У всего есть цена

– Хотите, наденем на него антимагические браслеты или ошейник? Можно и то и другое. Подручный Волдеморта все-таки. Хоть теперь он и мухи не обидит, – комендант Азкабана болтает без умолку. Я подавляю желание заткнуть его словесный «фонтан» Силенцио и лишь любезно улыбаюсь, а точнее, скалюсь в ответ. – Без моего ведома он и пальцем не пошевелит. Иначе рискует лишиться руки. Для моих... опытов он мне и безрукий сгодится, – "Мерлин, что я говорю?!" Комендант заливается гаденьким подобострастным смехом. – Простите, мистер Поттер, по инструкции я обязан перед условным освобождением снабдить заключенного артефактами, блокирующими магию. Так что вы выберете? – Давайте браслеты. Инструкции нужно соблюдать, – притворно вздыхаю я. – Амулетик против дементоров? – мне протягивают монету на шнурке. – Не стоит, – я демонстративно отказываюсь обезопасить себя от жутких тварей, стерегущих это проклятое место. – Я им не по зубам. И точно, едва мы входим в здание тюрьмы, пропахшее нечистотами, затхлостью и людским горем, как дементоры пулей уносятся прочь от меня. Гарри Поттер – сам себе патронус! Тоже мне, восьмое чудо света! На коменданта позорное бегство его верных стражей оказывает прямо-таки неизгладимое впечатление. Кажется, он вот-вот кинется целовать мне руки, если я, конечно, позволю дотронуться до своей царственной особы. Мы спускаемся на самый нижний уровень. Здесь неимоверно холодно – у меня изо рта при каждом выдохе вырывается облачко пара – и совершенно нет света. Только чадят магические факелы. Мерлин, как же он выжил тут так долго?! – Камера заключенного номер 01! – церемонно провозглашает комендант. Вероятно, он так разволновался от моего присутствия, что никак не может попасть старомодным ключом в замочную скважину, и я уже готов одним мановением руки вынести эту мордредову дверь, но все же сдерживаюсь и предоставляю коменданту возиться самому. Воздух в камере – спертый до невозможности. К нему примешивается острый запах давно немытого тела. На полу, на тонком соломенном тюфяке – завернутая в одеяло застывшая фигура. – Снейп, поднимайся, сволочь! За тобой пришли! – рявкает комендант. – Ты что, помер, что ли? И, прежде чем я успеваю остановить его, грубо тычет носком сапога в неподвижно лежащего человека. «Умер?! Нет, этого не может быть! – проносится у меня в голове. – ОНА дала ему три часа, а прошло не больше полутора!» – и тут же, словно в опровержение моих опасений, до нас доносится глухой стон. – Жив, – в голосе коменданта слышится явное облегчение. Иметь дело с «недовольным» Гарри Поттером ему абсолютно не хочется. – Поднимайся. Мистер Поттер выразил желание забрать тебя отсюда. Ему требуется подопытный кролик. Поработаешь кроликом, Снейп? Болезнь и тюрьма не сломили моего бывшего профессора. Вопреки всем законам логики, он медленно встает на ноги. Ему даже удается выпрямить спину и не качаться. Я лишь замечаю, как он едва касается влажной и склизкой стены пальцами левой руки, чтобы удержать равновесие. К сожалению, комендант тоже это видит. – Вытянул руки вперед! – кричит он на Северуса. – В глаза смотреть, тварь! Снейп вскидывает голову, на краткий миг встречается со мной взглядом, и я догадываюсь, как поступить. Для этого мне даже не нужно концентрироваться. «Северус, не слушайте его, я не причиню вам зла. Делайте все, что он скажет. Дайте мне только забрать вас отсюда!» – ментально внушаю ему я. Он вздрагивает и моргает. Осмысливать сказанное мной он будет потом. А сейчас самое главное, чтобы он понял – я пришел его спасти. Комендант защелкивает на запястьях Северуса антимагические браслеты. – Раздевайся! – следует новый приказ. – Не хватало мне еще тратить на тебя казенное имущество, – он