Увядай, желай, люби

Проснуться от того, что у тебя остановилось дыхание, оказалось страшно. Аллен инстинктивно перевернулась на живот и стала откашливать воду из легких, смутно пытаясь вспомнить, что вообще произошло. Её бил озноб, но вовсе не от холода, а от поступающей к горлу истерики. Почему её душили слезы? Почему сердце так болит? Да потому что больно. Больно телу и душе. Рабочая, левая рука мало напоминала себя прежнюю – вся обожжена и покрыта черными звездами, кровь испачкала одежду, а неконтролируемые импульсы боли от вывернутого сустава вызывали душащие слезы, которые впоследствии перешли в истерику. Её предали те, кому она мало-помалу доверилась. Абстрактные ножи в спину превратились в ненависть и отчаяние. Почему она? За что?.. Ампула обезболивающего, чудом не разбившаяся в круговороте бешеных событий, в трясущих руках выглядела как спасительный луч света. Погнувшийся шприц смог принять иглу, а там уже и нужную дозу лекарства. Укол немного отрезвил разбитую девушку, и, когда морфин подействовал, она встала и начала осматриваться. Что бы ни случилось, нужно сохранить трезвый рассудок. Для начала нужно выжить, чтоб суметь в будущем лично отправить в могилу предателей. Седовласая посмотрела на руку и горько улыбнулась. Она не сможет отомстить, потому что от яда Акума нет противоядия – она пока смогла создать только прототип, но, как выяснилось, сделанное лекарство лишь замедляет необратимый процесс. Она не доживет до утра. «Так просто не сдохну. Я найду тех экзорцистов и передам всю информацию на графа. Отомщу… пусть и не своими руками,» - она медленно шла вдоль стены грота, постоянно останавливаясь для передышки. Не было сил из-за потери крови. При очередном шаге она споткнулась и упала, благо на здоровую руку, но боль все равно прошлась по всему телу. Мутный взгляд зацепился за мягкое зелёное свечение, успокаивающее и манящее. Уже в полуобморочном состояние к ней подлетел белый призрак, напоминающий шута: с серебряной маской вместо головы, странными изогнутыми руками и белом плаще с золотыми колокольчиками на воротнике и подоле. «Хочешь жить?» — неожиданно раздался голос в голове. Аллен застонала и с трудом открыла мутные глаза. — А кто… не хочет? Странный… вопрос. «Тогда коснись цветка. Тебе стоит лишь протянуть руку, и тогда… начнется твоя новая жизнь.» — Жизнь… — ученая перевела взгляд и заметила белоснежную лилию, светившуюся зеленоватым светом. Преодолев усталость, она протянула больную руку… А в следующую секунду на весь грот раздался крик боли.

***

Аллен сражалась с Акумой 3-го уровня на пределе своих возможностей. Пот ручьями стекал с ее тела, конечности мечтали отвалиться, а голова уже взрывалась от постоянных мыслей. «Она помогла мне выжить! Черт, я все время неправильно истолковывала действия своей ЧС! Она мне помогла выжить, но зачем?» — из-за мыслей Аллен пропустила удар и впечаталась в стену, сползая по ней с перекошенным лицом. Скучно… я хочу сражаться, — вдруг услышала девушка знакомый голос. «Я тоже хочу сражаться. Наши желания совпадают!» Ради чего ты сражаешься?.. Уолкер смотрела на Акуму, который начал смеяться, а после выставил руку вперед для смертельного для человека выстрела. «Ради друзей… — а затем седовласая увидела проклятым глазом страдающую душу в цепях. Ее глаза расширились от удивления. — И… ради упокоения душ Акум» Ради людей… и Акум? Смешно. «И только мне под силу совместить такое. Ты же видишь, как страдают невинные души? Видишь вместе со мной. Так давай очистим этот мир от грязи и боли, чтобы такие существа, как Акума, больше не появлялись? Вместе с тобой, Чистая Сила!» Акума все же выстрельнул. Майтра выматерился, побежал спасать экс-ученую, но понимал, что не успеет. Вдруг во взрыве что-то блеснуло, начался сильный ветер в помещении, и в демона впились непонятные белые ленты, которые напоминали острые ножи, так как смогли отрезать атакующую руку без особых усилий. Из тумана появился белый шут с уродливой маской и черной, неправильно изогнутой левой рукой. Колокольчики, которые должны звенеть от каждого шага, не издавали ни шума, будто белый призрак плыл по воздуху, пугая своей наркоманской широкой улыбкой. Акума не смог пошевелиться: его сковал и страх, и белые ленты, исходящие от нового экзорциста. — Ты страдаешь, — рядом с маской демона появилась другая, более уродлива, но не все могли увидеть спрятанное безобразие: чистое серебро блистало, словно начищенное. — Я помогу тебе обрести покой. Ной в шоке наблюдал, как вернувшая свою силу Аллен распяла Акуму и приземлилась в центр тренировочной площадки. Он чувствовал силу, исходящую от девушки, и понимал, как сильно виноват перед графом. «Я *** способствовал *** порождению *** монстра» — но начал хлопать в ладоши, поздравляя вставшую на ноги экзорцистку.

***

В лесу было на редкость тихо в мрачных сумерках, не суливших путешественникам ничего хорошего. Генерал беспокоился за своего ученика, который после новости о погибшем Аллене Уолкере не проронил ни слова. Канда стал еще более замкнутым, перестал нормально есть и спать, бледность коже теперь напоминала прогрессирующую болезнь, а не корни аристократии. Жизнь для самурая перестала иметь хоть какой-нибудь смысл без его комочка светлой радости. Ни Тидолл, ни Мари не смогли поговорить с брюнетом, поэтому решили пока оставить его, но приглядывали за ним. Они встретили модифицированного Кроссом Акуму, который доложил о ситуации с отрядом, принявшегося его искать. После нападения на корабль, мало кто остался стоять на своих ногах – только вампир и Лави хоть как-то могли обойтись без костылей, а вот старик и Линали серьезно пострадали. Девушка вроде как даже не способна сейчас активировать свою ЧС. Художник помассировал виски и с беспокойством взглянул на Канду. Тот и ухом не повел, погруженный в свои мысли. — Я не буду плясать под дудку этого алкаша, так что проваливай, пока я активировал оружие! — Фрой понял, что Мариан затеял какую-то свою игру, где старик – лишь пешка в его руках. Будто Ватикана не хватало. — Мы не заинтересованы в этом. — Если вы не поспешите, то ваши «друзья» умрут в Эдо, — механический голос Акума взывал к совести. И Мари все же вмешался, положив руку на плечо генерала. — Он прав, учитель. Линали и остальные не виноваты, что Кросс решил поиграть в прятки. В итоге Тидолл лишь покачал головой, но пошел на поводу своего ученика. Потом все же опять бросил обеспокоенный взгляд на Юу, подошел к нему и погладил по голове. — Юу-кун… мы идем спасать отряд Кросса. Будь готов к утру, а пока отдыхай. Мечник не ответил, и его быстро оставили в покое. Рука полезла в карман и сжала замшевую маленькую коробочку, в которой одиноко лежало красивое, сделанное на заказ обручальное кольцо. Кольцо, которое не успели надеть на пальчик самому любимому человеку.