Memory

      Коридор меня ничем не зацепил, или же я просто не обратил внимания. Длинный, пепельно-серый, без окон, но с большим количеством дверей.       Зато в туалете над раковиной было зеркало, и я наконец смог разглядеть себя. Не сказать, что увиденное меня впечатлило. Лёгкая небритость превратилась в трёхдневную щетину, во все стороны торчали тёмные всклоченные волосы, под синими глазами пролегли синяки, как от недосыпа. На скуле алела ссадина, губы сильно искусаны, рубашка вся помята... Потрогав царапину, я поморщился:       — Мда… Впечатляет.       Когда я вернулся в комнату, ребят уже не было. Бессмысленно пошатавшись из угла в угол, я сел на край стола (от кровати меня уже тошнило) и задумался:       «Что-то странное происходит. Шрам отнёсся ко мне не очень дружелюбно, и он определённо знал меня до моей амнезии. Удивился, когда я назвал его и Флэша братьями... Также сказал, что у него есть команда, а я работал диктором. Флэш же, когда я только пришёл в себя, назвал меня боссом, и сказал, что об этом никто не должен знать… Стоит ли мне доверять им? Людям, которые чертовски похожи друг на друга, но не братья?»       Тут дверь открылась, и в комнату зашёл Флэш. В руках он держал поднос с тарелкой, от содержимого которой шёл пар. Поставив поднос передо мной, парень уселся на кровать.       — Поешь, я потом унесу. Пока ребята решают, что предпринять, я твоя нянька, — хмыкнул Флэш.       — Ну надо же. А когда я только очнулся, ты говорил со мной по-другому… — отметил я, пробуя, как оказалось, бульон. Он оказался очень вкусным.       — О чём ты? — нахмурился парень.       — Ну вы и даёте, босс. И как вас только угораздило? — передразнил я Флэша.       — Всё равно ты ничего не помнишь, что толку напрягаться? К тому же, ребята могут услышать, а это будет плохо… — парень напряженно улыбнулся.       — Да, действительно… А, может, поподробней? Я понял, что ты работал на меня, но почему это такая тайна? И вообще, разве у диктора могут быть подчинённые?       — Не знаю, наверное, могут… А почему о нашем с тобой сотрудничестве никто не должен знать, я тебе сказать не могу… — Флэш замолк на некоторое время, но потом поднял глаза и неуверенно произнёс, — слушай, я вообще не должен этого говорить, но для тебя сделаю исключение: раз ты потерял память, мы попытаемся поставить тебя на путь истинный, потому что то, что ты делал раньше… Это невыносимо. И лучше для тебя будет этого не знать, не вспоминать. Лучше тебе стать другим.       — Но почему? — вырвалось у меня.       — Если ты вспомнишь… Будет два пути: либо ты будешь об этом сильно сожалеть, что, зная тебя я могу сказать, не особо вероятно. Либо ничего не поменяется: ты останешься таким, каким был. А это плохо.       — Но почему?       — Потому что тогда ты был ужасен. Никакой гуманности, жалости, сострадания, одна лишь механическая рассудительность и хладнокровность. А сейчас ты на удивление выглядишь другим. Проще, лучше. И, боюсь, все эти мои разговоры могут опять же натолкнуть тебя на что-нибудь плохое, — парень опустил голову.       Поставив на стол пустую тарелку, я устало, с досадой, закатил глаза. Мне казались бессмысленными все эти секреты. Почему я не имею права знать, каким именно я был, в чем выражалась моя жестокость? С другой стороны, может, Флэш прав?       — Хорошо-хорошо, давай сменим тему? Я просто пытался докопаться до правды. Кто же знал… То есть, знали-то как раз все, кроме меня, поэтому Шрам так ко мне и отнёсся?       Флэш молча кивнул. Взгляд его из-под опущенных ресниц был крайне грустным.       — По идее, в такой ситуации люди обнимаются, хлопают по спинке и говорят, что всё будет хорошо… Мне тебя обнять? — спросил я, наклонив голову чуть набок и разглядывая сникшего парня.       Флэш встрепенулся. Выпрямившись, парень с улыбкой покачал головой:       — Не стоит. Теперь всё в порядке, правда. Ты ведь хочешь ещё что-то спросить, верно?       — Да, было бы не плохо. Может объяснишь, почему у вас такие странные имена? — спросил я. Сейчас я ощущал лёгкий прилив гордости, как ни как, я поднял парню настроение. Только вот перед этим его испортил…       Флэш встал с кровати и дойдя до меня, сел на стул рядом. Только после этого он ответил.       — Это даже не то, что имена… скорее клички, ну или прозвища. Они лучше всего характеризуют каждого из нас. Я вот например, обладаю крайне высокой скоростью, поэтому меня зовут Флэш. Шрама зовут так, потому что… ну, ты сам понял, наверное.       — Да, конечно, — я поёрзал. — А ваши «нормальные» имена? Какие они?       — Боб, — на лице Флеша появилась широкая улыбка.       — Это твоё имя, или Шрама? — уточнил я.       — В том то и дело, что и моё, и его. И все остальные тоже Бобы, все восемь человек. Теперь понятно, зачем мы придумали друг другу клички?       Молча кивнув, я начал формулировать в голове новый вопрос:       — Кто остальные? И почему вы со Шрамом так похожи, если вы не братья?       Флэш задумчиво прикусил губу, будто раздумывая, как лучше ответить.       — Понимаешь, — осторожно начал он, — я и Шрам и в правду не родственники… мы клоны одного человека, какого именно — без понятия. Другие члены команды, кстати, тоже клоны.       Я остолбенел. Из груди вышибло весь воздух. Клоны, значит.       — Бред, — выпалил я, тряхнув головой. Та отозвалась лёгким головокружением и подступившей тошнотой.       Флэш отчаянно взглянул на меня.       — Честно! Я не стал бы врать тебе!       — Ну, ты хоть понимаешь, насколько дико это звучит? — спросил я, нервно обхватывая столешницу дрожащими пальцами.       — Догадываюсь…, но в любом случае, это правда, — сняв защитные очки, Флэш откинулся на спинке стула, и закрыл глаза. — Больше вопросов нет? Подожди чуть-чуть. Ребята скоро закончат совещание. Может, всё-таки решат рассказать тебе о твоих поступках...       — И что? Просто ждать? Ты вывалил мне на голову такое, а теперь предлагаешь тупо сидеть и ничего не делать? Нет идей получше? — выпалил я. Может, это и прозвучало резче, чем я хотел, но безолаберность парня выводила меня из себя.       Флэш лениво приоткрыл один глаз и внимательно посмотрел на меня.       — Сам на себя не похож. Обычно ты не против тихо посидеть и подумать. Видно, ты сильно изменился.       — Или ты просто плохо меня знаешь, — веско заметил я.       Флэш криво усмехнулся.       — Но так и остался грубияном…       Тут дверь открылась, и в проёме показался Шрам. Вид у него был усталый, но довольный.       — Ну, — Флэш с любопытством взглянул на парня, — и как всё прошло?       — Чудесно, — Шрам скрестил руки на груди, на его губах играла лёгкая улыбка, выражая высшую степень удовлетворения. — Они не против поболтать с тобой, — кивок в мою сторону.       — Правда? — я скептически выгнул бровь, но с насиженного места встал.       — Ага. Смелей вперёд, труба зовёт, — парень уже собрался уйти, но тут словно спохватился, — и да, если кто-нибудь из них предпримет попытку врезать тебе, я не буду мешать, — с этими словами, Шрам вышел.       Прикусив губу, я неуверенно глянул на Флэша. Тот ободряюще кивнул.       — Я буду рядом, — пообещал он, подходя ко мне.       — Что ж, это обнадёживает, — ответил я чуть охрипшим голосом.       Судорожно выдохнув, я ступил в сумрачный коридор вслед за Шрамом.