***
Наши дни. Аарон смотрит на отца. Впервые за много лет они встретились. Пощёчина. Ожидаемо. Бывало и хуже. — Нагулялся? — спрашивает отец. — Тебе нельзя было покидать город. — Тебе нельзя было покидать могилу, — выплёвывает Гил. — У нас встреча с мэром через пять минут. Как я буду выглядеть теперь? — Как тебе положено, — отмахнулся отец. — Мальчишка. Ничего не изменилось. В кабинете у мэра говорит в основном Дамиан. Аарон только подаёт документы, включает видеозаписи, иногда подтверждает слова отца и вклинивается в разговор. Отец не даёт ему шансов привлечь внимания. Только в очередной раз показывает свой авторитет. Кроме мэра за столом собрались другие чиновники и шериф. Старший Гил рассказывает о том, что вампиры и оборотни существуют. Что сверхъестественные твари заполонили Бейкон-Хиллс и от них необходимо избавиться. Дамиан давит авторитетом и своим непомерным эго, он всегда был прирождённым оратором. Мужчина с пафосом говорит о последствиях, так словно он вновь читает проповедь. И это работает, как и раньше работало. Часть людей напугана. Они в ужасе, не хотят верить, но не могут не поверить, когда видят видеозаписи. Фотографии. Остальные же не удивлены. Они знают, кто такие Майклсоны, знают о Хейлах. Но не могут не поддержать остальных, чтобы не навести подозрения на себя. — Нужно провести информацию в массы, — говорит мэр. — Но осторожно, без паники. Нужен план, как их обезвредить. Мы не можем просто вломиться и арестовать школьников. Нужны доказательства. Что-то что можно показать людям, кроме фото и видео. Они и не такое в интернете видели. — Для этого у нас есть Аарон, он многие годы собирал информацию об этих тварях, — говорит Дамиан. — Он знает, как правильно преподать информацию. Не обязательно раскрывать настоящую природу всех. Можно назвать их культом безумцев, что поклоняются ночным тварям. — В это люди проще поверят, — соглашается Мэр. — Особенно на фоне убийств, что произошли в последнее время. Город напуган. Мы примем меры. Мне нужен список тех, кто знает о сверхъестественном и как-либо связан с ним. Дамиан, действуйте, я как мэр организую максимальное содействие. Аарон недоволен ни тем, что отец вернулся, ни тем, чем он заставляет его заниматься, но по-другому он тоже не может. Это его обязанность. Мужчина проклинает Майклсонов и Стилински. Зачем они пришли на эту территорию? Столько лет всё было тихо и теперь он снова выполняет дурацкие поручения отца, связанный древней клятвой. В новостях начинают крутить сюжет, написанный Аароном о группировке убийц, которые поклоняются древнему культу. Их прозывают «Ночными тварями». Люди в ужасе требуют самого строгого суда над ними. Шериф Стилински прекрасно играет свою роль, несмотря на то что его сын один из тех, на кого идёт охота. Сообщают особые приметы последователей культа. Просят следить за детьми. Некоторым подкидывают мертвых животных. В городе начинается паника. Гил успокаивает себя, говорит, что у него нет выбора. Отец убьёт его, если он не будет этого делать. Сотни лет прошли, а Аарон до сих пор помнит, как болят сломанные рёбра. Есть только одно, что останавливает его. Айзек. Айзек глупый, молодой мальчишка. Такой красивый, такой добрый. Такой открытый всему миру. Айзек, который скорее всего умрёт, если Аарон сделает всё, как требует его отец. Мысли об этом сводят с ума. Молодой учитель напивается, в надежде не проснуться.***
