По ту сторону сцены

Pov Вики «Как можно скорее нужно оказаться на улице! Найти такси и уехать отсюда на край света! Лишь бы забыть эту злополучную ночь! БЫСТРЕЕ!» — пульсировало в голове, когда я пробиралась сквозь толпу. «На улицу нельзя, — эта мысль молнией озарила сознание, — там может быть он… Прямо сейчас у входа он может стоять и курить. Вальяжно поднося сигарету к своим пухлым губам и затягиваясь, выдыхая в темное ночное небо белоснежные клубы дыма. Или еще хуже — продолжать выяснять отношения с ней. Или наоборот — уже начать с ней мириться…» Я притормозила, чувствуя очередной неприятный укол в самое сердце, и кинулась наверх. Вверх по лестнице, разом перешагивая сразу несколько ступеней. Слезы застилали глаза так, что я с трудом могла разобрать, куда ступаю. Но мне было плевать! Скорей бы попасть туда, где меня никто не увидит. Предательские всхлипы то и дело вырывались из груди, сбивая дыхание — я уже была на грани истерики. Торопливо преодолев еще один пролет, я резко толкнула дверь, ведущую на пустой балкон, где было сейчас слишком холодно. Жадно хватая ртом морозный ночной воздух, я пыталась прочувствовать, как легкие пронзают иголки и кожа покрывается мурашками. Но не ощущала ничего, кроме боли внутри. Все остальные чувства будто атрофировались. Словно все органы вырвали, выпотрошив и не оставив ничего взамен. Только огромная черная дыра в моей груди жадно пульсировала, разрастаясь все больше, не оставляя после ничего. Только пустоту. Сдерживать себя не оставалось смысла и слезы уже ручьем бежали по моим щекам. Не сбавляя шагу, я подбежала к перилам и трясущимися руками обхватила холодные стальные трубы, перевешиваясь через них. Мне хотелось выть от этой адской боли, обжигающей все внутренности. Я сложилась пополам, чувствуя, как лицо искажается в безмолвном крике, а из груди вырывается какой-то звериный вой. Шумно втягивая носом воздух, я продолжала неистово рыдать, давая волю чувствам. Я чувствовала себя невероятно одиноко, как никогда. — Тише-тише, ты чего удумала? — неожиданно раздался голос позади. Я вздрогнула и резко обернулась, замечая, как от серой стены отделяется мужской силуэт. От испуга истерика внезапно прекратилась, и нескончаемый поток слез остановился. Стало неловко от осознания того, что кто-то увидел меня в момент слабости. — Только не прыгай… — вкрадчиво продолжил говорить он, медленно подходя ближе. — Что бы не случилось, это точно того не стоит. Его лицо все ещё оставалось в тени, и я безуспешно вглядывалась в темноту. — Что? Нет, конечно, — горько прыснула я, переводя взгляд на мерцающие огни города и поспешно вытирая щеки от слез. — Я даже и не думала об этом! Просто… — я вновь перевела взгляд на незнакомца, моля Бога о том, чтобы тушь не размазалась, делая меня похожей на клоуна. — Просто все сложно, — я умолкла, внезапно столкнувшись с парой голубых глаз, которые с беспокойством изучали меня. — Казалось иначе… — спокойно произнес незнакомец, остановившись в метре от меня. Он выглядел моим ровесником или, может, на пару лет старше: темные, слегка взъерошенные волосы, густая щетина, которую с натяжкой можно было назвать легкой небритостью, приятные черты лица и обеспокоенный взгляд. Одет он был обычно: синие джинсы, ботинки на шнурках и темно-серая безразмерная куртка, скрывающая фигуру. В его внешности не было ничего примечательного или запоминающегося, не считая ярко-голубых глаз и пухлых губ. «Хорошо, что он не кто-то из знаменитостей», — с облегчением, подумала я. — Прости, что тебе пришлось стать свидетелем… всего этого, — произнесла я, замявшись на мгновение. — Я, пожалуй, пойду. — С тобой точно все в порядке? — он не сводил с меня своих бездонных голубых глаз, в которых плескалось беспокойство. — Да-да, — небрежно отмахнулась я и поспешила покинуть балкон. Только войдя в теплое помещение клуба, я поняла, насколько замерзла. Тело начала сотрясать мелкая нервная дрожь, которую никак не получалось унять. Черная дыра продолжала зиять внутри, но больше не росла. Она остановилась, обретая четкие границы — величиной во всю мою грудную клетку. В голове пульсировала лишь одна мысль — нужно привести себя в порядок, а потом напиться. Сильно и много. До беспамятства. И плевать, что