Книга Змей. Грань

Малфой-Мэнор. Граница миров. Лето перед 7м курсом Антареса Форланга заключили в подземелье Малфой-Мэнора. Присматривал за ним, как и за прочими немногочисленными пленниками, Хвост – Питер Петигрю, коротконогий, странный и очень трусливый человечек, скорее всего, никогда в жизни не удостоившийся бы чести вступить в Круг Огня, если бы однажды ему не представилась возможность оказать Лорду желанную услугу. Именно Петигрю в своё время навёл Тёмного Лорда на след скрывающихся от Пожирателей Поттеров, и глава организации помнил об этом до сих пор. Правда, уважения человек такого сорта, как Хвост, не мог вызывать в принципе – в Круге Огня ему всегда доставалась самая неприятная работа. К Форлангу так же наносили периодические визиты оба Кэрроу – чего они хотели от несчастного старика, было не очень понятно, но после этих встреч и без того не блистающий здоровьем из-за пережитых потрясений маг стал совсем плох. О чём я и сказал однажды отцу, случайно пересёкшись с ним в коридоре второго этажа. Насколько я знал, мои родители – по приказу ли Лорда, по собственной ли воле – даже близко не подходили к камере давнего знакомого. Но мне надо было завязать разговор с отцом, и я не нашёл иного предлога. - Быть может, это и к лучшему для старика. Жить он не сумел, - глаза отца встретились с моими. Я не выдержал и через пару мгновений опустил голову: - Да, конечно. К лучшему. - Драко, выше голову. Всегда. Ты ведь помнишь, - рука отца легла на моё плечо, немного его сжимая. - Пойдем со мной. Немного чаю или вина нам не повредит. - Меня беспокоила судьба Форлангов, они считались друзьями нашей семьи, - говорил отец чуть позже, сидя в своём кабинете в кресле и поигрывая бокалом, ловящим свет на хрустальные грани. - Но война не прощает ошибок. Может быть, старики и достойны сожаления... Только оказывать его не нам. - Так странно, - отозвался я, глядя на стену за спиной отца. Ничего примечательного на ней не было, но почему-то она помогала собраться с мыслями. - Что должен чувствовать человек, впервые убивший? Я не чувствую ничего. Действительно - ничего. Гораздо сильнее чувство, словно всё вокруг другое. Как будто всё, что было в прошлой жизни, потеряло какое-либо значение за этот месяц. Люциус молча отпил вина. Прислушался к доносящимся откуда-то с улицы голосам. - Драко, я могу ошибаться. Универсального верного ответа нет. Я могу дать только свой. Когда на твоем месте был я, то тоже не чувствовал ничего. И подумал, что молва переоценила значение человеческих жизни и смерти. Тело хрупко, его легко разрушить. Смертельные заклятья известны понаслышке каждому с детства. Ничего таинственного или величественного в смерти нет. Тогда же я чуть было не решил, что раз так прозаична смерть - то ничего важного нет вовсе. Это было ошибкой, которую я вскоре нашел. Человек человеку, жизнь жизни, смерть смерти - рознь. Жизнь Лиры Форланг и ее смерть что-то значили для ее мужа. Горстка приятелей, которых она звала друзьями, о ней позабыли. Она никому особенно не навредила за свои годы, но никого и не спасла. Лира ушла, и ничто в мире не изменилось. Нет свершений, которые она не успела воплотить. Нет ничего. И нечего чувствовать. Изменилось только то, Драко, что ты знаешь, что можешь отнять жизнь. - Ты был прав, отец, - отвечая скорее на свои мысли, нежели продолжая логическую нить беседы, сказал я. - Я мечтал о Круге Огня, поверив Салазару. Но я не мог себе представить, что будет вот так. По его словам все выглядело совсем иначе. - По его словам или по тому, что ты хотел слышать, Драко? – осведомился отец. - Это военное время. Ты бы не остался в стороне в любом случае. Будь Салазар здесь, ты больше бы учился и меньше действовал. И то – не наверняка. - Пожалуй, дело действительно в этом. Не знаю, что успела Лира Форланг – Салазар не успел ничего. Даже допить чай, - горько усмехнулся я. – Даже вернуть тебе шкатулку….. Я допил