Омега

Дети — цветы жизни. И только во власти родителей не дать им превратиться в сорняки. © Бён Хэвон. 66 лет. Бизнесмен

      Едва автомобиль успел остановиться перед крыльцом дома, как Бэкхён вылетел из салона, звучно хлопнув дверцей. Не дожидаясь плетущегося где-то сзади Тэхёна, омега стремглав бросился к дверям, уже вскоре проносясь мимо столпившейся возле лестницы прислуги. Достигнув второго этажа за считанные секунды, Пак без стука открыл массивную дверь чужого кабинета и вошёл, заявив о своём появлении очередным хлопком дверью.       Встретившись взглядом с Чанёлем, Бэк на мгновение растерялся, однако поспешил взять себя в руки, сжав кулаки и нахмурившись. — Отец, послушай… — Молчать! Даже не смей его защищать! — гневно прокричал Хэвон и закашлялся, тяжело оперевшись на стол. Мужчину едва ли ни трясло от переизбытка негативных эмоций, однако с каждой секундой он лишь больше распалялся, стреляя гневными молниями из глаз. Мельком взглянув на сына, альфа перевёл взгляд на Пака, стоящего перед его столом, и скрипнул зубами, прежде чем заговорил. — Он опорочил твоё имя, опозорил тебя и нашу семью! Знал я, что нельзя было восемь лет назад так легко опускать руки, как чувствовал! — Господин Бён… — начал было Чанёль, однако тут же осёкся, поймав испепеляющий взгляд мужчины. — Я тебе слова не давал! — хлопнув по столу, Хэвон обогнул его и подошёл к альфе вплотную. Заметив, что Бэкхён намеревался вмешаться, старший Бён взглядом заставил омегу стоять на месте и вновь обратил своё внимание на Пака, ткнув пальцем ему в грудь. — Я собственными руками тебя раздавлю, понял? Заставлю ответить за все годы, что ты дурил моему сыну голову, — альфа почти рычал, мерно надавливая пальцем на чужую грудь, явно пытаясь сделать ещё больнее. Однако Чанёль стоял недвижно, лишь челюсти сжал и нахмурился. — Я покажу тебе, какая участь ждёт предателей, паршивец. А до тех пор, чтобы духу твоего не было ни в моём доме, ни рядом с моим сыном. Пошёл вон! — выплюнул Бён сквозь зубы и отвернулся, намереваясь вернуться за стол. Проигнорировав почтительный поклон Чанёля, мужчина сел в своё кресло и даже не взглянул на Пака, когда тот направился к двери.       Гипнотизируя отца злым взглядом ещё пару секунд, Бэкхён чертыхнулся и вышел следом за Чанёлем, нагнав его на первых ступеньках лестницы. Схватив альфу за руку, Бэк настойчиво потянул его обратно и повёл в конец второго этажа, заводя в одну из гостевых комнат, предусмотрительно запирая её изнутри.       Развернувшись к мужчине, омега на мгновение замер, не разрывая зрительного контакта, после чего сделал навстречу несмелый шаг. Осторожно окинув мужа взглядом, Бэкхён неуверенно помялся, однако уже через мгновение сократил между ними расстояние, прижимаясь к альфе всем телом. Втянув носом запах бергамота, омега наконец выдохнул, почувствовав родные руки на своей спине. — Солнце… — Я скучал, — прошептал Бэк, прижавшись к Паку сильнее. Почувствовав невесомый поцелуй в макушку, омега поднял на мужчину взгляд и улыбнулся, зарываясь пальцами в его волосы. Заглянув в глаза супруга, Бэкхён почувствовал безмерное спокойствие, и тёплые руки на пояснице это ощущение только подпитывали.       Прикрыв глаза, омега обнял Чанёля крепче и встал на цыпочки, отвечая на нежный поцелуй. Скользнув руками по широким плечам, Бэкхён сжал в пальцах ткань чужого пиджака и звучно выдохнул в чужие губы, чувствуя, как в животе всё в наслаждении скручивалось. Расставание длиной в несколько дней дало о себе знать сполна, когда почти невинное касание губ переросло в нечто томное и тягучее. Омега в этом растворялся целиком и полностью, не желая прекращать этот момент как можно дольше.       Бережно держа мужа в своих руках, Чанёль ласково провёл одной рукой от поясницы до середины спины и на секунду оторвался от сладких губ, обдавая их горячим дыханием. Заметив в глазах омеги осоловелый блеск, Пак выдохнул и коротко поцеловал мужа в уголок тонких губ, успокаивающе погладив Бэкхёна по волосам. Омега же мазнул губами по чужому подбородку и положил голову на плечо супруга, по-прежнему сжимая пальцами ткань его пиджака. — Мы что-нибудь придумаем, — уверенно произнёс Чанёль после затянувшегося молчания и зарылся носом в пепельные волосы. Запах магнолии ударил по рецепторам, точно поток сквозного ветра, расходясь по телу чем-то тёплым и будоражащим. Мужчине слишком этого не хватало. — Нечего придумывать, Чанёль. — Бэкхён чуть отстранился и взглянул на мужа с нескрываемой безысходностью во взгляде. Пусть омега и не видел отца последние три года, он знал его намного лучше Пака и прекрасно осознавал, на что он способен. — Отец восемь лет ждал шанса, чтобы встать между нами. И он не будет нам помогать, если узнает правду. Он придёт в бешенство! И не успокоится, пока не убедится, что мы действительно разошлись. Чёрт, — Бэк сглотнул и зажмурился, утыкаясь лбом альфе в грудь, — я должен был это предвидеть. — Ты не виноват, слышишь? — твёрдо отрезал Пак, взяв лицо омеги в свои ладони. Нежно погладив кожу большими пальцами, мужчина заставил супруга смотреть ему в глаза. — В конце концов, мы можем свернуть всю эту фикцию с разводом, если так и не найдём выход. Всё будет в порядке. — И потратим время впустую? — Высвободившись из объятий, Бэкхён сел на край кровати и закрыл руками лицо. Омега привыкал к одиночеству эти несколько дней вовсе не для того, чтобы всё бросить и начать с нуля. Бэк не хотел переживать всё это заново, как и доводить всю ситуацию до крайности.       