будет утром. Лучше, если оно для меня и вовсе не настанет. Погруженная в мрачные мысли, я стремительно направилась в уборную. Выполнив первый пункт своего плана, я опустилась на высокий стул у барной стойки, готовая приступить ко второму. Людей в клубе стало гораздо меньше, появились пустые столики и места рядом. — Текилы, — произнесла я, встретившись с барменом взглядом. Видимо, смена сменилась, и за барной стойкой стоял уже новый парень. Он мельком взглянул на меня, явно прикидывая, сколько мне лет. Потом попросил айди, и, удостоверившись, что все в порядке, легко кивнул и удалился. Я осталась одна. Нет, конечно, меня окружала толпа людей, но по ощущениям я была в этом мире одна. Опустив руки на стойку, я ощупывала прохладную стеклянную поверхность, пытаясь доказать себе, что все еще способна хоть что-то чувствовать. «Билл гей» — пыталась осознать я, гипнотизируя взглядом полку с алкоголем напротив. В голову тут же полезли недавно увиденные сцены в туалете. Его искаженное наслаждением и испугом лицо, прижатое к стене. Хриплые стоны темноволосого мужчины, спущенные штаны обоих и ритмичные движения… Стало противно, и я непроизвольно поморщилась, пытаясь отогнать навязчивые воспоминания. Их тут же сменили другие — не менее мрачные. Возмущенная Рия и взбешенный Том, вцепившийся в девушку мёртвой хваткой. Его взгляд полный негодования и злости. На людей, которые ничего не значат, так не смотрят. Так смотрят лишь на тех, кто зацепил до глубины души, а потом растерзал сердце в клочья. В груди неприятно заныло, и противный комок снова стал подкатывать к горлу… Земля ушла из-под моих ног, а мир фантазий разваливался прямо на глазах. А ведь когда-то давно — помнишь? — мы мечтали, что я буду девушкой Тома, а ты — Билла? Мы напридумывали себе целый мир, которому не суждено было стать явью. Никогда. Какими же конченными идиотками надо быть, чтобы мечтать и пытаться достичь подобного?! Выдуманный мир и вправду рухнул. Бармен поставил передо мной стопку с текилой. Я молча поблагодарила его легким кивком головы и заказала еще две порции. Мне стало плевать на деньги и то, сколько своих сбережений я сегодня потрачу. — Идиотка. Какая же я идиотка… — тихо пробормотала я себе под нос, снимая с краешка стопки дольку лайма, и, не задумываясь, выпила содержимое. Горячая жидкость обожгла горло так сильно, что в ушах потеплело, а нос нестерпимо защипало. Я поспешно потянулась к спасительному лайму, вгрызаясь в него зубами. Я пила редко, но, как влияет на меня текила, знала давно. Эта адская смесь дурманила разум практически сразу и потом еще долго не отпускала его. И это было именно то, в чем я нуждалась на сегодняшний вечер. Просто напиться, чтобы забыть обо всем: об уйме потраченном зря времени, несбывшихся надеждах и моем пустом существовании. Бармен вновь поставил передо мной сразу две новые порции текилы в блестящих рюмках и пододвинул ко мне тарелочку с нарезанным лаймом. — Думаю, так будет удобнее, — произнес он, слегка улыбнувшись. — Спасибо, — ответила я, выдавив из себя жалкое подобие улыбки. И едва парень направился к следующему клиенту, как она тут же исчезла с моего лица. Медленно вращая рюмку в руках, я продолжала рассматривать красивые бутылки напротив. «Пересечь полмира ради человека, который даже тебя не знает. Это верх идиотизма…» — я продолжала заниматься самобичеванием, делая небольшой глоток и чувствуя, как текила снова обжигает глотку. Клуб потихоньку начинал пустеть, но домой совсем не хотелось. Неминуемое наступление завтрашнего дня страшило меня, и я всеми силами старалась оттянуть его. Я была готова заплатить любые деньги, лишь бы утро никогда не наступило. От мрачных мыслей меня отвлекло знакомое ощущение. По спине пробежал холодок, говорящий о том, что на меня кто-то смотрит. Интуитивно надеясь, что это не пьяный придурок в поисках «жертвы» на одну ночь, который будет ужасно навязчивым и вынудит меня уйти домой, я обернулась. И тут же столкнулась со знакомым пронзительным взглядом голубых глаз. Тот самый участливый незнакомец стоял на другой стороне зала, держа в руках какой-то напиток, и пристально наблюдал за мной. Разрывать этот зрительный контакт так сразу мне показалось некрасивым, и я попыталась