказывай то, что сейчас рассказала мне. — Тогда что мне говорить, если меня спросят? — Я сам решу, кому и что рассказать. До утра тебя никто не потревожит, завтра я оповещу тебя о дальнейших действиях. Если после всего сказанного мной он оставался адекватным, значит он автоматически вызывал у меня восхищение. Этот мужчина слов на ветер не бросает: если он что-то сказал — значит так и будет. Эта черта подкупила меня. Исключая Андерса, он был первым человеком, отнесшимся ко мне нормально. Не с теплотой, конечно, и с долей подозрения, но ни разу не одарил презрительным взглядом. А ведь я оставила бедную лошадку умирать. До сих пор не могла простить себе этого. — А... как вас звать? — разговор почти подошел к концу, главное вовремя узнать имя собеседника. — Эрвин Смит. Я действующий командир разведывательного легиона, — отчеканил мужчина, снова усаживаясь за стол. — Эти ваши звания, как бы сказать, мне непривычны. Меня же не подвесят за ноги, если я буду обращаться к вам по имени? Уголки его губ немного приподнялись, но прохладный тон никуда не делся. — Не подвесят. — А, и ещё, — перед уходом я должна была ляпнуть что-то эдакое. — Могу я расположиться в вашей комнате? По мне, так это самое безопасное для меня место. — В этом здании ты в безопасности, пока что. — Полагаю, если меня снова изобьют, мы вернемся к этому вопросу. Я дождалась, когда меня отопрут, и пошла в заданном направлении, вместе с назначенным мне сопровождающим. Пошла — громко сказано, скорее поплелась. Эрвин распорядился приготовить мне комнату в гостевой. Комната была рассчитана на двоих, но, благо, соседом я не обзавелась. Мои вещи так и остались лежать на столе Эрвина. Я аккуратно легла на кровать и почти уснула, когда вошел доктор. По нему нельзя было сказать, что он врач: на нем не было белого халата. Осмотрев мою голову, он залил мазью многочисленные ушибы и сделал вывод, что у меня всего лишь сотрясение мозга. Всего лишь. Ха! Я знала людей, которые стали даунами после ВСЕГО ЛИШЬ сотрясения мозга. Если в моем случае обойдется кратковременными головными болями, я только рада буду. На следующий день тело было неподъемным, я не могла даже сидеть. Каждую свободную минуту я думала: это с какой дурью нужно было бить, чтобы вызвать у меня такое убогое состояние? Совесть у этого человека есть или где? Небось ещё и спит сном младенца. Я невзлюбила его ещё в первую встречу. Так же сильно я ненавидела только морковку в супе. Ох, как же я была зла! Я могла бы проспать весь день, и для тела это только на пользу, но меня разбудил стук в дверь и звонкий женский голос. Я не успела сказать “войдите”, как увидела девушку, полную энергии и энтузиазма. Она спросила о моем самочувствии и в этот самый момент я уже полюбила её. Она была даже лучше Эрвина, она улыбалась! — Я Ханджи Зоэ, командир исследовательского отряда. Можешь рассказать мне всё, в особенности, связанное с твоим миром. — Значит, Эрвин рассказал тебе... Кому ещё...? — Мне, — меня инстинктивно передернуло: в дверном проеме стоял мой личный садист. Эрвин... нашел кому рассказать... В его руках была какая-то одежда, которую он тут же бросил на мою кровать. — С этого момента ты новобранец из гетто Конфома, проходила обучение в штабе на севере и перевелась сюда. Все, кто были на вылазке, предупреждены и не станут болтать. — Знаете только вы двое? — Нельзя допустить широкой огласки, ты и сама должна понимать, — ответила Ханджи. — Если узнают те, кому не положено, тебя увезут и больше ты света не увидишь. — Звучит как-то... предсказуемо. Ну хорошо, раз Эрвин доверяет тебе, я расскажу всё, что попросишь. — Отлично! — она присела на кровать, отодвинув новенький комплект одежды. — Тебя же Мави зовут? Расскажи-ка мне вот что... Она задавала вполне ожидаемые вопросы, но я не могла вдаваться в подробности. Например, рассказать, как работают машины или телефония — увы и ах. Вообще, я хотела увидеться с Эрвином, с ним у меня сложились нормальные отношения. По крайней мере, мне так казалось. Этот ублюдок... Ой, то есть капрал, весь разговор стоял, прислонившись к стене. Ханджи с потрясающей скоростью генерировала вопросы. Но в моем мире не было знаний о титанах, никакой угрозы вымирания тоже не существовало. Разве что маленькая угроза ядерной войны. Затем я совершила роковую ошибку. Когда я спросила про титанов, капрал молча вышел, оставив нас на долгий... нет, очень долгий разговор. Под его конец, я знала про титанов если не всё, то, по крайней мере, всё, что знала Ханджи. А знала она невероятно много. По правде, я и одной трети не запомнила. — Зачем мне притворяться солдатом? Почему просто не отпустить меня, я же всё рассказала? — Ты приблизилась к стене, и некоторые солдаты гарнизона клянутся, что видели человека на плече титана. Информация о вылазке просочилась верхушке. Они знают только то, что есть кто-то, способный управлять титанами. — Ну... это слишком громко сказано. Вряд ли ими вообще можно управлять. — Ты не понимаешь. Этого достаточно, чтобы скрутить голову Эрвину за сокрытие информации. Возможно, с твоей помощью мы найдем новое оружие для борьбы с титанами. Если ты попадешь в руки военной полиции, к тебе никого не подпустят. Неизвестно, что с тобой будет, но ничего хорошего. — Хотите использовать меня прежде, чем остальные прознают о моем существовании. Не то чтобы я не удивлена, — я сделала максимально безучастный вид, — но не ждите от меня чудес. Если титаны не трогают меня, это не значит, что я буду добровольно залезать им в пасть. Спасение человечества дело благородное, однако за такое человечество я не готова рисковать жизнью. Пока меня удерживают силой, я вообще отказываюсь в чем-либо помогать. Как только мое пребывание здесь станет делом добровольным, сможете рассчитывать на меня. Я не выказывала и тени сомнения, говорила под стать самому Эрвину, четко и уверенно, как будто репетировала перед зеркалом, на что Ханджи неожиданно рассмеялась. — А ты забавная. Но мы тебе не враги, взгляни на это с другой стороны: у тебя есть, где жить и что есть, никто не заставляет тебя сражаться с титанами. Но уверена, ты сама придешь к этому со временем. А пока просто будь здесь. Если тебе что-то понадобится, обращайся. Моя комната в правом крыле, ты сразу найдешь её. Напряжение спало, и я проводила её строгим взглядом. Она казалась немного повернутой на титанах, на её фоне я выглядела даже обычной со своими магическими причиндалами. Ещё много пробелов осталось в моих историях, но, по моему скромному мнению, я рассказала достаточно. Только я расслабилась, как в дверь снова постучали. В этот раз я успела подать голос, но на мое удивление это снова была Ханджи. — Совсем вылетело из головы, завтра тебя переведут в казармы. Это вызовет подозрения, если новобранец будет ночевать здесь. Можешь не ходить на тренировки или в патруль, но не пропускай приемы пищи, это у нас по расписанию. Пропустишь — и будешь ходить голодной. Теперь точно всё. Ничем себя не выдай, Мави. Прежде, чем скрыться в дверях, она произнесла моё имя. Я почувствовала себя крайне странно. Мне беспричинно хотелось увидеться с Эрвином, но он так и не появился этим днем.