На два мира

Баки совершенно не понимал, что происходит, но теперь верил, что перед ним сверхъестественные существа, потому что с такими ранами даже Капитан Америка бы пребывал в отключке, не говоря уже о том, чтобы ходить, говорить и улыбаться, как сейчас лыбилась Косатка, обнажая белые, острые клыки. — Добрая драка, — по-русски сказала Косатка, подгоняя одну из кукол и таща за шиворот мужчину из костюма. Тот явно был без сознания, но чьими усилиями, сказать было сложно, потому что выглядел он совершенно целым. Баки был уверен, у Брока было множество вопросов, как и у него самого. По палубе сновала часть экипажа, стаскивая трупы к корме, но что они с ними собирались делать, было совершенно непонятно. Злата отделилась от честной хромающей компании (хотя смотреть на спокойно шагающих истерзанных Рагнара и Косатку было странно) и подошла к ним. — Как вы? — поинтересовалась она, снимая ларингофон. — Спасибо, Тир, мы пойдем. Тир кивнул, задумался на мгновение, сжимая в руках свою винтовку и поглядывая на ее сестру в руках у Баки, но ничего не сказал, только закинул свое оружие на плечо. Тир был очень странным, Баки успел заметить, что он отличный стрелок, иногда ему даже казалось, что Тир вообще не целится, но наблюдать за ним времени не было. Баки даже хотелось пообщаться с ним, но тот оказался немногословен и очень загадочен с этими его предсказаниями. И это волновало Баки, потому что он в предсказания не верил, но, похоже, тут все верили. И верили Тиру безоговорочно. Сейчас у него появилась возможность подумать над его словами, но, к сожалению, он помнил хорошо если треть от сказанного. Из навязчивых мыслей его выдернула Злата. — Пойдемте, выпьем, покурим и вы зададите мне свои вопросы, а я вам — наши, — предложила Злата. Было видно, что ей сложно идти, хотя на вид она была вполне себе целой, и, если бы Баки сам воочию не видел, как меч-манипулятор прошил ее насквозь, никогда бы не поверил, что это действительно произошло. Сейчас же она только шла тяжелее обычного, и Брок, который оказался ближе, подставил ей руку, помогая идти. Она оперлась на него тяжело, не скрывая своей слабости, и кивнула в знак благодарности. — Я зайду к вам через полчаса, а лучше вы заходите ко мне, — через силу улыбаясь предложила она. — Через полчаса. Каюта семь, это через две двери от кабинета капитана. И, припадая на правую ногу, удалилась, отказавшись от провожатого. Баки посмотрел ей вслед, на то, как она неловко шла по качающейся палубе, но спина была прямая, словно с ней ничего не случилось. Злата напомнила Баки Стива, такого же несгибаемого, что бы не случилось. Эта маленькая яркая женщина удалялась по коридору, а он глупо смотрел ей вслед и не мог понять, разве нельзя было сделать иначе, а не прыгать на манипуляторы? Зачем нужно такое самопожертвование? Как вообще такое возможно? Ради кого и зачем делают такие вещи? Баки знал только двоих, ради кого он бы сам насадился брюхом на острую железку, но и это он бы сделал только в крайнем случае, но не задумываясь. Теперь Баки понял, что совершенно не разобрался в том, как шел бой, насколько все происходящее было опасно для Брока. Да и в целом происходящее становилось все непонятнее. А еще запоздало пришла в голову мысль о том, что у Златы, похоже, практически моментальная регенерация, потому что даже Стиву понадобилась бы неделя, чтобы зарастить такие повреждения, да и медицинская помощь была бы очень кстати. И только сейчас Баки серьезно задумался над словами “я — маг” и поцелуе, который Злата хотела, чтобы разбудить Брока. — Я, если честно, ничего не понял, — озвучил их общую мысль Брок. — Поносился туда-сюда по палубе, как Злата сказала, не дрался с этими, — он мотнул головой в сторону иллюминатора, не зная, как назвать своих противников, — но только я кого замечал, они покрывались зеленым светом и им бошки разносило. — Это я, — усмехнулся Баки. — Злата нас использовала, как давно сработанную команду. — И грамотно использовала, — согласился Брок, кладя выданную ему штурмовую винтовку на стол. — Я пару раз пальнул, им хоть бы