Глава 1.5
— Говорят, Звон — это парень… подросток. — Не, это девушка пятнадцати, шестнадцати лет, — возразила женщина. — Я слышала ее голос, когда она разговаривала с полицейским. Ну, когда задержала тех гадов, устроивших перестрелку. — Это та что была на Боулдер-стрит? — Ага, я с мужем тогда возвращались от свёкра — у бедняги был удар — мы как раз проезжали между ними, когда раздались первые выстрелы. — А кто там вообще был? — вклинилась третья женщина. Ради этого она даже чуть нагнулась, упираясь животом об край стола, так что шляпка клош скрыла ее глаза. — Барыги с Имперцами что-то не поделили. — Ах, в этом городе становится опасно жить. — И не говори, я уже боюсь отпускать свою Лейси в школу, — отпила кофе первая женщина. — Хорошо, что она учится в Иммакулате. Даже не знаю отпустила бы я ее в ту же Уинслоу. — Тот рассадник бандитов вообще пора закрыть. — Не отвлекайтесь! Барбара, продолжай… что было дальше, когда началась перестрелка? — Ах, это было так страшно. Повсюду были вспышки и грохот. Глен приказал мне пригнуться, и когда я это сделала, на мою спину посыпались осколки стекла. Несколько шальных пуль прошили нашу машину… — Дорогая, ты не пострадала? — Нет. Я уже думала, что здесь и умру, как появилась та девочка, Звон. Она как ангел в синем облаке, спустилась на грешную землю. Не расшаркиваясь с бандитами, она просто взмахнула руками и часть из них — девочки, вы не подумайте... я не брежу — превратились в облака. Да-да, облака синего дыма. Она запустила бандитов на стены и те врезавшись уже не поднимались. Часть из них была без сознания, а другие стонали, зовя на помощь. С этого момента, все закрутилось еще быстрее. Кто-то бросил еще одну гранату, и в моих ушах стоял… звон. — Приподнявшись чтобы посмотреть, что происходит, я увидела, как Глен прижимал руку к плечу. Из его пальцев вытекала кровь, а он кричал, пытаясь вытащить меня из машины. Я не слышала его голоса, не понимала, что он от меня хочет, — невольно женщина изменилась в лице, ее голос стал бесцветным, а лицо окаменело словно это маска, пока руки растягивали платочек, который женщина использовала до этого как салфетку. — В какой-то момент, он, замолчав, просто потащил меня. Для этого ему пришлось использовать две руки. От этого кровь из раны пошла быстрее, а его окровавленная рука, случайно задев прядь моих волос покрасила их в красный цвет. Я никогда не забуду тот взгляд Глена… тот холодный и жесткий. — Вытащив меня из машины, Глен присел, используя автомобиль как прикрытие, — некоторое время женщина молчала. Подруги не подгоняли ее, завороженно ожидая продолжения. — В ушах все также стоял протяжный звон, не давая мне нормально воспринимать реальность как будто передо мной шел фильм. Я с трудом понимала, что происходит. Я не знаю, зачем выглянула. Может подсознательно хотела убедиться, что все закончилось и мы в безопасности, а может хотела лицезреть как те подонки корчатся в лужах крови, как они стараются запихать в свои распоротые животы еще дымящиеся кишки. Как выплёвывая кровь, кричат от боли моля спасти их мерзкие жизни. В этот момент я хотела, чтобы Звон их всех поубивала, чтобы та девочка со всей силы бросала их на стены, где они бы разбивались как яйца, упавшие на пол. Найдя взглядом девочку, я молила ее чтобы она выдавила из них жизнь, разорвала их на кусочки, а потом растерла в фарш. — Я хотела, чтобы все они умерли: АПП, Имперцы, Барыги. Чтобы эти твари корчились в муках. Ведь из-за них город превращался в ад. Из-за них стало страшно гулять даже в дневное время суток, из-за них мой муж тогда сидел на асфальте покрытым грязным снегом и истекал кровью. Господи, я никогда не думала, что могу кого-то так сильно ненавидеть. Замолчав, Барбара уставилась в одну видимую ей точку. Только сейчас было заметно насколько она была бледной