Сдаваться нельзя сражаться

      Убедившись, что ноги твёрдо стоят на земле, Леон осмотрел себя. Если ему каким-то образом удалось пройти сквозь зеркало, то на коже как минимум должны остаться порезы, однако их не было. Отсутствие ран лишь радовало агента, только теперь от огромного количества вопросов голова шла кругом, а мозг и вовсе отказывался воспринимать всё происходящее. Обернувшись и убедившись, что никакой угрозы рядом нет, мужчина потёр переносицу, прикрыв глаза, и глубоко вздохнул. С того момента, как он забрался в эту чёртову ванну, его не отпускало тревожное чувство. То, на что он подписался, не было похоже на нормальное задание от правительства. Кеннеди невольно усмехнулся: нормальным явлением для него была неравная борьба с монстрами, которые вырастают до чудовищных размеров, отращивают щупальца и хотят разорвать тебя на мелкие кусочки своей огромной пастью, а не путешествие в зазеркалье.       Отогнав от себя лишние мысли и сосредоточившись на задаче, Леон внимательным взглядом окинул помещение, в котором очутился. Просторный и абсолютно пустой зал с высоким потолком. Единственным источником света являлась табличка с надписью «выход» над дверью метрах в двадцати от агента. Инстинктивно он потянулся к кобуре, дабы достать пистолет и хоть как-то себя обезопасить, почувствовать увереннее, но она была пуста. Выругавшись, мужчина тихим шагом направился к двери. Она была не заперта и, на удивление, даже не скрипела, как это делали все двери в подобных больших, пустых и пугающих своей неизвестностью помещениях.       Зайдя в маленькую комнату, которая так же пустовала без какой бы то ни было мебели, Кеннеди услышал позади щелчок, будто кто-то аккуратно прикрыл за ним проём. Он резко развернулся и увидел перед собой лишь дверь, действительно закрытую. Не дожидаясь, пока его запрут в этой крохотной комнатушке окончательно, Леон толкнул дверь. Она покорно поддалась, и тот торопливо вышел, краем глаза заметив на ней надпись. «Уильям Бейкер». Ему показалась знакомой эта фамилия. Точно! Крис ведь рассказывал о заражённой семье. Неужели и здесь замешана проклятая Амбрелла? Хотя такое стоит предполагать в первую очередь.       Несмотря на то, что агент должен был вернуться в большой зал, он попал в узкий и тёмный коридор. Пол был устлан красным ковром, стены украшали картины с изображениями кладбищенских плит, крестов, даже воронов. Кеннеди на мгновение показалось, что птица зловеще сверкнула на него своими чёрными глазами. Ну и странные же вкусы у хозяев этого места. Чем дальше шёл мужчина, тем больше сгущалась темнота. Теперь, когда мрачные картины остались позади, невозможно было что-то разглядеть дальше своего носа. Максимально замедлив шаг, дабы не врезаться во что-нибудь или кого-нибудь, он, придерживаясь рукой стены, продолжил наощупь пробираться сквозь непроглядную мглу.       Неожиданно Леон столкнулся с дверью, ведущей на выход из этого, казалось, бесконечно длинного тёмного коридора. От сильного толчка она распахнулась, впуская лучи света, а сам агент едва удержался на ногах, не ожидая столь близкого знакомства с ней. Прищурив глаза, привыкшие к темноте, он стал осматривать комнату, куда ему довелось в буквальном смысле ввалиться. На стене прямо располагалось шесть чёрно-белых картин. На каждой из них была изображена определённая часть глаза. Все фрагменты вместе напоминали безумный пазл. С трудом отведя взгляд от этого жуткого зрелища, мужчина повернул направо и, сделав несколько шагов, остановился. В нос ударил тошнотворный запах гари и жжёного мяса. В центре на паркетном полу лежал человек. Одежда на нём обуглилась, а лицо невозможно было рассмотреть из-за изуродовавших его сильных ожогов, которые покрывали всё остальное тело. Полными сострадания глазами Кеннеди смотрел на это, пытаясь понять, что же могло сотворить такое с человеком, однако не смог выдержать тяжёлое зрелище дольше секунды. Память услужливо возвращала его в Раккун-сити, навсегда запечатлённый в ней душераздирающими криками, ордами мертвецов и бесконечной болью.       