хрен, но я точно попал. Баки, тоже положив оружие на стол, подошел и обнял Брока, прижимая его к себе, молча уткнулся ему в шею, словно мог потерять в этом стремительном скоротечном бою, где враг до него даже не достал ни разу, где тот был постоянно под его наблюдением. Злата действительно взяла и кинула их в бой привычной связкой. С одной стороны, это было странно, но у Баки была слава отличного снайпера, да и Тир притащил подходящее оружие именно ему. Об этом тоже стоило подумать, а лучше спросить. Слишком много всего непонятного произошло за последние пятнадцать минут, чтобы легко уложить все это в голове. — Примешь душ? — спросил Баки, не желая отпускать Брока от себя, пусть того даже не зацепило. Брок отрицательно мотнул головой, поглаживая Баки по волосам, тот всегда лез к нему обниматься после, не важно, насколько серьезной была заварушка. Баки, даже понимая, что Броку это не нравится, ничего не мог с собой поделать, ему нужно было ощущать того рядом, чувствовать тепло тела, биение пульса. Это было важно для него настолько, что Брок прекратил сопротивляться, так и не добившись даже намека на результат. — Ну что ты? — Брок зарылся пальцами в волосы Баки и ждал, когда тот успокоится, удостоверится, что тот жив и здоров. Но Баки только сильнее стиснул его в объятиях, прошелся сухими губами по шее, и только после этого отпустил. Горячка боя медленно уходила, уступая место запоздалой тревоге, дрожи в руках от осознания: все было серьезнее, чем казалось, и желанию разобраться, наконец, в происходящем. Но просто так отпустить Брока было выше его сил, и Баки стек к ногам любовника, резким движением расстегнул джинсы и высвободил из белья наливающийся желанием член. Глядя снизу вверх в глаза Броку, Баки медленно облизал головку, собирая капельки смазки, солоноватые, а Брок погладил его по голове, одобряя происходящее, хотя оба понимали, что все происходит на грани фола, но остановится уже не могли. Баки облизывал головку, играл языком с уздечкой, вырывая тихие стоны из груди Брока, а потом резко насадился до горла, принимая с удовольствием, растягивая яркие губы вокруг основания, застонал, сжимая свой член металлом бионики, и, не дожидаясь, пока Брок захочет большего, начал быстро сосать, то насаживаясь до горла, то облизывая головку, быстро надрачивая свой член. Брок хрипло стонал, подавая бедрами, загоняя свой член еще глубже Баки в горло, трахая его в рот почти грубо, как тот любил после миссий, чтобы знать, кому он принадлежит. Брок кончил с тихим гортанным хрипом, загнав Баки до по самое не могу, а тот только добавлял остроты ощущениеиям, сглатывая сперму, и сам застонал, кончая. — Теперь точно в душ, — резюмировал Брок, когда Баки поднялся и поцеловал его, стискивая в объятиях до хруста в ребрах. — В душ, — согласился тот, чувствуя, как отпускает непонятно откуда взявшееся напряжение, как все отходит на второй, третий, хрен знает какой план, и есть только здесь и сейчас. Мыть друг друга долго и с чувством, как дома, когда все заканчивалось чувственным неспешным сексом в большой кровати, не было ни времени ни условий, хотя кровать в их каюте была королевских размеров. Но, как бы то ни было, львиную долю ласк пришлось оставить на непонятное потом. Через полчаса, как и было приказано, они стояли и стучали в дверь номер семь, за которой была личная территория Златы. Баки даже было интересно, потому что Косатка, судя по ее кабинету, не была особой аккуратной, но что они вообще про нее знали? Ничего, кроме того, что ей, как и Злате лет примерно столько же, сколько и Баки, может, немного меньше, но в обозримых реалиях это было неважно. — Открыто, — послышалось из-за двери, и Баки толкнул ее внутрь. Дверь легко поддалась и они вошли в каюту Златы. Приятный приглушенный свет четырех напольных светильников не резал глаз, и Баки с Броком огляделись, а вернее, встали, как вкопанные, обалдев от увиденного. На светлом ковре с непомерно длинным ворсом, ноги в котором просто утопали, стояла мягкая, очень мягкая мебель в виде дивана с множеством подушек и пары кресел