Обратная сторона света

      Несколько недель после второго этапа Турнира Ивет отдыхала, едва ли не, каждые выходные прогуливалась с друзьями до Хогсмид и вполне наслаждалась жизнью. Июнь наступил куда быстрее, чем того ожидали студенты. Хотелось проводить всё время на Черном озере: купаться вместе с гигантским кальмаром и просто загорать. После уроков Ветти бежала на озеро вместе с Панси. Но, если вторая предпочитала просто полежать на молодой траве, то первая приходила сразу со стопкой книжек, чтобы совмещать приятное с полезным. Тема последнего этапа была уже известна: на лужайке не далеко от замка рос огромный лабиринт. Только Морель не было до него сейчас никакого дела. Она отдавала все свободное время подготовке к экзаменам. Каждый вечер в гостиной Слизерина до последнего сидели лишь четыре человека: Нотт и Малфой, которые не хотели никому уступать свои первые места в таблице успеваемости. Ивет, которая стремилась сдать экзамены лучше всех. И Панси, которой просто нравилось проводить время вместе с Драко. Честно говоря, знай Ветти заранее, что её подруга будет всё время сидеть в другом углу гостиной с Драко Малфоем, она бы и не просила так настойчиво ту учиться ночами вместе. Когда Нотт сидел один, он просто испепелял взглядом Ивет, словно она сделала ему что-то ужасное. Это началось с того момента, как она начала проводить больше времени с Майклом Корнером. Перед последним экзаменом по трансфигурации наблюдалась похожая сцена. Трейси и Дафна давно ушли спать, а Блейз, казалось, вообще не начинал повторять материал. Панси и Драко сидели в креслах ближе к входу в гостиную, повторяя какие-то заклинания. Учитывая, что Паркинсон время от времени мило улыбалась, портить им идиллию не стоило, а потому Ветти так и осталась сидеть на диване через небольшой журнальный столик от кресла Теодора Нотта. Парень с высокомерным видом читал книгу, время от времени презрительно косился на Панси и Малфоя, а потом, еще более презрительно, на Ивет. — Морель, подай вон ту книгу, — наконец, выдал он, после того как не менее двух минут смотрел на однокурсницу. — Сам сходи за ней, — фыркнула Ветти. Она не собиралась отвлекаться, чтобы дойти за книгой на другой конец комнаты. Тем более, эта книга нужна была не ей. — Разве, грязнокровки не должны прислуживать настоящим волшебникам? — не меняясь в лице, медленно произнес он. — Разве, у меня есть причины не превращать тебя в таракана прямо сейчас? — прошипела Ивет. Она знала, что с Малфоем и Ноттом можно разговаривать только на понятном им языке — языке оскорблений. — А полукровке Корнеру ты говоришь то же самое? — съехидничал Теодор. — Если и так, то что? — вскинула бровь Ветти. — Драко, я уже все повторил, — Нотт встал с места и отправился по лестнице в спальню. Ивет даже не подозревала бы, что можно вот так просто, не меняясь в лице, оскорблять другого человека, а потом просто уйти из комнаты посреди разговора. Не подозревала бы, если бы не была знакома с Теодором Ноттом. Экзамены были сданы успешно, а через день после последнего из них Ивет ждало новое испытание — прохождение лабиринта, который вырос примерно на пять метров в высоту. Весь день девочка слонялась без дела, стараясь не попадаться Дафне, Трейси и Панси на глаза, потому что те сразу же начинали беспокоиться за нее и проявлять чрезмерную заботу. Ветти хотелось просто отдохнуть. Она вошла из внутреннего дворика в замок за полчаса до назначенного времени и не спеша двинулась к другому выходу, что вел к лабиринту. Коридора замка были уже почти пусты: все студенты и преподаватели занимали места на трибунах. Ветти минула последний поворот и замерла возле странного вида горгульи. Прямо оттуда выскочила Стефани, которая не разговаривала с ней уже больше полугода, и крепко обняла. — Ветти, — Стефи плакала. И плакала не так, как плачут, когда бросает парень, или пропадает домашний питомец, она ревела навзрыд. Слёзы катились на мантию слизеринки без остановки. — Что такое? — участливо поинтересовалась младшая. — Моя любимая сестра, — сумела только выговорить Стефани и снова зарыдала. — Что случилось? — еще раз спросила Ветти. — Наша семья, они… — Стефи глубоко вздохнула, чуть отстранилась, чтобы посмотреть Ивет в глаза и, не без надрыва в голосе, стала выговаривать. — Наши родители и сестры погибли. — Что? — слизеринка немного отстранилась, пытаясь усвоить полученную информацию. Перед её глазами проносились последние деньки прошлого лета в Дублине: запах печенья, которое так любила Ноеми, как самая младшая запрыгивала на колени к Ветти и угощала ту сладостями. Вспомнилось, и как ворчала Флави, как они вместе прогуливались по улицам города, здороваясь со старыми знакомыми, а еще вспомнились мама и папа. Вечно готовые помочь, добрые, заботливые. А ведь Ивет так и не попросила прощения за свою выходку перед поездкой на Чемпионат. Она так и не написала им: то из гордости, то из нехватки времени. По мере осознания и принятия тяжелой действительности, по щекам Ветти начинали катиться непрошеные слезы. Она схватилась