Почувствовав прикосновение к своим рукам, Бэкхён отнял руки от лица и взглянул на Чанёля сидящего перед ним на корточках. Мужчина задумчиво перебирал пальцы омеги и поджал губы, не увидев кольца на его законном месте. От этого по телу шли неприятные мурашки, пробуждая в груди липкий неосознанный страх. — Что он может сделать? — подняв на омегу напряжённый взгляд, Пак замер в ожидании, в то время как Бэк отвёл взгляд и отчаянно вздохнул. — Что угодно. Поднимет на уши своих юристов, будет давить на меня, а теперь…вполне может закрыть меня здесь, пока я не подпишу все документы на развод. — Я тебя увезу. — Похищение? — Бэкхён невесело улыбнулся и переплёл с альфой пальцы, опустив взгляд на замок из их рук. — Бесполезно. Он уверен, что ты меня предал, а он такое не прощает. Наш папа… ушёл к другому. Отец его ненавидит. А если расскажем правду… боюсь, он тогда действительно запрёт меня в клетке. — Прости, — на выдохе произнёс Чанёль и прижался лбом к коленям омеги, по-прежнему держа его за руки. — Не нужно было устраивать весь этот спектакль с изменой. — Мы не знали, что так будет, — Бэк мотнул головой и крепче сжал чужую руку. — Отцу не было до меня дела три года. Он бы, наверное, обо мне так и не вспомнил, не задень всё это его хвалёную репутацию. Он не отступится. — Предлагаешь развестись? — Пак резко вскинул взгляд и поднялся, отпустив руки Бэкхёна. Чанёль начал мерить комнату широкими шагами, нервно растянув узел галстука. — Не слишком ли? — А у нас есть выбор? — Омега решительно возвёл на мужа прямой взгляд и закусил губу, сжав пальцами край пледа на кровати. — Так нам удастся сохранить тайну и отец наконец успокоится. В конце концов, мы с самого начала допускали возможность настоящего расторжения брака. И… мы можем сыграть свадьбу снова. — И он снова будет против. Замкнутый круг. — Восемь лет назад у нас это получилось и без его благословения. А будь у нас больше времени, возможно, нам удалось бы договориться с ним и сейчас. — Закончив, Бэкхён поднялся и подошёл к супругу сзади. Осторожно тронув его за плечо, омега поджал губы, когда альфа развернулся, не скрывая во взгляде сомнения. — Я тоже не хочу этого, Чанёль, но сейчас лучше уступить. Отец постарается, чтобы отнять у тебя как можно больше, если мы будем продолжать ему сопротивляться.       Мужчина смотрел на Бэкхёна с минуту, после чего возвёл взгляд к потолку, явно обдумывая всё по второму кругу. Альфа то мрачнел, то успокаивался, прикрывая глаза на пару секунд, в то время как Бэк был вынужден лишь молчаливо ждать. — Подадим заявление завтра утром, — наконец подал голос Чанёль, напряжённо сомкнув брови на переносице. — Я договорюсь, чтобы его рассмотрели вне очереди, поэтому к концу этой недели нас разведут. — Я постараюсь убедить отца, чтобы он не влезал в процесс раздела имущества. Не буду ни на что претендовать и… оставлю твою фамилию, — решительно проговорил Бэкхён и грустно улыбнулся. — Думаю, без скандала не обойдётся, поэтому я останусь здесь на пару дней, — закончил он с нотками обречённости и посмотрел Чанёлю в глаза, однако тут же отвернулся, почувствовав влагу. — Бэкхён-а…       Пак молча обнял омегу со спины и провёл носом по щеке, нежно целуя в висок. Понимание, что это всё лишь временная необходимость, мало чем помогало воодушевиться и принять это как данность. Брак приходилось расторгнуть, когда он только начал значить для супругов что-то важное. Как в какой-то дурацкой комедии, смеяться над которой совсем не хочется. — Тебе пора уходить, — развернувшись в кольце рук, произнёс Бэкхён, разрывая звенящую тишину. — Если отец увидит — спустит с лестницы, — с усмешкой добавил омега и спрятал кривую улыбку на груди альфы. — Боже, будто мы какие-то подростки. — Я бы скорее удивился, если бы он этого не сделал, — улыбнувшись, ответил Чанёль и поднял лицо омеги за подбородок. Коснувшись его губ в невесомом поцелуе, мужчина нехотя выпустил Бэка из своих рук. — Я приеду, как решу всё с документами. — Буду ждать, — изобразив подобие улыбки, пообещал омега и первым двинулся к двери. Проводив альфу до лестницы, Бэкхён проводил фигуру мужчины взглядом и махнул ладонью на прощанье, когда Пак на мгновение обернулся. Когда же входная дверь за ним закрылась, омега обнял себя руками, чувствуя колючий холод.