свой бокал, словно собственные слова царапали мне горло, и их хотелось скорее смыть. Взгляд отца едва уловимо изменился: - Салазар успел очень многое. Я хотел бы успеть в своей жизни хотя бы половину того, что сделал он. Но о какой шкатулке ты говоришь? - О твоей шкатулке, отец. Той, которую мы нашли в лавке Борджина. Той, в которую были заключены духи. Салазар достал её для тебя. - Вот как, - отец улыбнулся. - Значит, помощь Салазара нам ощущается до сих пор. Так шкатулка была у него? Ты ее видел? - Нет, - вздохнул я и рассказал историю об ожерелье и визите Салазара в Министерство Магии. Том визите, который и стал для моего учителя роковым. - Через несколько месяцев после его смерти я вернулся в его дом за записями, оставленными там для меня. Шкатулки я не нашёл. Должно быть, он спрятал её в другом месте. Увы, боюсь, она утеряна навсегда. А она бы так пригодилась нашему делу сейчас... - Это правда, шкатулка принесла бы пользу, - задумчиво произнес Люциус. - И, кстати, Лорд уже несколько раз задавал мне вопрос о "моих способностях". Не утратил ли я их в Азкабане. Мне уже и так пришлось "сознаться" в упадке магических сил, что отчасти верно, так как дементоры сильно влияют на ментальную магию. Если шкатулка утрачена навсегда - придется сказать, что власть над духами я потерял. А впрочем... Повисла пауза. - Быть может, я мог бы поискать воспоминания в доме Салазара, - медленно выговорил я, не испытывая особого удовольствия от возникающих в воображении картин опустевшего коттеджа. Отец прервал меня: - Спасибо тебе, эту возможность мы оставим на крайний случай. Прежде проверим другое. Полагаю, мне стоит отправиться в замок твоего учителя и поискать там. Не сейчас, Тёмный Лорд часто отлучается из поместья и, кажется, пытается снять защиту прежнего места собраний Круга. Как только попытки его станут реже, я отправлюсь туда. В дверь тихо поскреблись. Мы с отцом обернулись одновременно – это явно был не домовый эльф. И правда – в дверь просунул голову Хвост. - Господин…..ждёт всех в гостиной, - протянул он. Мелкие глазки его бегали, оглядывая то нас, то комнату. - Идём, - отец поднялся, оставив бокал, и вытеснил Петигрю за дверь раньше, чем тот успел окончательно просочиться в кабинет. Мы как раз подошли к двери гостиной, когда оттуда донёсся крик женщины, наполненный смешанными болью и ужасом. - Ну что же ты остановился? Проходи, -отец легко подтолкнул меня, так как я замешкался на входе, поняв, что сейчас моему взгляду представится не самая приятная картина. - Довольно, - Лорд опустил руку, и Беллатрикс слегка поклонилась ему, отходя от лежащего на полу тела. – Люциус, Драко, проходите. Я взглянул на ту, которую, очевидно, только что пытали. Она не двигалась. Лица её не было видно за растрепавшимися волосами. Я окинул взглядом гостиную: практически все присутствующие, кроме, собственно, не успевшей вернуться на свое место Беллы и нас с отцом, сидели за столом. Мама тоже была здесь. Вообще, последнее время собрания Круга Огня перестали быть торжественным церемониальным действием – должно быть, не до театральности было в неспокойное военное время. По большей части собирались теперь вот так – в гостиной Малфой-Мэнора, рассаживаясь за столом даже не по рангу и зачастую неполным составом или с людьми, в Ближний Круг не входящими. Мамины бледные пальцы медленно сминали кружевной носовой платок. Теперь хозяйка поместья, как правило, молчала и ни во что не вмешивалась, поджимая тонкие губы и наблюдая за всем вот так – со стороны. Усталость и переживания давали о себе знать, превращая маму в тень самой себя. Впрочем, отец, который, чуть помедлив, сел возле неё, выглядел немногим лучше, не вполне оправившись после годового заключения. Ни от одного из них я не слышал ни слова жалобы, но на фоне всех остальных, думаю, наша семья выглядела изрядно замотанной и ослабшей. - Бэлла, я желаю лучше видеть нашу гостью, - тем