Сдаваться нельзя сражаться

      Его шаги эхом разносились по бесконечно-длинному коридору. Стены словно давили на мужчину, нависали над ним и грозились обрушиться, похоронив под камнями. У Кеннеди не было боязни замкнутых пространств, но чем дольше он шёл по коридору, которому не было конца, тем больше он в этом сомневался. Дыхание начинало сбиваться, голова кружилась, и куда не посмотри — вокруг один холодный камень и темнота. Ощутив, что пол под ногами опасно покачнулся, Леон остановился и прислонился спиной к стене. Видимо, его состояние вызвано жуткой усталостью, как физической, так и психологической, от беготни, схваток, боли. Агент никогда не курил, но сейчас поймал себя на мысли, что с радостью выкурил бы одну, чтобы прийти в себя и унять дрожь во всём теле. К счастью или к сожалению, сигарет у него с собой не оказалось, поэтому мужчине больше ничего не оставалось делать, как постоять несколько минут, чтобы коридор перестал вращаться, и идти дальше.       В свете пламени факела Кеннеди отбрасывал большую тень на стену. Сам же огонь отбрасывал жуткий силуэт, похожий на клубок извивающихся змей, в то время как язычки огня, дрожа, стремились вверх. На секунду в свечении факела что-то мелькнуло. Это ускользнуло от мужчины; он не сразу понял, что увидел, а затем, пройдя вперёд несколько шагов, торопливо вернулся. Леон надеялся, что ему это не почудилось и что это действительно как-то поможет ему выбраться отсюда.       Этой деталью, на доли секунды попавшая в его поле зрения, оказался небольшой лаз прямо внутри стены. Он был очень пыльным, по краям вилась мягкая паутина, а в ней виднелись мёртвые жуки. Их панцири зловеще сверкали в свете факела.       Агент ткнул горящим пламенником в паутину, сжигая её, а затем присел на корточки и полез в лаз. Он был не такой уж и большой, мужчине пришлось невообразимым образом скрючиться и медленно ползти. В таком тесном пространстве катастрофически не хватало места, Кеннеди нёс факел в вытянутой руке впереди себя, из-за огня, который в тесном лазе был слишком ярким, не было ничего видно. На лице и руках он чувствовал жар от огня. От неприятного дежавю он поёжился, по спине пробежали мурашки. Сердце быстро билось в груди, воздуха не хватало. В этой чёртовой тесноте не было место даже для кислорода, а лаз всё не кончался. Плечами, коленями и головой Леон, кажется, собрал всю грязь с каменных стен, но самым ужасным было то, что к грязи и пыли постепенно стала примешиваться кровь. Под подошвой его обуви мерзко хлюпали внутренности — чьи именно, агент знать не хотел. От запаха крови и раздавленных внутренних органов к горлу подступала тошнота. Чем дальше он шёл, тем более мерзким становился лаз, красной жидкости становилось больше, она уже доходила до щиколоток, а на её поверхности плавали ошмётки кожи. Лаз уходил вниз, мужчине приходилось держать факел под самым потолком, чтобы огонь не потух. Если дело и дальше так пойдёт, то он просто захлебнётся в этой отвратительной жиже. В нос нещадно била вонь разложения, скользкие останки всплывали вверх. Чёрт возьми, откуда здесь столько крови и кишков?! Что за бойня здесь произошла?!       Желудок Кеннеди сжался в тугой комок, внутри всё похолодело. Кровь доходила уже до шеи. Ещё несколько шагов, и она попадёт в уши, в нос, в глаза, в горло. От жуткой перспективы захлебнуться в ней его всего трясло от страха. Неужели для него всё действительно закончится именно так?..       Вдруг уровень крови стал понижаться. Лаз стал подниматься и становиться просторнее. Впереди замаячил выход. Торопливо выбравшись из лазейки, Леон судорожно отряхнул одежду в безуспешной попытке избавиться от всей грязи, но кровь впиталась в ткань, а запах въелся в кожу. Теперь от этого можно избавиться лишь тогда, когда он выберется из этого кошмара. И если выберется.       