Капитан Риччи

К воротам Панамы – то есть месту, где должны были находиться ворота – она добралась уже глубокой ночью, что вполне согласовывалось с ее планом вытащить Айриша из постели. Оставалось только надеяться, что в этой постели он будет один. Однако, проехав ворота, она услышала знакомый голос: – Риччи! – Мэл! – воскликнула она, отпуская поводья. Усталая лошадь тут же остановилась. – Я думала, что вас всех схватили! – Всех, – кивнул он. – Кроме меня. Я видел, как наших офицеров увели люди Айриша. Я искал нашу команду, но они были слишком пьяны. Я искал тебя, но ты, как мне сказали, уехала из города. – Надо было остаться, – вздохнула Риччи, – а не мчаться в горы. Ну, зато у меня есть новый меч. – Новый меч? – повторил Мэл. – Это прекрасно, но у нас полно неприятностей. – Бехельф затеял все это, чтобы убить меня. Пришлось убить его. – Убить Бехельфа? – переспросил боцман. – Ты что, добыла волшебный меч?! – Ну да, – машинально кивнула Риччи. – То есть… откуда ты узнал? – Нельзя убить Вернувшегося обычным мечом, – объяснил Малкольм. – Ты знаешь, что он Вернувшийся? – Об этом все знают. – А я, как всегда, все узнаю последней, – хмыкнула Риччи. – Ну, ладно, нам надо найти и освободить заложников. Ты сказал, что знаешь, где они. Айриш держит их в подвале губернаторского дома? – Нет, в сторожевой башне на северной стене. – Ты уверен? – У башни дежурят несколько почти трезвых пиратов. И внутрь пронесли большую корзину с едой. – Хорошее доказательство. Показывай дорогу! Только сначала я сменю лошадь, эта подо мной почти падает. «Было бы хорошо сейчас выпить кофе», – подумала она, глубоко зевая. – «Или хотя бы чаю. Но в этом городе нет круглосуточного кафе… Да и вообще никакого кафе». – Почему ты не сделала этого раньше? – спросил Малкольм. – Так бы ты добралась быстрее, и не загнала бы эту бедную кобылку до полусмерти. – Побоялась. Бехельф хороший ездок, а я нет. Поэтому я взяла самую смирную лошадь. Помнишь, ты мне ее показывал? – Но я показывал другую лошадь! Она все еще стоит в конюшне. – Ох, а я думала, почему она стала такой строптивой… – У Мышки совершенно другой окрас. – Очень похожий, – буркнула Риччи, перекидывая седло. – Бери вторую лошадь и показывай дорогу! – велела она. – Это конь, точнее мерин… Погоди, мы отправимся к башне вдвоем?! Не возьмем с собой никого?! – Нет смысла обращаться к Айришу, это его люди. А Кинну и наши ребята так пьяны, что понадобится вся ночь, чтобы привезти их в чувство. – Но там не меньше четырех человек! – Воспользуемся элементом неожиданности и темнотой, чтобы расправиться с ними по одиночке. Мы с тобой составим прекрасную команду! – Но я же… Я никого еще не убивал! – Я тебе уже говорила, что давно пора это исправить. – Нам нужен другой план! Ты не справишься с ними одна, а я не смогу тебе помочь! – Никто не поможет мне, кроме тебя! – воскликнула Риччи, положив руку на плечо Малкольма и заглянув ему в глаза. Она могла бы отправиться и перебить охранников в одиночку, но подобный подвиг заставил бы некоторых заподозрить лишнее. К тому же она давно искала случай избавить Малкольма от страха перед убийством, и сейчас ей подвернулась прекрасная возможность. – Если мы не освободим их немедленно, их убьют. Стефа, Берта… и Юлиану! И только подумай, что с ними сделают перед тем, как убить! Мэл не был обделен фантазией. Его глаза сверкнули решимостью. – Мы должны их спасти! – произнес он твердо. – Даже если мне придется кого-то убить! – Прекрасный настрой! – улыбнулась Риччи. – А теперь отправляемся! *** Подсчет Мэла оказался не слишком точным, но когда выяснилось, что у входа в башню разведен костер, и вокруг него сидит явно больше четырех человек, отступать было уже поздно. Риччи спрыгнула с лошади, выхватила меч и бросилась в атаку. Она убила одного пирата до того, как он успел подняться, еще одного, пока тот вытаскивал саблю, а после завязала ожесточенную схватку еще с двумя. На ее счастье они не ожидали, что кто-нибудь явится освобождать пленников, и изрядно