и уставшей. Заплаканные глаза теперь наоборот подчеркивались темной тушью, а темно-бордовая помада казалась ядовита и достаточно лишь одного сладкого поцелуя, и жертва будет умирать долго и мучительно. Вздрогнув от заработавшего неподалеку динамика из которого шел приятный женский голос, приглашающий посетителей гипермаркета зайти в магазины, Джуниор залпом выпил остывший чай. Он так увлёкся рассказом сидящий за другим столиком женщины, что перестал следить за окружением. Только сейчас парень вспомнил что находится не у себя дома. Он пришел сюда чтобы развеяться. Уже три дня он не выходил из дома. Практически безвылазно проводя время в интернете, он изучал все что есть по кейпам. Он много думал о своей карьере героя. Взвешивал все за и против. Тогда в порыве чувств он заявил, что больше не будет надевать маску. Но через несколько часов, когда разум немного успокоился Джуниор задумался. Ему нравилось быть героем. Он хотел, как комиксовые персонажи спасать людей и мир. Сражаться со злодеями и монстрами защищая слабых. Оказавшись в мире, где все это можно было провернуть он застопорился. У него ничего не получалось. Когда в первый раз он вышел патрулировать город, парень наткнулся на мелкого бандита грабившего небольшую бакалею. Чем все закончилось вспоминать противно. После шел банк где он чуть не погубил жизнь заложника, а потом склад. Он до сих пор видит осуждающие взгляды погибших женщин, когда закрывает глаза. Ну что ему стоило не торопиться, а позвать подкрепление? Нужно было сообщить СКП и Протекторату. Спешить не нужно было. Вместе, они бы составили план, и никто бы не погиб. Но нет, надо было выпендриться, показать, что он крутой и способен на геройский поступок. В итоге пять невинных девушек погибло под пулями и еще три лежат в больнице, а одна в реанимации и неизвестно выйдет ли та из комы. Закрыв лицо руками, эспер заставил себя не застонать. Сколько же сил, ему это стоило. Он был как раненый злобный пес не сумевший защитить ребенка хозяина. Мысленно проклиная себя, Джуниор накручивал свое состояние в мрачной решимости, стремясь наказать себя хотя бы так. А ведь в другом мире он уже убивал. Тогда почему здесь ему так плохо? Почему Джуниору противно своё существование? Эта неопределённость в себе — выводила эспера из равновесия. Раньше его мир был простым и понятным. В лаборатории, когда Джуниор впервые очнулся, не помня ничего о себе. Эспера окружали заботливые ученые. Они объясняли ему как устроен мир. Поведали, кто он такой и что из себя представляет, даже рассказали про силы сокрытые в нем. Да, Джуниор в будущем понял, что это все было сделано с корыстной целью, привязать мальчика к определенным людям. Создать связи, за которые ребенок будет держаться чтобы можно было им управлять. Но все равно его ранние воспоминания, были самыми яркими и светлыми в жизни Джуниора. Хотя зачем они заставляли изучать анатомию и организм человека с дотошностью уровня академика, эспер не мог и сейчас понять. Ну зачем ему знать, какие процессы идут в желчном пузыре и для чего нужна печень. Как ему это должно помочь в жизни? Но были и другие воспоминания. Более ранние. Почти сновидение, где он пребывал в каком-то месте где было много детей. Все они были шумными, а вокруг них сновали женщины воспитатели. Следили за детворой. Обычно эти воспоминания — а может фантазии — были едва заметными, их можно было сравнить с забытой мечтой, которая когда-то приснилась, и была столь яркой что не отпустила даже после пробуждения. Но вместе с этим было и что-то темное, наполненные липким страхом. Порой Джуниор пытался вспомнить, те моменты. Он закрывал глаза, углубляясь в недра воспоминаний. Следуя своим ощущениям, он пытался раскрыть тайны своего прошлого. Но как обычно были лишь отголоски забытых слов: крики и мольбы о помощи, а