вишневого цвета. Еще подушки были разбросаны по комнате, а в центре стоял низкий журнальный столик темного стекла. В уголке комнаты курились благовония, от которых, как ни странно, не тяжелела голова, а сами они не раздражали, казалось, даже придавали сил и прочищали голову, что было странно. Баки ненавидел подобные штуки, но сейчас это его совершенно не дергало. В кадке за диваном стоял куст конопли, очень оживляя и дополняя интерьер. Сама Злата утопала в одном из кресел, одетая во что-то, напоминающее индийское сари, и доплетала свою бесконечную косу. На столике стояли чашки и чайник, за драпировками в разных стенах были двери. Одна, похоже, вела в ванную, а вторая в спальню. От этого интерьера и Златы, очень подходящей ко всему этому, Баки немного потерялся, словно попал в другой мир. Словно тут не было качки и подушки со столиком не летали по каюте во время шторма. Словно не было скоротечного, но, как оказалась, кровопролитного боя. Словно они с Броком зашли в тематическое кафе — Присаживайтесь, — предложила Злата, изящно махнув рукой. — Чай, кофе, горячий шоколад, выпивка? Баки предполагал, что Брок не просто хотел бы выпить, он бы хотел обмозговать происходящее с ним самим и парой стаканов виски, но ситуация до сих пор была совершенно неразрешенной, поэтому выпивка пока откладывалась на неопределенный срок. Баки сам тоже решил не пить, хотя и глупо, ведь на него алкоголь, если и действовал, то надо было выпить не один литр почти залпом, но вдруг в этом мире какая-то другая выпивка? — Кофе, — отозвался Брок, усаживаясь на краешек мягкого дивана, чтобы было удобно с него вскочить. А Баки уселся поудобнее рядом с ним, утонув в мягком плюше, и потянул к себе Брока, но тот скинул его руку с плеча, оставшись сидеть так, как сидел. Напряженный, уставший от непонимания происходящего и явно злой на весь белый свет. — А ты, Барнс? — спросила Злата, наливая в чашку из чайника простую воду, и Баки только сейчас заметил, что это “сари” было сшито из кусочков разных материалов, идеально гармонирующих между собой. Злата потерла какой-то из них, и по каюте разнесся аромат свежесваренного кофе, а над чашкой Брока поднимался пар. Баки залип на то, как вода становится горячим напитком, и не сразу услышал вопрос Златы: — А тебе, пожалуй, шоколад, да? Баки только кивнул, завороженный тем, как из простой воды, которую Злата наливала, получалось то, что она хотела. Сейчас Баки верил — это магия. Иначе это просто невозможно объяснить. Себе же она налила из бутылки, стоявшей рядом со столиком, разнося по каюте запах хорошего коньяка, и передвинула поближе кальян, однако что курилось в нем, Баки по смеси запахов опознать не смог, но конопля там точно была. Сейчас Злата походила на мифическое существо, окутанная облаками белого кальянного дыма, в волшебно переливающейся одежде, с разноцветными волосами, заплетенными в причудливую косу, она сидела забравшись с ногами в мягкое плюшевое кресло и смотрела на них темно-серыми, жемчужными глазами поверх белесого марева. Курение благовоний, дым кальяна, ароматы кофе, шоколада и коньяка перемешивались в каюте и, казалось, должны были насытить помещение так, что было не продохнуть, но воздух продолжал оставаться чистыми и свежим, а все запахи только ощущались, но не доставляли неудобства присутствующим. — Хороший кофе, — заметил Брок, будто все происходящее для него было вполне естественным, словно он каждый день бывал в гостях у магов, которые курили кальян, а их гостиная больше походила на плюшевую сказку. — Благодарю, — чуть кивнула Злата, давая гостям время привыкнуть к необычной обстановке. — У меня есть сигареты, будешь? Брок кивнул, и Злата, гибко поднявшись, так, что стало заметно, что она совершенно здорова, и принесла ему сигареты, пепельницу и зажигалку. — У вас много вопросов, но если вы их не зададите, ответов на них вы или не получите вовсе, или будете ждать так долго, что они перестанут быть актуальными, — Злата выпустила белесое облако дыма, ожидая, когда ее о чем-нибудь спросят. Баки сидел, пил горячий шоколад, который