набрались за время дежурства, поэтому Риччи даже с непривычно прямым и тяжелым клинком справилась с ними. После этого она остановилась отдышаться на секунду, мысленно отметив, что четыре человека за три минуты – ее новый рекорд. – Осторожней, Риччи! – услышала она крик Мэла. В ту же секунду она почувствовала острый клинок, вонзившийся ей в бок. Взвыв от боли, Риччи развернулась и увидела Мэла, стоящего над сбитым с ног и раненым, едва живым врагом. За его спиной лежали тела еще двоих. – Отлично, Мэл! – улыбнулась Риччи. Однако, тот не выглядел радостным, он смотрел на лежащего перед собой человека почти с ужасом. – Но я не хотел… – пробормотал он. – Может, еще можно помочь… Он наклонился к умирающему пирату под вопль Риччи: – Нет, Мэл! Она вспомнила про неиспользованный в драке пистолет и выхватила его, но прихвостень Бехельфа оказался быстрее. Пребывая на последнем издыхании, он вонзил кинжал в живот Мэла, надеясь прихватить своего убийцу с собой на тот свет. Риччи все равно выстрелила в него прежде, чем броситься к Мэлу. Ей хватило беглого взгляда, чтобы понять – с такой раной он долго не протянет. Даже если она остановит кровотечение и предупредит заражение, для восстановления ему понадобится много времени и постельный режим, а они не могут остаться в Панаме или перенести его через джунгли. Мэл, очевидно, что-то прочел на ее лице, потому что слабо улыбнулся. – Я умираю, Риччи? Она открыла рот, чтобы солгать, и не смогла. – Да, – признала она. – Но я могу тебя спасти. – Меня… лишь чудо… может… – Чудеса – это как раз по моей части. Я Вернувшаяся. То есть ведьма. Я верну тебе жизнь, если поклянешься своей душой сохранить это в секрете. – Я… клянусь… Риччи… – произнес он, и она выдернула кинжал из его тела. Едва ли он соображал, на что соглашается, и уж точно не знал всех последствий своего решения – Риччи и сама их не знала, так что согласие лишь утихомиривало ее совесть. Бок уже зажил, так что пришлось снова резать многострадальное запястье. Судя по словам Бехельфа, разделение крови вело еще к чему-то, к образованию какой-то связи между ними, но она все равно уже поделилась ею с тремя людьми, так что спасение еще одного ничего особо не меняло, но зато позволяло ей не остаться без боцмана. А также исправить свою ошибку. – Помнишь, что ты обещал? – спросила она Мэла, когда тот открыл глаза и с неверием в глазах ощупал живот. От глубокой раны не осталось даже следа – только дырка в рубашке и пятно крови на ней. – Я помню, – кивнул он. – Ты ведьма. И только благодаря твоему колдовству я жив. – Удивлен? – спросила Риччи, протягивая ему руку. Мэл помедлил секунду и принял ее. Узкая ладонь Риччи полностью исчезла в его ручище. Риччи вдруг пришло в голову, что с его силой – и помощью других – ему не составило бы труда обезвредить ее и доставить в Церковь, где там вроде как нашли способ справляться с Вернувшимися. – Не слишком, – произнес Малкольм, поднявшись. – Ты необычная. И это значит… – Да, Элис была права. На этот раз. – Ричард? – Нет. Будь он Вернувшимся, она бы не смогла его убить. Риччи не стала рассказывать ему о капитане Мэри-Энн. – Я рад, что ты жива, – произнес Малкольм. – Пошли, – сказала она. – Нам надо освободить остальных. Он подобрал свою окровавленную саблю, и вдруг застыл, глядя на нее, словно зачарованный. – Я… я убил их… – пробормотал он. – Пойдем, – повторила Риччи. – Со временем станет легче. Она очень надеялась, что говорит правду. Время должно залечивать все раны и примирять людей с их поступками. Хотя прошло уже несколько месяцев, а она все еще помнила глаза Элис и глаза Мэри-Энн в те мгновения, когда жизнь покидала их. *** – Она не придет, – произнес Томпсон. Берт промолчал. У него было не так уж много аргументов, и он уже неоднократно привел их все. – Мы здесь уже три дня! – Не больше двух, – возразил Берт. – Нас кормили всего три раза. – Мы здесь умрем! – Приди в себя! Капитан нас спасет. – Риччи? Зачем ей возвращаться? Если Айриш решил от нас избавиться, то