Стилински и Майклсон ходили кругами по гостиной. Они выгнали последних гостей из дома, как только обстановка начала накаляться. Осталась только Ребекка, которая прекрасно знала, что произошло в Бейконе в тысяча семисотых годах. Только она знала, почему первородные никогда не бывали в этом городе даже проездом. Ведь именно она уводила их с пути. — Ты знаешь, что снять это проклятие почти невозможно, — говорит Элайджа. — Его сложно снять, Элайджа, не невозможно, — парирует подросток. — Нужно просто сломать «замок», что держит волчью сущность стаи. Они до сих пор чувствуют волчью сущность внутри, Скотт рассказывал об этом. Значит всё не так плохо. — Можно снять с одного, с другого, но со всего рода будет сложно. Большинство уже мертвы. У нас два кровных Хейла, с них ты снимешь заклятье, но остальные… Они не принадлежат к роду. — Но они часть родового проклятья, как глупо бы это не звучало. Ты ведь знаешь, что это не то же самое, что и обычные родственные связи. Это как… Как вампирская ветвь. Ты убиваешь родоначальника — умирают все. — Но, если проклясть родоначальника, на других это никак не отразится. Какие гарантии, что здесь это сработает? Ты потратишь тонну сил на почти вымерший род, а потом тебе придётся проделать то же самое с волчатами. Ты не выдержишь, — качает головой Майклсон. — Тем более, знаешь ведь, полезешь распутывать заклятье — попадёшь в ловушку. Застрянешь в голове Хейла, а может и своей собственной. — Знаешь почему ведьмы всегда ставят такие ловушки? — спросил Стайлз. — Они рассчитывают, что мешать им будут другие ведьмы. Ведь только ведьма может снять заклятье другой ведьмы. И все их ловушки построены на страхах, глубоких переживаниях, эмоциях, чувствах… Насчёт связи придётся думать. Возможно, что-то получится сделать. — Мне не нравится, куда ты клонишь, — говорит первородный. — Ты понимаешь. Я не просто ведьмак. Я еретик. Я могу просто отключить все свои чувства, как вампир, и сломать это заклятье, как ведьмак. Нужно просто подобрать правильно ингредиенты, и мне будет необходим источник энергии. — Ты изучал этот ритуал, — понимает мужчина. — Зачем? Ты ради этого притащил меня в Бейкон? Чтобы помочь своим дружкам-оборотням? — Элайджа! — восклицает подросток. Мужчина на эмоциях собирается уйти, но еретик захлопывает двери прямо перед его лицом. — Мистер Майклсон, мы не в том положении, чтобы показывать характер. На улицах люди косо смотрят на тех, кто выходит из дому вечером. Мы спровоцировали это проклятье, что разбудило Дамиана. Я изучал ритуал только потому, что мне было действительно интересно как это работает. И я честно ожидал большего. Он чем-то похож на тот ритуал, которым пленили сущность твоего брата. Ритуал действительно был похож. Только в Хейлах не боролись вампир и оборотень. Волка просто загнали в клетку, разрешая иногда высовывать нос. Первый волк вообще был подселён искусственно. Душу живого волка ритуалом поместили в тело мужчины. Но контроля ему не дали. Многие «пробы» не выживали из-за того, что волк убивал сознание человека изнутри. Поэтому некоторые обращённые Хейлами не выживают. Они недостаточно сильны, чтобы приручить волчью сущность. А некоторые «чересчур яркие» личности трансформируют эту личность в кого-то другого. Джексон, который стал ящерицей из-за своего характера, так как магия восприняла эту форму более подходящей для него. Некоторые обращаются койотов, совсем экзотичные в нагвалей. К счастью, Джексон завершил обращение и стал обычным волком. Потому что Стилински ни за что не позволил бы такой твари разгуливать по городу, будучи тем, кем он стал теперь. — Ты понимаешь, что отключение чувств это не просто захотел включил, захотел выключил? — спрашивает Элайджа. — Я понимаю, Элайджа. Но я сделаю это. Если это поможет избавиться от Дамиана и позволит нам