тычет в замызганные тряпки, бывшие когда-то тюремной робой. Северус явно хочет возразить. Я чуть заметно качаю головой, и он покорно тянется к пуговицам на своем балахоне. Смирение Снейпа пугает меня даже больше мертвенной бледности, разливающейся по его лицу. В любом случае я не собираюсь стоять и безмолвно наблюдать, как его унижают. – Господин комендант, что это за представление вы здесь устроили? Если я пожелаю поглядеть на стриптиз – схожу в Лютный переулок. Там, пожалуй, и тела покрасивее, да и запах поприятнее. Движением руки я трансфигурирую тюремную робу в такую привычную черную мантию. Не забываю и о белье, брюках и ботинках, которые моментально появляются на грязных босых ногах узника. В тот же миг на матраце возникает относительно чистый балахон. – Ух ты! – если бы не присутствие заключенного, комендант, наверное, захлопал бы в ладоши от моих фокусов. – Ну, могу я, наконец, забрать его? – нетерпеливо спрашиваю я. Времени, отведенного Смертью, все меньше и меньше. – Безусловно! Камин в моем кабинете – в вашем распоряжении. *** Мы выходим из камина в Блэк-хаусе. Я пытаюсь поддержать Северуса. Вначале он даже как будто отстраняется, но ноги совсем не слушаются его, и если он не примет мою помощь, то просто упадет. До спальни я практически уже волоку его на себе. Взял бы и на руки, но представляю, какое это будет для него унижение. Осторожно сажаю его на кровать. Опускаюсь перед ним на колени, дотрагиваюсь до антимагических наручников, и они рассыпаются в пыль от одного моего прикосновения. Потом беру его ледяные ладони в свои и прижимаюсь к ним губами. Я, верно, с ума сошел. Надо полагать, Северус думает так же. Он со смесью изумления и ужаса смотрит на меня. Ополоумевший хозяин и беззащитный больной раб. Ситуация – лучше не бывает! – Что... вы... творите... Поттер?! Краска стыда заливает мои щеки. А в самом деле, что? Пользуюсь его слабостью, его зависимостью от меня? Возможно, если я захочу большего – а когда он поправится, я совершенно точно захочу большего, – он и отказать-то мне не посмеет. – Простите, Северус, – тихо говорю я, – мой дом – в вашем распоряжении. Вам что-нибудь нужно? – Да... ванна... Смыть грязь и вонь Азкабана. Это так понятно. Так по-человечески. И он сам меня попросил! Один взмах руки – и старомодная ванна, стоящая на бронзовых ножках в виде свитых кольцами змеиных хвостов, наполняется горячей водой. Добавляю туда пены из разных флаконов – не знаю, какие запахи он предпочитает, надеюсь, у меня будет шанс выяснить это... Снейп все еще сидит на кровати в той же позе, в какой я его оставил. – Можно я... вам помогу? – робко спрашиваю я. – Вы чрезвычайно добры... для жестокого хозяина, которого... мне... сулили Министр и... комендант, – Снейп заходится в приступе кашля, на его губах появляется кровь. – Благодарю... Я справлюсь сам. Как был, в обуви и одежде, он встает, с трудом тащится в ванную комнату и закрывает за собой дверь, а уже в следующую секунду я слышу грохот падающего тела. Три часа! Мерлин всемогущий! Как я мог забыть об этом?! Под натиском моей магии дверь просто исчезает. Снейп лежит ничком на кафельном полу. Я переворачиваю его и вижу небольшой кровоподтек на виске. Его голова откидывается назад. – Нет! Нет, нет, нет! Северус, пожалуйста... – я прижимаю Снейпа к себе, целую холодные губы, пытаясь вдохнуть в него жизнь. – Это бессмысленно! – доносится до меня знакомый насмешливый голос. – Я подарила ему три лишних часа. Это очень много, Гарри. А теперь – он мой! – Нет! – я осторожно укладываю Северуса на пол и подхожу к зеркалу. – У нас был уговор. Ты назвала цену, и я готов заплатить. Я сказал это утром и повторю снова: МНЕ НИ К ЧЕМУ БЕССМЕРТИЕ БЕЗ НЕГО! Да мне и