Лаз привёл его в точно такой же каменный коридор без каких бы то ни было источников света. Агент огляделся вокруг, сделал несколько быстрых шагов вперёд, и вдруг оказался на развилке путей: коридор уходил прямо, влево и вправо. Мужчина осветил факелом пространство вокруг, ища на каменных стенах какие-нибудь подсказки, однако не нашёл ничего. Наугад выбрав правое направление, он проследовал по выбранному коридору. Он ничем не отличался, но через несколько метров тоже разветвлялся на несколько направлений.       Неизвестно, сколько времени Кеннеди провёл в этих лабиринтах. Он в хаотичном порядке выбирал коридоры, затем пытался найти связь между всеми этими проходами, искал зацепки, как отсюда выбраться, а после снова срывался и бросался из одного коридора в другой, окончательно заблудившись. Коммуникатор не работал, факел медленно угасал. Остаться здесь без источников света означало верную смерть так или иначе. Вдруг взгляд Леона упал на неприметную нить, натянутую в паре сантиметров над полом. Он поднёс факел ближе, освещая пол и стены, чтобы рассмотреть, что удерживает нить, однако ничего не нашёл. Судя по всему, она была зажата между камнями стен. Значит, ловушка. Хотя подобные механизмы давно утратили свою популярность и остались в прошлом веке, они действовали и на них до сих пор попадались. Тихонько хмыкнув и покачав головой, агент аккуратно перешагнул через нить, чтобы не задеть её, как вдруг камень под ногой провалился на несколько сантиметров вниз, и прямо на мужчину устремилось бревно с шипами. Лишь благодаря отточенным до алмазного блеска рефлексам он успел пригнуться, и его голова осталась на плечах, а не на том бревне. Оно пролетело мимо, а затем по инерции вернулось назад и продолжило раскачиваться, постепенно теряя скорость.       Эти ловушки стары как мир, но до сих пор работают. На них действительно всё ещё попадаются беспечные и легкомысленные люди, чья кровь засохла на остро заточенных деревянных шипах. Мужчина осторожно обогнул бревно и двинулся дальше, но уже медленнее, так как внимательно смотрел под ноги, ибо собственная голова всё ещё была ему дорога.       Лабиринт усложнялся. Коридоры становились длиннее, ответвлений и переходов становилось всё больше, и за каждым своим шагом нужно было следить, чтобы не угодить в ловушку, а каменные катакомбы были полны ими. В мерцающем, неумолимо тускнеющем свете факела было видно лишь поблёскивающие от влаги камни и мох. И если Кеннеди обнаружит ловушку, то ему придётся полагаться лишь на собственные рефлексы, потому что найти её в таком мраке он сможет, только активировав. Весь этот лабиринт — сплошное минное поле, и от перспективы умереть здесь, раздавленным внезапно рухнувшим на голову валуном, Леон был не в восторге.       Почувствовав что-то неладное, он остановился и прислушался. Он уловил металлический скрип. Этот звук доносился откуда-то из стен, и вдруг пол под агентом провалился вниз. Тот упал, однако успел зацепиться за камень одной рукой. Сжав зубы от боли, вспыхнувшей в обожжённой ладони, мужчина подтянулся и забрался наверх. Подняв с уцелевшего пола упавший факел, он взглянул вниз, туда, куда он чуть было не упал. Рухнувший участок пола уходил вниз на несколько метров, а оттуда торчал ряд заточенных деревянных штыков. Яма с кольями. Ещё бы чуть-чуть, и его бездыханное тело осталось бы на одном из многочисленных штыков.       Сглотнув, мужчина шумно выдохнул и продолжил путь. Знали бы эти черти из компании Администратора, что здесь происходит, подумали бы тысячу раз, прежде чем отправлять сюда людей. Впрочем, по сравнению с «Сетью» это просто лёгкая прогулка. Кеннеди радовало, что в этом месте было относительно спокойно, если не считать внезапных ловушек. Если он и умрёт здесь, то хотя бы быстро. По крайней мере, он на это надеялся. Его размышления о смерти прервались шорохом. Агент замедлил шаг и прислушался. Следом прозвучала какая-то возня и писк, навязчивым эхом пролетевший по коридорам. Сначала он подумал, что это могут быть летучие мыши, однако проследовавшие звуки, которые ему были знакомы до зубного скрежета и снились в кошмарах вместе с отвратительными конечностями, развеяли все его сомнения. Это действительно были его старые знакомые. Чёрт, ну неужели снова они?!       