порой и видения того как он стоял посреди детской площадки. Был день, рядом с ним бегали дети, играющие в свои игры. Его за руку держала какая-то женщина. Она строго смотрела на него что-то говоря. Тогда Джуниор был другим. Молчаливым и словно мертвым. Нет, он был живым, но не в привычном для человека восприятии. Живущий и не живущий. Осознающий мир в другом восприятии. Тот прошлый Джуниор пугал эспера и одновременно с этим манил. Казалось, то чем парень был сегодня было неправильным, извращённым подобием самого себя. Словно Джуниор измазал себя с головы до ног дерьмом. В той фантазии-воспоминании была зима. Снег тихо падал на землю. Дети бегали, пытаясь перекричать друг друга, а он стоял и смотрел на них. Женщина, сжав его ладонь, привлекла к себе внимание эспера. Он обернулся и посмотрел на нее. Рот женщины открывался и закрывался пока она говорила, но он не слышал ее слов. А потом ее глаза расширились от страха. Она, закрыв рот рукой отшатнулась от эспера, чем слегка удивила его. Он лишь недавно узнал, что может удивляться и это чувство было для него новым. Она отходила, продолжая на него смотреть. Небо осветило северное сияние, а дети окружающие эспера до этого, как-то стихли. Вокруг фейерверками вспыхивал свет, переливаясь всеми цветами радуги. Постепенно женщина, начала замедляться. Ее тело изгибалось под невозможными углами принимая невероятные фигуры, как будто это было отражение из кривого зеркала. Ее глаза были наполнены ужасом, она озиралась по сторонам, пытаясь что-то сказать, но ее губы словно слиплись. Пока в какой-то момент, все не поглотила тьма. На этом моменте Джуниор всегда открывал глаза. Он не мог пройти дальше, узнать, что произошло после появления тьмы. Словно была стена, не дающая увидеть продолжение. — Хорошо, что вас спасла Звон, а не тот придурок. От слов женщины сидящей за другим столиком, Джуниора прошибла молния пройдя по позвоночнику, прямо в мозг. Он снова ушел в себя, перестав обращать внимание на окружающих. Последнее время с ним это происходит все чаще. — Да, если бы там был Щелкунчик, мы бы могли не вернуться домой. — Почему этого кейпа до сих пор не объявили злодеем? Чего СКП тянет, из-за него гибнут люди, а он до сих пор на свободе. — Он не сделал ничего плохого, — попыталась заступиться за Джуниора третья сидящая женщина. — Мальчик хочет, как лучше… просто у него не получается. — Скажи это близким погибших девушек, Люси. — Тебя там не было Люси, ты не видела всей картины. После перестрелки, когда Звон разобралась с бандитами, осталось много крови. Повсюду виднелись следы от пулевых отверстий, а гильзы ковром устилали асфальт. — Я просто хотела сказать… — Брось Люси, Щелкунчик неудачник и клоун не способный быть героем. От него одни проблемы, — спокойно сказала вторая женщина. — Было бы лучше для всех, если бы он случайно пострадал в битве с каким-нибудь злодеем. Вы не подумайте я не желаю ему зла… просто будет лучше если он больше не выйдет в город в маске. Пусть займется чем-нибудь другим. — Мег, то что ты говоришь ужасно, — смеясь сказала Барбара. — Но я с тобой согласна, будет лучше если Щелкунчик уедет из города. Сжав челюсть, Джуниор вышел из кафе. Успокоился, вернув замедляющееся вокруг себя время в норму. Не хватало, чтобы в этом кафе люди замерли неподвижно. Его настроение снова опустилось ниже плинтуса. В голове бродили мрачные мысли, отчего лицо стало хмурым. Прохожие, старались игнорировать нелюдимого молодого человека. Спрятав лицо под капюшоном, Джуниор засунул руки в карманы куртки направился к выходу. Сейчас он хотел как можно быстрее вернуться домой и не выходить из дому несколько дней. Уже подходя к выходу, на плечо эспера легка чья-то рука. Медленно обернувшись он посмотрел на охранника гипермаркета: — Сэр, пройдите пожалуйста за мной, — строго произнес мужчина, держа в руке перцовый баллончик.***