Риччи не станет возвращаться за нами! Она не настолько глупа. Она просто уберется из города… и с континента… Я бы на ее месте убрался. – Она придет за нами, – с уверенностью, которой не испытывал, произнес Берт. – Я бы пришел. – Осталось только узнать, чей образ мышления ей ближе – твой или мой? – ответил Томпсон, и в голосе его слышалась грустная усмешка. За дверью послышалась какая-то возня, и кто-то выругался знакомым голосом. Они вскочили на ноги. Свет фонаря ослепил их. Берт зажмурился. Томпсон заслонил лицо рукавом. – Надеюсь, вы очень рады меня видеть, – сказала Риччи. – Потому что дорога сюда была нелегка. Глаза Берта слегка привыкли к свету, хотя и слезились, и он увидел за спиной капитана Малкольма и Юлиану. «Если бы мы поспорили об заклад, я бы сейчас выиграл», – подумал он. *** – Капитан! – воскликнул Берт. – Где вас носило так долго? – возмутился Стеф. – Мы тут третий день сидим! – Чуть больше суток, – поправила его Риччи. – Вот как? Значит, я зря ругал этих негодяев за то, что они редко нас кормят. Но где вас все-таки… – У меня было одно дело с Бехельфом, – ответила Риччи, не вдаваясь в подробности. – Скажи спасибо Мэлу за то, что я вообще вас нашла. – Значит, вы не уладили с адмиралом Айришем вопрос о церковном сокровище? – спросила Юлиана. – О каком сокровище? – насторожился Риччи. По лицу Стефа, ставшему разом дружеским и располагающим она сразу поняла, что сейчас услышит плохую новость. Лица Юлианы и Берта приняли виноватое выражение. – Подумайте, капитан, – начал Стеф. – Несправедливо будет, если мы, без которых похода бы не состоялось, получим ровно столько же, сколько и остальные. Риччи могла бы поспорить, но не стала. – И если бы не мы, то никто не нашел бы в той церкви потайную комнату, – добавила Юлиана. – Вы нашли тайник с ценностями и не сдали их в общую кучу? – сделала выводы Риччи. Три утвердительных кивка. «И когда эта троица успела сговориться за моей спиной?», – мелькнуло в голове Риччи. – Вы кому-то о них рассказали? – спросила она. Она была уверена, что внезапное заточение развязало язык, если не всем троим, то уж Юлиане точно. Но жадность ирландки заглушила инстинкт самосохранения. – Я не собиралась ни о чем говорить с теми неотесанными грубиянами! – заявила она. – Я решил придержать эту карту, – пожал плечами Стеф. – Они не спрашивали, – буркнул Берт. «Значит, сокровища должны быть на месте». – Покажите их мне, – распорядилась Риччи. – Нет, Юли и Берт, вы пойдете со мной. А вы, – она ткнула пальцем в Стефа и Мэла, – соберите нашу команду и раздобудьте мулов. – Вы же не собираетесь улизнуть с ними? – уточнил Стеф настороженно. – Я собираюсь поговорить с Айришем, – сказала Риччи. – И я не знаю, чем наш разговор окончится. Томпсон понимающе кивнул. – Думаю, все закончится хорошо, – преувеличенно уверенно продолжила Риччи. – Тогда мы просто вернемся в город и положим сокровища в общую кучу. – Но до этого некоторым картам лучше побыть в рукаве, – закончил Стеф. – А сокровищам – в джунглях. *** Юлиана и Берт привели ее в большую церковь на окраине города с большим садом, разбитым возле нее. Внутри царили запустенье и разруха: все служители разбежались и попрятались, иконы были сорваны со стен и брошены на пол без окладов, подсвечники и церковная утварь отсутствовали вовсе – нетрудно было догадаться, где все это теперь находится. Берт смотрел в пол и глубоко дышал. Происходящее являлось для него святотатством, в отличие от Юлианы, принадлежащей к другой конфессии, или атеистки Риччи, и он имел к нему прямое отношение. У алтаря Юлиана нажала какую-то неприметную кнопку, после чего Берт сдвинуть с места панель в стене. За ней оказалась узкая винтовая лестница, ведущая в темное с низким потолком и застоялым воздухом помещение под алтарем, где стояли, заполняя большую часть свободного места, два больших кованых сундука. Риччи подняла фонарь и через неплотно закрытую крышку увидела манящий блеск золота. – Лучший комплект церковной утвари, – сказал Берт, стоя на