Кеннеди ускорил шаг и сворачивал в разные коридоры, однако эти звуки отчётливо слышались везде. Уж они-то знают эти катакомбы, а Леон — нет, и при таком раскладе ему вряд ли удастся спрятаться. Очередная беготня от насекомых-переростков была неизбежна. Он убрал пистолет в кобуру и покрепче сжал в руке факел: стрелять в таком узком пространстве означало лишиться слуха и сгинуть в этой проклятой системе ещё быстрее.       Они появились быстро и почти бесшумно: звук хлопающих крыльев — единственное, что выдало их, и агент заметил угрозу раньше, чем они напали на него. Он ошибся, предполагая, что это вновь пауки. Это были жуки, похожие на скарабеев, чьи тёмные панцири отливали зелёными и фиолетовыми цветами; крупные мотыльки с облезшими белёсыми крыльями и другие жукообразные твари. Они были гораздо проще устроены, чем хитрые и подлые пауки, и разделаться с ними не составляло труда.       Они напали беспорядочно, все — и разом, однако мужчина успел ткнуть в летящий рой горящим факелом, и большинство из них рассыпались горсткой пепла. В узком коридоре было очень мало места для манёвров, поэтому Кеннеди крутился на месте, отбиваясь от нападающих насекомых. Он взмахивал факелом, отгоняя их огнём и, если удавалось, поджигая, отчего катакомбы заполнялись противным писком. Свободной рукой отбивался от высоко прыгающих мелких жучков, а всех остальных, кто падал на пол, давил ногами, и каменные плиты очень быстро окрасились кровью вперемешку с останками. Такая тактика работала на ура, но насекомых меньше не становилось, а силы у Леона заканчивались. И вдруг весь нескончаемый рой будто бы по щелчку пальцев разбежался по углам, забираясь в щели между камнями. Гул в коридоре затих, и теперь в нём слышалось только тяжёлое дыхание агента. Быстро же они разбежались, но почему? Численное преимущество явно было на их стороне, что заставило их уйти? Он показал им, что сильнее их, и они решили оставить его?       Откуда-то, казалось, из самых глубин катакомб донёсся рёв. Его эхо пронеслось по всему лабиринту, по каждому коридору, оповестило каждый камень о надвигающейся опасности. Насекомые испугались не Леона. Они испугались ужаса, что таится в самом сердце катакомб. И это что-то уже приближалось, металлический грохот тяжёлых шагов слышался далеко, однако звук приближался. Агенту хотелось бросить всё и бежать назад, подальше от звуков неумолимых шагов, страх почти овладел им, но он вспомнил о ловушках и о том, что они убьют его быстрее, чем то, что вырвалось из глубин лабиринта. Страх сковывал каждую клеточку его тела, его била мелкая дрожь, рука до побелевших костяшек сжимала факел. Усилием воли он заставлял себя идти медленно и смотреть под ноги, слыша, как на все катакомбы железом гремит нечто. Мужчина как мог петлял по коридорам, запутывал след. Стук его собственного сердца стучал у него в висках, а неторопливые и уверенные шаги всё приближались.       Кеннеди поздно заметил, что каменные плиты впереди были неровные и находились не на одном уровне с полом. Они плавно ушли вниз под весом Леона, а его ноги по щиколотку провалились в песок, который медленно утягивал мужчину на дно. Последнее, что следует делать человеку, попавшему в зыбучие пески, — активно двигаться и барахтаться. Агент быстро справился с паникой и, бросив факел вперёд, попытался ухватиться за что-нибудь, но пальцы соскальзывали с влажных камней, а больше зацепиться было не за что. Он снова попал в ловушку, и вопреки его надеждам, он умрёт не быстрой смертью, а мучительной. Песок заполнит его глаза, уши, нос и рот, затем попадёт в глотку, и он задохнётся. Если повезёт — умрёт от разрыва сердца на несколько секунд раньше. С совсем неуместным горьким смешком мужчина отметил, что уже бывал в подобной ситуации совсем недавно. Вот только придёт ли он в себя в безопасной зоне теперь?..       