Томас Кальверт, известный по прозвищу Койл, сидел в своем кабинете. Он смотрел на стену, подперев щеку кулаком. Мыслями находясь далеко, мужчина продумывал свои следующие шаги. События складывались не так как он планировал. После нападения на склад Звоном и Щелкунчиком, всему городу стало известно, чем промышляет Кайзер. Работорговля. Эта версия была предоставлена общественности. Но Койл знал, это ширма. Прикрытие, чтобы любопытные копали в этом направлении. Похищенные люди были нужны для чего-то другого. За всем этим стояла конкретная цель, Томас не знал, что это за цель, ради которой Кайзер решил влезть в это дерьмо. Все что было известно Койлу на данный момент, это то что за Империей кто-то стоял. Некая фигура, оставшаяся в тени, о существование которой не подозревал даже он. До этого момента. Эта загадка заинтриговала Койла. Он всегда любил рыться в секретах. Вытаскивать грязное белье других людей, использовать в своих целях. Ведь так легко управлять человеком зная его слабые точки, а что может быть лучше тайны, которую человек стремится всеми силами скрыть. Взять хотя бы ту девочку кейпа с силой умника. Бедняжка, обладая такой способностью побирается на улице, воруя кошельки у людей. Но ничего, через некоторое время Томас узнает кто она такая и откуда пришла и потом можно уже будет нанимать девочку на работу. А вот тайна нанимателя Кайзера для него была скрыта. Он потратил много денег, приказал всем… почти всем внедренным в Империю кротам, копать в этом направлении. Тщетно. Эту тайну, Кайзер хранил как зеницу ока. Единственное что узнал Койл, это то что таинственный наниматель сам вышел на Империю. Он связался лично с Кайзером, после чего тот выехал вместе с Виктором и Цикадой в неизвестном направление, вернувшись лишь через два дня. Именно после этой командировки Империя начала покупать людей. Куда после их вывозили со склада, знали лишь сам Кайзер и его приближенные. Но известно, что через некоторое время, Чистота полностью разругалась с Кайзером и громко хлопнув дверью ушла, а вместе с ней и некоторые кейпы. Интересны последние слова, сказанные девушкой перед уходом: «Я больше не хочу иметь с тобой дело. Забудь обо мне и своих детях, я не позволю чтобы ты и их втянул во все это. Будь проклят весь ваш план!» Что имела девушка, говоря все это? Что за план? Это было тайной. Примечательно, Кайзер не стал препятствовать уходу Чистоты со своим сыном и новорождённой дочерью. Более того, Койл был уверен, Лидер Империи этому был рад. Словно хотел оградить детей от чего-то опасного. Стук в дверь прервал размышления Томаса. Дав разрешение войти, Койл повернулся к столу, уперев руки на стол локтями и скрыв ладонями рот. В кабинет вошел мистер Крауди, поздоровавшись с начальником, он положил ему на стол флешку: — Произошло кое-что интересное сэр. В гипермаркете Голден-марктс два часа назад было зафиксировано искажение гравитации. Оно было точечным и слабым. Но не это самое интересное… вам нужно посмотреть запись. Кивнув, Койл ставил флешку в компьютер. Включил запись. Некоторое время ничего не происходило. На записи было видно помещение кафе, где сидели люди. Койл смотрел запись, пока она не закончилась. Еще раз включив, он изучал ее пристальнее. В этот раз используя свою силу. На вид запись была самой обычной. На ней было показано обычное кафе. За столиками сидели люди, общались. Но вот он заметил странность. Отмотав назад, он внимательнее посмотрел на стекло в котором был виден холл. И только потом понял что его так смутило. Люди вне кафе двигались быстрее чем внутри заведения. Да, по записи внутри кафе была нормальная скорость, но это было внутри, когда как снаружи люди двигались как минимум в три раза быстрее. Интересно. Либо внутри кафе время было замедленно, да так что ни камера ни люди этого не заметили, либо время было ускорено вне заведения. Очень интересно. — Съемка шла в онлайн режиме, — пояснил мистер Крауди. — Наш человек из СКП скопировал запись и отправил ее нам. Он попробует достать копии данных с приборов слежения. Но пока, это все что у нас есть. — Спасибо.***