был именно шоколадом, а не порошковой смесью, разводимой молоком, и смотрел на сидящую перед ними молодую женщину, которой, судя по тем фото, которые они видели, явно больше пятидесяти лет. У них с Броком действительно было слишком много вопросов, и надо было выбрать, какие из них задать сейчас, а какие оставить на потом, чтобы огоршить, но не быть огорошенными в ответ. — Это все имеет какое-то отношение к Гидре? — внезапно для самого себя даже спросил Баки, хотя этот вопрос и был для него важен, он собирался задавать первым именно его. — Не знаю, — честно ответила Злата, выглядев при этом очень расстроенной, словно ей было жаль, что ответа на этот вопрос у нее нет. — Я думаю, имеет, раз искали именно вас. Но напал на нас маг Технократии, и раз он требовал именно вас, как иномирцев, то, думаю, имеет. Позже мы будем его допрашивать. — Только с нами, — вставил Брок, до этого сидевший и медитировавший на чашку с кофе. — Конечно, — легко согласилась Злата. — Что это за куклы такие? — поинтересовался Баки, потому что они показались ему просто машинами, навроде болванок Старка, но он видел, что их головы разлетались, как человеческие. Даже на Брока попала кровь и немного мозгов. — Это модифицированные люди с полностью стертой личностью, подчиняющиеся чаще всего только одному хозяину, — объяснила Злата, а Баки не смог сдержаться, в отличие от Брока, придя в странное состояние, схожее со ступором ужаса, и выдохнул, только когда Брок погладил его по бедру. Почему-то при Злате не хотелось отказывать себе в проявлении чувств, и Баки сжал ладонь Брока своей, металлической. Ответ на один вопрос дал слишком много других, которыми хотелось завалить Злату, но Баки понимал, что не на все вопросы они получат ответы. Но одно то, что безвольных кукол, каким был в свое время сам Баки, тут было не один на огромную организацию, а десятки на одного человека. То, что Баки убивал этих кукол всколыхнуло в нем какую-то странную волну непринятия, словно он расстреливал связанных детей, а не существ, приказ которых был одни: убивать. — Кем они были, — как-то потерянно спросил он, словно этим ответом ему сейчас подпишут смертный приговор. — Сложно сказать, — ответила Злата мягко, словно мать, пытающаяся успокоить дитя, которое берет на себя непомерную, не ему предназначенную вину. — Скорее всего убийцами, насильниками и прочими маргинальными личностями. Не волнуйся, многодетных матерей и мирных бухгалтеров среди них не было. И, предваряя твой вопрос, это необратимо. — А как?.. — не договорил Баки, уверенный, что Злата его поймет. — Безболезненно, — только и ответила она. — И достаточно сложно, чтобы этим не занимались все подряд. Баки выдохнул, как оказалось, он даже дышать забыл, пока не услышал ответ Златы. Он не знал, как к этому относится, потому что сам был похожей куклой, без личности, без возможностей, желаний, стремлений, просто сосуд, который наполнялся только тогда, когда нужно было кого-то убить. И сейчас он без зазрения совести убивал таких же, по сути, как он, невольных, превращенных в безликие машины, людей, которые до этого имели свою жизнь, свои чаяния и чувства. Однако то, что они были убийцами и насильниками, почему-то облегчало груз вины, но не снимало его полностью, потому что это были не наемники, не военные, которые знали, на что идут. — Кто-то из вас так может? — жестко спросил Брок, и Баки понял, что, если ответ будет “да”, то он никогда не будет даже пытаться доверять Злате и компании полностью. Хотя кто сказал, что она скажет правду? Никто, но до этого она была с ними достаточно откровенна, чтобы ей можно было хотя бы попытаться доверится. — Нет, — ответила она глядя Броку в глаза, и тот словно расслабился, совсем чуть-чуть, но для Баки это было заметно. А еще Баки понял, как же хорошо, что с ними нет Стива. Он бы не смог находится в мире, где с людьми, хоть и преступниками, творят подобное. Они с Броком могли, их совести были измараны так, что уже было не важно, во что они вляпаются, все равно не отмыться. — Но не все те, кто так может, делают так. Не многие