***

— Тебе нужно успокоиться, — произнёс Хичоль, подвигая к Бэкхёну чашку ароматного чая. — Он с мелиссой, — добавил омега и уселся за стол напротив брата, взволнованно подняв на него взгляд.       Бэк же лишь благодарно кивнул и пригубил напиток, блаженно прикрывая глаза.       Утро в родительском доме началось для Бэкхёна с головной боли и значительной слабости. Не было ни аппетита, ни желания выходить из комнаты вообще. Пожалуй, не появись в доме брат, омега так и пролежал бы недвижно в постели, гипнотизируя взглядом потолок.       Ким приехал ранним утром, тем самым спасая Пака от эмоциональных баталий наедине с собой. Быстро определив состояние Бэкхёна, старший омега вручил ему сменную одежду и отправил под тёплый душ, обещая ждать на кухне. Туда Бэк пришёл уже через двадцать минут, позволил брату усадить себя за стол и продолжил молчаливо сверлить взглядом стол, не выражая каких-либо конкретных эмоций.       За окном тем временем поднималось солнце, предшествующее тёплому дню. Дом окутала будничная суета, исключая почти безлюдную гостиную, где расположился Тэхён, бездумно переключая каналы. — Ты меня, конечно, прости, Бэк, — начал Хичоль, желая разрядить напряжённую обстановку — на подавленного брата смотреть Ким просто не мог, — но отец в этой ситуации прав. Чанёль предал тебя и… — Он меня не предавал, — непоколебимо перебил старшего Бэкхён и крепко сжал пальцами ручку чашки. — Я говорю правду, — добавил омега тоном, не позволяющим усомниться, и отодвинул недопитый чай, скривившись от терпкой горечи на языке. Хичоль смерил младшего вопросительным взглядом и заломил бровь, скрупулёзно собирая полученную за этот день информацию в некое подобие логичной цепочки. Получалось так себе, потому что гремящие на весь Сеул новости явно без причины бы не появились. — А как же развод? — Нет никакого развода. Не было до вчерашнего дня, — понуро отозвался Бэкхён и сцепил пальцы в замок. — Подожди, я ничего не понимаю. — Выставив вперёд раскрытую ладонь, как сигнал дать ему пару минут, Хичоль нахмурился, прокрутив в голове парочку догадок, однако тут же отмёл их прочь. — Тогда зачем?.. — Ким смотрел на брата в упор и выдохнул, когда Пак отвёл взгляд, наверняка что-то утаивая. А омега помнил, что младший делился с ним почти всеми проблемами, исключая одну довольно щепетильную тему. — У вас проблемы, — сделал вывод Хичоль и прищурился, не скрывая своего упрёка. — Точно. Все эти телохранители… Можно было догадаться. — Отец не знает. И не должен узнать, — не поднимая головы, заговорил Бэкхён, сжимая пальцы до побеления. — Хватит и того, что он узнал о месте Чанёля в Совете.       Омега прикрыл глаза и выдохнул, вспоминая тот ужасный вечер. Три года супругам удавалось скрывать от старшего Бёна всю эту историю с незаконным бизнесом, пока однажды до Хэвона не дошли слухи от партнёров. Альфа в тот раз устроил скандал нешуточный, а когда Бэкхён встал на сторону мужа, сказал, что более не желает видеть на пороге своего дома ни Бэка, ни «этого бандюгу». — И что теперь? — Развод. Лучше уступить, пока отец не приволок нас за шкирку писать заявление. Он сейчас только и думает о том, как бы оторвать от Чанёля кусок побольше. Я хотел поговорить с ним, чтобы он не вмешивался в раздел имущества, но он меня даже слушать не хотел, — ответил Пак и вздохнул, вспоминая свою попытку обсудить с родителем этот вопрос. Альфа выставил сына за дверь сразу же, как Бэкхён обмолвился о своём нежелании претендовать на что-либо. Мужчина наотрез отказался слушать дальше, а потому о сохранении фамилии омега не рискнул даже слова сказать. — Я не знаю, что теперь делать. — Я могу поговорить с ним, — решительно предложил Хичоль, ловя сомневающийся взгляд Бэка. Омега как-то невесело усмехнулся и закрыл руками лицо. — Можно подумать, это что-то изменит. Он меня ненавидит. — Глупости не говори! — строго воскликнул Ким. — Ты его сын. — Сын, которого он всю жизнь считал своей ошибкой? Хи, ты же его знаешь, он никогда не уступит, если считает, что в чём-то прав. Он просто непробиваемый! — Дай мне полчаса, — твёрдо проговорил Хичоль и встал из-за стола. — Нужно хотя бы попытаться. — Прямо сейчас? — Бэкхён опешил, взволнованно взглянув на брата. Стресс последних суток сказывался на организме не лучшим образом, отчего головная боль ощущалась всё отчётливее. Бэк, кажется, чувствовал головокружение уже от того, что резко поднял голову. — Прямо сейчас, — кивнув, ответил Ким и похлопал брата по плечу. — А ты иди к себе и отдыхай. Смотреть страшно, — по-доброму усмехнулся омега, а после добавил. — Я зайду, как разберусь.       Проводив старшего брата взглядом, Бэкхён шумно выдохнул и зажмурился до цветных кругов перед глазами, тяжело вставая со стула. Чондэ это вряд ли понравится, но омеге просто жизненно необходимо обезболивающее.