нижних ступеньках. – Церковная касса. И, вероятно, личные сбережения настоятеля. – Там около четверти миллиона реалов, – сказала Юлиана сверху. – Но за драгоценные камни нам дадут гораздо меньше, так что мы за все это получим не больше ста двадцати, в лучшем случае ста пятидесяти тысяч. – Надо перегрузить все это в мешки и поднять наверх, – сказала Риччи. – И до рассвета выбраться из города. – Но у нас еще нет ни мулов, ни людей, – возразил Берт. – Нам надо выбраться из города до рассвета, – повторила Риччи. – Иначе мы останемся здесь навсегда. – Вы думаете, Айриш не простит нам того, что мы о них умолчали? – ахнула Юлиана. – Он о них еще не знает. Вопрос в том, простит ли он то, что я сделала с его людьми, которые охраняли вас, и что до этого я сделала с Бехельфом, который это затеял. – Зачем он нас похитил? – спросил Берт. – Чтобы заставить меня придти в то место, где никто не помешал бы нам сразиться. – Зачем ему драться с тобой? – Как я и сказала в Тортуге, только один из нас вернется с перешейка живым, – ответила Риччи. – И это оказалась я. – Я слышала, что Бехельф был Вернувшимся, – заметила Юлиана. – От кого? – Просто пираты болтали. Выходит, они врали? – Нет, он действительно был Вернувшимся. – Тогда как вам удалось его убить? – спросил Берт. – Я добыла волшебный меч. И это долгая история, а у нас мало времени. Надо найти что-то, похожее на мешки. Юли, я видела наверху какую-то ткань, принеси ее. – Это церковное… – начал Берт. – А, уже неважно… – махнул он рукой. *** – Отлично выглядите, капитан Рейнер, – произнес Эмилиу, встретивший ее в губернаторском доме. – Спасибо, – кисло поблагодарила его Риччи. Ее волосы почти приобрели свой настоящий цвет и утратили жесткость, так что они больше не торчали, словно иглы дикобраза, а висели пыльными сосульками. Вся она была в крови и грязи, на ее щеке осталась отметина от пули Бехельфа – навсегда, вероятно. Она успела только добраться до дома и переодеться. Теперь на ней была форма испанского кавалериста со споротыми знаками отличия и новенькие ножны. Не считая нового меча. – Капитан ждет вас наверху, – с легкой улыбкой сообщил Эмилиу. – Тогда не буду заставлять его ждать, – так же учтиво ответила Риччи. Мэл ошибался, сообщив, что Айриш недоволен ее исчезновением. Айриш был в ярости. Отчасти его негодование объяснялось видневшимися повсюду последствиями ожесточенной стычки. Сначала Риччи решила, что испанцы подняли восстание, но на пути от ворот до губернаторского дворца она не увидела ни одного мертвого испанца. Все тела, встретившиеся ей по дороге, принадлежали пиратам или индейцам. Айриш подтвердил ее догадку первым же криком. – Эти раскрашенные свиньи лишились остатков ума и совести, а где в это время прохлаждалась ты?! Когда моих людей убивали на улицах, как собак?! Риччи оставила при себе мысли о том, что мертвых индейцев она видела больше, чем мертвых флибустьеров, и о том, что еще неизвестно, кто спровоцировал конфликт. Она понадеялась, что Уа сумела добраться до своего племени. – А потом они взяли и убрались из города! – продолжал обвиняющие вопли Айриш. – Что если испанцы решат напасть на нас теперь?! А мы еще не собрали и половину золота, на которое мы с де Льи рассчитывали! И как мы теперь вывезем его к морю? Кто должен был заняться погрузкой? Риччи молчала, не оправдываясь. Не потому, что ей нечего было сказать. Ей надоело оправдываться. Но она не хотела начинать ссору, и потому старалась подавить рвущиеся изнутри резкие слова, копившиеся, словно лава в просыпающемся вулкане. Айриш надвигался на нее, размахивая руками и излучая агрессию. Риччи отшатнулась назад, чтобы не быть забрызганной слюной, и машинально положила руку на эфес меча. В тот же миг эмоциональная волна ярости вырвалась наружу, обретя материальное воплощение. Адмирал отшатнулся с криком, закрыв лицо руками. Риччи растерянно оглянулась и увидела дотлевающие шторы. Комната наполнялась дымом. Риччи попятилась к дверям и столкнулась с Эмилиу. – Во дворе горит… – начал