любят окружать себя куклами, они безынициативны, выполняют только прямой приказ. — Что будет с остальными? — зачем-то спросил Баки, словно он мог повлиять на судьбу тех, кого не знал и, наверное, не хотел бы знать. — Это так важно? — вопросом на вопрос ответила Злата, и оба поняли, что ничего хорошего, но Баки только отрицательно мотнул головой. Действительно, лучше было не знать некоторых вещей. Тем более, они не представляли себе реалии этого мира, а лезть в чужой монастырь оба были не приучены. Да и становиться защитниками сирых и убогих совершенно не хотелось, потому что своих проблем хватало с лихвой. — Что за хер всем этим командовал? — вернул Брок разговор в нужное русло, бесцельно поглаживая Баки по бедру, как делал только дома, когда задумывался о чем-то. Тот знал, что Баки нравилось, когда он проявлял к нему свои чувства при посторонних, словно это могло что-то поменять в их отношениях. И сейчас, со Златой, Баки был уверен, Брок чувствует себя достаточно расслабленно, чтобы вот так открыто поглаживать его. — Еще кофе? — поинтересовалась Злата, и Брок согласился, как и Баки завороженно наблюдая таинство магии, как простая вода становится отличным напитком. — Это маг Технократии. Мы с ним встречались. На лице Златы на мгновение отразилась такая ненависть, какой не бывало на лице Капитана Америки, когда он говорил о Гидре. — Он немного младше и слабее меня, но специализируется на магии разума, поэтому у него так много кукол, — сухо закончила Злата характеризовать пленного. — Я так понимаю, вы хотите присутствовать на допросе? — Да, — одновременно ответили оба, а Баки задумался, что же это должна была быть за встреча, чтобы сохранить такую ненависть. И единственное, что приходило в голову Баки, что этот маг отнял у Златы кого-то близкого, любимого, кого-то очень важного. У Стива когда-то отняли Баки, и когда тот узнал, что его можно вернуть, перетряхул полмира, подмял под себя кучу народа, но вернул Баки и его самого, и его жизнь. В этом плане и Стиву, и Баки повезло. А еще у Баки был Брок, и если бы его кто-то даже попытался отобрать, Баки готов был бы убивать голыми руками младенцев, но вернул бы себе Брока. Похоже, что Злате возвращать было уже некого, и Баки внезапно стало бесконечно жаль эту женщину, такую добрую, смешливую, яркую, но, почему-то оказалось, что несчастную. — Хорошо, — ответила Злата, выпуская белое облако дыма, — я улажу это с Косаткой. Дайте мне немного отдохнуть. Баки только сейчас понял, что бежать допрашивать кого-то по горячим следам никто не собирается. Похоже, его удивление отразилось у него на лице, потому что Злата улыбнулась, пригубив из бокала. — Я маг, — решила пояснить она, хотя вопрос не был задан, но висел в воздухе. — И мне нужно подготовить кое что для допроса. Хотя ломать кости тоже можно. Злата улыбнулась так весело, словно не пытки сейчас обсуждала, а праздник планировала, причем с сюрпризом. — Подождите тут, — попросила Злата, положив на стол пачку самокруток. — Отличная трава, очень советую. И, извернувшись, чмокнула Баки в щеку, тот даже опомниться не успел. Баки потер поцелованную щеку, не понимая, что это на Злату нашло такое, и не представляя, как к этому относится. Судя по всему, она была ветреной особой, и принимать это всерьез не стоило, но она уже пыталась поцеловать его или Брока, хотя и не делала к этому таких уж поползновений, но сейчас, ощутив мимолетное прикосновение ее мягких губ, он не знал, как к этому отнестись, и предпочел расценить это, как причуду Златы, чем открытое приставание. Иначе, он бы просто не знал, как себя дальше вести с ней. — Мне для настроения, — улыбнулась и скрылась за дверью, за которой, как успел он заметить, был совсем не санузел. — И что это было? — недоуменно спросил Брок, но Баки сам совершенно ошарашено смотрел на закрывшуюся дверь. — Она говорила, что ей нужен поцелуй. Только я не знаю, зачем? — отлип Баки. Ему вдруг стало очень интересно, как Злата творит свою магию, потому что, кроме её результатов, они ничего не видели. А следил Баки за ней очень внимательно. Без