Если один человек — внушительное препятствие, то двое, держащиеся за руки — нерушимая крепость. © Ким Сокджин. 34 года. Повар
За окном проносились вечерние улицы. Прислонившись к стеклу лбом, Бэкхён смотрел на мелькающие баннеры, появляющиеся в поле зрения, точно вспышки, и, отчасти, это помогало держать настрой в тонусе. Mercedes мчался по городским дорогам, умело объезжая пробки, и Бэк, наверное, впервые об этом жалел. Нервно крутя кольцо на пальце, Бэкхён смотрел на смазанный калейдоскоп кварталов почти не моргая, с горечью признавая, что вся его мнимая подготовка к предстоящему вечеру знатно подкачала. Безусловно, омега чувствовал себя куда раскованнее, чем восемь лет назад, но при этом не мог сказать, что плыл по глади абсолютного эмоционального штиля. Бэкхён понимал, что воспринимать всё это настолько близко к сердцу не стоит, однако вместе с тем невольно кусал губы, пытаясь выстроить в голове цепочку событий. Печально на самом деле, что буквально каждая встреча с родным отцом пробуждала в груди омеги смесь опасения и слепой надежды на лучшее. Так быть не должно, не такой должна быть нормальная семья, и Бэкхён не мог не подметить это с глубокой горечью. Воспоминания о подобном дне восьмилетней давности врезались в мысли неприятными ощущениями чего-то липкого. И Бэк вполне свыкся с тем, что сегодняшний вечер закончится ровно так же, как и тот — в конце февраля, — однако не престал где-то в глубине сознания выкраивать крохотное местечко для надежды. Каждая встреча со старшим Бёном будто бы следовала какому-то сценарию. Будь этот сценарий чем-то материальным, Бэкхён сжёг бы его, даже не задумываясь, в то время как сейчас был вынужден нехотя придерживаться своей роли. Если так подумать, Бэк иного развития событий и не помнил. Яблоко раздора стояло между Бёнами больше десяти лет, пуская корни ещё где-то в юношестве Бэкхёна, и омега отдавал себе отчёт в том, что своим спонтанным решением выйти замуж лишь сильнее накалял обстановку. Было даже как-то забавно, что Бэк намеревался положить мир путём наступления на всё те же грабли. — Если не хочешь ехать — только скажи, и мы развернём машину, — послышался вдруг голос Чанёля, вынуждая Бэкхёна оторвать свой взгляд от бесполезного созерцания городских улиц. Мужчина сидел совсем рядом, и Бэк не мог не отметить, что восемь лет назад ему этого не хватало. Тогда омега поехал на ужин один. Буквально запрыгнул в котёл чужого гневного пожара без возможности быть кем-то спасённым. Мысль же, что в этот раз Бэкхён не один, несказанно успокаивала. И наверное, именно это подталкивало волнение к самому краю, грозясь столкнуть его с обрыва с минуту на минуту. — Нет, я просто… — заговорил Бэкхён, задумчиво подбирая правильные слова. — Просто примерно представляю, в каком настроении я вернусь сегодня домой, и бодрости от этого что-то совершенно не прибавляется. Зря мы вообще всё это затеяли, — добавил он тише и подцепил ручки подарочного пакета, лежащего рядом с ним на сидении. — Близнецы с тобой не согласятся, — возразил Чанёль, пытаясь приободрить супруга. — И будут опечалены тем, что не получат свои эксклюзивные кексы. — Ты знаешь, что я не об этом, — со вздохом ответил Бэкхён, глядя на торчащие из пакета уголки конвертов с пригласительными. — Не хочу, чтобы это событие чем-то омрачалось, но боюсь, это неизбежно. — Он примет конверт. — Не факт, — Бэк хмыкнул, — а даже если возьмёт — шансы, что он вообще придёт, всё ещё катастрофически малы. — Омега опустил взгляд, сжимая ручки пакета чуть крепче. Воспоминания самого яркого и, вместе с тем, самого мрачного дня в жизни стояли перед глазами живой визуализацией, точно кадры из старой киноплёнки. Почувствовав прикосновение к тыльной стороне ладони, Бэкхён поднял на мужа усталый взгляд и молча склонился к его плечу. Чанёль же мягко переплёл их пальцы, поворачивая замок из рук так, чтобы кольцо омеги едва блестело в тусклом свете автомобильного салона. — Не думай об этом, — заговорил Пак в меру строго, приобнимая Бэка за плечи. —Я рядом, помнишь? И это никто не сможет изменить — ни твой отец, ни кто бы то ни было ещё. Так что выше нос! Мне не нравится, когда ты хмуришься, — добавил альфа заметно мягче, касаясь морщинки на чужой переносице. — Как скажете, господин Пак, — потерев место прикосновения, отозвался Бэкхён и вредно прищурился, когда мужчина одобрительно улыбнулся. — Этого больше не повторится. — Вот такой ответ меня устраивает, — кивнув, ответил Чанёль с напускной серьёзность и коротко поцеловал Бэка в нос. Автомобиль тем временем подъезжал к знакомым воротам, отчего Бэкхён невольно задержал дыхание, крепко сжимая ручки пакета. Просторный двор расстилался за стёклами Mercedes’а, знаменуя собой точку невозврата, в то время как автомобиль остановился прямо перед крыльцом коттеджа. Чанёль вышел первым и галантно подал Бэку руку, помогая выбраться из машины. Оказавшись на свежем воздухе, омега поправил манжеты чёрной рубашки и на секунду прикрыл глаза, призывая себя собраться с мыслями. По газону стелился пурпурный закат, утопающий в серых тучах смеркающегося неба. Осень напоминала о своём скором прибытии всё ощутимее, отчего Бэкхён едва поёжился от тихого, но холодного ветра, окутывающего с головы до ног. В доме горел свет, чего не скрывали даже зашторенные портьеры, и Бэк готов был поклясться, что слышал эхо многоголосного смеха. Семейный вечер явно проходил на ура, как и все ему предшествующие встречи, и что-то Бэкхёну подсказывало, что их визит это событие ничуть не приукрасит. Звук тронувшегося автомобиля заставил омегу наконец шагнуть к крыльцу, а следом и к высоким двойным дверям, перед которыми Бэк невольно затормозил, нервно облизывая губы. Вздрогнув от прикосновения к своей руке, омега обречённо прикрыл глаза, не в силах ловить на себе взгляд супруга. — Ничего не говори. Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, — негромко попросил Бэкхён, невесело улыбаясь уголками губ. — Совсем на меня не похоже, да? Не Пак, а одно название, — добавил омега чуть тише и тут же об этом пожалел, почувствовав, как хватка на пальцах усилилась. Бэк мог почувствовать неодобрение Чанёля, даже не открывая глаз, и в принципе был с мужем солидарен. Вот так расклеиваться было явно не в правилах омеги, о чём мужчина молчаливо ему сейчас напоминал. — Неправда, — наконец заговорил альфа, подцепляя подбородок Бэкхёна пальцами свободной руки. — Посмотри на меня, Солнце, — Бэк послушно открыл глаза. — Хозяин положения здесь ты, а не они. Им не за что тебя судить. И они уж точно не изменят того факта, что ты мой супруг. Ты — Пак. Ты являешься им как на деловых встречах, так и на подобных сегодняшней. Не забывай об этом, — договорил Чанёль и подставил локоть, выжидая ответных действий. Омега положил свою руку уже через мгновение, решительно кивая самому себе. На пороге супругов встретил один из прислуги, приглашая Паков в зал гостеприимным жестом, указывая куда-то вглубь людной гостиной. Дом поглотила какофония звуков, окутывая первый этаж роем смеха, возгласов и детских криков. Гостей было действительно много, Бэкхён заметил даже нескольких друзей семьи, хотя вечер традиционно проходил в исключительном кругу родственников. Возле лестницы то и дело мелькали домработники, суетливо разносящие посуду, в то время как отовсюду доносился тонкий аромат свежих цветов, поставленных в высокие вазы. Дом будто бы ожил, что вызывало в груди Бэка смесь восторга и отторжения. Свет слепит, когда входишь в него после длительного пребывания в тени, и, кажется, Бэкхён именно это и чувствовал. Семья Бён редко приглашала к себе гостей, исключая подобные вечера, отчего омега откровенно терялся, усердно свыкаясь к непривычной картиной. Старший Бён изолировал их семейную обитель от высшего круга столько, сколько Бэк себя помнил. Бэкхён не помнил таких сборов даже в дни рождения членов семьи, и, пожалуй, это был единственный аспект, в коем омега сравнивал своего отца с Чанёлем. Альфа, как и старший Бён, не терпел вторжения посторонних за пределы ограждающих дом ворот, словно берёг какой-то отдельный уголок мира. Сейчас же, глядя на всё это, Бэкхён отчасти понимал причину, по которой отец вдруг отступился от своих неопровержимых принципов — в их семье беречь было уже банально нечего, что омега подмечал с искренней скорбью. Супруги тем временем вошли в просторную гостиную, оказываясь в самой гуще приглашённых, где Бэкхён на мгновение замялся, но тут же расправил плечи, вспоминая слова Чанёля. Альфа был прав во всём. Что бы все эти люди ни пытались от него откусить, отнять фамилию не смогут уже никогда — омега уже давно не Бён, а всем окружающим стоит наконец это принять. — Бэкхён! — окликнул его Хичоль, коего Бэк приметил возле кухонной арки. При виде брата уверенности в себе стало только больше, поэтому омега решительно потянул в сторону омеги и Чанёля, растягивая губы в широкой улыбке. — До последнего опасался, что вы не приедете. И я очень рад, что мои опасения не подтвердились, — заговорил Ким, заключая младшего в приветственные объятья. — Признаться, у меня были такие мысли, — ответил Бэкхён, получая в ответ лишь усталый вздох, в то время как Чанёль и Хангён, стоящий подле супруга, обменялись рукопожатиями. — Где близнецы? У меня для них подарок, — спросил Бэк, игнорируя несколько брошенных на них взглядов. По крайней мере, гости продолжали делать вид, что заняты своими беседами, а вовсе не тем, чтобы разглядеть бывшего наследника, не появляющегося на таких встречах более трёх лет. — Бегают где-то наверху, — на мгновение задумавшись, ответил Хичоль, и взял брата под локоть, потянув вглубь кухни. — А подарок подождёт. Лучше помоги мне с закусками. Успев лишь взглянуть на вопросительно взирающего Чанёля, Бэк оказался в кухне буквально через секунду, тут же ловя в руки коробок шпажек. Хичоль поставил на стойку три ёмкости с заранее нарезанными ингредиентами и негромко сообщил, предсказывая чужой вопрос: — Отец выдворил повара из кухни, как только сюда сунулись Хваны — вечно они лезут, куда не просят. — А отец?.. — В саду. Курит с муженьком Хисона, — ответил Ким, выплюнув чужое имя, словно какую-то гадость. — Их чета у нас