временем лениво произнес Лорд, и тётка мгновенно взмахнула палочкой, подняв в воздух лежащую без сознания пленницу и отлеветировав последнюю до стола, над которым та и зависла в неестественной, какой-то вывернутой позе. Пожиратели Смерти не церемонились со своими жертвами. – Что же вы приуныли? – Лорд обвёл присутствующих взглядом. – Я жду обещанного известия. До того, как оно придет, можете расслабиться. Получить удовольствие от справедливого возмездия…. Он тихо произнёс заклятие, и тело висящей над столом женщины задёргалось, будто в судорогах. Зато, кажется, она пришла в себя и чуть слышно застонала. Несмотря на призыв Лорда, оживленности в гостиной явно не прибавилось. Многозначительное молчание, изредка прерываемое всхлипами пленницы и репликами Лорда, было нарушено лишь тогда, когда в гостиной наконец появились те двое, кого ждал хозяин Круга Огня. Ими оказались Яксли и никто иной как мой крёстный. - Ещё немного, и вы опоздали бы, - заметил Тёмный Лорд после того, как вошедшие поприветствовали его. – Займите ваши места. Северус – справа от меня. Мы с отцом переглянулись. Несмотря на то, что собрание Круга проводилось не по правилам, размещение Снейпа на месте, негласно принадлежавшем только Салазару, не могло быть случайностью. - Итак? – тем временем обратился Лорд к Снейпу. - Мой Лорд, Гарри Поттер под охраной Ордена Феникса будет доставлен в новое укрытие в нынешнюю субботу. …Каким странно хрупким и маленьким кажется человеческое тело, когда его покидает сознание. И когда человек не властен ни над собой, ни над своей участью… Я постарался отвести взгляд от подвешенной в воздухе пленницы. Смотреть на неё было неприятно – появлялось какое-то тянущее ощущение, от которого хотелось избавиться. Увы, глаза все равно возвращались к тому, что казалось им слишком неправильным. Я постарался сосредоточиться на происходившем во главе стола. Тёмный Лорд пристально смотрел на Снейпа. Всё-таки отношение его к моему крёстному было в высшей степени неоднозначным. С одной стороны, Снейп, как и следовало ожидать, оказался в чести после смерти Дамблдора. С другой – я не мог бы назвать ни одного человека в Круге Огня, кто доверял бы шпиону – до меня доходил шепоток о том, что ещё весьма сомнительный вопрос, на кого работает Снейп на самом деле. А Лорд? Доверял ли он? Едва ли. Но тем не менее место Салазара Снейпу уже предоставили – пусть и всего лишь за столом. - Мои сведения отличаются от этих, мой Лорд, - вмешался Яксли. – Мои источники сообщают о том, что Аврорат взял Поттера под свою опеку и что тот будет пребывать в своём укрытии вплоть до своего совершеннолетия. Снейп усмехнулся. - Уверяю вас, Яксли, Аврорат не имеет в настоящее время никакого отношения к защите Гарри Поттера. В Ордене Феникса слишком уверены, что Министерство уже находится под контролем Круга Огня. - В кои-то веки Орден не ошибся, - хохотнул Роули. - Я получил эти сведения от аврора Долиша, - уточнил Яксли. - Возможно, он находится под заклятием рассеянности, - пожал плечами крёстный. - Куда переправят Гарри Поттера? – Тёмный Лорд, кажется, и вовсе не заметил ничьих реплик, вновь обращаясь к Снейпу. - В доме одного из членов Ордена, - последовал ответ. – Это место будет защищено всеми возможными магическими барьерами. Шанс схватить Поттера там – если, конечно, Министерство и в самом деле не будет принадлежать нам до следующей субботы – мизерен. - Яксли, - Лорд наконец-то соизволил заметить второго гостя. – Что скажешь ты? Успеет ли Министерство пасть до следующей субботы? Яксли набрал побольше воздуха в лёгкие и принялся отчитываться. По его словам, до окончательного успеха Круга Огня в Министерстве Магии осталось совсем немного – на нашу сторону удалось привлечь Пия Толстоватого, главу Отдела обеспечения магического правопорядка, человека, близкого самому Скримджеру. Скримджер…. Этого человека я ненавидел. Я знал, что Круг Огня готовит убийство