Выйдя из гипермаркета, Джуниор показал стоящим у входа охранникам средний палец. Эти парни целый час продержали его в комнате для охраны задавая всякие вопросы. Как оказалось, кто-то из посетителей решил, что Джуниор вор и вообще неприятная личность. Получив донос, секьюрити быстро отреагировали, поспешив узнать кто же Джуниор такой. А все, видите ли одежда виновата. Ну и что, что он носит поношенные вещи. И что, что прячет лицо и выглядит так словно страдает от отходняка. Это же не повод для задержания. Джуниор никого не трогал, ни к кому не приставал, а они решили, что он может быть опасным. Придурки! Если бы он хотел кому-то причинить вред, то он бы это сделал. Создать черную дыру, увеличить до размеров машины и не будет гипермаркета. Но нет, Джуниор сдержал себя. Сидя и слушая как охранники задают вопросы: откуда пришел и под чьим будет. Эспер старательно отгонял от себя мысли использовать силы. Достаточно лишь чуть расслабить скрепы и не будет проблемы. Мда, хорошо, что он не пошел на поводу желаний. Хотя ему снова пришлось возвращать время в нормальное состояние. Повезло что люди ничего не почувствовали. Посмотрев на часы, Джуниор решил не идти домой. Желания прогуляться в нем не пропало. Поэтому он медленно шел по улицам Броктон-Бея. Выйдя на центральную улицу, где располагалась мэрия, Джуниор сел на лавочку. Настроение было отвратительным. Желания что-то делать, куда-то идти отсутствовало. Мыслями возвращаясь к своей карьере героя, Джуниор не мог сдержать досадливых вздохов. Неудачник, вот кто он, а ведь эспер пятого уровня. Сколько ему ученые говорили о его силе, о том какие он может делать удивительные вещи. Даже сразу дали пятый уровень — объясняя это тем что он невероятно силен и нет смысла начинать с нулевого — и такой позор в этом мире. Посидев десять минут на лавочке, наблюдая за прохожими, Джуниор поднялся и смотря себе под ноги поплелся домой. Он хотел лишь закрыться в четырех стенах чтобы никого не видеть.***
Тейлор остановилась на крыше дома. Ветер приятно игрался с волосами под шапочкой. Она снова прогуливает школу. Каждый раз, когда девушка просыпается, она говорит себе, что это в последний раз, но все равно вместо школьного автобуса, она заходит в переулок и переодевается там в Звон. Это побег от реальной жизни. Тейлор понимала, что это не может продолжаться долго. Рано или поздно из школы позвонят отцу и сообщат ему что она долго не посещает занятия. Но девушка ничего не могла с собой поделать. Она не желала находиться рядом с Эммой и Софией. Поэтому она отдавала всю себя своему геройскому Альтер-эго. И в этом были свои плюсы. Люди узнавали ее на улице, просили дать автограф и сфотографироваться. Конечно девушка отказывалась ставить подписи, а вот сделать совместный снимок была не против. Это было мило. В такие моменты ей казалось, что у нее есть друзья. Жаль, это длилось недолго. Помассировав шею, Тейлор подошла к краю крыши. Внизу люди ходили по своим делам, машины ездили по дороге. Вечерело, уличные фонари зажигались, освещая темнеющие улицы. Уставшие мужчины и женщины стояли на остановках в ожидании автобусов, ежась под мокрым ветром. Да, про это никто не говорит, но хоть погода в Броктон-Бей и не была слишком холодной, но вместо этого она была сырой. Ветер приносил влагу с океана. Внося дискомфорт. За все надо платить, даже за теплую зиму. Сделав шаг вперед, Тейлор полетела вниз. Притяжение быстро тянуло ее к земле, обещая нехороший конец. Закрыв глаза, девушка