сегодня звёзды вечера — Сон носит третьего, — а вы с Чанёлем, по-видимому, всадники апокалипсиса, — омега нервно усмехнулся, насаживая кусок сыра на шпажку. — Не поверишь, но их серьёзно интересует, принёс ли Пак с собой оружие. — Предсказуемо, — хмыкнул Бэкхён, принимаясь за составление канапе вместе с братом. — Так принёс? — Он предпочитает с ним не расставаться, — беспечно пожав плечами, ответил омега, после чего братья негромко рассмеялись. — Правильно делает. Меньше наглеть будут, — подмигнув, согласился Хичоль и тронул Бэкхёна за плечо, продолжив уже серьёзнее. — Волнуешься? — Скорее да, чем нет, — вздохнув, отозвался Бэк, втыкая шпажку в кусочек ветчины. — Но с уверенностью могу сказать, что восемь лет назад была совсем безнадёга. Всё хорошо, правда. — Из-за Чанёля? — И из-за него тоже, — кивнув, ответил Пак и улыбнулся уголками губ, переглянувшись с братом. Старший накрыл руку Бэка в ободряющем жесте, после чего оба поспешили вернуться к своему занятию. За пределами кухни продолжали гудеть разговоры, однако омеги всё же уловили в шуме гостей два знакомых голоска и шустрый топот детских ножек. Братья как раз насаживали на шпажки оставшиеся кусочки, когда в помещение ворвались близнецы, крича наперебой друг другу. — А дядя Пак обещал нас покатать! — вопили мальчишки, наворачивая круги вокруг родителя. Вслед за их возгласами вошёл Чанёль, улыбающийся как-то растерянно, а за ним и Хангён, грозящий детям пальцем. — Он покатает нас после ужина! — Зря ты это затеял, — обратился к мужчине Хичоль, кладя на тарелку последний бутерброд. Бэк посыпал канапе кунжутом, негромко посмеиваясь в кулак, в то время как Пак, похоже, всё ещё не осознавал всей плачевности своего положения. — Заездят же. — Вот и я ему о том же, — согласился Хангён, сочувственно хлопая Чанёля по плечу. Близнецы же наконец оставили папу в покое и переключили всё своё внимание на новый объект своих игр. Мальчишки тянули Пака за пиджак, споря о чём-то своём, детском, отчего паника в глазах мужчины становилась всё масштабнее. Альфа взглядом взывал к спасению — Бэкхён будто бы воочию видел кричащие таблички SOS, в его глазах, что совершенно не вязалось с образом грозного Главы криминального мира. — Точно, подарки! — спохватился омега, поднимая подарочный пакет с края стола. Близнецы отреагировали незамедлительно, отпуская настрадавшийся пиджак Чанёля и обращая всё своё внимание на загадочно улыбающегося дядю. Встав перед омегой в ровный строй, мальцы заинтересованно взглянули на пакет, выжидающе приготовившись. — Это вам, маленькие проныры, — произнёс Бэк и достал пакетик с четырьмя кексами. — Но сначала ужин, — вклинился Хичоль, подцепляя подарок, прежде чем близнецы схватили пакетик своими загребущими ручонками. — Ну, па-ап! — Не папкать! Сначала ужин, потом сладости, — стоял Ким на своём, в чём с ним был солидарен и Хангён, строго взирающий на мальчишек. Последние после этого всё же сдались, смиренно спрятав цепкие ручки за спины. — За мной, армия, — потрепав детей по волосам, продолжил Хи. — Если поможете донести канапе, я может и пересмотрю своё решение, — добавил омега как бы невзначай, не успевая даже взглянуть на тарелки. Мальчишки тут же их подхватили, рванув в гостиную. — Осторожно! Проводив убегающих за детьми Кимов, Бэкхён тепло улыбнулся. Пожалуй, единственное, в чём отец не ошибся, так это в выборе альфы на роль мужа старшему сыну. Бэк заметил задатки счастливого союза ещё в те времена, когда будущие супруги ходили на организованные родителями встречи и сближались короткими шажочками. Обоих готовили к этому браку несколько лет, и Бэкхён до сих пор помнил своё облегчение, когда Хичоль рассказал ему о чужом признании. Помимо прочих обстоятельств омега и альфа вили семейное гнёздышко на основе тогда ещё совершенно невинных чувств, что позволило их союзу крепнуть с каждым годом. Занятость, пристальное внимание общественности к их браку — всё это Кимы прошли рука об руку ещё в первый год семейной жизни, вслед за чем на свет появились два очаровательных ребёнка, как бы ставящие точку даже в малейших сомнениях. Почувствовав объятья со спины, Бэкхён накрыл своими ладонями прижимающие его руки и откинул голову на чужое плечо, стоя в тишине около минуты. Всё же омеге стоило признать, что всё намного проще, чем он представлял, отсчитывая дни до этого вечера. По крайней мере, обстановка была терпима, в особенности благодаря присутствию по-настоящему родных людей. С братом и Чанёлем было спокойно, привычное омеге хладнокровие к чрезмерному вниманию окружающих лишь окрепло после короткого разговора со старшим, и Бэкхён верил, что сохранит этот настрой до самого конца. — Дети с возрастом всё опаснее, — произнёс Чанёль с усмешкой, касаясь чужого уха кончиком носа. — Знать бы, в кого они такие. — Ты живёшь с одним из Бёнов девятый год, мог бы уже и понять, что это у нас семейное, — заметил омега, держа серьёзное лицо несколько секунд. — О, я понимаю! — многозначительно протянул Пак, поднимая глаза к потолку с видом мученика, на что Бэкхён тут же рассмеялся. — Мистер Пак! — вдруг окликнул его вбежавший в кухню домработник. Заметив обнимающихся супругов, парень стушевался, но всё же продолжил, прочистив горло. — Вас искал мистер Хван. — Ну конечно… — со вздохом протянул Бэк, нехотя высвобождаясь из тёплых рук. Переглянувшись с Чанёлем, омега взял полупустой подарочный пакет и двинулся к выходу вместе с альфой.***