Тряхнув головой, Леон дёрнулся, словно очнувшись от дурного сна, и торопливо проследовал в соседнюю комнату. Кроме мигающей настольной лампы, что издавала негромкий электрический треск, старой кровати с облупившейся на ней краской и треснутого в нескольких местах зеркала напротив неё, он ничего более не обнаружил, а в последней комнатушке остановился. Кругом стояли пустые стеллажи, но на полу рядом с одним виднелись полосы — явные следы того, что его двигали. Подойдя к нему с более удобной стороны, агент упёрся в него руками, поднапрягся и подвинул его вперёд. Стеллаж закрывал собой лазейку, ведущую в другую часть этого безумного места. Хмыкнув при виде знакомой головоломки с потайными проходами и передвижными предметами, мужчина отправился по новой, только что открытой дороге.       Выйдя из соединительного прохода, Кеннеди оказался на развилке: один конец коридора вёл вглубь этого жуткого места, а другой — на выход. Агент быстрыми шагами направился в сторону последнего. Дёрнув решетчатую дверь, он с недоумением предпринял ещё несколько попыток открыть её, с каждым последующим разом прилагая больше усилий. К сожалению, они не увенчались успехом.       — Чёрт! — выругался Леон, ударяя по решётке. Выход так близко, и если бы не она… — На нашей работе никогда не бывает просто, так ведь? — спросил он сам себя с ухмылкой.       Развернувшись, мужчина отправился во второй конец коридора, который привёл его в холл. Иронично, что этот холл и расположение лестниц чертовски сильно походили на всё то, что описывал Крис. На тот особняк. С самого начала мысли агента крутились вокруг Амбреллы. Теперь это, кажется, переросло в паранойю.       Ни одна из дверей, находившихся в холле, не была открыта. Этот факт переставал удивлять Кеннеди. За неимением других путей он поднялся вверх по лестнице. На втором этаже так же присутствовали решётки, перекрывающие дальнейшую дорогу. Чёртов лабиринт! Мужчина начал было подниматься по ступенькам на следующий этаж, как вдруг в двери что-то начало неистово стучать. Затем последовали крики, мольбы о помощи. Леон стремглав бросился к двери. По ту сторону стояла женщина, которая, рыдая, колотила руками по дверям.       — Помогите! Прошу вас, пожал…       Её крики прервались так же внезапно, как и начались. Что-то невидимое резко подняло женщину в воздух. Агент отчаянно дёргал дверную ручку, пытался разбить стекло, выбить дверь, но все попытки были безуспешны. Конечности женщины стали неестественно выворачиваться. Она кричала срывающимся голосом. Крик был заглушён отвратительным хрустом ломающихся костей. С мерзким хлюпающим звуком истерзанное ужасами особняка тело упало на пол, образовав под собой лужу крови, растекающейся по паркету багровой паутиной.       Леон не стал выламывать дверь, бить кулаками стену, кричать. Он знал: это всё было бесполезно. Ему не единожды приходится быть зрителем подобных кровавых расправ, не впервые ни в чём не повинные люди умирают у него на глазах. Мужчина понимал, что винить себя в этом — последнее дело, однако неприятное чувство в душе будет преследовать его очень долго.       На последнем, третьем этаже располагалась лишь одна комната. Из неё, словно полосы крови, тянулись красные шторы. Надеясь, что это первое пришедшее на ум сравнение не окажется символичным, Кеннеди шагнул внутрь. Это помещение оказалось ничем иным, как галереей. В ней царил полумрак, а под каждой картиной, висящей на стене, была подсветка, позволяющая лучше рассмотреть извращённые художества. Он ускорил шаг, дабы поскорее выбраться из этого места, но коридор всё не кончался. Казалось, что и он, и хранящиеся в нём картины были бесконечными. Леон старательно отводил взгляд от кошмаров, изображённых на пожелтевших от старости холстах, только на глаза постоянно попадались эти отрубленные части тел, гниющие раны, безобразно перекошенные