несколько секунд наслаждалась падением. Это чувство абсолютной свободы пленило разум. Мысли бурлили кипятком, а в ногах покалывало. Сердце стучало отбойным молотком, заставляя кровь пульсировать в висках. Когда до земли оставался метр, Тейлор превратилась в облако, повисла в воздухе невесомым грузом. Определившись с маршрутом, девушка направилась к докам. Что она там искала, Тейлор и сама не могла сказать. Интуиция, что-то шептала неуверенно, но это было не то. Город успокаивался. Приближающаяся война банд, маячившая за углом, уже не пугала обывателей. Возможно, главари банд поняли, передел территории сейчас никому не нужен и новые разборки все только усугубят. Может так, а может и нет. Главное, что перестрелки уже не звучали по всему городу. Машины не взрывались вместе с людьми, а Тейлор не приходилось сражаться с кучей бандитов. Проклятье, да девушка теперь может по звуку выстрела определить: чем стреляют и какой марки оружие, а это уже показатель. — Привет Звон! Это был Эгида, он подлетел к девушке махая рукой. Сегодня он был один. Видимо заметил Тейлор и решил поздороваться. — Здравствуй, — просигналила она. Тейлор знала, что не может общаться как человек в этом состояние. Вместо этого, ее «тело» издавало своеобразный звон колокольчиков с переливами мягкого синего цвета, то усиливающегося, то ослабленного. Это можно было назвать странной морзянкой. Как ее понимали другие, Тейлор не знала. Это было вне ее понимания. По их словам они слышали слабую музыку, которая складывалась в слова. Стояк как-то даже пошутил, что из нее получилась бы певица, как Канарейка пользующаяся популярностью среди людей. — Не против если составлю компанию? — Нет. Односложно ответив, девушка продолжила лететь к докам. Рядом с ней летел Эгида. На протяжение всего пути они непринужденно общались, делились впечатлениями. Эгида рассказывал истории встреч с суперзлодеями. Смешные моменты, связанные с друзьями по стражам. Тейлор невольно получала удовольствие от общения, забыв обо всем. Женский крик, быстро привел ее в себя. Эгида, замерев, пытался понять откуда шел крик. Раздавшийся одиночный выстрел был как нож, проходящий по стеклу. Полетев в ту сторону откуда донесся выстрел, Тейлор и Эгида уже были готовы остановить преступление, возможно даже вызывать врачей для оказания помощи, но вместо этого они увидели, как фигура в темных штанах, куртке с капюшоном и маске-шлеме с черными линзами увлеченно избивал какого-то парня, лежащего на земле и закрывающего руками голову. Это был Щелкунчик, он методично пинал мужчину. Рядом с ними лежало два парня помоложе первого. Они стонали и ныли. Один держался за живот, а второй зажимал рукой окровавленный рот. Неподалеку поджав ноги сидела женщина средних лет. Она плакала, неосознанно собирая разбросанные вещи в сумочку у нее были растрепанные волосы и порванная блузка. Сомнений в том, что здесь происходило до прихода Щелкунчика больше не было. Приземлившись, Эгида подбежал к Щелкунчику: — Остановись, с них хватит! Вздрогнув, Щелкунчик резко развернулся на каблуках. Из-за шлема было нельзя определить, но Тейлор была уверена, что его лицо исказила злость оттого что его прервали. Побыв некоторое время в воздухе, пытаясь понять, что ей делать: попытаться поговорить с кейпом которого так долго искала или оказать помощь пострадавшей. Определившись, Тейлор приняв нормальную форму подошла к женщине, приобняла, отчего та отшатнулась, заговорила с ней успокаивая. Не выдержав, женщина уткнулась в ее плечо, тихо плача. — Ничего, с вами все в порядке, — говорила, как с ребенком Тейлор. Она уже привыкла к подобной ситуации. После склада ей пришлось изрядно поработать жилеткой для спасенных девушек. — Вам никто не угрожает, вы в безопасности. Те люди отправятся в тюрьму. Она продолжала говорить, не давая