Хваны ждали Паков на диване, окружив Хисона, сидящего в самом центре. Несмолкающие улюлюканья и нескончаемые вопросы о поле ребёнка ясно говорили об основной теме идущих здесь разговоров, отчего Бэку резко расхотелось даже подходить. — Бэкхён-а! Дядя Хван сидел подле сына, махая омеге ладонью, из-за чего на супругов обернулись и все остальные. Двинувшись вперёд первым, Бэк вежливо кивнул в молчаливом приветствии и улыбнулся сидящему перед ним Хисону. Округлившийся за время беременности омега не снимал с лица полуулыбки, отчего на щеках едва виднелись милые ямочки. И наверное, не знай Бэкхён своего кузена хотя бы отчасти, то был бы целиком и полностью уверен в его ангельской сущности. Хисон вышел замуж за партнёра Хэвона, старше его почти на десять лет, и эта разница в возрасте была не интересна ровным счётом никому, кроме Хисона. Бэк это знал, видел во взгляде, узнавая самого себя восемь лет назад, когда встал вопрос о его замужестве. И если Бэкхёну хватило духу и сил выбраться из этого капкана, то кузен был неспособен на это в принципе. Репутация послушника преследовала его с самого детства, и Бэк догадывался, что омега явно не раз об этом жалел — по крайне мере, до рождения детей уж точно. Хисону расписали всю жизнь так же, как пытались распланировать и жизнь Бэкхёна когда-то, отчего Паку омегу было действительно жаль. Он этого не заслужил даже со своим отчасти стервозным характером, и Бэку было страшно даже представить, что и он мог превратиться в такую же красивую марионетку в руках родственников.2012 год. Май. Бэкхёну 29 лет
Взглянув на наручные часы, Бэк обречённо вздохнул и повторно оглядел сад. Где-то за углом дома показались фигуры домработников, озадаченно оглядывающихся по сторонам. Бэкхён невесело усмехнулся. Всё же как бы долго отец этого не отрицал, но свадьбы в семье Бён априори не могут проходить без конфузов. И если внезапную покраску волос Чанёля на их собственной свадьбе ещё можно назвать мелочью, то пропажу жениха уж точно нет. Двинувшись вглубь стриженых кустов, Бэк выудил из кармана вибрирующий телефон и прижал его к уху, спешно шагая по плиточной дорожке. — Нашли? — спросил омега с надеждой, но тут же в ней разуверился, услышав в динамике не менее усталый вздох. — Нет, водитель даже квартал объехал. Как сквозь землю провалился, — отозвался Чанёль и, судя по звукам, оббегал двор вместе с остальными. — У тебя как? — Хожу по саду, но пока безрезультатно, — ответил Бэкхён, пиная попавшийся под ноги камень. — Не свадьба, а дурдом какой-то. — Хорошо, что на нашей свадьбе тебе не пришла в голову такая идея. С твоей сообразительностью искали бы тебя минимум сутки. — С моей сообразительностью я бы и не сбежал, — резонно заметил Бэк и улыбнулся на хриплый смех по ту сторону связи. — Чёрт, да где же… подожди, — прервался омега, немного отодвинув сотовый от уха. Заметив за одной из клумб знакомый силуэт, Пак осторожно выглянул из своего укрытия и не сдержал облегчённого вздоха. — Бэк? Ты его нашёл? — Собери всех в зале, я постараюсь привести его как можно скорее, — бросил омега напоследок и убрал телефон обратно в карман, наконец делая шаг вперёд. — Хисон? — негромко окликнул Бэкхён, медленно приближаясь к садовым качелям. Омега сидел в углу сидения, забравшись с ногами и прижав колени к груди. Уткнувшись в них лбом, кузен совершенно не реагировал на зов Бэка, отчего последний зашагал уже решительнее, садясь на качели совсем рядом. Вздохнув, Пак тронул омегу за плечо и тут же поджал губы, когда Хван нервно дёрнулся. — И чего ты пытался этим добиться? — назидательно спросил Бэкхён, встряхивая омегу уже ощутимее. — Хисон. Отсиживаться здесь не вариант. Свадьба всё равно состоится. Если не сегодня, то на днях уж точно. Услышав в ответ всхлип, Бэкхён поднял глаза к небу и приказал себе не раздражаться. — Ну чего ты плачешь? Ты же знаешь своего будущего мужа, вы ходили на встречи, ты сам говорил, что он неплохой человек. — Но я его не люблю! — вскрикнул вдруг омега, поднимая на кузена заплаканные глаза. — Это никому неинтересно. И это не я придумал, — добавил Бэк, поймав на себе возмущённый взгляд. — Как я могу выйти замуж за нелюбимого человека? Когда у меня чувства к другому?! Бэкхён шумно выдохнул. Он этого не знал, как не знал и дядя Хван с прочими родственниками. И омеге хотелось верить, что свадьбу бы отменили, узнай они правду, но в этой ситуации скорее Земля с орбиты сойдёт, чем принципиальные Бёны изменят своё слово. — Сейчас уже поздно об этом говорить, ты же понимаешь, — заговорил вновь Пак, подсев ещё ближе. Приобняв кузена за плечи, Бэк протянул ему платок из нагрудного кармана и потрепал по волосам. — Но я тебя понимаю. Правда. Мы для них как пластилин, из которого они лепят