он, увидел скорчившегося от боли и низко воющего Айриша и осекся. – Что с тобой, Годфри?! Что произошло? «То же, что и с Сан-Лоренцо. Только больше масштабом и случайно. То есть, не совсем случайно. Нельзя сказать, что мне не хотелось спалить здесь все», – подумала Риччи, но вслух произнесла наскоро придуманную ложь: – В окно бросили зажигательную бомбу. Все окна были закрыты и целы, но Эмилиу все равно смотрел только на своего капитана. – Помоги ему. Надо промыть его лицо холодной водой. Я разберусь с бунтовщиками. Эмилиу быстро кивнул, не глядя на нее. Риччи выскочила за дверь и промчалась по лестнице к выходу. У главных ворот и на площади болталось слишком много пиратов, поэтому она направилась к заднему ходу, прошмыгнула через внутренний двор, где полыхала большая куча мусора, и выскользнула через заднюю калитку, направившись к выходу из города. Она видела столбы черного дыма, поднимающиеся, по крайней мере, из четырех мест, но не собиралась участвовать в тушении домов. Напротив, она пользовалась воцарившейся в городе панической суетой, чтобы незамеченной достигнуть его окраины. У нее было всего несколько минут форы – пока Айриш не пришел в себя настолько, чтобы произнести ее имя, и на нее не началась охота. Минуты, которые в том случае, если она выберется из города, превратятся в часы, потому что Айришу придется сначала устранить угрозу распространения огня, а уже потом снаряжать отряд в погоню за ними. *** – Как я понимаю, переговоры кончились плохо, – заметил Стеф, только бросив взгляд на ее лицо. Риччи жестом велела ему заткнуться. Она оглядела их временный лагерь – два десятка пиратов валялись в траве, лениво болтая и допивая прихваченное из Панамы пойло. Риччи выбрала небольшой пригорок ди назначила его трибуной. – Слушайте, парни! – выкрикнула она. – Мы славно бились. Без нас Панама никогда бы не пала. И этот чертов завистливый ублюдок Айриш решил избавиться от нас! Она убедилась, что привлекла всеобщее внимание, и продолжила: – Он объявил нас в том, что мы спровоцировали нападение индейцев! Мы! Когда наш друг Скотти погиб от руки вонючего индейца! Раздались первые негромкие, но одобрительные возгласы. – Разве он обвинил всех… – начал Мэл. – Тише, – шепнул ему Стеф, наступая на ногу. – Мы не можем терпеть такой несправедливости! – выкрикнула Риччи. – Мы уйдем из Панамы. – Эй, а как же золото? – выкрикнул кто-то из толпы. Не Джозеф Кинн, потому что как раз на него она в этот момент смотрела. – Золото у нас при себе, – она указала на мулов. – Здесь как раз наша доля… Или чуть больше! На этот раз крики были продолжительнее, громче и радостнее. Риччи поймала тревожный взгляд Стефа. Она понимала его волнение: когда дойдет дело до добычи, каждый матрос поймет, что получил на руку сумму гораздо меньшую, чем та, которую они обещали. Но до этого момента оставалось еще немало времени. И одно очень сложное дело. – Нам только нужно добраться до корабля, – закончила она. – И побыстрее. Город загорелся… по недосмотру Айриша. Но он, разумеется, обвинит в этом нас. Восторженных криков не последовало. Даже самый тупой и пьяный матрос соображал, что означает гнев Айриша. – Отправляемся! – приказала Риччи. – Поднимайтесь! – подхватил Мэл. – Вставайте! – Шевелите ногами! – крикнул Кинн. – Если не хотите болтаться на виселице. В суете снимающегося с места лагеря он вдруг оказался рядом с Риччи – так близко, что мог бы вогнать нож в бок. – Я знал, что ты приведешь нас далеко, – прошептал он, источая запах рома. – И что ты заведешь нас в крупные неприятности, тоже догадывался. Надеюсь, я прав, и ты сумеешь нас вывести. «Я тоже», – подумала Риччи. – Выведу, – ответила она. – Даже не сомневайся. *** Найти путь, которым они пришли в Панаму было несложно – полторы тысячи человек оставляют такие следы, что не требуется быть следопытом, чтобы их найти. Но если они хотели избежать людей Айриша, индейцев и испанцев, они не могли просто следовать в обратном направлении. Необходимо было избегать