***

      Поставив опустевший стакан на стол, Чанёль нервно отодвинул от себя бутылку коньяка и сжал пальцами переносицу. Звенящая тишина, стоящая в кабинете, вопреки ожиданиям его хозяина, совсем не успокаивала, а лишь нагнетала обстановку и давила на гудящую голову. Пак, честно говоря, уже давно не чувствовал себя настолько паршиво.       Бросив взгляд на сад, мужчина навалился на спинку кресла и сжал пустой стакан, напряжённо вглядываясь в цветущие клумбы. Магнолия уже отцвела, однако альфе всё ещё казалось, что всё вокруг пропиталось запахом её цветов. Раньше Чанёль этого и не замечал, привыкнув к сладкому аромату, в то время как сейчас в нём буквально задыхался. От этого хотелось выть побитым зверем, какой бы выдержкой Пак не отличался.       Без Бэкхёна было плохо, пусть им и удалось встретиться спустя несколько дней. Да, в свете не самых лучших событий, но на это было уже как-то плевать. Чанёль, на самом деле, уже и забыл, что там ему в гневе рычал Бён-старший, потому что мысли со вчерашнего дня крутились совершенно на другой орбите.       Пак развод отвергал, несмотря на то, что они с Бэком всё насчёт этого решили. Это было на неком подсознательном уровне, словно какая-то сущность внутри, начинающая рычать сразу же, стоило только подумать о расторжении брака. Разум, твердящий, что всё это лишь очередной фарс, помогал мало чем, отчего Чанёль сбился считать выпитое за последние сутки.       Потаённые страхи, не подающие признаков жизни последний месяц, рвались изнутри гейзером, разрывая душу на жалкие клочки. И это при том, что мужчина заранее готовил и себя, и Бэкхёна к такому повороту событий. Легче не становилось, как бы долго альфа не напоминал себе, что вся эта ситуация не продлится дольше пары месяцев. Чанёль более чем готов встать на колено ещё раз, готов ждать церемонии столько, сколько потребуется, и обойтись даже без неё, если так будет нужно. Пак вполне в состоянии подождать и целый год, однако не мог смотреть на чужие руки и не находить на них кольца.       Альфа слишком привык к Бэкхёну рядом, привык видеть его каждое утро, как и к тому, что омега только его. И тут дело даже не столько в кольце, символизирующем эту самую принадлежность, сколько в чувствах и банальной ревности. Чанёль прекрасно понимал, что для последней поводов нет и в помине, однако не мог отделаться от всплесков какого-то первобытного собственничества.       Услышав щелчок открывшейся двери, Пак и ухом не повёл, продолжая всматриваться в вид за окном. Чанёль был слишком мрачен и взвинчен, что вошедший Цзытао сразу заметил, предусмотрительно храня молчание ещё около двух минут, что мужчина не обращал на него внимания. — Садись, — холодно произнёс Пак и указал телохранителю на один из диванов. Немного подумав, мужчина вновь заполнил стакан коньяком и лишь после этого обратил на подчинённого свой взгляд. — Есть новости? — Не так много, как хотелось бы, но нам удалось поймать Тигра в нескольких местах. Он встречался с мелкими бандами не так давно, а они занимаются лишь заказными убийствами. Думаю, он собирал подельников, чтобы… — Чтобы напасть, — договорил Чанёль и задумчиво пригубил алкоголь. — Хоть что-то идёт по плану, — криво улыбнувшись, хмыкнул он и сделал несколько глотков, даже не поморщившись. — Сними половину ребят с охраны, пусть думают, что мы их не ждём. — Слишком рискованно. Они могут попасть в дом. — Плевать. Чем больше мы их отловим, тем больше информации получим. — Допив остатки коньяка, Пак вновь подвинул бутылку ближе. — Что там насчёт Чона? Неизвестно, зачем он так активно интересовался Крестом?       Цзытао помолчал с минуту, следя за тем, как тёмная жидкость заполняла стакан почти до краёв, а после вскинул взгляд на Чанёля, нахмурившись с явным неодобрением. Впрочем, говорить мужчина ничего не стал, продолжая украдкой наблюдать. — Под его крылом находится много бывших гангстеров именно из Креста. Он подобрал их, когда группировку развалили. — Тигр среди них? — Пока не знаем. У нас нет точного списка всех членов этой шайки, поэтому поиск весьма затруднителен. Хосок сейчас проверяет трёх человек. Возможно, что кто-то из них Тигр под другим именем. — Ещё что-то? — Кивнув, Чанёль на секунду поднял взгляд и вновь опустил на стакан, получив в ответ отрицательный жест. — Тогда свободен.       Цзытао тут же поднялся с дивана и развернулся, чтобы уйти, однако в последний момент всё же передумал и глянул на Пака через плечо. Мужчина же, видимо, этого не заметил, так как продолжал прожигать взглядом алкоголь, явно о чём-то задумавшись. Затем, закрыв глаза, альфа осушил стакан одним залпом и нервно запустил пятерню в волосы. Видеть такого Чанёля телохранителю не доводилось даже после провальных переговоров. При мысли об этом Цзытао будто бы разом ощутил тяжесть повисшего в кабинете напряжения. — Много пьёте, Босс, — с явным упрёком в голосе произнёс китаец и нахмурился, встретив недовольный взгляд Пака. Мужчина его выдержал стоически и вздохнул, когда Чанёль будто бы специально выпил очередную порцию алкоголя. — Свободен, Цзытао, — повторил альфа с нажимом и отвернулся к окну. Когда же дверь за подчинённым закрылась, Пак с чертыханьем отодвинул от себя пустой стакан и запрокинул назад голову. Следовало бы успокоиться. По крайне мере, хотя бы попытаться.