всё, что им в голову придёт, и умело прикрывают всё это заботой. Но от этого никуда не деться. Уже не сейчас, понимаешь? Поэтому не настраивай себя так категорично. Хотя бы попробуй быть счастливым с этим человеком. Возможно, ещё не всё потеряно. — Я хочу сбежать с ним. — Хисон… — Что?! У тебя же получилось! — взбрыкнул Хван, скидывая с себя руку кузена. — И теперь меня за это ненавидят! — заметил Бэкхён, выдерживая прожигающий взгляд омеги. — Я для них — никто! И я более чем уверен, что ты не горишь желанием стать изгоем в этой семье. Ты слишком привык к их вниманию, и я очень сомневаюсь, что ты сможешь отказаться от этого даже ради любви. Ты от них зависим, что и сам прекрасно знаешь! — закончил Бэк, вскочив с качелей на эмоциях. Хисон смотрел на него около минуты, после чего в мгновение сник, опустив голову глубоко вниз. Тишину вновь нарушили тихие всхлипы — плечи Хвана едва дрожали, как и руки, нервно сминающие промокший платок. — Возьми себя в руки, — произнёс Бэкхён почти шёпотом, сжимая пальцы на плечах младшего. — Слышишь? Будешь тряпкой — они тебя раздавят, — продолжал Пак, прижав голову кузена к своему животу, и погладил его спутанные волосы. — Так что сейчас ты встанешь и скажешь это чёртово «да». — Скажу… — И не опустишь руки. — Не опущу, — повторил Хисон, наконец вставая с качелей. Смахнув остатки слёз, омега криво улыбнулся. — Тогда идём, — кивнув, сказал Бэк, улыбнувшись кузену в ответ. Двинувшись вперёд первым, омега удивлённо обернулся, почувствовав чужие пальцы на своей руке, и тут же встретился взглядом с замявшимся Хваном. — Ты опять? — Нет, я… Спасибо, — неожиданно искреннее поблагодарил Хисон, хватая руку кузена куда увереннее. — Спасибо, Бэкхён. — Было бы за что.2018 год. Август. Бэкхёну 34 года
— Я присяду? — спросил Бэкхён, разрывая зрительный контакт с Хисоном. — Конечно! — словно отмерев, воскликнул омега и похлопал по дивану рядом с собой. Бэк опустился на указанное место и на мгновение насторожился, чётко ощущая сразу несколько взглядов затылком. Мельком глянув на Чанёля, Пак в этом только убедился — альфа хмуро смотрел куда-то ему за спину, где, видимо, собралась компания особо впечатлительных. Бэкхён невольно представил, каких действий от него ожидали. Удара? Смертельной ауры, умертвляющей всё вокруг? Пистолета у виска? Кто-то явно пересмотрел боевиков… — Малыш, поздоровайся, — обратился Хисон к своему животу и сел к Бэкхёну вполоборота, неожиданно хватая его руку. Омега даже дёрнуться не успел, когда ладонь легла чуть выше пупка, а следом за этим где-то под пальцами что-то толкнулось. — Это он так знакомится, — объяснил омега кузену, заметив его озадаченность. — Джинни, это дядя Пак. Почувствовав очередной «пинок» от Джинни, Бэкхён невольно ойкнул, на что все присутствующие тут же негромко рассмеялись. Бэк заметил улыбку даже на губах дяди Хвана, и от этого было откровенно не по себе. — Хотите тоже? — спросил Хисон уже у Чанёля, переключая на альфу всеобщее внимание. На лице мужчины отразилась неподдельная растерянность. Взглянув на супруга, альфа всё же подошёл, несколько неуверенно приподняв руку, которую тут же перехватил Хисон, шустро прикладывая широкую ладонь к месту совсем рядом с ладонью Бэка. Секунда, и брови Чанёля вскинулись вверх в унисон с очередным ойком Бэкхёна, прежде чем будущий папа представил малышу и мужчину. — Вот и познакомились! — вклинился дядя Хван, ненавязчиво сметая руки Паков с округлого живота. Переглянувшись, супруги обменялись короткими полуулыбками, догадываясь о причинах такой реакции. — Признаться, не ожидал вас сегодня увидеть. Обоих, — добавил Хван, как-то настороженно взглянув на Чанёля. Бэкхён вздохнул. Дядя, предсказуемо, не изменился. Своего скепсиса он даже не скрывал, скривив губы так, словно перед ним находились два монстра, и, пожалуй, Бэка бы это опечалило несколько лет назад. Сейчас было уже просто плевать. — И как же хорошо, что вы приехали! — перебил родителя Хисон, вновь хватаясь за руку Бэка. Кузен вообще был на удивление активен, всем корпусом поворачиваясь то в одну сторону, то в другую, отчего по-прежнему сидящий рядом с ним Бэкхён рефлекторно вытягивал руки, будто бы собираясь ловить. Беременность омегу оживила, и этого нельзя было не отметить. — Хочу с тобой поговорить, — решительно заявил омега и намеревался подняться с дивана, когда его остановил папа, усаживая обратно. — Вы можете поговорить и здесь, — произнёс Хван, взглядом припечатывая сына к месту, в то время как Бэк лишь хмыкнул. Поведение дяди уже самая настоящая аксиома. — Нет, нет, нет! Это личный разговор! Мы пойдём в сад! — стоял Хисон на своём, за что Бэкхён его мысленно похвалил. Тот факт, что омега вообще мог дать родителю хоть какой-то отпор говорил о многом, и Бэк был этим даже горд. — Тогда лучше уж уйдём мы, — примирительно заключил Хван, без слов давая понять, что терять сына из виду не намерен, на что Бэкхён непременно бы фыркнул, не будь они заключены в столь плотное кольцо наблюдающей за ними родни. — Чанёль-ши! Не составите мне компанию? — С радостью, мистер Хван, — ответил