болота, индейской деревни и Порто-Бельо. К тому же теперь их движение замедляли нагруженные мулы, но, разумеется, не шло и речи о том, чтобы бросить с таким трудом добытое золото. – Нам надо проложить новый путь, – сказала она Берту, когда они остановились на краткий привал, не разжигая костров. – Мне нужно твое чутье. Ведь Фареска оказался прав, когда они шли по индейской тропе. – Нам придется дойти до Сан-Лоренцо, не сворачивая, – ответил тот. – Оттуда проложим новый путь к устью, чтобы миновать болото. – Если кто-то отправится в путь налегке, он нагонит нас еще до того, как мы доберемся до Сан-Лоренцо, – заметила Риччи. – Почему бы нам не затаиться в джунглях и переждать, пока наши враги проследуют мимо? – предложил Стеф. – У капитана Айриша слишком много хлопот в Панаме, чтобы он бросил всю свою поредевшую армию на наши поиски. – Оставшиеся при кораблях люди тоже на его стороне, – напомнила Риччи. – Айриш идиот, чтобы гоняться за нами по джунглям. Он прекрасно знает, что у нас только один способ покинуть перешеек. Если они окажутся там раньше, то перекроют нам путь к кораблю. – Отсюда следует, что у нас только один выход. – Устроить засаду, – кивнула Риччи. – И проследить за тем, чтобы никто не опередил нас. – Вообще-то я имел в виду… но это тоже способ, – признал Стеф. – Мы устроим засаду, – объявила Риччи, поднявшись. – Разделимся для этого. Часть уйдет с мулами вперед, а другие останутся с оружием поджидать тех, кто отправится за нами в погоню. – Вы, наверное, как всегда, возьмете своих офицеров, – предположил Кинн. – Я с удовольствием возглавлю тех, кто будет сопровождать мулов. «Так я и купилась», – мысленно хмыкнула Риччи. – «Я предсказуема, но не тупа». – О, нет, – ответила она. – С мулами отправятся наш штурман и квартирмейстер, а мне в засаде не обойтись без такого храброго воина, как ты, Джозеф. Разделите с Мэлом наших людей на две части. Кинн выглядел одновременно разочарованным и польщенным. – Встретимся в Сан-Лоренцо, – сказала Риччи Берту. – Не задерживайтесь, капитан, – ответил тот. – Вы только что лишили меня отличного шанса навсегда от него избавиться, – заметил Стеф. *** Они выбрали участок дороги для засады и спрятались в зарослях, где в течении нескольких часов кормили мошек. – Может, за нами вовсе нет никакой погони? – спросил Стеф. – Посидим до утра и отправимся догонять остальных, – решила Риччи. – Кто-нибудь хочет сухарь? – спросил Мэл. – Почему ты раньше не предложил? – обрадовалась Риччи. – Тише! – бросил им Кинн. – Я слышу их. Их сложно было не услышать. Пираты и не собирались скрываться, они громко разговаривали и напевали походную песню. Судя по голосам, их было около трех десятков. – На счет три, – прошептала Риччи. – Один… Два… Три! Всего имеющегося у них запаса пороха хватило на десяток бомб, которые они запустили одновременно, и на пять зарядов для оставшихся у них мушкетов, из которых они выстрелили следом, после чего бросились в рукопашную на деморализованного – как они предполагали – противника. Схватка была жестокой и не слишком длинной. В первые секунды один из пиратов пропорол ей плечо саблей, а Риччи одним ударом разрубила его почти пополам. Яростная атака принесла свои плоды, уравняв количество людей Риччи с количеством пришедших за их головами. Риччи дождалась, пока ее плечо заживет, и снова бросилась на поиск противника. Не прошло и двух секунд, как она его нашла – человека, которого Айриш назначил ответственным за ее поимку, капитана Броуди. – Какая встреча, капитан Рейнер, – ехидно заметил он, когда Риччи с трудом отражала его выпад. – Я еще при нашей первой встрече понял, что от тебя не стоит ждать ничего, кроме подлости и глупости. Риччи с удовольствием ответила бы что-нибудь едкое, но этому мешало два обстоятельства: во-первых, она не могла придумать хоть сколько-нибудь остроумной реплики, а во-вторых, именно в эту секунду капитан Броуди вонзил саблю чуть повыше яремной выемки, а говорить с лезвием в горле затруднительно. «Сейчас будет адски