лица. Внезапно агент охнул и остановился, прижимая ладони к вискам. Резкая боль стрелой пронеслась в голове с такой силой, что черепная коробка едва не раскололась от давления. Он зажмурился, но и спасительная темнота за сомкнутыми веками преподнесла ему лишь страх и муки: обрывки воспоминаний о Раккун-сити, выцарапанные в израненной душе болью потерь и сотнями умоляющих о помощи криков. Кеннеди отчаянно старался удержаться в реальности и прогнать все видения. После первой попытки из носа пошла кровь, после второй мужчина упал на колени и готов был поклясться, что сейчас его голова лопнет, и его смерть будет запечатлена на одной из картин этой галереи. Но после третьей попытки всё прекратилось.       Галерея, картины, видения — всё это исчезло, будто этого никогда и не было. Тяжело дыша, Леон, пошатываясь, встал. Около минуты он пытался сфокусировать зрение. Когда размытые объекты, наконец, приобрели чёткие очертания, мужчина чертыхнулся. Он снова оказался в том же холле, только теперь здесь царил хаос. Двери едва держались на петлях, на полу и стенах царапины и пятна бурой крови, мебель сломана. Подняв голову кверху, агент увидел, что с потолка свисали странные серые коконы. Сложно было сказать, кто или что находится в них, но узнавать этого точно не хотелось. Кеннеди поспешно отправился к лестнице. Под ногами хрустели крошки стекла, и этот хруст эхом разносился по всему особняку, ударяясь об обшарпанные, грязные стены. Торопливо поднявшись на третий этаж, агент обнаружил на месте галереи лифт. На удивление, рабочий. Он нажал кнопку вызова, и железные двери с характерным лязгом открылись. Зайдя внутрь, мужчина не успел протянуть руку, чтобы выбрать этаж, как вдруг лифт стал стремительно спускаться вниз.       — Подвал? Не могли что-нибудь новенькое придумать?       Мрачно фыркнул Леон, покидая лифт, который привёз его на какое-то складское помещение. Кругом разбросаны перевёрнутые коробки, покорёженные контейнеры, и всё это было покрыто толстым слоем пыли. Пробравшись через брешь в ограждении, агент очутился в другой части помещения. Не менее грязном, но вместо пустых тар для хранения в ней пылились манекены. Мужчина насчитал около десятка; все они были обмотаны белой тканью, а на их шеях виднелись красные полосы, будто перерезанное горло. Сжав зубы, Кеннеди медленно пошёл вперёд, аккуратно огибая манекены, дабы не задеть ни один из них. С каждым шагом ему казалось, что они двигаются за его спиной. Он, впрочем, списал это на шорох ткани от слабого ветра, хотя даже в этом не был уверен до конца. Минуя их, агент зашёл в тупик. В буквальном смысле. Перед ним была стена, а на ней — большое зеркало. Из-за темноты в нём не было видно почти ничего, однако Леон заметил отражение девушки с зашитым ртом. Он резко обернулся, но никого не увидел. Даже у него, человека, повидавшего не один ад на земле, на спине выступил холодный пот. Он развернулся обратно к зеркалу, и его сердце пропустило удар, после чего рухнуло куда-то вниз.       По зеркалу расползлась сеть трещин, а после — всё оно разлетелось на мелкие кусочки. Леон вовремя успел среагировать и закрыть лицо руками. Вслед за оглушительным звоном стекла прозвучал подозрительно знакомый звук и жуткий, пробирающий до самых костей дьявольский смех. То, что увидел агент, не поддавалось никакому описанию. Это огромное существо раньше определённо было женщиной, судя по едва сохранившимся чертам лица и волосам. Только теперь её тело чудовищно исказилось: голов присутствовало несколько штук, которые невообразимым способом умещались на одной шее, левая рука заканчивалась большой циркулярной пилой; весь монстр же достигал исполинских размеров. Времени изучать очередную жертву мутации у мужчины не было, так как она пронзительно закричала и замахнулась наиболее опасной из своих конечностей. Кеннеди не хотел стать распиленным на части и посему в срочном порядке бросился бежать по коридору.       