за плечо старшей сестры, не в силах остановиться, перестать представлять лица таких родных людей, чье присутствие в своей жизни она не ценила. — Стефани, я вижу, вы все-таки решили рассказать это сестре до последнего испытания, — сквозь застилающие глаза слезы Ветти смогла разглядеть лицо Дамблдора. — Турнир, — Ивет попыталась вытереть слёзы, но все было бесполезно. — Я все еще могу… — Не стоит, — мягко ответил директор. — В таком состоянии вам следует немного отдохнуть. В моем кабинете вас никто не тронет. Пароль «Лимонные дольки». — Но… — Никаких «но», Ивет. Я понимаю вашу любовь к известности, в жизни будет ещё много моментов, где вы сможете проявить себя. А пока, дайте волю чувствам. Ветти все-таки поднялась в кабинет к директору школы. Там было на редкость светло и приятно. На стенах висели портреты бывших директоров, недалеко у окна на жердочке сидел феникс. Девочка слышала, как началось соревнование, и как Людо Бэгмен заявил, что она не сможет присутствовать на заключительном этапе по семейным обстоятельствам. Она уже не плакала, просто смотрела в одну точку, вспоминая свою семью. Так прошло чуть больше часа. Потом раздумья прервал какой-то стук внизу и шаги по лестнице. Кто-то поднимался в кабинет директора. Ветти насторожилась и приготовила волшебную палочку. В помещение зашел худой темноволосый мужчина с небольшими усами. Он был одет в костюм, похожий на тот, что носят представители чистокровных семей. Мужчина замер, едва увидев девочку. Отчего-то он показался Ивет ну уж очень знакомым. Она лихорадочно вспоминала, где и когда могла видеть его раньше. И тут до нее дошло: — Сириус Блэк! — она мгновенно вскинула палочку. — Что вам здесь нужно? — Меня позвал директор, — спокойно ответил тот, всё еще пристально рассматривая девочку. — Как тебя зовут? — Ивет Морель, — Ветти готова была отразить атаку в любой момент. — Я не могу поверить, что профессор Дамблдор пригласил в свой кабинет преступника сбежавшего из Азкабана. — И что же ты сделаешь в таком случае? — небрежно бросил Блэк, садясь на свободный стул. — Сделает профессор, а я просто не выпущу вас из этой комнаты, — Ветти тоже выдвинула стул напротив и села. Она, молча, смотрела на Блэка какое-то время. Но позже, понимая, что тот не собирается на неё нападать, снова ушла в свои мысли. — Ты не из Годриковой Впадины или её окрестностей? — спросил мужчина. — Нет, мои родители магглы и мы из Дублина. Меня часто с кем-то путают, — сказала девочка, припоминая все странные и нелепые ситуации, произошедшие с ней за четыре года обучения, а потом резко сама себя одернула. У неё только сегодня погибли родители, ни к чему забивать голову неправдоподобной ерундой. В кабинете снова воцарилась тишина. Сириус Блэк смотрел на Ивет каким-то странным взглядом, будто пытался что-то вспомнить, но никак не мог. Ветти же больше прохаживалась из стороны в сторону или смотрела в окно. В этот раз тишину нарушил приход самого Дамблдора. — О, мисс Морель. И, Сириус, рад видеть, не знал, что ты придёшь так рано. Ветти не могла поверить, что бывший заключенный Азкабана и директор школы могут приветствовать друг друга как старые знакомые. — Мисс Морель, — профессор снова повернулся к ней. — Я решил, что вы не захотите возвращаться в спальню факультета, поэтому эльфы уже собрали ваши вещи. Если же я ошибся, мы все вмиг исправим. — Я… — Ивет опустила голову. Она действительно после всего не хотела встречаться с кем-либо и объяснять своё отсутствие на заключительном этапе, но и ехать в дом, где всё напоминает о сёстрах и родителях, тоже не было желания. — Если вам тяжело туда возвращаться, то мы вам подыщем другой дом, — Дамблдор понял всё, лишь по одному взгляду. — Я думаю, Сириус не будет возражать, если вы с сестрой погостите у него на летних каникулах. Ивет растерянно посмотрела на Блэка. Если даже директор Хогвартса считает того неплохим человеком, то им со Стефани, наверняка, нечего опасаться. Вопрос: согласится ли он сам? — Почему бы и нет, — пожал плечами тот. — Лондон, Площадь Гриммо, 12. -Тогда, можете сказать эльфу адрес дома, он вас перенесет туда, и вы сможете забрать некоторые вещи, — улыбнулся Дамблдор. Ивет кивнула головой, слегка улыбнулась, спустилась к статуе Горгульи и трансгрессировала вместе с одним из домовиков в дом.

***

— Это она, так ведь? — Дамблдор обошел стол и подошел к окну. — Не обижайся, если она была слишком резкой, сегодня скончалась её семья. Вторая. — Она мне так напоминает Джеймса, но я все еще не уверен. Как она очутилась в семье магглов? — Я пока и сам не нашёл ответов на этот вопрос, — директор развернулся к Блэку. — Но Волан-де-Морт, похоже, знает, кто она. Барти Крауч младший кинул её имя в Кубок огня вместе с именем Гарри. — Тогда нужно рассказать всё Ивет, так она сможет защитить себя! — воскликнул Сириус. — Мы просто создадим девочке второй стресс подряд. Сейчас для неё и вообще для всех главная защита — незнание. Волан-де-Морт вернулся и набирает силу, он сегодня напал на Гарри. — И как тот?! — Сириус подпрыгнул.