сама жизнь не нужна, если Северуса не будет рядом! Или ты отпустишь его, или забирай нас обоих! Я боюсь, что она опять примется спорить, торговаться, упрашивать меня отказаться от обмена, но Смерть лишь вздыхает. Зеркальная гладь туманится. Легкое дуновение касается моего лица и летит дальше к распростертому на кафеле телу Северуса. Я падаю на колени возле него и улавливаю, как трепещут его ресницы, а грудь начинает еле заметно вздыматься. *** Я мою его в ванне, стараясь не думать о том, какой он ужасающе худой. Кажется, ребра сейчас проткнут кожу. Он весь состоит из острых углов – мой Северус. Он так трогательно беззащитен с этими выпирающими ключицами и тазовыми косточками. Я опасаюсь пользоваться мочалкой: она слишком жесткая и грубая. Вместо этого намыливаю мягкое полотенце и осторожно смываю грязь с его груди, плеч, спины. Несмотря на горячую воду, его руки и ноги все еще ледяные. Не знаю – холод ли это Азкабана, или на нем до сих пор лежит печать Смерти. Но если это и так – я найду способ отогреть его. С помощью обыкновенной маггловской бритвы я избавляюсь от отвратительной растительности у него на щеках и подбородке. Снейп всегда был идеально выбрит. Даже не представляю, какие неудобства доставляла ему кишащая насекомыми борода. Затем я опускаю руку под воду и бережно мою его... там. Касаюсь расслабленного безвольного члена и яичек. Когда он очнется, ему наверняка будет приятно почувствовать себя чистым везде, хотя приди он сейчас в сознание, то, несомненно, наорал бы на меня и выгнал вон. Удивительно, но я совершенно не ощущаю себя извращенцем, пользующимся его беспомощным состоянием. Я лишь помогаю человеку, которого люблю. Я запрещаю себе и помыслить о том, как хочу его: ослабевшего, больного, только что вырванного мной из цепких лап Смерти. Я понимаю, что мечтать об этом бесполезно и жестоко по отношению к самому себе. Потому что Северус не останется со мной. Он поправится, наберется сил, и я придумаю, как ему выбраться из Британии, где его превратили в лишенного палочки изгоя. Снейп невероятно щепетилен, но надеюсь, что он согласится принять от меня мою волшебную палочку, а если пожелает – то и Бузинную, в конце концов, после гибели Дамблдора она повиновалась именно ему. А потом мы, наверное, расстанемся навсегда. Уверен, он предпочтет больше не встречаться ни с кем из его треклятого прошлого. «Так что умой свое горящее, словно в лихорадке, лицо холодной водой, Поттер, смирись с неизбежным и, Мерлина ради, прикажи успокоиться жалкой безмозглой части твоего тела, которой скоро станет тесно в джинсах. Ты никогда не будешь принадлежать ему!» И я действительно полностью прихожу в себя и не чувствую ни капли возбуждения, одну лишь бескрайнюю нежность, окутывающую нас с Северусом точно призрачным коконом. Напоследок я еще раз мою Снейпу голову. Рон бы, несомненно, обозвал меня гребаным извращенцем, ведь мы постоянно дразнили Северуса грязным сальноволосым ублюдком! Но мне в данный момент совершенно безразлично, что подумает про меня мой лучший – надеюсь, не бывший – друг. Это все осталось в нашем детстве, когда Снейп казался мне врагом и чудовищем, почище самого Волдеморта. А сейчас я просто споласкиваю водой, а после расчесываю спутанные длинные черные с проседью волосы. Северус все еще без сознания, но так, похоже, проще для нас обоих. Представляю, как бы ему было тяжело принять от меня еще и это. Я заворачиваю его в огромное махровое полотенце и несу в постель. Укутываю одеялом – я с радостью согрел бы его собственным теплом, но, боюсь, он такого не одобрит. Усаживаюсь в стоящее рядом с кроватью кресло. Теперь, когда Смерть не заберет его, я могу позволить себе немного расслабиться и проваливаюсь в сон.