Как в прошлый раз, как и всякий раз перед смертью, кажется, за считанные секунды до неё мужчину с головой захлестнуло отчаяние. Он хотел спасать жизни людей, но ещё он хотел жить сам. Кеннеди в отчаянии пытался выбраться из затянувших его уже по горло песков, хватался руками за каменные плиты, которые уже ушли наверх, но всё было бесполезно.       Вдруг кто-то схватил его за воротник рубашки и, словно котёнка, рывком вытянул из зыбучих песков. Леон не успел даже опомниться, как уже оказался на твёрдом и устойчивом полу. Щекой он чувствовал холодный камень, на зубах хрустели крупицы. Не скованный песками агент глубоко дышал, что в глазах потемнело, он дышал так жадно, будто в последний раз. Он попытался встать, чтобы пожать руку своему спасителю и от всей души поблагодарить его, как вдруг чья-то рука в перчатке схватила его за горло и подняла вверх. Кеннеди вцепился в неё, пытаясь разжать удушающую хватку пальцев, и только тогда в мерцающем на последнем дыхании свете факела увидел, кто его спас.       На нём был одет длинный халат из грубой ткани, поверх него был повязан грязно-белый фартук с бурыми и жёлтыми пятнами, а вместо головы был… сейф?!       Существо отшвырнуло Леона в сторону. Он несколько метров прокатился по полу, собрав рёбрами все каменные неровности, и торопливо поднялся. В руке у существа был внушительных размеров молоток с шипами, похожий на тот, чем отбивают мясо. Агент, на этот раз без предупреждений, которые в этой системе не работали, извлёк из кобуры пистолет и выстрелил в сейф, на месте которого у обычного человека должна быть голова. Пуля попала точно в замок, и существо остановилось. Оно подняло руку с инструментом и трижды с силой ударило себя по голове. На сейфе не осталось и царапины. Кеннеди готов был поклясться, что видел, как из замочной скважины ему кто-то ехидно ухмыльнулся. И, продемонстрировав свою непробиваемость, существо двинулось на Леона.       Факел потух окончательно. На миг опустилась густая тьма, из которой доносились тяжёлые металлические шаги, сотрясающие землю, и глухой грохот молота по стальному сейфу. Но затем в большом зале, в котором оказались человек и монстр, загорелись лампы. В каменном помещении они выглядели абсурдно, однако от них было гораздо больше света, нежели от факела. Зал был пуст, и места для манёвров было много, но патроны были уже на исходе, а перед агентом вновь неуязвимый монстр. Пули против него бесполезны, так каким образом его убить?       Продолжая угрожающе стучать молотом по сейфу, существо приближалось. Выждав подходящий момент, когда оно замахнётся молотом на него, мужчина ловко отпрыгнул в сторону и ударил ногой в спину. Сейфоголовый пошатнулся и торопливо сделал шаг вперёд, чтобы удержать равновесие. Кеннеди к тому времени быстро отступил, сохраняя между ними как можно большую дистанцию. Он проворачивал этот приём несколько раз, ударяя то в спину, то по ногам, то по шее, пытаясь понять, как его можно убить. Такая тактика работала до тех пор, пока Сейфоголовый не развернулся и резким ударом молота откинул агента в сторону.       Удар пришёлся на грудь и выбил из Леона весь воздух. Удивительно, что после такого лёгкие остались на месте. По всему торсу растеклась тягучая боль, а когда он начал вставать, место удара вспыхнуло болью с такой силой, что в глазах у него потемнело. Пока агент поднимался и пытался прийти в себя, Сейфоголовый подошёл слишком близко и снова нанёс удар. На сей раз молот был нацелен в голову, мужчина в последнюю секунду успел увернуться, и вместо его черепа молот пробил стену и застрял в ней. От того, с какой силой существо пыталось вытащить своё оружие, из-под инструмента сыпались мелкие камешки и поднималась пыль. В горле Кеннеди запершило, но ему казалось, что если он зайдётся в приступе кашля, его рёбра, которые и без того наверняка треснуты, сломаются к чёртовой матери. Вдруг его взгляд взметнулся к потолку, где мигающая лампа грозилась снова оставить его без света, и он нашёл способ избавиться от монстра.       