спокойно жить здесь, то я сделаю это. — Ты ведь знаешь, что мы всегда можем уехать. И более того, нам придётся рано или поздно. — Я знаю, но пока мы только начали осваиваться, и, если мы не устраним это сейчас, когда мы вернёмся, он всё ещё будет здесь, ты же знаешь. А мне важно быть здесь, пока ещё… — Стилински замолкает. Майклсон знает. «Мне важно быть здесь, пока они все ещё живы», — это то, что Стайлз не говорит. Он знает, что не постареет, знает, что не умрёт. Но его друзья — да. Его отец. Все они рано или поздно умрут. Поэтому он вернулся в Бейкон. Он хочет прожить эту жизнь с ними, пока есть такая возможность. Первородный молча раскрывает свои объятия и прижимает мальчишку к себе. Он снова, как в вечер их первой встречи, самоотверженно борется с противником, против которого кажется будто нет шансов. Но Стайлз больше не беззащитный мальчик. И Стайлз больше не один. Элайджа говорит ему, что всё наладится, что он поможет, чем сможет. Стилински набирает Хейлу, и говорит, что они согласны.***
Айзек едет к Аарону. Он зол. Не передать как сильно он зол. В городе прочёсывают все дома, ищут пособников культа. Весь город провонял вербеной, что отгоняет злых духов. Лейхи понимает, что ещё немного и всех начнут пичкать аконитом. Одно неверное движение стаи и найдут способ насолить оборотням. Стилински и Майклсон готовы помочь, но они едва выходят на улицу. Стайлз не появляется в школе ссылаясь на болезнь, что начинает выглядеть подозрительно. И Айзек думает о том, что даже еретика можно загнать в тупик, запрятать в нору. «Какой смысл от такой силы, если тебя может победить обычный человек?» — думает он. Гил выглядит плохо и говорит, что Айзеку не стоило приезжать. Лейхи плевать. Он заходит и садится на диван в гостиной. Тот самый диван, на котором они провели несколько прекрасных вечеров. Он знает эту квартиру. Она принесла ему немало приятных воспоминаний, но сейчас всё вокруг кажется не милым увлечением мальчика-гика, а планом психопата-убийцы. Того, кто собирал всю эту информацию только, чтобы однажды уничтожить объект изучения. Айзек не берет чай, хотя чувствует, что в нём нет ничего кроме чая, но доверие подорвано. Он просит Аарона рассказать ему всё. И Гил рассказывает, понимая, что эта информация ничего не даст Айзеку. — Мой отец был священником, а мать прихожанкой. Он совратил её и выгнал. Когда правда раскрылась, его сослали в колонии. Не смотри на меня так, Айзек. Это были 1690е года. Репутация церковников в Испании была очень важна. Отца не могли оставить безнаказанным. И мы уплыли. Как раз в поселение, где сейчас находится Бейкон-Хиллс. И всё было тихо-спокойно. Пока не появилась она, — Аарона передёрнуло. — Ребекка. 1710 год. Территория Бейкон-Хиллс. Поселение разрослось, процветало, и вот на один из праздников приехала знатная дама из семьи Майклсон. Местные дурачки сразу начали кланяться ей, мужчины толпами ходили за ней, пытаясь угодить. Но тот, кому счастливилось остаться с ней на ночь, больше не возвращался. Дамиан не купился ни на милое личико, ни на деньги, ни на имя. Он чувствовал душой, которая у него ещё осталась, что перед ним демон во плоти. А может он просто ненавидел всех женщин, особенно тех, что были выше него по статусу. В такое он даже поверить не мог, что может быть женщина, которая самовольно путешествует по стране с кучей денег. — Точно ведьма, — говорил он Аарону, которого запрятал в доме, как только Ребекка объявилась. — Приехала без охраны, с одним извозчиком. А шмотья и денег немерено. Быть не может, чтоб симпатичную девку не ограбили по дороге. В поисках ответов Дамиан