***

      Вдохнув полной грудью, Хичоль постоял перед дверью ещё пару секунд и лишь после этого постучал костяшками о дерево. Услышав приглушённый голос, позволяющий войти, Ким потянул за ручку и переступил порог чужого кабинета.       Хэвон сидел за своим рабочим столом, привычно сгорбившись над документами. Потерявший молодость мужчина не растерял и грамма своей грозной ауры, отчего чисто детские отголоски осторожности в Хичоле активизировались уже на уровне инстинктов. Омега ожидаемо так и не был награждён чужим взглядом, поэтому обратил на себя внимание сам, когда сел в кресло напротив стола и нарочито громко кашлянул. — Почему ты отказал Бэкхёну в его просьбе? — заговорил Ким, не собираясь начинать издалека. Их отец всегда был предельно прямолинеен и не любил, когда о причине своего визита собеседники начинали говорить спустя полчаса бесполезной болтовни. — А я должен был так быстро забыть о содеянном этим… — не находя подходящих слов, Хэвон чертыхнулся и резко выдвинул первый ящик, доставая из него несколько папок. Бросив их на стол, мужчина нарочито сосредоточенно углубился в работу, как бы показывая, что слушать дальше не намерен. — Прекрати, — хмуро упрекнул отца Хичоль и сдавил пальцами подлокотники. — Я тоже был против этого брака, в какой-то степени против и сейчас, но ты хоть раз пытался Бэкхёна понять? — Я должен был принять этого Пака с распростёртыми объятьями? — рыкнул Бён на сына и нервно отодвинул от себя бумаги, откинувшись на спинку кресла. Напряжённо смерив омегу взглядом, мужчина начал цедить сквозь зубы: — Бэкхён готовился к помолвке, собирался занять место в компании, пока не появился… этот. Он испортил ему жизнь! — Ты прекрасно знаешь, что это не так, — стоял Хичоль на своём, упорно выдерживая пристальный взгляд. — Ты лишил Бэкхёна выбора, держал в клетке, как какую-то зверюшку. Ты был помешан на своих планах, забыв, что Бэк не раб, а твой сын. — Если бы не мои планы, он бы превратился… — В нашего папу? — Нахмурившись, Ким фыркнул. — Ты всегда их сравнивал, считал Бэкхёна тем, кем он не является. Ты всегда видел в нём своего мужа-предателя. Почему? Потому что Бэкхён просто родился таким? Потому что просто похож чертами лица? Ты хотя бы вдумайся, как это глупо! — Учить меня пришёл?! — посуровев, рявкнул Хэвон и поднялся из-за стола, вцепившись в край столешницы. — Констатировать факты, — холодно припечатал Хичоль и сложил на груди руки. — Ты ненавидишь Чанёля — пусть. Он чужой человек в нашей семье и, если уж говорить начистоту, тоже всего этого не заслуживает. Но Бэкхён твой сын, родной, кого бы он тебе не напоминал. Так пойми наконец, что он тебе ничего не должен! — Этот подлец променял его на какую-то шлюху! И если мой сын простит такое, то я его больше знать не хочу! — И тем самым потеряешь его окончательно, — добавил Ким с осуждением и встал с кресла. Глянув на отца с вызовом, Хичоль вздохнул, ещё секунду выдерживая зрительный контакт, после чего развернулся и бросил через плечо: — Выполни его просьбу хотя бы раз, если не хочешь, чтобы он полностью в тебе разочаровался.       Закончив, омега вышел за дверь, не оборачиваясь, и пошёл прочь от кабинета, где буквально каждый закуток пропитался чужой злостью и раздражением. Оказавшись на террасе, Хичоль облокотился о перила и устремил взгляд во двор, легко находя на одной из выложенных плиткой дорожек фигуру младшего брата. Окутываемый чувством дежавю, Ким выдохнул и закрыл глаза, отгоняя непрошенную страницу воспоминаний.

