Бездна

Ретроградная амнезия Каору… Каору… Ка… О… Ру… Кто-то зовет, произнося это имя раз за разом. Он близко, он далеко, шепчет рядом и в то же время разносится звоном повсюду. Имя отражается от стен, от потолка и пола, от меня и стенок моего черепа. Чье это имя? Кого зовет невидимый звон? Каорууу… Напоминает индийские мантры… Может, это имя Бога? Или того человека в голубом, что приходит ко мне раз за разом, задавая неясные мне вопросы? А имя ли это вообще? Что такое имя? Бессмысленный ярлык вешающийся на ребенка в надежде, что он станет похожим на кого-то, кто также носил это имя. Дурацкое и смешное клеймо. Чушь, вот у меня не может быть имени. Каору! Голос настойчив, он плачет, зовет и упрекает. Чего ты хочешь добиться?! — кричу я голосу, не понимая, куда кричать, чтобы он услышал меня. Каору! Чего ты ищешь? Кого ты зовешь? Чье это загадочное имя? Каору… Ка…о… Голос уже здесь, звенит мне в ухо, звенит в трех тембрах сразу, разделяясь, срастаясь в одно и заливаясь струей расплавленного серебра в мой мозг. Серебро болтается в нем как в пустой банке, оставляя густые подтеки на изнанке моих извилин, которые застывают твердой сверкающей коркой, одевая мой мозг в плотную броню. Голос отражается от серебряного мозга, играя словами в сквош и резонанс заставляет мою голову гудеть и вибрировать, что отдается болью и зудом даже под зубной эмалью. Ка…       О…             Ру… Может, это ключ? Ключ от той двери, что я не могу достичь. А что там, за дверью? Имя толкается в череп с внутренней стороны моего лба, ведя меня к этой двери — до прозрачности белой, переливающейся разводами, как бензиновая лужа Перед дверью лежит толстый блокнот и ручка. Бумага шелестит на несуществующем ветру, ластясь к моей руке будто мягкий и пушистый кот Какой ключ я должен нарисовать? Каору… Слово режет слух и я осеняюсь идеей. Я беру карандаш и пишу имя, пишу четко, крупно, размашисто. КАОРУ. Но ничего не происходит… Ключ слишком тонкий, он не сдвинет замок с места… Я беру новый лист и пишу снова, еще и еще, а затем опять. Теперь не меня — я зову. Зову неведомое имя, раз за разом пишу его — иероглифами, хираганой, хангылем, вязью, латинницей, кириллицей — когда-то я знал много языков. Бумага рвется под острием грифеля, протыкающему и пачкающему пальцы как снаружи, так и изнутри, под кожей, но я не останавливаюсь. Мой ключ растет, утолщается и обретает объем. Я пишу его как заклинание, повторяя вслух и шепотом, крича его, пропевая. Имя осязаемо, теперь оно входит в замочную скважину — я смог! Я здесь, я рядом, сейчас я открою дверь своим именем, я — Каору! Стоп… Каору — мое и… Каору… Что это за слово? Это то, на чем я сижу? Или пол под ногами? Или цвет стены? Ка-о-ру, какое смешное бессмысленное слово… Наверное, я его выдумал? А что я выдумал?..