пошёл к старейшим мудрецам, что жили в их поселении. Они на власть не претендовали, но знали больше других. Тоже с силами потусторонними яшкались. Мужчина, будучи воспитанным в строгих религиозных традициях, такого не одобрял, но помощью ведунов не гнушался. Его поселение было для него всё. Он отстроил его с нуля на полях, вырубал леса с другими, чтобы превратить этот пустырь в тихое, уютное и безопасное место. В этом он видел своё искупление. Если не суждено ему вернуться в солнечную Испанию, то он надеялся заработать влияние здесь. Мудрецы сказали, что не ведьма она. Похуже нечисть, чем ведьма. Вампирша. Да не обычная, а одна из древних. Тех, о ком легенды слагают. Никто не думал, что она существует. Посоветовали мудрейшие не гневить её, а задобрить. И надеяться, что наскучит ей в лесах. Ждать, пока уедет куда-нибудь. Время шло, а Ребекке не наскучивало. Будто всю жизнь она искала себе место в глуши, где никто её не найдёт. Только люди начинали пропадать всё чаще, а народ стал бояться её. Дом, где поселилась вампирша стороной обходили, а по ночам и вовсе не выходили. Хотя эта демоница и при свете дня гуляла. Стал думать Дамиан, как убрать эту нечисть с земли своей. И услышал он поверье о людях-волках. Тех, что обращаются в животных, что вампиров не жалуют. Долго он искал следы этих существ, а когда нашёл, те наотрез отказались ему помогать. Сказали, что не будут связываться с Майклсонами. Был юноша в поселении. Себастиан. Красоты необыкновенной, все его любили, мечтали своих дочерей за него выдать. Дамиан решился на рискованный шаг. Мудрейшие подсказали, что от вампирских чар вербена спасти может. И подговорил тогда Дамиан мальчишку пойти к вампирше, соблазнить, а когда та уснёт — кол в сердце ей вбить. Оборотни рассказали, что вампиры от дерева умирают. Сам же Дамиан потребовал от мудрецов создать защитников, отправил мужчин, чтобы те волка выловили и привели к ведьмам. И шло время, мудрецы эксперименты ставили, а Себастиан пытался с вампиршей сблизиться. А та была холодна как глыба, не обращала внимания на него. Люди продолжали исчезать, пока однажды ночью не произошло нечто страшное. Истошный женский крик разбудил округу. Ребекка кричала. «Наконец-то», — подумал Дамиан. Дал знак жителям, чтоб те зажигали факелы и шли к проклятому дому. Нужно сжечь труп этого чудовища. Но вампирша просто вытянула кол из сердца и бросила в мужчину, что шёл с факелом на неё. Себастиан лежал у её ног весь в крови, как и она сама. Все замерли, вампирша злобно смотрела на них. Не знали они, что первородную не убить обычным деревом. — Я была добра, — начала она. — Раздаривала вам свои драгоценности, помогала, а вы отплатили мне этим. Ударом в сердце. Знайте, что я не успокоюсь, пока не сотру с лица земли это убогое поселение. Подхватив Себастиана, она скрылась в ночи. И больше её не видели. День, месяц, год. За это время мудрецы смогли вывести защитника для их территорий — Хейла. Люди начали снова пропадать. Все с содроганием вспомнили угрозу вампирши. Становилось ясно, что она вернулась. Люди становились в очередь, чтобы Хейл наделил их своими силами. Многие не переживали укус, но людей это не останавливало. Страх перед чудовищем был сильнее. Ребекка действительно вернулась. Вместе с Себастианом. Оказалось, что тот действительно влюбился в неё, рассказал ей план Дамиана, а она в знак благодарности обратила его. Они собрали армию, чтобы вернуться и уничтожить детище священника. Но поселенцы больше не были беззащитны, теперь на их стороне были волки. Хейл обучал мужчин: помогал научиться пользоваться способностями, тренировал