действующего Министра Магии – договориться с ним не удалось. Увы, едва ли я имел шанс получить возможность участвовать в настолько ответственной операции, но дорого бы дал за возможность поквитаться. Яксли тем временем рассказывал о прочих своих достижениях. По его словам выходило, что в Министерстве почти не осталось верных Скримджеру отделов, и, так или иначе, до полного провала Министру оставались считанные недели. - Я абсолютно уверен в тех людях, что блюдут наши интересы в Отделе магического транспорта, - заканчивал Яксли. – Каким бы способом перемещений не воспользовался Поттер – аппарированием, каминной сетью…. - Он не воспользуется ни тем, ни другим, - отрезал Снейп. – И никаким иным, который находится в ведении Министерства. - Тем лучше, - Тёмный Лорд явно был удовлетворён услышанным. – Ему придётся передвигаться в открытую. Это упростит нашу задачу. Хозяин Круга Огня пустился в долгое и пространное рассуждение о допущенных промахах в истории с Поттером. Причём, как ни странно, Лорд, казалось бы, никого не обвинял – напротив, пару раз он даже произнес фразы вроде «мальчишка жив, скорее, благодаря моим ошибками, чем своим заслугам» - и именно такая манера рассуждения ярче всего свидетельствовала о том, что кому-то не поздоровится. Атмосфера вокруг стала накаляться. Все присутствующие были напряжены до предела, следя за каждым словом и жестом своего главы. В какой-то момент по натянутым нервам хлестнул пришедший из подземелья крик. Хвост подскочил, словно на него опрокинули крутой кипяток – ответственность за тишину в «тюрьме» лежала на нём. Но Лорд даже в этот момент всего лишь приказал ему проверить, в чём дело. - Я не намерен больше позволять непредвиденным случайностям рушить мои планы, - продолжал хозяин огненного круга. – К настоящему моменту я понял ряд своих ошибок и исправлю их, разумеется, лично. Талант и случай, - эти два слова Лорд выделил, мельком кинув взгляд почему-то на моих родителей, - должны послужить нашему делу на сей раз. Моя палочка не годится для убийства Гарри Поттера. Поэтому одному из вас придётся отдать мне свою. Он обвёл багровым взглядом сидящих, каждый из которых, должно быть, мгновенно испытал жгучее желание как можно крепче вцепиться в рукоять своей палочки – легче было отказаться от руки или ноги. - Что же никто не желает добровольно помочь своему господину? – насмешливо произнёс Лорд. И тут уже повернулся прямо к моим родителям. Так быстро, что эта внезапная напасть показалась чем-то само собой разумеющимся. - Люциус. Ты говорил мне, что с твоей магией что-то не в порядке. Полагаю, тебе вовсе не стоит колдовать в ближайшее время. Отдохни. Восстановись. А твоя палочка послужит тем временем мне. - Мой Лорд…. – как-то хрипло произнёс отец. Даже ему в такой ситуации самообладание изменило. - Мне нужна твоя палочка, Люциус, - повторил Лорд и протянул руку. Отец на мгновение взглянул на маму. Она прикрыла глаза и положила на стол свою палочку, которой отец воспользовался для того, чтобы отделить рукоять в виде змеиной головы. После чего с поклоном передал освобождённую палочку Лорду. - Из чего она? – спросил хозяин огненного круга, щуря глаза. - Вяз и сердечная жила дракона, - тихо сообщил отец, поглядывая то на голову серебряной кобры, то на палочку самого Лорда, которую тот извлек для сравнения. - Уж не думаешь ли ты, что я отдам тебе мою палочку, Люциус?! – с внезапным гневом воскликнул Лорд, перехватив этот взгляд. – Я вернул тебе свободу – полагаю, это достаточная плата. Я подался вперёд, но замер под убийственным взглядом алых глаз. В этот же миг змеиное шипение донеслось из-под стола, и моей ноги слегка коснулось что-то огромное, несомненно, бывшее Нагайной. - Вы, Малфои, отчего-то недовольны своей участью и даже не утруждаете себя любезностью это скрывать, - резко продолжал Лорд. – Что не устраивает тебя, Люциус, настолько, что ты не рад видеть своего хозяина