больно», – подумала Риччи, глядя в ошеломленные глаза капитана Броуди, который смотрел так, словно увидел перед собой демона. Он не подозревал, что она Вернувшаяся до этого мига, и совершенно не ожидал, что она не упадет в смертельной агонии. От неожиданности Броуди выпустил меч и попытался загородиться от нее рукой, так что первым ударом она отсекла ему кисть. – Ты Вер… – начал он фразу, но Риччи закрыла ему рот, отрубив ему голову. После чего она, наконец, вытащила из своего тела саблю Броуди, отшвырнула ее и огляделась. Битва все еще кипела вокруг нее, и, похоже, никто не заметил того, что она не умерла от смертельного удара. –Броуди мертв! – выкрикнула она, подняв голову своего противника так высоко, как только могла. Ее крик вызвал прилив сил у ее людей и замешательство среди ее противников. – В живых никого не оставлять! – добавила Риччи. Ее приказ был выполнен. *** Риччи отправила Мэла и Стефа вперед, приказав им незаметно подготовить судно к отплытию и проследить, чтобы их появление не было встречено разоблачительными криками радости. У сторожащих корабли пиратов осталось достаточно выпивки, но хватило бы и одного бдительного типа, чтобы поднять тревогу. Айриш оставил при кораблях небольшую горстку людей, но у них были мушкеты, пушки и порох, так что сражение могло окончиться не в пользу Риччи. К несчастью «Барракуда» стояла выше всех по течению и для того, чтобы выйти в залив, ей необходимо было миновать всю эскадру. Когда опустились ночь, они приблизились к борту, не зажигая огня и стараясь не издавать звуков, и принялись перетаскивать драгоценный груз. – Ничего не забыли? – поинтересовалась Риччи. – Джозеф, Мэл, все на борту? Берт, к штурвалу! Сушить якоря! – Поднять паруса? – спросил Малкольм. – Ни единого паруса! Течение само вынесет нас. – Течение медленное, – заметил Джозеф. – А нам надо исчезнуть побыстрее. – Что, если повторить тот трюк, который мы проделали в Картахене? – спросил Стеф. – Не выйдет, – отказалась Риччи. – У нас нет повода поднять паруса. Пусть думают, что судно отвязалось и плывет само, если заметят. Если кто-то и уловил их движение в темноте, он не поднял голоса. Наутро пираты, расположившиеся в устье Шагра, с недоумением недосчитались «Барракуды», которая в это время шла под полными парусами вне пределов их видимости. *** Настроение команды и не приближалось к радужному. Тяжелый переход сказался на всех, и если до последнего дня Риччи была уверена, что угроза со стороны Айриша убережет ее от бунта, то с выходом в открытое море расклад моментально изменился. – Ребята хотят отдохнуть, – произнес Кинн. Тон его и поза говорили о подчинении и просьбе, но глаза сверкали маслянисто. – Разве они не отдохнули в Панаме? – бросила Риччи. – В Панаме было весело… Но когда мы уже получим наши деньги и сможем покутить на них как следует? – Скоро, – пообещала она. – Как только доберемся до порта, где вы сможете сделать это без последствий в виде виселицы. – До Тортуги? – быстро спросил Джозеф. – Не думаю, что брать курс на Тортугу сейчас – хорошая идея, – сказала Риччи. – После того, как мы прогремели на все Карибское море с захватом Панамы, туда может и Испанский флот наведаться. Она не сильно на это рассчитывала, но надеяться никогда не поздно. Пиратов влекло на Тортугу как магнитом, но Риччи понимала, что ей не стоит показываться на этом острове какое-то время. Пару десятков лет. – Ветер не попутный, – вставил Берт. – Да, точно, – кивнула Риччи. – Выберем другой город. – Как насчет острова Роатан? – предложил Стеф. – Я там бывал и ручаюсь, что это веселое местечко. Хоть и не такое чистое, как Панама. Риччи дернула плечом, пытаясь вообразить еще более неорганизованное и замусоренное поселение, чем Тортуга. Берт развернул карту и ткнул пальцем в крошечный кусочек суши неподалеку от полуострова Юкатан. Риччи думала предложить в качестве пункта назначения Кюросао, но Роатан находился ближе, и это стало его решающим преимуществом. – Курс на Роатан! – распорядилась она.