Если б я был Альфой

- Фостер! Фостер, придурок! Мягкие поглаживания становились всё ощутимее. И уже стали крепкой хваткой. Парень нашел расфокусированным взглядом источник звука. Спустя несколько минут размытая фигура перед глазами выложилась в бледное лицо Мориса. - Морис…- прохрипел Фостер и позволил мягкой неге снова утянуть себя в блаженную темноту. - Нет-нет! – Морис потряс его. – Очнись уже! Как ты себя чувствуешь? Скажи хоть что-нибудь! Тебе очень плохо? Мне звать родителей? Фостер едва улыбнулся, расслабляясь, когда увидел на заднем плане головы друга плакат, подаренный им же год назад. - Нет, не надо. Мне очень хорошо. - Ладно… - недоверчиво произнес друг, оставляя в покое футболку Фостера и отодвигаясь от него. – Тогда я открою окно? Фостер удивленно кивнул и потянулся, ощущая, как приятно и странно ноют мышцы. Только в заднице боль была невыносимой и просто омерзительной, но и с этим можно жить, если вспомнить, сколько удовольствия было вчера от… Парень в панике завернулся в одеяло. Слишком яркий свет. - Я так и знал, - вздохнул Морис. – Ты даже спящий пытался спрятаться. Парень выглянул из укрытия, когда комната снова погрузилась в относительную темноту. - У тебя зрачки даже не сужаются! – нервно воскликнул Морис. Фостер впервые видел его таким взвинченным. Парень нахмурился. - Итак? Рассказывай, - кратко бросил он, выпрямляясь и морщась от неприятных ощущений. - Я нашел тебя вчера на диване в вип-зоне…ты просто валялся там… - Голый? – не выдержал Фостер неуверенного тона друга, растянутого длинными паузами. - Нет! – изумился Морис. – Ты был одет. Только без сознания. Я тебя полвечера искал, придурок! Куда ты делся? По абсолютно каменному лицу Фостера нельзя было сказать ничего. Он лишь фыркнул и еще больше нахмурился. - Ты меня бросил! Вот я и развлекался. - Бросил?! Да я отходил минут на пятнадцать всего! Это ты терся с омегами и альфами всякими… Вот тут вот только нервы у Фостера и сдали. Лицо непроизвольно приняло оттенок белоснежных простыней. - Радуйся, что я приволок тебя домой, - пробурчал Морис. Фостер лишь кивнул. Да, хорошо, что друг не бросил его там. А даже к себе притащил. И хотя они спокойно ночевали друг у друга: где устал, там и уснул. Но всё-таки Морис мог перепугаться и отправить Фостера родителям в коробочке с красным бантиком. Но, всё же принес к себе. - Спасибо, - промямлил парень. - Морис! – раздалось вдруг снизу. – Спускайтесь завтракать! Парни переглянулись. - Иди, я в душ, - Фостер хлопнул друга по плечу и соскочил с его кровати. Морис же лишь, закатив глаза, поплелся вниз. Душ оказался не самой приятной и облегчающей процедурой, вопреки ожиданиям Фостера. Он надеялся смыть с себя пот, вместе с воспоминаниями, но вздрогнул, когда обнаружил в себе клейкую массу. Так просто это с себя не смоешь. Сейчас, в новом дне, прошлая ночь казалась ошибочной и страшной. Парень несколько минут пытался побороть дрожь, накатившую на него. Что он наделал? Что вообще произошло? Мало того, что он даже для мира бет получился ошибкой природы, так еще и вчера чертово тело так неправильно себя повело. Никогда такого не было. Какая-то неудовлетворенность всё равно осталась. Ощущение неправильности. Мерзости. Отчаяния… А еще страшно ныло место укуса. Оно припухло и горело, словно кислотный ожог. Так что, когда Фостер спустился к завтраку, в голове его роились не самые радостные мысли. - Фостер? – подняла брови миленькая омега, которая в этот момент накладывала бекон в тарелку своей пары. Услышав характерный звук, привлекающий внимание, она поспешно продолжила процедуру, а красивая альфа выразительно закатила глаза. Морис родился от феминильной пары. Явление весьма редкое, но не слишком необычное для мира омег. Фостер любил обеих матерей Мориса. Типичная нежная омега и грубоватая резкая