Пак и бросил на супруга короткий взгляд, прежде чем старший омега повёл его к выходу из гостиной. Вскоре вокруг дивана не осталась никого, кроме играющих на полу мальчишек. — Совсем уже большие, — заметил Бэкхён, взглянув на племяшек с улыбкой. Погодки — омега и альфа — ползали по ковру в куче плюшевых кубиков, исследуя неизвестное для них пространство с присущей им детской непосредственностью. Омежка же вдруг ухватился за штанину Бэка, всем своим видом показывая, что находиться на полу ему уже надоело. Подняв ребёнка на руки, Бэкхён усадил малыша на свои колени и протянул указательный палец. — Ну, привет, помнишь меня? — ласково спросил Пак, получая в ответ звонкий вскрик. Омежка ухватился за палец и настойчиво потянул в рот, за что тут же оказался под строгим взглядом родителя. — У меня для них даже ничего нет… — растерянно произнёс Бэк, понимая, что несколько просчитался с подарками. — Да им ничего и не надо. Джесок исправно привозит новые партии игрушек. Уже не знаю, куда их девать, — ответил Хисон, поглаживая живот над пупком. — Он считает, что его родительские обязанности на этом заканчиваются, — продолжил омега недовольно и медленно выдохнул, вновь взглянув на живот, почувствовав копошения ребёнка. — Да, малыш, знаю. Мне тоже это не нравится. — А он разговорчивый. — О, даже не представляешь насколько! Особенно ночью. Уж не знаю, что он мне так бурно рассказывает, но у меня потом просто адски болит поясница, — поделился Хисон, навалившись на спинку кресла. — Но что мы всё обо мне. Как твои дела? Новости в последнее время… — Ну, раз ты о них знаешь, значит рассказывать мне и нечего, — ответил Бэк, играя с сидящим на коленях омежкой. Тот был по-прежнему неравнодушен к пальцам Бэкхёна, в то время как Пак специально отводил руку назад, когда малыш вот-вот должен был её схватить. — Да и дядя Хван наверняка подкинул тебе подробностей. — Он говорил, что вы причастны к аресту Чон Хонвона. — И не ошибся, — улыбнулся Бэкхён, лукаво прищурив глаза. — Мне стоит тебя бояться? — рассмеялся Хисон, повторив прищур кузена. — Определённо! Я владею тёмными силами. Ты разве не знал? Омеги смеялись пару минут, после чего их смех неожиданно подхватили и дети, словно действительно понимали подобные шутки. Успокоившись, кузены обменялись улыбками, вслед за чем Хисон в очередной раз сжал ладонь Пака, ободряюще смыкая пальцы вокруг запястья. Если бы десять лет назад кто-то сказал Бэкхёну, что когда-то в будущем они с кузеном будут вот так спокойно сидеть рядом, да ещё и держаться за руки — Бэк бы не поверил и лишь фыркнул, послав фантазёра по известному адресу. Непереносимость друг друга сошла у омег почти одновременно, хотя Пак признавал, что порой они всё же вставляли едкие шпильки. Это чем-то напоминало остаточный эффект после болезни, который тоже сойдёт на нет рано или поздно. — Дядя Бён сегодня не в духе, — вполголоса сообщил Хисон, словно это была секретнейшая информация. — Неудивительно. Думаю, он уже предвкушает моё публичное унижение, но знаешь, я к этому готов. Как-то повлиять на моё решение он не сможет — у него и восемь лет назад это не получилось, а сейчас шансы ещё меньше, — решительно произнёс Пак и твёрдо добавил. — Я счастлив. Ему пора с этим смириться. — И всё же ты удивительный, Бэк, — заговорил Хисон, растянув губы в печальной улыбке. — Я бы так не смог. Ты был прав тогда. — А если бы смог, у тебя не было бы этих обаятельных малышей, — парировал Бэкхён, тронув детский носик, на что омежка довольно запищал, пряча смущённое личико на плече дяди. — Чтобы ни случилась в нашей жизни — нужно видеть в этом положительную сторону. Только так будет хватать сил держаться на поверхности. — Это верно, — согласился Хисон, кладя свободную руку на низ живота. В тишине, возникшей всего на несколько секунд, раздались знакомые крики, после чего в гостиную вбежали близнецы, привычно вопя наперебой друг друга. Следом за ними вошёл Хичоль, улыбнувшись при виде братьев, но тут же посерьёзнел, вздохнув как-то обречённо. — Все садятся ужинать, — сообщил Ким, задерживая взгляд на Бэкхёне. — Отец ждёт, — добавил он, вынуждая омегу напрячься. Высвободив руку из ладони Хисона, Бэк поставил ребёнка на ножки и поправил лацканы пиджака, всем своим видом демонстрируя готовность. Шагнув в сторону выхода, Бэкхён пересёкся взглядами с братом и уверенно кивнул, прежде чем наконец выйти из комнаты.***