2001 год. Декабрь. Хичолю 20 лет

      Хичоль сидел с книгой на диване в гостиной, когда сзади к нему подкрался один конкретный омега, резко схватив старшего за плечи. Отражение в выключенном телевизоре всю его затею раскрыло сразу же, поэтому повернулся Бён к нему в абсолютном спокойствии. — Ты повзрослеешь когда-нибудь? — Хичоль усмехнулся и похлопал по дивану рядом с собой. Младший в ответ фыркнул, но всё же уселся рядом с братом, поставив на колени небольшую коробку. — Что это? — Подарок, — обобщённо ответил Бэкхён и переставил презент на колени брата. — Не тебе! — воскликнул он тут же, стоило Хичолю потянуться к ленточке, коей коробка была перевязана.       Вопросительно взглянув на младшего, Бён усмехнулся и откинулся на спинку дивана, выжидая объяснений. Бэкхён же смотрел исключительно на свои руки, комкающие край домашней рубашки, что явно выражало его смущение. Подтверждению этому служил лёгкий румянец на щеках и поджатые губы. — Тот альфа, который помог мне. Ты можешь передать ему? — наконец заговорил омега, вскинув на старшего умоляющий взгляд. — Отец не выпускает меня из дома, если бы не это, я бы и сам съездил в больницу.       Хичоль умилённо растянул губы в улыбке и вновь взглянул на коробку, трогательно украшенную наклейками. Налеплены были преимущественно цветы и собаки, и только в самом углу было небольшое сердечко, приклеенное на стикер с надписью «Для моего рыцаря». Мило. — Передам, — заверил омега уверенно и похлопал брата по спине. — Но я надеюсь, в коробке нет ничего сомнительного, — подмигнув ему, добавил Хичоль и встал с дивана прежде, чем Бэкхён замахнулся для шлепка.       Бэк после этого убежал на второй этаж, в то время как старший решительно настроился ехать. Буквально через полчаса омега стоял на пороге кабинета отца, входя после короткого стука.       Мужчина стоял возле окна, задумчиво сканируя взглядом задний двор. Мельком глянув на сына, Хэвон засунул руки в карманы брюк и едва заметно кивнул, как бы говоря, что готов слушать. — Собираюсь ехать в больницу к тому юноше. От тебя что-то передать? — закрыв за собой дверь, спросил Хичоль и выжидающе сложил руки на груди, повесив ручку пакета на запястье. Омега, честно говоря, ничего кроме банальных благодарностей от отца и не ждал, а потому и не удивился его ответу. — Спасибо. Этого достаточно, — холодно бросил мужчина и развернулся, уронив взгляд на чужой пакет. Заметив ленточку через полупрозрачный материал, альфа нахмурился и вопросительно заломил бровь. — Что это? — Подарок, — уклончиво ответил Хичоль и недоверчиво взглянул на родителя, заметив изменение в его настроении. Альфа быстро пересёк разделяющее их расстояние и выхватил пакет из рук опешившего сына, быстро удаляясь к столу. — Ты серьёзно? Это всего лишь в знак признательности! Хватит с Бэка и того, что ты посадил его на домашний арест. Отец!       Хэвон же все потуги омеги до него достучаться будто бы и не слышал, бесцеремонно разрезая некогда аккуратный бант. Отбросив остатки ленты на стол, мужчина сразу же открыл коробку, без зазрения вываливая всё её содержимое. — Ты просто невыносим! — Хичоля от такой наглости начинало потряхивать и колотить от неконтролируемого раздражения. Однако все возмущения застревали где-то в глотке, стоило отцу лишь взглянуть на него исподлобья.       Альфа тем временем взял в руки конверт, лежащий среди сладостей и конфетти. Недолго думая, мужчина вскрыл его, разрывая склеивающий бумагу стикер в виде звёздочки, и вытащил сложенный лист бумаги, из которого выскользнула небольшая фотография.       Хичоль терпеливо наблюдал, надеясь, что родителю ещё хватит ума не читать послание, адресованное не ему, однако и здесь вся вера пала крахом, когда Бён забегал глазами по строчкам. Мужчина стремительно мрачнел, напряжённо сжимая пальцами край листа, а после уронил взгляд на выпавшую фотографию. Небольшой палароидный снимок был подписан красной ручкой и отмечен всё той же наклейкой с маленьким сердечком. — Чушь, — скривившись, фыркнул Хэвон и вновь закинул всё в коробку. Альфа даже не удосужился закрыть её крышкой, когда отправил всё в мусорное ведро под столом.       Хичоль смог лишь обескуражено выдохнуть и выйти за дверь. Омега быстро пересёк коридор, распахивая дверь на террасу, уже через секунду выбегая на свежий воздух. Декабрьский мороз тут же привёл в чувства, успокаивая всплески негодования в душе. По крайне мере, Бён чувствовал именно это, пока не заметил Бэкхёна, неспешно гуляющего по снежному двору. В этот момент омеге захотелось просто виновато отвернуться.