в своём доме? - Мой Лорд, для меня честь…. - Ложь, - отрезал Лорд, недослушав. Голова Нагайны приподнялась с полу практически на уровень роста самого Лорда. – Так чем же ты недоволен? Разве ты не жаждал все эти годы моего возвращения и моего прихода к власти? - Я ждал и жду вашей победы сейчас, мой Лорд, - рука отца коснулась края стола. Я заметил, что она дрожит. Что это? Слабость? Болезнь? Или…. Неужели - страх?.... - Мой Лорд, - с жаром произнесла Бэллатрикс. – Для нас не может быть большей радости, чем принимать вас у себя в доме. Это действительно великая честь. - Не может быть большей радости, - эхом повторил Лорд. – Твои слова дорого стоят, Бэлла. Но… неужто эта радость не сравнится с тем недавним событием, что случилось в вашей семье? Тётка, было зардевшаяся от гордости и благодарности за слова повелителя, теперь смотрела на него в немом удивлении. Как, впрочем, и мы с родителями. - Я не понимаю…. - Я говорю о твоей племяннице, Бэллатрикс, - пояснил Лорд, неотрывно наблюдая за тем, как, по мере понимания, лицо Упивающейся Смертью пошло пятнами. – И о вашей, Люциус и Нарцисса. О той, которая только что вышла замуж за оборотня. Нимфадора Тонкс. Это имя я стал слышать только в последнее время – в Круге Огня. Девушка действительно приходилась мне родственницей, будучи дочерью младшей сестры моей матери и безродного грязнокровки. Кроме того, она была одной из Ордена Феникса. Говорить о предателях Крови в благородных семействах было не принято, но информация о том, что кузина породнилась с оборотнем Ремусом Люпином, всё-таки стала известна. - Она не племянница нам, мой Лорд! – яростно воскликнула Бэллатрикс, оскорбленная до глубины души. – После предательства нашей сестры, вышедшей замуж за маггловское отродье, мы не имеем ничего общего с её семьёй и её потомками! - А ты, Драко? – Лорд обернулся ко мне. Багровое пламя глаз почти ощутимо обожгло меня. – Готов ли ты нянчиться с её щенками? За этими словами последовал взрыв хохота. Лицо моё запылало – я не сдержался и всё-таки отвёл взгляд от Лорда, интуитивно ища поддержки у отца. Вместо этого встретился глазами с мамой. Она едва заметно покачала головой – и я смог взять себя в руки и снова посмотреть на Лорда, убеждая попутно самого себя, что голосов и смеха вокруг я просто не слышу. - Довольно, - негромкое слово хозяина наконец заставило всех замолчать. – Если одна ветвь дерева загнивает, её надлежит отсечь, чтобы зараза не перекинулась на другие. Вы поняли меня? – он быстро взглянул на Бэллатрикс. - Да, мой Лорд, - зашептала она. – При первой же возможности, я клянусь вам! - Ты её получишь, - ответил Лорд. – И в вашей семье, и во всём мире мы уничтожим всех, в ком течёт нечистая кровь. …Собрание закончилось глубокой ночью. Дойдя до своей спальни, я буквально рухнул на постель. В голове стучала кровь, тело гудело, будто я только что пробежал огромное расстояние и толком не успел отдышаться. Перед глазами вставали образы один красочнее другого. Пытка пленницы, которая оказалась преподавательницей Хогвартса Чарити Бербидж. Она вела маггловедение, и я слишком редко её видел, чтобы узнать в грязной и измученной женщине. Лицо Лорда, которому наконец надоело издеваться над Бербидж, и который все-таки произнес убивающее заклятие. Нагайна, тошнотворно пожирающая ещё не остывший труп. И одновременно с этим – мгновение смерти Лиры Форланг. Убивать самому легче, чем смотреть. Мгновенная смерть почти ласкова. Но привыкнуть придётся ко всему. Сон не шёл. С детства периодически страдая бессонницей, я ненавидел ворочаться в постели, борясь с желанием вскочить, делать что-то вопреки сковывающей тело усталости. Война только началась. Пожиратели не жили у нас ещё даже месяца. А я успел уже устать от нынешней обстановки. Возможно, стоило взять в расчет прошедший год – моя персональная война была гораздо старше. Но если весь шестой курс я был занят делом, то теперь моё