их силу и выносливость — но те были неподготовлены к схватке с вампирами. Их было меньше, но они могли выходить на свет. Вампиры кроме Ребекки и Себастиана нападали ночью. Днём же оборотни с помощью нюха выискивали их в домах и амбарах, вытягивали на свет, на котором те сгорали. Несколько месяцев продолжались набеги. Земля пропиталась кровью, пришли холода, пришёл голод. — Твоё поселение вымрет само, — улыбнулась Ребекка. — Ты отправил мужчин сражаться, но кто следил за скотом и урожаем? Вы не переживёте эту зиму. Загнанные, замученные. Это место будут обходить стороной, говорить, что здесь чума. — Пусть так, — кивает Дамиан. — Но поклянись, что ни один вампир никогда больше сюда не заглянет. — Глупый, глупый священник, — рассмеялась Ребекка. — На пороге смерти, а продолжаешь молить. — Может и глупый, но… — мужчина достал из-за спины кол. Необычный кол. И ударил вампиршу по кисти. — У меня есть это. — Белый дуб, — в глазах вампирши проскользнул страх и одновременно трепет. — Поклянись, что никогда ни один вампир больше не посягнёт на эту территорию, иначе я убью тебя. Так и появился тот договор, что превратил Дамиана и Аарона в хранителей города. Они поклялись, что будут охранять эти земли от вампиров до тех пор, пока сами вампиры существуют. Ребекка ушла, оставив последних вампиров вместе с Себастианом на растерзание волкам. Она забрала кол из белого дуба и уничтожила само дерево. Срубила почти под корень и сожгла все запасы перед тем, как уехать. А мудрецов попросила наложить на него заклинанием, чтоб никто целенаправленно не смог к нему прийти.***
— То есть вы с отцом хранители? — нахмурился Айзек. — А то, что в этом городе какого сброда только не было последние годы вас не смущало? — Отец поклялся защищать город только от вампиров, он не знал, сколько всяких тварей существует в мире тогда. Вампиры казались худшим. Мы не думали, что эта клятва свяжет нас с вампирами в прямом смысле. Годы шли, а мы продолжали жить. Где-то в двадцать я заметил, что не меняюсь. Отец перестал стареть. — Вы все годы жили здесь? — спросил Лейхи. — Нет. Отец не выдержал такой жизни. Попросил колдуна заколдовать нас, чтобы умертвить. По его плану мы должны были воскреснуть лишь в случае нарушения договора. Меня это не устраивало. Мне хотелось жить. Я подкупил ведьмака и заклинание подействовало лишь на отца. Жил некоторое время здесь, но понял, что Ребекка сдержала слово. Поэтому начал путешествовать. Не знаю как, но никто из вампиров не приходил сюда. Поэтому вы о них ничего не знаете. — Значит твой отец очнулся летом, когда приезжал Стайлз и Элайджа. Аарон кивает. Он сначала не поверил, когда летом его потянуло в Бейкон. Буквально потянуло. Он вернулся в город, но не нашел никаких следов вампиров. Понадеялся, что отец продолжает спать, и уехал обратно. Но осенью отец вызвал его сам. Дамиан был в ярости. Вампиры вернулись, и не абы кто, а первородные. А его сын вместо того, чтобы быть вместе с ним — был неизвестно где. Пришлось потратить время, чтобы найти мальчишку. Ребекка действительно ни на день не постарела, её братьев Аарон видел впервые, но точно знал, что они родственники. И, честно говоря, Гилу было глубоко плевать на то, что они приехали. Не плевать было только отцу и гребаной клятве, которую его принудили дать. — Айзек, я не могу противиться этому, иначе умру. Если ты станешь на защиту вампиров, если ты станешь угрозой — мне придётся тебя уничтожить. Если можешь, уезжай. Я не хочу тебя ранить, Айзек, ты хороший человек, — Гил грустно улыбается и сжимает руку Лейхи. — Я бы сбежал с тобой, — говорит Айзек, целуя мужчину. — Мы можем придумать что-нибудь.***