слово женщине. Заставляла ее слушать. Одновременно с этим, девушка смотрела на стоящих в стороне Эгиду и Щелкунчика. Как бы ей хотелось оказаться рядом и послушать, о чем они говорят. По жестикуляциям Эгиды и Щелкунчика, и то, как они по очереди указывают на скованных в пластиковые наручники, Тейлор могла сказать, что общение не заладилось. Приложив палец к уху, Эгида что-то сказал в пространство. Видимо вызывал подмогу — решила Тейлор. Закончив общение со штабом, Эгида подошел к Щелкунчику, положил руку на его плечо. От этого тот дернулся и сделал резкий шаг назад: — Не трогай меня! — Хорошо, я понял, успокойся. — Я спокоен, — скрестил он руки на груди. — Все было в порядке пока вы не заявились! Это высказывание ее задело. — Не уходи никуда, пока не прибудет отряд СКП. Нужно чтобы ты дал показания. — Ага, щас, дай только шнурки застегну. Скажите спасибо что вообще решил вмешаться… — Успокойся… — Знаешь, можешь не благодарить. Все равно в итоге та женщина обвинит меня в том, что эти ублюдки напали на нее. Я уже представляю заголовки, — провел он рукой перед собой. — Щелкунчик сидел в темном переулке, наблюдая как насильники напали на женщину. Он ждал момента, когда с женщины будут снимать одежду, для того чтобы вовремя появиться и спасти ее. Но тут он заметил «героев», пролетающих мимо и понял что-либо он вмешается сейчас, либо герои… ой простите «настоящие» герои спасут несчастную, как и должен поступать любой герой, — переведя дыхание он посмотрел на молчащего Эгиду. — так что нахер вашу благодарность, как и всех вас! Я не собираюсь сидеть и ждать, когда прибудут твои дружки и будут смотреть на меня как на мусор. Хватит и тех помоев что выливают на меня в интернете. Замолчав, Щелкунчик, развернувшись, начал уходить. Но последние слова Эгиды заставили его остановиться: — Так ты решил стать героем ради популярности? Вопрос не был бы столь жестким если бы Эгида прокричал его или грубо спросил. Но вместо этого, лидер стражей задал вопрос тихим и спокойным голосом в котором слышались нотки усталости, больше подходящие для сорокалетнего полицейского нежели для героя подростка, страдающего максимализмом. Обернувшись, Щелкунчик долго смотрел на Эгиду: — Да пошел ты. Кто ты такой чтобы спрашивать у меня подобное? Никто! Ты ничего обо мне не знаешь! Если бы я нуждался в славе, то не стал бы проливать ради них кровь и уж тем более не пошел бы в тот гребаный склад! Замолчав, Щелкунчик еще некоторое время буравил взглядом Эгиду. После быстро ушел скрывшись за углом здания, когда стали слышны звуки полицейских сирен.***
Джуниор был в бешенстве. Его переполняла жгучая злоба. Она туманила разум заставляя искать что-то на чем можно отыграться: выпустить пар, излить яд, чтобы не отравлять разум эспера. «Чертов Эгида, он вообще понимает, что сказал?» Запрыгнув на крышу, Щелкунчик осмотрелся. Он был неподалеку от своего дома. Вообще-то на ту женщину напали всего в пяти минутах от дома. Джуниор до сих пор не понимал, что та дурочка забыла в таком районе. Как она здесь оказалась? Неужели сама пришла? Если так, то она сама виновата в произошедшем. Положа руку на сердце, Джуниор не хотел вмешиваться. Он уже подходил к дому, когда услышал женский крик и мужской смех. Решив, что в этот раз ничего плохого точно не произойдет и смертей заложников не будет, эспер замедлив время, забежал домой надел шлем. В те минуты, апатия, довлеющая в нем столько дней сошла на нет. Он ощущал душевный подъем и мир уже не виделся в мрачных тонах. Было ли это воздействие его силы, эспер не мог сказать, да и не хотел гадать. Выйдя из дома, парень быстро нашел то место откуда кричали. Выбежав он увидел, как три мужика нависли над женщиной. Один держал ее руки, другой потрошил женскую сумочку, пока третий раздвинув ноги женщины срывал с нее блузку. Не