Перепрыгнув через препятствие в виде перевёрнутых столов, перекрывающих путь, Леон поспешно проскочил в дверь и захлопнул её за собой. Вряд ли она остановит монстра, преследующего его, но это какая-никакая защита. Повезло, что в этом помещении была вентиляция, куда агент пробрался, поднявшись по стремянке, а затем подпрыгнул и ухватился за край вентиляционной трубы. Внезапно дверь с громким треском слетела с петель вместе с куском стены, и раздался жуткий смех. Мужчина торопливо подтянулся и забрался в трубу.       В трубе было очень пыльно, кое-где виднелись пятна бурой, запёкшейся крови. Кеннеди не очень-то хотелось пачкать во всём этом свою одежду, однако звучащий позади, казалось, прямо за спиной, у самого уха, истерический смех вызывал у него страх, перед которым мысли о чистоплотности мгновенно улетучивались. Внезапно ко смеху монстра присоединился звук, будто кто-то разрезал металл с помощью пилы. Агент понял, что по уши вляпался, когда вентиляционная труба опасно покачнулась. Это вирусоидное недоразумение сносит её! Выругавшись крепким словечком, он торопливо пополз вперёд, отыскав наконец среди многочисленных ответвлений, заканчивающихся тупиками, выход. Трубу снова затрясло, и Леон быстро спрыгнул вниз, не утруждая себя аккуратным спуском. Ему повезло упасть на картонные коробки, которые смягчили его падение. Торопливо вскочив на ноги, мужчина огляделся по сторонам. Трубы привели его в другое помещение, и где-то в глубине души Кеннеди затеплилась надежда, хотя в то, что монстр отстал от него окончательно, верилось с трудом. Переведя дух, он тихими шагами отправился прямо по пустому коридору, внимательно вслушиваясь в напряжённую тишину.       Стена позади вдруг стала рушиться под натиском зверских ударов. По бетонной стене поползли глубокие трещины. Почувствовав дежавю, Леон громко выругался и бросился бежать. С завидным упорством преследующий его монстр уже снёс слабую преграду в виде стены и догонял жертву, размахивая на бегу своей циркулярной пилой. Коротко обернувшись через плечо, агент проворно отпрыгнул в сторону, чуть было не лишившись головы, с которой пила срезала несколько волосков. Коридор казался нескончаемым, и беглеца посетила отчаянная мысль, что через некоторое время он выдохнется и монстр его догонит, однако тот упрямо отгонял её от себя, пытаясь найти взглядом хоть что-нибудь, что поможет ему выбраться из смертельного марафона живым. И внезапно впереди, будто бы из ниоткуда, появился спасительный яркий свет. Осталось всего лишь успеть. Лёгкие мужчины горели огнём, ноги отказывались слушаться, адреналин заставлял сердце бешено колотиться в груди, страх ледяными руками сковывал каждую клетку его тела. Из последних сил Леон сделал рывок, проскользнув под лезвием пилы, и оказался полностью объят светом.       Убрав от лица ладонь, которой он инстинктивно закрыл глаза от слишком яркого света, агент поспешно огляделся. Ему удалось выбраться из проклятого особняка, и теперь он пребывал в каком-то старом доме. На деревянном полу лежал ковёр — грязный и обшарпанный; на стенах были обои, хотя некоторые куски свисали вниз безвольными полосками, и слабое дуновение ветра могло окончательно их оборвать. На деревянном столе, вздувшемся и потрескавшемся, стояла лампа, что и освещала комнату. Рядом валялось несколько изрядно погрызенных цветных карандашей и пожелтевший альбомный лист с детским рисунком: на нём были нарисованы домики, машины, люди, даже животные. Типичный детский рисунок, вот только всё было зачиркано оранжевым карандашом. Вьющиеся вверх линии на мгновение показались мужчине огнём, которыми были объяты нарисованные люди.       Этот рисунок показался Кеннеди жутким. Вздрогнув, он отвёл взгляд и медленно шагнул к двери.       Коридор выглядел так же, как и комната. В воздухе витали запахи сырости и плесени. При каждом шаге прогнившие доски жалобно скрипели. Мужчина осторожно шёл к выходу из этого странного дома, как вдруг резко остановился и вскинулся. Кто-то тихо позвал его по имени. Этот голос, который Леон не спутает ни с каким другим и узнает из сотен тысяч других голосов. Он хотел было ответить, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип.       — Уходи отсюда. Пожалуйста, пока ты ещё можешь это сделать. Уходи отсюда, Леон.       — Не могу… — с трудом выговорил агент. — Я должен… спасти…       — Должен спасти, — в голосе отчётливо прозвучала горькая усмешка. — А кто спасёт тебя?..       Поднялся сильный ветер. Он с негромким шорохом возвысил многолетнюю пыль и паутину, закружив их в быстром вихре, а затем этот поток холодного воздуха со свистом врезался во входную дверь, настежь распахнув её.       Как только агент смог вернуть контроль над телом, он в ту же секунду чуть ли не бегом покинул этот невероятно жуткий и странный дом. Плотно закрыв за собой дверь и опустившись на ступеньки крыльца, Кеннеди судорожно вздохнул, низко опустил голову и закрыл глаза ладонью. Что за чертовщина здесь происходит? Сотни вопросов и ни одного ответа. Ещё раз медленно и глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, он вытащил из-за пояса коммуникатор. Если десять минут назад было совершенно не до разговоров, то сейчас самое время связаться с Джули. Может быть, она прояснит ситуацию и ответит хоть на какие-нибудь вопросы.       — Джули? — коротко бросил мужчина после непродолжительного шипения коммуникатора. — Джули, ты слышишь меня?       — Наконец-то, — облегчённо вздохнула девушка. — Ты долго не выходил на связь.       — Долгая история, — ответил Леон и почему-то улыбнулся. Вот уж точно, с кем поведёшься. — Здесь творится какая-то чертовщина.       — Да, там можно увидеть разные… вещи. Что бы ты ни увидел — сосредоточься на задании. Доберись до города, там получишь следующие указания. Будь осторожен.       — Понял тебя. Конец связи.       «Сосредоточься на задании». Что ж, сейчас хотя бы нет Симмонса в форме динозавра и той барышни с пилой, поэтому сосредоточиться на задании проще простого. (Если не учитывать факта, что здесь происходит самая настоящая чертовщина). Поднявшись на ноги, агент спустился с крыльца и вышел на тропу. Она вела через лес, и мужчине оставалось лишь надеяться, что она приведёт его к городу.       Кеннеди не был боязливым, однако отсутствие какого-либо оружия заставляло его замирать в ту же секунду и нервно оглядываться на малейший звук хруста ветки или подозрительный шорох в кустах. В обычном лесу водятся хищники, например, волки или медведи, а этот лес может таить в себе всё, что угодно. Леон нисколько не хотел связываться с этим и почти облегчённо выдохнул, увидев на краю тропы автомобиль. Через пару километров лес стал редеть и вскоре закончился вовсе. На его окраине стоял дом, а рядом с ним — пара легковых авто. Отлично, значит там есть люди. Может, они расскажут, что здесь происходит, или хотя бы подбросят до города. Торопливо подойдя к двери, агент постучался.       — Эй, есть здесь кто-нибудь?       Красноречивым ответом послужила чуть приоткрывшаяся от стука входная дверь. Кеннеди едва не взвыл от досады, вовремя сцепив зубы. Кому, как не ему, знать, что сулят такие знаки, хотя внутри него всё ещё теплилась призрачная надежда на то, что жители дома просто забыли запереть за собой дверь. Мужчина тихо переступил порог и прислушался. В доме было темно, поэтому ему пришлось ориентироваться на звук. Поначалу был слышен только шелест листвы с улицы, и Леон собрался было уходить, как вдруг откуда-то раздался глухой удар, а затем голос:       — Надо есть. Кожа да кости.       Агента так и подмывало смыться из этого странного и подозрительного места, впрочем, тогда бы он попал в другое, не менее странное и подозрительное, поэтому он мысленно проговорил «сосредоточься на задании» и пошёл на звук.       