альфа. Они были Истиной парой, и это ощущалось издалека. - Доброе утро, миссис Шейн, - кивнул Фостер и тут же сильно пожалел об этом движении. Да, сильно. Он потер пылающее местечко ладонью, но это никак не облегчило страдания. - Доброе утро, - уже более скромно обратился он к альфе. - Доброе, - усмехнулась альфа, не сводя взгляда с экрана телевизора. Да, Морис был весь в свою мать альфу. До малейшего движения. Фостер неловко присел на стул, который давно уже был негласно объявлен в этом доме «стулом Фостера», и благодарно и весьма жалостливо улыбнулся омеге, когда та положила ему на тарелку бекон. - И…- начала было альфа, всё так же неотрывно глядя в телевизор и поднося вилку ко рту. - И кофе тоже, - закончила за нее омега. Фостер усмехнулся и бросил взгляд на Мориса, который плюхнулся на стул сбоку от него, протягивая альфе газету. Морис, довольный собой, подмигнул Фостеру и принялся за свой завтрак. - Я-то уж подумала, что ты, Морис, совсем рехнулся, - произнесла альфа, не спеша пережевывая бекон. - О фём ты? – поднял на нее взгляд парень, поглощая завтрак. Фостер почему-то поежился. Альфа в этом доме была весьма неразговорчива. - Думала, что ты чужого альфу в дом привел. Если бы не Пэйдж, то твой дружок бы утром точно не проснулся. За столом воцарилась тишина. Даже омега Пейдж замерла с кофейником в руках. Фостер ощутил, как что-то похолодело в животе. И нервно впился пальцами в край стула. - Ма, - весело хохотнул Морис, однако довольно нервно. – Фостер бета! Может он просто пахнет кем-то. - Пахнет, - отозвалась альфа, и омега села по правую руку от нее, отгораживая собой Фостера. Когда альфа сделала погромче, то всё внимание сразу переключилось на экран. Фостер тоже старательно пытался понять, что творится на картинках, но перед глазами всё ещё было лицо альфы…лицо Мэда… Фостер пахнет альфой. Неужели Мэдом? Омеги ведь начинают пахнуть тем, кто их укусил. А кусают альфы только свою истинную пару. Но…но…и еще сотня но. Начать с того, что Фостер не омега, и он в этом абсолютно уверен. Но Мэд его укусил. И теперь Фостер пахнет альфой. Фостер бы даже рискнул предположить, что у него просто появился свой запах. Ведь вчера он явственно ощутил, что в нем что-то поменялось. Но всё равно стоило проверить… Через силу парень запихал в себя половину яичницы к тому времени, когда уже все закончили есть. - Кофе, дорогая? – улыбнулась Пейдж. Альфа лишь кивнула, снова повернувшись к экрану, но как только горячая жидкость коснулась дна чашки, альфа напряглась. Фостер тоже напрягся. Запах кофе. Он не ощущал его. Фостер никогда не мог ощущать свой запах. А сейчас не ощущает этот чертов запах кофе. И альфа это понимает. И…даже Морис удивленно смотрит на него. Мэд пах кофе… Фостер вскочил из-за стола, звякнув посудой. - Спас…- голова пошла кругом и, кажется, желудок вместе с ней. Кислый, въедающийся омерзительный запах ударил в нос, и парень рванул до туалета, где его жутко рвало до тех пор, пока он не ощутил, что уже кишки готовы лезть из горла. Когда он пришел в себя и кое-как смог умыться, то вздрогнул от неожиданного появления альфы Шейн на пороге ванной. - Так-так…- произнесла альфа, неспешно подходя к мальчику и втягивая носом воздух около самого его лица. – Ты никогда еще не пах так мерзко, Фостер. Парень сглотнул и попытался сделать вдох. Он всегда уважительно относился к маме Мориса. К мамам. Но к этой маме особенно. Всё-таки она была весьма…необычной… - Что вчера было? Ты пахнешь альфой. Чужаком. Парень начал мямлить оправдания, приводя аргументы, в которые и сам не верил, а многим вообще удивлялся. Но в итоге всё равно дернулся, когда миссис Шейн резким движением оттянула ворот рубашки, которую парню дал Морис. - С ума сойти, - глаза альфы расширились, а вместе с ними сердце несчастного Фостера. Парнишка