тратя время на предупреждения и приказы остановиться, Джуниор ускорил себя. Подбежав, он ударил держащему женщину за руки в рот кулаком. С воплями тот повалился на спину, выплевывая кровь с зубами. Тому, кто срывал одежду пнул в живот. Третий же попытался убежать, но Джуниор быстро поймал его. Толкнув, парень словно злой пес, спущенный с цепи, начал избивать бандита. Ему было плевать что бандит сделал. О женщине Джуниор и не вспоминал. Эспер просто вымещал на нем все свое разочарование, злость и обиду что накопилась в нем. Возможно Джуниор забил бы бандита насмерть если бы не подоспел Эгида. Казалось бы, радуйся, нормальный геройский поступок. Никто не умер, даже не пострадал: не считать же синяки, выбитые зубы у бандитов и психологический шок у женщины. Сущие мелочи. Но черт, как же было их приятно избивать. И в итоге все испортил Эгида. Долбаный моралист, решивший читать ему нотацию. Да кто он такой чтобы говорить Джуниору об ответственности. Он и так постоянно себя сдерживает, контролирует чтобы сила не вырвалась наружу. И за это его никто не благодарит. Да они должны молиться за него. Пнув снег, Джуниор смотрел как тот падает с крыши вниз. Настроение снова опустилось на нижнюю отметку. Злоба сошла на нет, оставив после себя горькое послевкусие желчи. До чего же мелочным он стал человеком. Джуниор не хотел признаваться, но последние слова Эгиды сильно задели парня. Для него это было как удар кувалдой в грудь. Герой, одним вопросом вышиб из могучего эспера весь дух, срезал все слои оставив на открытом воздухе оголенные нервы. Чувствуя презрение к самому себе, Джуниор сел, облокотившись об стену. Сейчас он был в каком-то закутке, здесь было темно и воняло мусором с отходами жизнедеятельности. Но эспер не обращал на это внимания, наоборот он считал, что тут ему самое место. Парню было тошно, еще немного и потеряет сознание. Мир словно стал с ног на голову, а небо грозилось упасть на голову. В этот момент перед его глазами предстала та комната, где у его ног лежал стонущий мужчина с оторванной ступней, а рядом обняв своего отца сидела маленькая девочка с ужасом и ненавистью смотрящая ему в глаза. О, тогда он ощущал себя сильным, Джуниор считал, что все так и должно быть. Слабые под ногами сильных. Простая философия, где не нужно задавать себе сложные вопросы. Зачем думать о чем-то возвышенном, развиваться и становиться лучше. Есть сильные и слабые. Все, ничего в этом уравнение не нужно. Остальное лишь испортит простую картину мира, привнесет новые мазки на черно-белый холст, усложнив композицию. Когда же Джуниор засомневался в себе? Когда задумался, что где-то он не там свернул? Когда он добавил серый цвет в свою картину мира? «Как же стало сложно», — Ударив затылком кирпичную стену, Джуниор посмотрел на чистое звёздное небо. Уже ночь? Он смотрел на звезды, надеясь, что его кто-то найдет. Какой-нибудь прохожий, зайдя сюда для того чтобы справить нужду, заметит сидящего Джуниора. Сейчас эспер как никогда нуждался в чьей-то поддержки. Груз прошлого нещадно давил на сознание. Убитые им люди воплощались перед ним в своих последних минутах жизни: изуродованные, раздавленные с перекошенными от боли и ужаса лицами и пустыми глазами. Они не обвиняли его, не осуждали, даже не спрашивали за что он их убил. Они просто стояли вокруг и смотрели на него. Это было еще больнее. Моля, чтобы хоть кто-нибудь пришел к нему, хотя бы Эгида или Звон, он зажмурился. Он хотел, чтобы его спасли из той бездны в которую он проваливался. Джуниор даже готов был присоединиться к стражам, лишь бы протянули руку помощи. Увы, никто не пришел. Через двадцать минут, Джуниор поднялся и неровной походкой вышел из переулка. Оглядевшись, он пошел в сторону дома. Его голова была опущены, а плечи поникли от незримого груза что нес парень на себе.