Чанёль нашёлся возле лестницы. Мужчина напряжённо оглядывал двигающихся в столовую гостей, поэтому Бэкхён поспешил показаться в поле зрения, стремительно сокращая между ними расстояние. Тронув альфу за руку, Бэк растянул губы в полуулыбке и переплёл их пальцы, когда Пак сжал его руку чуть крепче. — Всё в порядке? — обеспокоенно спросил Чанёль, отведя супруга чуть в сторону. — В полном. Я более чем готов к бою, — воинственно заявил Бэкхён, уверяя в правдивости своих слов горящим взглядом. — Только не переусердствуй, — усмехнувшись, предостерёг Пак и переложил руку омеги на свой локоть. Супруги покинули своеобразное укрытие и поспешили в столовую, проходя к вытянутому столу, занимающему большую часть помещения. Кимы уже сидели на своих местах, укладывая на колени детей салфетки. Хваны, за исключением самых младшеньких и Хисона, оставшегося с малышами в гостиной, также сидели рядом с четой Ким, в то время как остальные были рассажены без строгой определённости. Старшего Бёна и ещё нескольких мужчин было всё ещё не видно, поэтому Бэкхён ослабил хватку на локте Чанёля, с иронией подмечая, что места им уготовила самые что ни на есть отличные — два стула уже традиционно стояли в самом конце стола, по левую его сторону. — Я бы не удивился, если бы нас посадили на пол, — шепнул Пак Бэкхёну на ухо, отодвигая для него стул. Омега скрыл смешок за ладонью и в принципе даже не хотел спорить — дядя Хван ярче всех продемонстрировал свою «радость» по случаю долгожданного визита племянника, а потому оставалось лишь гадать, как это ему не удалось подготовить для дорогих гостей самые подходящие, по его мнению, места. За столом велись негромкие разговоры, изредка прерываясь возгласами активных близнецов, норовивших стянуть с одной из пиал конфеты в кокосовой стружке. И наверное, Бэкхён бы назвал происходящее семейной идиллией, если бы не был её частью, пусть и лишь формально. Наконец, откуда-то с коридора послышались низкие голоса, прерываемые хриплым раскатистым смехом кого-то из мужчин, спешно шагающих в столовую. Бэк невольно выпрямился, когда в дверном проёме показалась знакомая фигура, и незаметно уцепился за рукав пиджака Чанёля. Бён Хэвон шёл с привычной статностью, дружелюбно кивая родственникам и продолжая разговор с идущим следом мужчиной. Бэкхён его узнал — это был один из подчинённых старшего Бёна и, с недавних пор, его официальный приемник, который вполне мог когда-то стать омеге супругом. Пусть до смотрин дело так и не дошло, нетрудно было догадаться, какие партии Бэкхёну бы предложил отец, предоставляя мнимое право выбора. Все они непременно были бы из компании Бёна, Пак в этом даже не сомневался, что только увеличивало бы вероятность полного отсутствия разнообразия в жизни. Бэк знал многих подчинённых родителя ещё с юношества, нередко приезжая к отцу в офис, и совершенно не отрицал, что среди рабочих явно были хорошие люди и, вероятно, именно из них омеге бы пришлось выбирать восемь лет назад. В конце концов, стоит признать, что Хэвон не стал бы выдавать сына замуж за тирана, подтверждением чему служил более чем счастливый брак старшего сына. И Бэкхёна, наверное, всё бы устраивало, если бы отец даже этим иллюзорным выбором не заставлял Бэка предавать собственные принципы и характерное свободолюбие. — Рад вас всех здесь видеть, — заговорил Хэвон, поднявшись из-за стола, и оглядел всех присутствующих, — всех без исключений, — добавил он, задерживая взгляд на младшем сыне. Ничего конкретного Бэкхён в нём не увидел, как не услышал и в этих словах, отчего напряжение не спешило сходить на нет, летая над столом шаровой молнией. — Мне действительно греет душу тот факт, что наша семья лишь крепнет с каждым годом и пополняет свои ряды, — продолжил мужчина со скупой улыбкой, взглянув на супруга Хисона, сидящего подле Хвана. — Я надеюсь, это станет нашей отличительной чертой, тем, чем мы сможем гордиться. И я бы, на самом деле, за это выпил, но предлагаю для начала не оскорблять нашего повара и спокойно поужинать, — закончил альфа, указывая на приготовленные блюда. Сев за стол, мужчина первым взялся за столовые приборы, поэтому его примеру тут же последовали и все остальные, продолжив ворох разношёрстный разговоров. В какой-то момент близнецы всё же добрались до десерта, а к столу присоединился Хисон, трогательно держащийся за низ живота. Омегу незамедлительно усадили рядом с родителем и мужем, после чего к его уху склонился хмурый Хван, что-то яростно расспрашивая. По тому, как виновато кузен взглянул на Бэкхёна, омега понял, какого рода вопросами его засыпал дядя, и тут же вздохнул, откладывая в сторону палочки. — Тебе дурно, Бэкхён-а? — неожиданно раздался вопрос, опуская на стол едва ли не звенящую тишину — источником шорохов были всё те же близнецы, шуршащие фантиками и салфетками. Омега непонимающе вскинул взгляд, ловя на себе пытливый взор дяди Хвана, и поднял руки в мирном жесте, как бы показывая, что всё в порядке. Внутри, однако, что-то подозрительно заскреблось, уверяя, что такая внезапная инициативность со стороны родственника ничем хорошим не обусловлена. — Со мной всё хорошо, дядя Хван, — ответил Бэкхён, твёрдо взглянув и на Чанёля, сдвинувшего брови на переносице. — Вам показалось. — Ничуть. Ты очень бледный, мальчик мой, — продолжал дядя, играя искренность настолько убедительно, что, наверное, поверил бы даже и Бэк, будь он хоть чуточку наивнее. — Но я тебя понимаю. Работа, постоянные стрессы, общество не самых приятных людей… — Не думаю, что сейчас время говорить об этом, — вмешался Чанёль, накрывая сжатую в кулак руку Бэкхёна своей. — Вы так считаете, Чанёль-ши? — Хван вздёрнул бровь, всем своим видом выдавая уверенность. Бэк дёрнул рукой, которую сжимал супруг, и едва заметно мотнул головой, предостерегая