С потолка свисали бетонные блоки на толстых верёвках. В голове тут же появилась идея, которая могла если не спасти, то существенно облегчить жизнь. Леон отошёл на пару шагов назад и прицелился в удерживающую бетон верёвку, ожидая. Сейфоголовый не заставил себя ждать и, наконец выдернув молот из стены вместе с несколькими камнями, двинулся на агента. Когда монстр удачно оказался прямо на нужном месте, мужчина нажал на спусковой крючок. Пуля разорвала верёвку, и бетонный блок рухнул прямо на Сейфоголового, придавив его к полу. Монстр ещё шевелился и пытался выбраться, но это было невозможно. Из-под бетона торчала нога, обутая в тяжёлый металлический ботинок, и голова-сейф.       — Что ты, чёрт возьми, такое? — спросил мужчина, присаживаясь на корточки рядом с ним.        Монстр двигал ногой, однако при всём желании не смог бы дотянуться до него. Кеннеди всматривался в сейф, в сталь без единой царапины, испачканную кровью и какой-то зелёной слизью, в замочную скважину, откуда ему больше никто не ухмылялся, однако едва уловимое дыхание всё же было слышно. И наряду с этим звуком Леон уловил стук. Прислушавшись, он понял, что стук повторялся с одинаковой периодичностью. Ещё несколько секунд ему понадобилось, чтобы осознать, что этот звук издаёт Сейфоголовый, постукивая ногой, торчащей из-под бетона.       Хотя агент привык к странностям, которые здесь происходят, по его спине пробежал холодок. Это была азбука Морзе. Этот стук. Три коротких стука, три длинных, а затем снова три коротких. Три точки, три тире, три точки.       Сигнал «СОС».       Мужчина осторожно протянул руку к сейфу и покрутил циферблат. Три оборота в одну сторону, назад, а затем обратно на три оборота. Раздался сухой щелчок. С чавкающим звуком дверца ящика открылась, и на пол вывалились гнилые куски мяса, сгустки крови и зелёная желеобразная жижа. Кеннеди резко отшатнулся от неприятного зрелища и не менее неприятного запаха. В зелёной субстанции лежала записка. Леон с опаской взял её и, прочитав, тут же бросил на пол.       «Ещё увидимся, Леон».       Как такое возможно?..       Леон торопливо поднялся, чтобы поскорее убраться из этого места. В каменной стене прямо перед ним возник проход. Агент был слишком вымотан всей чертовщиной, происходящей здесь, и даже не удивился, а просто вышел в услужливо предоставленный ему проход. Катакомбы ещё продолжались, вокруг всё те же каменные стены, пол и потолок, но вместо факелов освещением были электрические лампы. Дойдя до конца коридора, мужчина остановился перед большими воротами лишь ради двух моментов. Первое — чтобы отметить, что сочетание электрического освещения и средневековых катакомб очень странное (хотя о чём это он вообще). И второе — чтобы упереться ладонями в створки ворот и открыть их.       Мрачные лабиринты остались позади. На их место пришло серое небо, затянутое клочьями туч, и холодный пронизывающий ветер. От небольшого участка земли, куда вышел Кеннеди, шёл длинный верёвочный мост, уходящий далеко вперёд. А вокруг — сплошной туман. Леон замер, подняв голову и глядя в небо. После того, где он побывал, после того, что он видел, снова смотреть на небо было… странно? Хотя он был уверен, что оно ненастоящее, и от этой мысли на душе сделалось слишком погано. С отвращением отвернувшись, будто бы над ним нависало не небо, а очередные расчленённые трупы и гниль, агент шагнул к самому краю пропасти, через которую вёл мост.       Что там, внизу?       Он видел лишь туман, должно быть, он находится на огромной высоте. Но что скрывается под этим туманом? Мужчина был уверен, что преисподняя. Это место походило на ад. Куда бы ты ни пошёл, тебя будет ждать лишь мучения и смерть, но ты можешь остаться на единственном безопасном островке, окружённом туманом, и смотреть в ненастоящее небо. Здесь нет ничего настоящего. Можно остаться здесь, но как много пройдёт времени, прежде чем ты пустишь пулю себе в висок или сбросишься с обрыва?       Кеннеди вытащил из кобуры пистолет. Сколько он ещё сможет продержаться? Как долго ещё сможет бороться? Как много раз это чёртово место будет вытряхивать наружу все его воспоминания и заставлять возвращаться в пережитые кошмары?       