2018 год. Июль. Хичолю 38 лет

***

      Плотнее закутавшись в полы кардигана, Бэкхён обнял себя руками и вдохнул свежий вечерний воздух. После обезболивающего головная боль отступила, чего нельзя было сказать об общем недомогании. Стресс и эффект форсированных событий сказались на омеге не лучшим образом. Отсутствие аппетита, слабость и ещё целый букет не самых приятных ощущений. Бэку не следовало бы принимать всё так близко к сердцу, Пак об этом подумал уже после того, как первые отголоски головной боли дали о себе знать. Именно поэтому омега вышел на улицу, бродя по давно забытому заднему двору.       Когда Бэкхёну не было и пяти, он здесь облазил буквально каждый куст, наломав много веток и цветов. Хичоль рассказывал, что омега исправно докучал садовнику, воруя у него секатор и прочие опасные для ребёнка инструменты. В возрасте же десяти лет омега во дворе появлялся нечасто, а после пятнадцати и вовсе забросил это дело, предпочитая гулять где-то за пределами дома. Бэка уже сюда не тянуло, потому что ничего, кроме газона, здесь уже и не было.       Вздохнув, Пак повёл плечами и поёжился от внезапно нахлынувших мурашек. Омега представлял встречу с отцом всё же другой, не такой неожиданной и нежеланной для них обоих.       Натянутые отношения с семьёй были у Бэка и до свадьбы, однако он продолжал хранить веру в лучшее где-то на дне души. Бэкхён все эти восемь лет успокаивал себя тем, что их отец просто такой человек, что он всё же чувствует к нему что-то, кроме отвращения, однако засомневался после всех событий последних суток. Старший Бён не изменился и не изменится, похоже, уже никогда.       А ведь если так задуматься, Бэкхён помнил о старых, спрятанных где-то в родительской спальне фотографиях, где Бэку всего два года. Он тогда сидел на коленях у отца и выглядел чуть ли ни самым счастливым ребёнком на свете, даже не предполагая, что уже через пару лет всё это счастье полетит в тартарары. Омега не помнил ни скандалов родителей, ни самого ухода их папы. Всё это обошло его воспоминания стороной, поэтому он не мог определить момент, когда отношения Хэвона к нему вдруг начало меняться. Бэкхён из своего детства помнил лишь крики, упрёки и нечастые поощрения за учёбу и прочие успехи, вызывающие в родителе хоть какую-то гордость. Омега научился с этим мириться, поэтому, наверное, никак бы не воспринял вчерашний инцидент, произойди это на восемь лет раньше. Наверное, Бэкхён бы и не поверил, что бывает по-другому, не встреть он Чанёля в том отеле. Завернув за угол дома, Бэк обвёл взглядом виднеющееся вдали ограждение. Лучи вечернего солнца ползли по зелёному ковру к невысокому дереву, залезая по стволу к тонким веткам, что заставило Бэкхёна остановиться и присмотреться, ища знаков, что он ошибся. Последние, однако, упорно не находились, потому что омега слишком хорошо знал это растение и эти уже закрывшиеся цветы. — Уже отцвела, — раздался за спиной низкий голос, заставляя Пака встрепенуться. Резко обернувшись, Бэкхён растерянно взглянул на альфу и перевёл взгляд на одиночное дерево, всё ещё не веря в увиденное. — Садовник посадил её здесь два года назад по моей просьбе, — добавил мужчина и поравнялся с омегой, сложив за спиной руки.       Хэвон был непривычно расслаблен. Альфа мягко смотрел на ветки, щуря окружённые морщинами глаза, и едва заметно улыбался, вызывая у сына смешанные чувства. Пак, честно говоря, и не помнил, когда последний раз видел родителя таким.       Проследив за взглядом мужчины, Бэкхён выдохнул и на секунду прикрыл глаза, чтобы уже через мгновение вновь видеть перед собой отцвётшую магнолию, освещённую закатным солнцем. — У нас в саду их много, — негромко произнёс Бэк и сжал в пальцах ткань кардигана. Омеге было как минимум странно стоять с родителем вот так, в тишине, после всего, что произошло за последние сутки. — Чанёль подарил на день рождения, — добавил Бэкхён и опасливо покосился на отца, заметив лишь залёгшую морщинку на переносице. — Красивое растение. Ты, наверное, уже не помнишь, но раньше и у нас их было много. Они цвели ещё до твоего рождения, а потом ты переломал у них все ветки, — неожиданно вспомнил Хэвон и усмехнулся, мельком глянув на недоумевающего сына. Омега и правда этого не помнил. — Чуть дальше были вишни, а возле ворот пионы. Всё было в розовом! — Хичоль говорил, что я со своим деревянным мечом на этом фоне выглядел нелепо, — улыбнувшись уголками губ, добавил Бэкхён и вздохнул. Детской активности ему сейчас явно бы не помешало. — Нелепо выглядел наш домработник, когда ты в грязной обуви бегал по белому ковру в гостиной. Я уже и не помню, сколько раз за один месяц мы его сдавали в химчистку. — Я был очень проблемным ребёнком, — кивнув, согласился Бэк и взглянул на развернувшегося отца. Хэвон, видимо, собирался возвращаться в дом, поэтому омега решил продолжить свою прогулку, но остановился, услышав позади чужой голос. — Я не буду вмешиваться в ваш бракоразводный процесс, — глухо бросил альфа, по-прежнему стоя к сыну спиной, — но только потому, что меня попросил ты, — сказал мужчина чуть громче и спешно зашагал к дому, уже не слыша тихое «Спасибо» ему вслед.