Собраться решили в доме Майклсонов. Хейлы не доверяют вампирам, поэтому не хотят пускать их в свой дом, но и на улице по таким вопросам встречаться опасно. Оборотни занимают места в зале. Айзек зло зыркает на Ребекку, та понимает, что щенок что-то знает. Вся стая Хейлов знает полную историю. Теперь у них есть право её ненавидеть, но вроде никто пока не собирался нападать. Договоры, чёртовы договоры, — один перекрывает другой. — То есть, — улыбается Питер, обращаясь к вампирше. — Если бы тебе не стало скучно, стаи Хейлов бы не существовало? — Думаешь, Дамиан бы не захотел больше власти? Если бы не я, приехал бы кто-нибудь ещё, попался бы под руку другой испытуемый, так или иначе что-то бы да произошло, — пожала плечами девушка. — Кто старое помянет… Три сотни лет прошло. А говорят женщины злопамятные. Я надеялась, что он не такой мстительный придурок. — Как вы не узнали сына? — спросил Дерек. — Он никогда не выходил. Я знала, что он есть. Но Дамиан держал мальчишку при себе. Говорят, избивал иногда до полусмерти. Допускал к нему только лекарей, — сморщилась блондинка. — Не вижу смысла противостоять ему, — фыркнул Джексон. — Он просто хочет избавить город от вампиров. Помочь ему кажется логичнее, особенно с учетом, что Хейлы присягнули на верность этому городу. — Напоминаю, что популяцию оборотней контролировали по его указке, — вмешался Питер. Все задумались. Что если стая Хейлов снова станет опасна или слишком самостоятельна и её снова решат зачистить? Никому не хотелось прощаться с жизнью. Дамиан, а следовательно, и его сын — угроза. Либо они убьют, либо их убьют. Стилински говорит, что для ритуала нужна полная луна. Если всё пройдёт так, как должно, то Хейлы встретят полночь в обличие волков. Понадобится кровь, чтобы связать всех не только проклятием, но и кровью. Сделать их единым целым на время ритуала. — Так я смогу сломать заклятье на всех сразу. Иначе мы потратим много времени. Кроме того, мне будет нужна концентрация. Я скорее всего буду не в сознании, а где-то в ваших головах. Мы все будем ослаблены. Это рискованно, нам нужно место, где нас не найдут. Но это должно быть открытое пространство, как минимум туда должен попадать прямой лунный свет. У нас полторы недели на подготовку. Вампирам сейчас трудно передвигаться по городу. Вам проще будет найти подходящее место. Оборотни кивнули. План Стилински хоть и оставлял много вопросов, но другого у них не было. Приходилось согласиться, но Айзек ни с того, ни с сего направился к Стилински. Он взял его за горло и прижал к стене, Элайджа и Ребекка мгновенно схватили Бойда и Питера. Оборотни дернулись, но вампиры оказались сильнее. Айзек надеялся, что его план сработает. Скотт говорил, что Стилински может читать мысли и передавать образы, если открыть ему сознание. — Не дёргайся, милый, — прошептала Ребекка. — Я чувствовал бы себя увереннее, если бы ты спрятала клыки, милая, — парировал оборотень. Никто не понимает, что происходит. Все застыли, не зная, как реагировать. В этот момент Дерек подходит к Айзеку и оттаскивает его от Стайлза. Стилински лишь молча кивает, взмахивая рукой, открывает двери. Приём окончен. Хейл рычит на щенков, заставляя их подойти к нему, те испугано жмутся ближе к альфе и покидают дом Майклсонов, надеясь остаться незамеченными. Но этому не суждено сбыться. За вампирами установлена слежка. Человек в машине набирает Дамиану. Дамиан злится, проклинает всех. Белый дуб — единственное, что может убить первородного — уничтожен. На всём континенте нет ни одного выжившего дерева. Первородные