выдержать его взгляд. Он слегка кивнул, будто спрашивая, все ли у меня в порядке. В ответ я лишь неуверенно пожала плечами и вымучено улыбнулась, и, более не желая играть в «гляделки», вернулась к изучению полки с бутылками и своим мрачным рассуждениям. Я сделала еще один глоток, жмурясь от горечи, и вонзилась зубами в уже лежавший наготове лайм. — Виски со льдом, — раздался мягкий голос слева от меня. — Тут не занято? Я отложила лайм и, не торопясь, открыла глаза, уже догадываясь, кого сейчас увижу. И медленно перевела взгляд на незнакомца. — Прости, не хочу показаться навязчивым, — добавил он, опускаясь на соседний стул, — но я не каждый день вижу людей в таком состоянии. И просто не могу сделать вид, что ничего не было. Мне снова стало стыдно, и я едва заметно скривилась. — Ничего, — шумно выдохнув, произнесла я. — Это моя вина. Прости, но я сейчас не особо настроена разговаривать… Его немецкий был хорош, и, к счастью, говорил он четко и достаточно громко, чтобы перекрикивать музыку. Но сейчас пытаться уложить свои чувства в слова, да еще и подбирать их на другом языке не было никакого желания. — Это ничего, — брюнет заметно повеселел, — я очень приятный собеседник. И, кстати, могу научить тебя, как правильно пить текилу. — Что? — возмутилась я, невольно округлив глаза. — И что же я делаю неправильно? — Ты забыла соль, — он указывал не небольшую коробочку, услужливо оставленную барменом неподалеку от меня. — Но это ничего, со всеми бывает, — парень широко и по-доброму улыбнулся, демонстрируя большие белые зубы. — Боже, — простонала я, закрывая лицо руками и ощущая себя еще большей неудачницей. — Да, ладно, брось! — его улыбка стала еще шире. — Видимо, ты здесь не частая гостья и явно не любительница текилы. — Это уж точно, — я горько усмехнулась, блуждая взглядом по новоиспеченному знакомому. — Почему текила? — спросил он, принимая у бармена бокал с виски, и, не дав мне ответить на вопрос, тут же задал следующий, — еще что-нибудь будешь? — Нет, спасибо, — я отрицательно замотала головой. Он достал из кармана бумажник и, отсчитав несколько купюр, положил на противоположный край барной стойки. В его образе было что-то неуловимо знакомое. Словно я видела этого парня не в первый раз. Он вызывал ощущение чего-то приятного, будто родом из прошлого. Хотя, скорее всего, виной тому была моя подсознательная любовь к голубоглазым и вероятность того, что он просто напоминал мне кого-то из старых знакомых. Но желание, чтобы он ушел и оставил меня одну, улетучилось. — Так почему текила? — он снова вернул разговор в старое русло. — Просто хочу напиться, — горько усмехнувшись, ответила я. Он раскатисто рассмеялся, и я невольно улыбнулась. — Серьезно? — он вскинул брови, явно удивленный подобным ответом. — И как, помогает? — Как видишь, — я подняла бокал и натянуто улыбнулась. — Ох, — он снова рассмеялся, — если ты не часто так делала, то спешу предупредить, что от текилы просто зверское похмелье! — И что же лучше пить? — Сейчас узнаешь, — он подозвал к себе бармена и сказал ему что-то тихо и быстро, так что я не разобрала. Инстинкт самосохранения полностью выключился, и на смену пришло саморазрушение. Меня даже забавляла мысль о том, что к утру мое тело могут найти в ближайшей канаве. — Чур, я ночую дома, — ради прикола произнесла я, решив посмотреть на его реакцию. Новый знакомый округлил глаза, давая понять, что поражен до глубины души моим мнением о нем, и как ни в чем не бывало продолжил разговор. — Прости, но я явно слышу у тебя акцент, — произнес он, делая небольшой глоток из стакана. — Ты не отсюда? — Нет, из России, — я опустила взгляд на гладкую поверхность барной стойки, чувствуя себя немного неуютно. Последнее время политические отношения между Германией и Россией оставляли желать лучшего. И реакция некоторых немцев на мою национальность порой была непредсказуема. — Здорово! Я там был, — живо отреагировал он. — В Москве, на красной площади! — Я тоже, — мои губы тронула легкая улыбка и я выдохнула. — У вас очень… — Вот только не надо, — я оборвала его, скривившись, — у нас некрасиво. Серо, хмуро и плохая погода девять месяцев в году. То ли дело у вас! Одна архитектура чего стоит! — А, по-моему, совершенно