сжался. Всё. Это финал. Теперь он точно покойник. Или что-нибудь хуже. Ни разу в жизни он не видел на этом грубом остром личике удивления. Даже когда год назад они с Морисом подожгли колеса соседской машины, считая, что это будет весьма эффектно, когда машина поедет. Но, увы, ничего хорошего из той затеи не вышло. Скорее всего сейчас ничего хорошего тоже не получится. - Ты придурок? – вдруг строго спросила миссис Шейн, встряхнув парня за воротник. – Как ты мог дать другому альфе укусить себя? - Я... я…это было как-то не запланировано… Фостер зажмурился. Это грубость. Но что поделать? Он правда не виноват. И ему самому всё это не в радость. Это ведь не она сейчас блевала единственным съеденным за сутки. - Ты самый тупой альфа в мире! – прорычала женщина, грубо прижимая парня к стене. - Я не альфа! – воскликнул отчаянный Фостер. Ответом ему был заливистый смех. - Ты совсем рехнулся? – смеясь, спросила женщина. – Ты уже несколько лет почти живешь в нашем доме. И тебе говорю: ты самый тупой альфа из всех, что я встречала! Ее лицо вновь стало серьезным. Волны страха прокатились по телу Фостера. Почему-то сомневаться в словах миссис Шейн не приходилось. Но очень хотелось. - Не может быть, - жалобно проскулил парень. - Ты не знал? - Нет…я думал…мне никогда ничего не говорили… Хватка значительно ослабла. И Фостер опустил голову, задумавшись. Родители были очень расстроены тем, что он бета. Еще бы. Все хотели продолжения рода. Но он был единственным ребенком. И потому это было весьма важно. Но они никогда не говорили… даже не предполагали. Они, вопреки родителям Мориса, были мужчинами. Неужели его папа-альфа никогда не замечал, что Фостер - альфа? Да, эти странности с запахами. Запоздалое развитие. Всякое бывает. Но если даже миссис Шейн почувствовала эту его особенность задолго до полового созревания…то почему ему никто ничего не сказал, черт побери?! - Прекрати, - оборвал его самоедство мягкий голос, в котором, однако, не было ничего успокаивающего. Парень кивнул отошедшей от него женщине. - Ты злишься и от этого пахнешь еще сильнее. - Миссис Шейн, - робко произнес Фостер. – Я хотел бы узнать…чем я пахну? Альфа усмехнулась своей традиционной ухмылкой и скрылась в кухне. Фостер робко переступил порог и постарался дышать не так глубоко. Взволнованный Морис обернулся, когда мимо него прошла альфа-мама, и тут же получил страдальческую улыбку от омеги-мамы. Увидев друга, парень сразу подошел к нему. - Пошли, я провожу тебя, - и, не дожидаясь объяснений, потянул друга к двери. - Так значит ты альфа?.. – спустя какое-то время спросил Морис. Фостер молча посмотрел на него. - Понятно… - друг опустил глаза. – Никогда бы не подумал… без обид. Но Фостер даже порадовался. Хоть кто-то не замечал того, что он в упор не видел, но что было так очевидно. - Может, тебе в больницу обратиться? Они-то должны знать о таких случаях… Морис посмотрел было в светлые глаза друга, но тут же поднял взгляд в небо и запустил длинные пальцы в свои черные пушистые волосы. - Хотя бы родителям расскажи. - Обязательно, - это было первое, что сказал за это время Фостер. Этот вопрос его волновал сильнее всего. И друг теперь ощущал его волнение. Запах явно изменился. Но, вопреки маме-альфе, Морис не уворачивался от этого запаха. Да и сам Морис…пах иначе. Он теперь не казался таким уж необыкновенно сильным. Даже странно. Обычный подросток в затасканных джинсах. - Фостер… Парень встретился взглядом с другом, и тот не стал его отводить. - Это был тот альфа? Который был у стойки? Парень кивнул. - Он… Они остановились напротив дома Фостера, и оба тут же протянули друг другу руку. Фостер усмехнулся. Быстрое рукопожатие. И вот уже его друг уходит обратно домой, оставляя его, Фостера, лицом к лицу с неприятной правдой и предстоящими расспросами.