Леон помнит, как много людей пострадали из-за Амбреллы. Леон знает, через что пришлось пройти маленькой Шерри. Леон помнит, как умер Луис. Леон знает о том, что Хелена потеряла свою сестру по вине Симмонса, что Крис потерял всю свою команду в чёртовом Китае. Леон слишком хорошо помнит, как Ада умирала у него на руках, а он не мог сделать ничего. И он не знает, что с ней сейчас, жива ли она?       Он не знает, живы ли подростки, за которыми его сюда отправили. У них есть ещё шансы выжить, пока агент не сыграл в русскую рулетку. Он видел слишком много смертей, чтобы допустить ещё. Да и если его предположение о вирусе окажется правдой, ему не стоит беспокоиться: смерть сама придёт к нему, и это наверняка случится очень скоро.       Убрав пистолет обратно в кобуру, Кеннеди вновь поднял взгляд на фальшивое небо, задёргавшееся, словно помехи в телевизоре. Похоже, настоящая здесь только смерть, да и та под сомнением. Разочарованно покачав головой, агент отправился к мосту. Выглядел он небезопасным, доски местами отсутствовали, обнажая густой туман внизу, однако мужчина шагал уверенно, едва ли держась руками за верёвки по бокам. Для человека, желающего застрелиться пару минут назад, шатающийся верёвочный мост над бездной был не страшнее комариного укуса.       Пока Леон шёл по нескончаемому мосту, погода начала ухудшаться. Порывы ледяного ветра шатали и без того неустойчивый верёвочный переход, заставляя идущего по нему человека инстинктивно цепляться руками за верёвки. Чувство самосохранения пока было сильнее желания покончить с собой и со всеми этими кошмарами. Начал накрапывать мелкий дождь, который, вероятнее всего, тоже не был настоящим, но он хотя бы смывал с лица и рук грязь, кровь и прочие остатки внутренностей, смывал тошнотворную вонь. Остановившись, агент глубоко вдохнул свежий, холодный воздух и опустил голову, позволяя дождю, переходящему в ливень, смыть со своих волос гниль и слизь. Он остановился на пару секунд, а затем снова продолжил путь, который стал усложняться из-за погодных условий. Ступеньки и верёвки стали скользкими, и удержаться на мосту стало гораздо сложнее. На горизонте сквозь туман стали проглядываться очертания. Они были нечёткие, но в голову к мужчине уже закрались подозрения о том, что это могло быть. Он уже видел подобное.       Древний подземный город, который когда-то был красивым и загадочным, сейчас превратился в руины. Кеннеди перешёл через мост и прошёл в город. Каменные башни у входа, служащие для защиты от врагов, были разрушены, а оставшиеся от них камни не могли остановить никого, кто захочет войти. Некогда оживлённые улицы были разбиты, дома — полуразрушены, в них отсутствовали окна, крыши прогнили. Двери, которым удавалось держаться на одной лишь петле, жалобно скрипели на ветру.       Леон медленно шёл и настороженно прислушивался к каждому звуку. Руины пустовали, но так ли это на самом деле? Опасность могла затаиться где угодно, поэтому он не убирал руки с кобуры. Порыв ветра вновь поднял пыль и закружил её в воздухе. Агент зашёлся в болезненном приступе кашля, прикрыв рот ладонью, чтобы заглушить его. Отняв ладонь, он увидел на ней кровь. Мужчина подумал было, что это последствия от удара Сейфоголового, как вдруг вены на руках почернели.       Этого не может быть…       — Леон, всё в порядке? — почувствовав прикосновение к плечу, он резко обернулся.        Конечно, позади никого не было. Кеннеди знал это, но до последней секунды надеялся… на что? Увидеть её здесь? Оказаться в этом чёртовом месте он не пожелал бы даже Симмонсу, Вескеру и Саддлеру вместе взятым. Тогда на что он надеялся? Чёрт, кажется, он перестал понимать даже себя. Наверное, он просто слишком сильно хочет увидеть её и убедиться, что она жива.       Леон продолжил идти вглубь руин города, но её голос настойчиво продолжал звать его. И впервые в жизни он не отвечал.       — Не делай вид, будто не слышишь меня.       — Это всё ненастоящее, — тихо проговорил агент, пытаясь убедить себя не останавливаться.        