от необдуманных слов. Дядя только этого и ждал — искры, которая превратит здесь всё в стремительно разрастающийся пожар. — Быть может, вы считаете общество бандитов приемлемым для круга общения вашего мужа? По столу мгновенно пронеслись глухие шепотки, словно все эти люди действительно ничего не знали о роде деятельности Паков, в то время как Бэкхён криво улыбнулся, отмечая, что сарафанное радио в их семье работало даже быстрее, чем подобные новости разносились по всему Сеулу с окраины до окраины. Стоило лишь гадать, сколько раз эта «крепкая семья» перемыла им косточки за те три года, что о месте Чанёля в Совете было известно среди Бёнов. Омегу от этого тошнило. — Уверяю вас, в кругу общения моего мужа нет ни единого бандита, исключая меня. Это вас успокоит? — заломив бровь на манер того, как это сделал сам Хван, заверил Пак. — Ваши стереотипы до страшного абсурдны. — Вы сейчас мне хамите? — Вовсе нет. Просто отвечаю на ваши вопросы. Спрашивайте, сколько хотите! Я же понимаю, что вы обеспокоены заботой о племяннике, и я не могу вас за это попрекать. Если хотите, освещу для вас тему наших законов. Я более чем уверен, что вас это заинтересует. — Не угрожай мне, — прошипел Хван, сжав вилку в кулаке. — О, поверьте, если бы я вам угрожал, вы бы сейчас не были столь самоуверенны. — Чанёль… — Буквально почувствовав повышенную концентрацию возмущений, Бэкхён мягко тронул Пака за плечо, молчаливо прося всё это прекратить. Альфа мазнул по нему виноватым взглядом, покорно откидываясь на спинку стула, однако накалённая обстановка за столом не спешила исчезать. Кульминацией стал стук ножек стула об пол, когда из-за стола неожиданно поднялся Хэвон, возвышаясь над белой скатертью сгустком мрака. — За мной, — холодно проговорил мужчина, и не мене твёрдо добавил, заметив, что Бэкхён начал подниматься со своего места. — Не ты. Я хочу поговорить с Чанёлем. Гробовое молчание за столом было красноречивее любых опасений, из-за чего в глазах омеги вмиг возникло чётко осязаемое волнение. Чанёль встал с идентичным стуком стула и поправил лацканы пиджака, бросая на супруга обнадёживающий взгляд. Пропустив старшего Бёна вперёд, Пак вышел из столовой вслед за ним. Лишь когда звуки за стенами помещения стихли, за столом все будто бы разом выдохнули, заполняя пространство переговорами. — И чего вы добивались? — прищурившись, произнёс Бэкхён, подавляя в себе желание ринуться следом за мужем. На месте омегу удерживал усмиряющий взор Хичоля, но Бэк очень сомневался, что его давление будет действовать до победного. Хисон, поджавший губы, поднялся из-за стола с помощью супруга и взял под руки близнецов, двинувшись к выходу из столовой. Стоило его фигуре скрыться в гостиной, как Пак наградил дядю ледяным взглядом, без слов давая понять, что думает о его выходке. — А ты чего добавился, приводя в наш дом этого преступника?! — повысив тон, ответил Хван вопросом на вопрос. Омега прямо-таки горел своим негодованием и совершенно беспочвенной злостью, словно дворняга, цель которой укусить как можно больнее. — В дом, где находятся дети! Старая политика играть на слабостях и страхах по-прежнему была с родственником, а потому и Бэкхён не собирался строить из себя ангела, коим никогда и не был. Встав из-за стола, омега подошёл к вскочившему Хвану, будто готовившемуся от чего-то обороняться. — Это не ваш дом, дядя Хван. И никогда им не был. Вы возомнили себя здесь хозяином. Вы вечно совали свой нос в дела, которые вас не касаются, так же как не касается и наша с Чанёлем жизнь. Как вас не касается моя жизнь. И бога ради, прекратите изворачиваться! Вы всегда относились ко мне, как к неудачнику. Вбивали это отцу в голову, выедали ему мозг своими советами. За что? Что вами движет? Забота? Не смешите меня! — зло выплюнул Бэкхён, впиваясь ногтями в ладони. — Даже не смейте прикрываться благими намерениями. Будь они действительно таковыми, вы бы никогда не поступили так со своим сыном! И никогда не поступили бы так с нашей семьёй! Вы методично и упорно её разрушаете, всё время вклиниваетесь пятым колесом. Так кому вы пытаетесь насолить? Мне? Или моему отцу?! — Что ты несёшь!.. Бэкхён-а… — Не называйте меня так! — рявкнул омега, одёргивая руку, прежде чем Хван успел её коснуться. Двинувшись обратно к своему месту, Бэк подцепил пальцами подарочный пакет и решительно двинулся к выходу, натыкаясь на хмурого отца и не менее напряжённого Чанёля. Бэкхён не глядя впихнул пакет в руки родителя и ухватился за руку супруга, пряча слезящиеся глаза под чёлкой. Не говоря ни слова, омега потянул альфу в сторону входной двери, не имея ни сил, ни желания находиться с этими людьми в одной комнате хоть одну лишнюю минуту. — Бён Бэкхён! — крикнул Хэвон ему вдогонку, вынуждая затормозить у самой двери, поэтому омега обернулся, уверенно глядя отцу в глаза. — Я — Пак! — железно отрезал он и распахнул дверь, выходя на улицу вместе с Чанёлем. Уже вскоре супруги оказались в машине, сорвавшейся с места после отмашки альфы, в то время как Бэкхён лишь уткнулся в его плечо, позволяя обнять себя за дрожащие плечи.