хозяйки оба почувствовали определенную неловкость, но она просила подождать, и Баки от нечего делать закурил самокрутку, хотя Брок и бил его по рукам, отговаривая от этого занятия. — Да что мне будет? — сказал Баки, глубоко затягиваясь. — Отличная трава, кстати говоря. — Мозгов у тебя нет, — прокомментировал Брок, отчаявшийся вернуть тому осторожность. — Да не будут они нас травить, на кой тогда спасали? — резонно заметил Баки, выдыхая клубы сизого, как оказалось, очень ароматного дыма. — Как тебе моя трава? — спросила вернувшаяся Злата, держа в руках пузырек с какой-то темно-зеленой жидкостью. — Забористая, — широко улыбаясь ответил Баки и почувствовал, что, действительно, его начинает забирать, хотя он был уверен, что никакая наркота ему нипочем, но страшно, почему-то, не стало, наоборот, он ощутил какую-то залихватскую удаль, словно ему нипочем любые трудности, что теперь ему все по плечу. — Волшебная, что ли? Злата только хитро улыбнулась, не подтверждая, но и не опровергая его догадки. Брок с неодобрением посмотрел сначала на Злату, потом на Баки, но ничего не сказал, хотя Баки предполагал, что ему этот косяк еще аукнется, когда они останутся одни. — Ну что, пошли допрашивать? — как-то слишком весело предложила Злата, и Баки понял, что она сама под кайфом. Как под кайфом можно вести такое тонкое, сложное и жестокое дело, как допрос, Баки спрашивать не стал, зато Брок не преминул поинтересоваться: — И как ты его допрашивать будешь в таком состоянии? — Я всегда или пьяная, или под кайфом, — честно ответила Злата. — Особенности творения магии и образа жизни. Брок только хмыкнул, но Баки был уверен, что тот сомневается в успехе мероприятия. Злата в своем “сари”, слегка навеселе, не походила на сурового дознавателя, способного грамотно вести подобное мероприятие. Но выбора у них не было. А еще Баки помнил о странном не то предсказании, не то пророчестве, которое озвучил Тир, и был уверен, что оно к ним с Броком имеет непосредственное отношение, хотя очень хотелось, чтобы это было не так, и они без особых танцев с бубнами смогли попасть домой, на что надежды было все меньше и меньше. — А как ты творишь магию? — задал Баки интересующий его вопрос, потому что его познания в магии начинались и кончались на молоте Тора и пассах с красной иллюминацией Ванды, да и ни того ни другого он не понимал. — Я фокусирую энергию на чем-то, что мне приятно, и преобразовываю ее в то, что мне нужно, — пояснила Злата. — Но это очень приближенно и грубо. Я под себя меняю узор мира. Но вот Рамлоу мне мешает это делать, потому что он не верит в то, что я творю магию. Поверь, пожалуйста, — Злата на ходу обернулась и улыбнулась Броку так обезоруживающе и просяще одновременно, что тот даже растерялся. — Иначе имеешь все шансы половину допроса проторчать за дверью. — С хуя ли? — улыбнулся-оскалился он, явно не собираясь ждать за дверью. — Твое неверие и непринятие ранит меня в буквальном смысле, — отозвалась Злата, весело съезжая по перилу трапа. — Чем более сильную магию я творю, тем тяжелее мне ее творить, и тем больше вреда мне наносится, если есть кто-то, кто в магию не верит. Тебе достаточно просто не отрицать, попробуй. Баки посмотрел на Брока, на лице которого было странное выражение, которое можно было охарактеризовать, как “боже, какой бред”, но тот старался нацепить на себя серьезную мину и даже кивнул Злате, которая на него даже не смотрела в этот момент. Баки глупо рассмеялся, а Брок закатил глаза, представляя, какой сейчас будет цирк вместо допроса, и Баки его понимал, потому что сам не представлял, как два укуренных человека могут всерьез кого-то допрашивать. — Поцелуй — и тебя не будет штырить, — рассмеялась Злата, повернувшись как раз в тот момент, когда Брок закатывал глаза. Баки на это лишь хихикнул, не собираясь целовать Злату, а у Брока, казалось, сейчас пар из ушей пойдет, как его задолбали два укурыша, а они, как представлял Баки, прошли только полпути до того самого трюма, в котором должно было быть ведро, про которое говорила Злата, когда они только знакомились.