обычно, — он улыбнулся, делая глоток, и, развернувшись боком к барной стойке, начал пристально изучать меня взглядом. — Но Германия тебе явно по душе… — Да, я здесь… как дома, — с этими словами мое сердце жалобно сжалось. — Давно ты здесь? — его голубые глаза продолжали пристально разглядывать меня. — Полгода, еще столько же осталось, — пытаясь заглушить вновь оживающую дыру внутри, я сделала глоток текилы и тут же поморщилась от едкой жидкости, разливающейся по организму. — Хватит пить эту хрень, — он скривился, видимо, от нахлынувших воспоминаний о терпком вкусе этого напитка, и отодвинул от меня бокал. — А чем ты здесь занимаешься? — мягко продолжил парень. — Я волонтер, работаю в детском центре. — Ого, — удивленно протянул он, вскинув брови. — А ты? Он едва заметно поморщился и произнес: — Всем понемногу, у меня небольшие проблемы с работой. Но давай не об этом. — Хорошо, — я кивнула. Он так деликатно избегал темы с недавней ситуацией на балконе и разговаривал о чем угодно, не расспрашивая меня о случившимся, что я не могла не отплатить ему тем же. — На, держи, — приняв из рук бармена высокий изящный бокал с чем-то розовым и с виду напоминающим фруктовый лёд, он протянул его мне. — Что это? — недоверчиво глядя на бокал, решила уточнить я. — Просто попробуй, — ответил парень и, чувствуя мой испытывающий взгляд, добавил: — обещаю, ты будешь спать в своей постели! Я прикоснулась губами к трубочке и отпила немного. Невероятный ледяной и приятный вкус чего-то клубничного разливался во рту, оставляя легкий привкус алкоголя и не вызывая желания морщиться и жмуриться. — Как тебе? — Очень вкусно, — ответила я, вновь присасываясь к трубочке. — Но я точно опьянею от этого? — Можешь не сомневаться, — он по-доброму подмигнул мне и сделал глоток виски. Да, жизнь оказалась последней дрянью. Мой корабль ушел на дно, и сейчас я барахталась в океане, держась за кусок не утонувшей доски. Понятия не имея, в какой стороне земля, хватит ли сил доплыть до берега и выжить. Эта ситуация была на столько омерзительна, что не вызывала у меня уже ничего, кроме истеричного смеха и желания жить одним днем. Все рухнуло, так и не успев начаться. — За знакомство, — он поднес свой бокал с виски, слегка стукнув о мой, и добавил: — я Фрэнки. — Вики. — Приятно познакомиться, — произнес он, смерив меня долгим взглядом, и сделал очередной глоток из бокала. Мы просидели еще какое-то время за баром, болтая на разные темы, а после вызвали такси. — Вот видишь, ты пьяна и будешь спать в своей постели, — произнес он, когда мы стояли около моего подъезда, — как и обещал. — Да, — протянула я, блаженно прикрывая глаза и чувствуя, как все заботы немного отошли на второй план. Я точно знала, что едва моя голова коснется подушки, как я тут же провалюсь в сон — и этого было достаточно. Новый день больше не страшил меня, по крайней мере, сейчас. — Спасибо тебе за прекрасный вечер. Ты просто спас меня. — Не за что, — в его голосе слышалась улыбка. — Ты ведь не будешь против, если мы продолжим общение? Эта фраза прозвучала отрезвляюще, и я медленно открыла глаза. — Нет, — ответила я, столкнувшись с любопытным взглядом голубых глаз. — Тогда мне нужен твой номер, — легкая улыбка промелькнула на его губах. Такси, стоящее неподалеку, посигналило, напоминая, что все еще ждёт. Я торопливо продиктовала свой номер телефона, он записал его в мобильник. — Пока, — произнесла я. — До встречи, — он подмигнул мне и быстро направился к машине. Я поднесла таблетку к домофону и уже потянула дверь, когда вновь услышала его голос: — Эй, Вики. Я обернулась. Он стоял у машины, с широкой улыбкой на губах, и смотрел на меня. — Ты слишком очаровательна, чтобы быть грустной! — произнес он так громко, что слова отчетливо долетели до меня. — Что бы там у тебя не случилось, просто живи! Хорошо? Я невольно расплылась в улыбке и, кивнув, скрылась за дверью. Как я и думала, сон одолел меня сразу же, едва я оказалась на кровати. Засыпая, внутри меня бушевали смешанные чувства. Мечты рухнули. Но за окном ничего не изменилось. Мир все также продолжал существовать. Земля продолжала вращаться, оставляя в прошлом уходящую ночь. И, как бы не хотелось это изменить, придется смириться с этим и жить дальше…