***

      На город спустились сумерки, когда братья решительно потеснили на кухне прислугу, вызвавшись приготовить ужин. Помнится, последний раз такое было, когда на девятнадцатилетие Хичоль подарил младшему книгу рецептов. Последнюю, впрочем, никто после того дня так и не открывал. — Я безнадёжен, — на выдохе произнёс Бэкхён в процессе чистки картошки. Было как минимум обидно, когда некогда идеально овальный овощ превратился в неизвестный науке многоугольник. Хичоль со смешком выхватил картошку из чужих рук и беспечно закинул в тарелку к остальным «многогранникам». — Я тоже так думал до появления близнецов, — поспешил успокоить брата Ким. — Дети открывают сверхспособности. Так что как своими обзаведёшься — море по колено будет, — заверил он и рассмеялся. — Не думали, кстати, об этом? — Сейчас не то время. Да и развод этот… — отложив нож, ответил Бэкхён и машинально потянулся пальцами к кольцу, не обнаружив его на привычном месте. После этого омега спрятал руки в карманы и опёрся бедром о столешницу. — Это же не навсегда, — Хичоль пожал плечами, продолжая нарезать овощи, — вот свадьбу снова сыграете и можно плодиться, сколько душе угодно. — Было бы это так просто, — Бэк нервно повёл плечами, вспоминая разговор с Чондэ по этому поводу, — мне уже не двадцать, Хи. — И что? Знаешь, сколько моему коллеге лет? Сорок! И носит уже третьего. Всё у тебя нормально будет.       Бэк оставил эту реплику без ответа и стащил кусочек жареного мяса со стоящей неподалёку тарелки. Уже вскоре омеги сели за стол, оставив овощи тушиться на плите. Смесь умопомрачительных ароматов окутала буквально каждый уголок просторной кухни, что Бэкхёну почему-то особого удовольствия не приносило. Недомогание всё ещё давало о себе знать, отчего омеге было откровенно душно. Лёгкое головокружение сменилось тошнотой, лишая какого-либо желания продолжать трапезу. Отодвинув от себя полупустую тарелку, Пак задумчиво жевал ещё около минуты, после чего резко закрыл рукой рот и зажмурился. — Надо бы твоего этого охранника тоже накормить, наверное, — спохватился Хичоль и вскинул взгляд на брата, удивлённо провожая взглядом его стремительно удаляющуюся фигуру. — Бэк? Ты куда?       Не получив ответа, Ким нахмурился и немедля поднялся со стула. Преодолев узкий коридор для прислуги, Хичоль взволнованно взглянул на открытую дверь, ведущую в уборную. Ударив по выключателю возле двери, омега заглянул внутрь и отшатнулся, заметив Бэкхёна сидящего на полу. Омега смотрел на брата с нескрываемой паникой, крепко держась за крышку унитаза.