Источником шума являлись женщина и ребёнок, которого она била головой о стол, схватив за волосы. Вдруг женщина остановилась и резко вскинулась. Кеннеди выдал скрип половицы под ногой. Пара горящих глаз прожгла его взглядом. Её лицо исказила гримаса животной злобы, и женщина с визгом бросилась на незваного гостя. Леон мгновенно отреагировал и захлопнул дверь за секунду до того, как существо ударило в неё кулаками. Это была уже не женщина, нет. Это жертва очередного вируса проклятой Амбреллы. Под её ударами нечеловеческой силы ломалась дверь — единственная защита Леона. Его испуганный взгляд отчаянно метался по утонувшему в полумраке коридору, ища хоть что-нибудь, что может послужить оружием в схватке, которая с каждой секундой, с каждым новым ударом становилась всё неизбежнее. Несмотря на страх и приближающуюся панику, агент нашёл в себе силы сосредоточиться и заметил на тумбочке вазу. Судя по изысканному виду, — антиквариатную, но теперь хозяйке этого дома она уже не нужна.       Сжав челюсти, мужчина крепче перехватил вазу и отскочил от двери. Та с грохотом врезалась в стену, держась на одной-единственной петле. Воцарилась тишина. Кеннеди был предельно сосредоточен и напряжён, готовый встретить опасность лицом к лицу и умертвить созданного корпорацией монстра. Но из комнаты никто не вышел. Прошла одна долгая, мучительная секунда, затем другая. Агент как никто другой понимал, что идти туда и проверять — очень плохая идея, однако с угрозой следовало разобраться до тех пор, пока она не убила кого-нибудь, включая его самого. Затаив дыхание, Леон сделал тихий и медленный шаг вперёд.       Внезапно вырвавшееся в коридор существо сбило мужчину с ног. Охнув, он выронил вазу, и та разбилась, а существо, придавив Кеннеди к полу, клацнуло гниющими зубами прямо перед его лицом. От жуткой вони из разлагающейся пасти слезились глаза и тошнота подступала к горлу. Одной рукой удерживая на расстоянии скользкое, покрытое серой слизью тело, агент другой рукой дотянулся до крупного осколка вазы и с размаху ударил существо в висок. С мерзким хлюпающим звуком осколок вошёл в гнилую плоть, и существо, захрипев, затихло. С отвращением сбросив с себя тело, Кеннеди торопливо поднялся и едва ли не бегом покинул коридор.       «Это уже не человек. Это монстр из пробирки Амбреллы» — словно мантру повторял мужчина, судорожно смывая с рук кровь и слизь, запах страха и смерти. «Если бы я не убил его, оно убило бы кого-то». Кажется, вся его жизнь состояла лишь из этих фраз. Убивать тех, кто когда-то были людьми — его работа.       «Сосредоточься на задании» — вдруг прозвучал в голове голос Джули. Пожалуй, ей стоит об этом знать. Вытащив из-за пояса чудом уцелевший коммуникатор, Леон связался с Кидман.       — Джули, как слышишь?       — Слышу тебя хорошо, Леон. Что у тебя?       Повисла короткая пауза. Когда агент соглашался на это задание, он не планировал возвращаться в свои самые кошмарные воспоминания. Поэтому ему нужна была секунда на то, чтобы собраться.       — Джули, ты знала, что здесь происходит?       — Там можно увидеть много странного. Что ты конкретно имеешь ввиду?       — Зомби. Здесь чёртовы зомби. Инфицированные, живые мертвецы, ходячие трупы, фрики, как угодно! Но они здесь. Я только что убил одного.       — Что? — тихо переспросила девушка. Мужчина не мог видеть её лица, но по голосу понял, что она шокирована не меньше него. — Постой, ты… Ты уверен?       — Мне самому не хотелось верить, но это так. Я уверен, — мрачно ответил Кеннеди.       — Чёрт возьми… — вновь повисла тишина. Видимо, Кидман тоже пыталась собраться с мыслями. — Я и представить не могу, как такое могло случиться, и, тем более, каково тебе сейчас…       — Надо сосредоточиться на задании, — невесело усмехнулся агент.       — Постарайся, — с сочувствием подтвердила она.       — Я понял. Спасибо, Джули. До связи.       Убрав коммуникатор, Леон вышел из дома и остановился. Он поднял голову наверх: на ночном небе не было видно звёзд. Ни одной. Всех их скрыли тяжёлые тёмные тучи. Даже луну они заслонили собой, стирая надежды мужчины увидеть хоть что-то светлое этой ночью.