пребывание в Круге Огня превратилось во что-то странное. Я не обманывал себя, отдавая отчёт в том, что для Лорда едва ли являюсь в настоящий момент полезным для дела человеком. Правда, я обладал магией времени, но Лорд, кажется, забыл об этом, да ещё и, каждый раз давая мне задание, формулировал приказ так, что мои особенные способности вынужденно исключались из его выполнения. Сложность моего положения заключалась в том, что поступить хотя бы в мелочи не так, как было озвучено хозяином Круга Огня, я не имел возможности. Ничего особенно ответственного мне, кстати говоря, не поручали. Чему тоже не следовало удивляться. Моя жизнь понемногу становилась изнурительной рутиной – и поделать с этим было нечего. Я в очередной раз перевернулся на другой бок. Хотелось сбежать. От бессонницы, от превратившегося в военный штаб Мэнора, от насмешек Лорда и Пожирателей Смерти, от трапез Нагайны, от воплей пленников, от собственных мыслей, от себя самого…. Я не заметил, как желание стало слишком сильным и начало воплощаться, правда, весьма своеобразным способом. Я не заснул – я сначала погрузился в некое подобие дрёмы, в которой было много звуков, сливавшихся в сплошной гул, не позволяющий выделить чего-то конкретного, и темноты. Я уже знал, что последует за этим. Отчасти это было похоже на поднимающий ввысь поток воздуха, потом – мгновение эйфории и наконец кружение многочисленных звёзд вокруг. Звёзды танцевали. Какое-то время я просто наслаждался этим ощущением. Только здесь, на дороге между мирами, можно было чувствовать такую свободу, такую отдалённость от всего, что мешало и тревожило в повседневной жизни. А ещё здесь было непередаваемое ощущение стремительного полёта. Одного маленького шага, одного незначительного жеста хватало для того, чтобы всё вокруг пришло в движение. Я развёл руки в стороны и слегка пошевелил пальцами, стараясь почувствовать что-нибудь в окружающем пространстве. Ладони тут же слегка закололо. Я знал, что это связано с какими-то моими завязками в тех или иных мирах – хотя ещё не научился их распознавать. Поэтому просто наслаждался чувством многих неуловимых ниточек, идущих от моих рук. Я ещё ни разу не пытался входить в открытые повсюду окна миров, хотя уже и прочёл наставления Салазара, и выучил их чуть ли не назубок. Пожалуй, я всё-таки боялся не вернуться, несмотря на тянущуюся за мной серебристую нить – указатель обратной дороги. Вдруг – неуловимое ощущение. Такое могло бы появиться в яркий солнечный день, когда безупречную яркость лучей на мгновение нарушает метнувшаяся над головой хищная птица. Тень. Да, безусловно, мне не почудилось: скользнула какая-то тень, хотя само её существование здесь было более чем странно. Вокруг тем временем что-то происходило. Темнота больше не была безжизненна: её наполнили серебряные проблески и тени. Подобное я видел впервые. Любопытство постепенно начало сменяться лёгким страхом. На земле я бы давно уже сбежал подальше от столь сомнительной ситуации, но здесь обычные чувства были притуплены, вместо них превалировали какие-то другие. Я пропустил момент, когда кружение теней перешло в вихрь. А когда это случилось, перед моими уже откровенно испуганными глазами осталась только одна стремительно гаснущая звезда. Не знаю, почему я не попытался вернуться домой – я как можно быстрее притянул к себе ускользающий огонёк, и вот уже передо мной была не звезда, а огромное окно, за которым я видел ночной лес и зарево костра. Сочтя, что мир выглядит вполне привлекательно, я шагнул внутрь. Я оказался на берегу узкой лесной речки. Она бежала под нависающими ветвями кустарников, бурно разросшихся на её довольно крутых берегах, огибала холм, образуя своего рода островок среди леса. Пахло летом, свежей прохладой ночи. Откуда-то издалека доносились мелодичные звуки флейты. Костёр мерцал выше по течению реки, между деревьями. Слева от меня тоже горели огни. Приглядевшись, я