Это ведь правда не настоящее?..       — Это реальность, Леон. Я реальна, как и ты.       — Этого не может быть.       — Почему ты так уверен в этом?       — Я не уверен, я, чёрт возьми, знаю это, — прорычал он и ускорил шаг.        Нужно найти способ убраться отсюда. Нельзя терять время, а этот голос возник лишь для того, чтобы его запутать, не иначе.       — Тебе некуда бежать, Леон. Отсюда не выбраться.       — Я попробую.       Голос затих. Остался лишь ветер и вздыхающие от усталости дома. Кеннеди исследовал все руины города, обошёл каждое здание, заглянул в каждый уголок в поисках подсказки, как отсюда выбраться. Но ничего не нашёл. Выбившись из сил, он сел на пол и прислонился спиной к стене. Леон старался перевести дыхание как можно более безболезненно для себя самого, но боль в рёбрах всё же ощущалась неслабая.       — Я же говорила. Отсюда не выбраться.       Агент промолчал, предполагая, что голос снова затихнет, если столкнётся с полным игнорированием. Однако его обладательница была настроена решительно, хоть её здесь и не было.       — Почему ты думаешь, что меня нет здесь? Ты не видишь меня, но разве этого недостаточно, чтобы поверить?       Мужчина готов был поклясться, что почувствовал, как её тёплая ладонь мягко коснулась его щеки. Вскочив на ноги, он выхватил из кобуры пистолет и осмотрелся по сторонам. В доме по-прежнему было пусто.       — Ты думаешь, что это слишком странно? Слишком не похоже на меня? Это место меняет людей, Леон. Всех без исключения. Сколько раз ты уже пытался покончить жизнь самоубийством?       — Недостаточно, чтобы умереть.       — А сколько раз ты боролся и цеплялся за жизнь, даже когда все твои попытки были безуспешны?       Он вновь замолчал, нехотя обдумывая её слова. А ведь она была права. Это место действительно играет с ним.       — Зачем ты сражаешься за свою жизнь, а потом хочешь сдаться?       — Если бы эта чёртова система при любом удобном случае не подсовывала мне мои самые худшие воспоминания, я бы не стал так сильно желать пустить пулю себе в висок.       Им оказалось легко манипулировать: уж с его-то багажом неприятных воспоминаний это было проще простого. Кеннеди вышел из дома и со злостью пнул камешек. Он пролетел пару метров, затем прокатился по земле и ударился в деревянный столб, который вдруг вспыхнул огнём. Леон выругался от неожиданности и, сняв пистолет с предохранителя, проследовал к месту возгорания. Камень не мог высечь искру, чтобы столб сразу загорелся. Может быть, это сигнал, и сейчас в самый центр руин, на площадь, сбегутся все его обитатели, которые прятались и ждали нужного момента для нападения?       Пока агент пытался понять, что произошло, там внизу, в тумане, что-то зашевелилось. Вдруг накатила огромная волна и смыла несколько ветхих домов. Так вот что скрывалось под туманом. Это было озеро. Уровень воды поднялся из-за ливня, и теперь эти руины затопит. Вот что произошло с городом. Кусочки пазла наконец сложились в единую картину, но вопрос как теперь отсюда выбираться всё ещё оставался открытым. Вторая волна легко снесла ещё часть домов, и мужчина помчался к церкви — это была самая высокая и наиболее уцелевшая постройка. Взбежав по местами разрушенной лестнице, он подпрыгнул и, ухватившись руками за деревянные балки, подтянулся. Кеннеди забрался на колокольню и теперь ему было видно, как бушующая стихия смывает остатки города. Верёвочный мост, по которому он пришёл сюда, закрутило в водоворот и разорвало на части. Леон судорожно вцепился в балки — единственную опору, удерживающую колокольню. Уровень воды поднимался ещё выше, все оставшиеся дома и другие постройки разбило свирепствующими волнами. Видимо, ему придётся искупаться. Агент осмотрелся в поисках того, что могло бы помочь ему удержаться на плаву и не утонуть в этом шторме, как вдруг заметил что-то в воде. Нечто, похожее на гигантский порванный плавник на миг попало в поле его зрения, а затем скрылось под водой.       А вот на это он, чёрт возьми, точно не подписывался.