постарались на славу. Их не убить. Но обезвредить можно. Или шантажировать. Нужен рычаг, нужно подумать. Оборотни не перейдут на их сторону, а значит нужно действовать. Ужесточать меры. Он говорит Аарону, чтобы тот запускал вторую волну уток, связанных с оборотнями. Охотники обмельчали, придётся тренировать новых. От Арджентов остался один немощный старик, который тоже переметнулся на сторону оборотней. Нужно продумать план, нужны люди. Хранитель не может успокоиться, не может спать, только бесконечно составляет планы. Всё упирается в одно — первородных нельзя убить. Но можно изгнать. Нужно надавить. Достаточно сильно, чтобы они поняли, что здесь им делать нечего. Но Дамиан не знает, что у его сына собственные планы. Младший Гил покинул Бейкон Хиллс, чтобы получить призрачный шанс на то, чтобы освободиться. В тот момент, когда Айзек прижал Стилински к стене, оборотень мысленно передал Стайлзу послание от Аарона. Гил не хочет умирать, как и поддерживать отца, но не может открыто пойти мимо него. Но если придётся — он не будет сомневаться. Стилински назначил встречу в странном месте. В Аэропорту Лас-Вегаса. Там всегда многолюдно и всегда много туристов. Столица развлечений США. Еретик выглядит безупречно в отглаженном костюме и солнечных очках. На его руке сверкает перстень. Он ни капли не похож на того безумного, кровожадного монстра, каким предстал перед учителем на занятии. — Я думал ты не покидаешь Бейкон, — сказал Гил. — Я и не покидаю. Это астральная проекция. Моё тело в Бейконе, в безопасности. — Ясно, кто-то знает о нашей встрече? — Ты, я и Айзек. — Скажи ему, что встреча не состоялась. Чем меньше знает, тем лучше. — Хорошо. Это, — Стилински передаёт документы и билеты. — Твоя забота. Я ничего не гарантирую. Но если ты действительно хочешь этого, то следуй инструкции. И главное условие — либо это распространяется на всех, либо ни на кого. — Что это значит? — хмурится Гил. — Всё в листке. Поспеши — я не уверен, что мы сможем отвлекать Дамиана от твоего отсутствия долго. Как только запомнишь алгоритм — уничтожь копию. Никому ни слова об этом. Ни Дамиану, ни Хейлам, — Стайлз замялся. — И Майклсонам тоже знать об этом не нужно. — Что за игру ты ведёшь? — Мне пора, Аарон, удачи. Стилински исчез. Аарон услышал, как объявили посадку на его рейс. Еретик всё рассчитал с точностью до минут.***
Айзек и Бойд выходят на патруль вдвоём. Дерек против того, чтобы отпускать щенков одних, но Питер говорит, что нужно доверять им. Они ничему не научатся, если бегать с ними как нянька. Хейл сдаётся и отпускает их на короткую пробежку. Но что-то тревожное всё равно преследует альфу. Слишком тихо. Слишком спокойно. Даже машина, что по пятам следила за ними пропала. Дерек предпочитал держать слежку на виду. Ведь если он не видит, значит они хорошо прячутся. Думать, что Дамиан отступил — глупо. Но единственной причиной, по которой слежки за домом Хейлов не было, был приказ Хранителя. Начать охоту на волков. И сейчас Айзек и Бойд сами того не зная, шли прямиком в логово охотников. Лейхи нервничает. Аарон перестал выходить на связь, Стилински сказал, что у него тоже не получилось с ним связаться. Айзек пытается отвлечься и успокоиться. — Чувствуешь? — спрашивает Лейхи. — Кровь. Свежая. Человеческая. — Нужно проверить, — кивает Бойд. Они подходят к оврагу, но ничего не видно. Приходится спускаться. Айзек решает спуститься первым. И это его главная ошибка. Внизу капкан, который ломает оборотню ногу. Айзек кричит, чтобы предупредить Бойда, но поздно. Второго волка спихивают в яму. Последние что чувствует Лейхи — укол в шею.