понял, что это свечные фонарики, расставленные кругом по поляне. Послышались голоса. Вскоре поляну заполнили люди – юноши и девушки в старомодной одежде, чем-то похожей на ту, что я видел на средневековых гравюрах – однако значительно более лёгкой и, судя по всему, удобной. Часть из них вошла в круг, образуемый фонариками. Заиграла музыка, опять же мгновенно напомнившая о старой Англии, и люди взялись за руки, образуя хоровод. Остальные столпились вокруг, наблюдая. Я прошёл мимо них, наслаждаясь своей абсолютной невидимостью. Набрёл на мешок, прибитый гвоздями к дереву, с нарисованной углём мишенью. В ней торчала стрела – белое оперенье слегка светилось в темноте. Я улыбнулся внезапной кровожадной мысли о павлинах из Малфой-Мэнора и отправился дальше, к костру. По дороге мне встретились ещё две девушки и юноша. Последний шёл чуть впереди, улыбаясь одной из спутниц. Вторая, на которую я сразу обратил внимание, старалась уровнять с ним шаг – но это не очень получалось, подол длинного платья, цепляющий за торчащие из земли травы, мешал ей. Юноша что-то невразумительно буркнул и удалился вместе с первой девушкой в тень деревьев. Вторая так и осталась стоять, глядя им вслед и, видимо, решая, последовать за ними или нет. Я с интересом оглядывал её, пытаясь всё-таки определить, куда и в какое время привела меня звёздная дорога. Увы, внешность незнакомки не давала ответа. Ровное, без каких-либо украшений фиолетовое платье складками ниспадало до земли и могло принадлежать как древности, так и современности. Льняная рубаха, надетая под него, расшитая цветочным узором, отсылала скорее к прошлому. Тёмные волосы девушки были распущенны и свободно рассыпались по плечам и спине. Я махнул рукой на попытки провести какие-либо аналогии с известным мне миром. Тем временем незнакомка развернула тёмный плащ, до этого перекинутый через локоть, одела его, надвинула капюшон и отправилась в противоположную сторону от той, куда удалились её спутники. Я прошёл ещё немного вдоль реки. Выше обнаружился небольшой водопад. Вода звонко журчала, сбегая по камням, и была здесь прозрачнее, чем везде. Вдруг в шуме воды мне послышался… смех. Такой же журчащий, как лесная река, переливчатый, звонкий смех. Я завертел головой, не понимая, откуда он исходит – да так и замер, увидев, что приближается из черноты леса. Мне было бы абсолютно всё равно, если бы это было сколь угодно страшное материальное создание. Но это была тень. Огромная непроглядная тень, бесшумно и верно погребающая под собой окружающее пространство. И, судя по всему, она находилась на том же уровне существования, что и я в настоящий момент. Я попятился, а затем стремительно пошёл в противоположную сторону от тени, поминутно оглядываясь. Выйти из мира можно было только из определённой точки, в данном случае той, через которую я попал на речной берег. Но прежде, чем я достиг её, я снова увидел уже встреченную мною девушку в фиолетовом платье. Она стояла на склоне берега, глядя в воду, и не видела – а может, и не могла увидеть – той черноты, которая приближалась. Тень обманула меня. Того мгновения, на которое я отвлёкся, ей хватило на то, чтобы распространиться почти на весь берег, подкравшись с противоположной стороны. Теперь не укрытым ею оставалось освещённое пространство вокруг костра, где, ничего не подозревая, сидели люди, и маленький угол, на котором стояли девушка и я сам. Девушка вдруг вздрогнула и оглянулась. А потом бросилась бежать – к костру, к свету, туда, где действительно, похоже, был единственный путь к спасению. А вот я бежать уже не мог. Меня словно сковало по рукам и ногам. Я опустился на колени, глядя на смыкающуюся вокруг тень – и в это мгновение вновь раздался уже знакомый мне смех. - Ну же, давай руку, - раздался голос, странно не соответствующий смеху. Мужской или женский – я не сумел понять. Кто-то цепко ухватил меня за запястье и уволок за собой, в высоту.