Опасные игры всегда влекут за собой жертвы. Ты либо готов к ним, либо сам становишся той шахматной фигурой, которую рано или поздно сбросят с доски. © До Кёнсу. 37 лет. Бизнесмен
Город медленно просыпался от спячки, оживляясь под лучами рассветного солнца, медленно поднимающегося из-за верхушек высоких зданий. Школьный двор пустовал, скрытый за закрытыми воротами, и чёрт его знает, зачем альфа пришёл сюда так рано. Сигарета тлела меж пальцев, осыпаясь белым пеплом под ноги. Тэхён затянулся, выдыхая сизый дым в сторону, и вновь взглянул в сторону школы. Ким не знал, сколько раз он уже сюда приходил. Может каждый день, а может и месяц назад. Тэхён не думал об этом. Каждый раз он лишь больше сомневался в правильности своего появления и вновь исчезал, точно призрачная тень. Заказы помогали забыться, именно они напоминали об отпечатках чужой крови на собственных руках, и альфа уходил. Как можно дальше и быстрее, чтобы даже мельком не попасться ему на глаза. Тэхёну казалось, что он наблюдал за Чимином вечно. Чёрт его знает, почему у омеги ещё не появилось мании преследования, но Киму это было только на руку. Омега жил беззаботно, он наслаждался юностью, которой у Тэхёна никогда не было, и рушить этот идеальный мир Ким себе не позволял. Альфа скорее сам себе пулю в висок пустит. Окрестности школы оживились лишь через полчаса, когда первый поток учеников хлынул из-за угла многоэтажки, медленно двигаясь в сторону крыльца. Тэхён по-прежнему курил, стряхивая пепел на тротуар подле забора, и лениво подпирал плечом кирпичную колонну. Чимин появился ещё через двадцать минут в неизменной компании друзей, что-то оживлённо с ними обсуждая, и Ким почти силой заставил себя не реагировать. Никак. Словно этот омега для него вовсе не самый родной человек во всём этом проклятом мире. — Уже не смешно, Джухон! — воскликнул вдруг омега, пытаясь дотянуться до рюкзака, который альфы со смехом перекидывали друг другу в руки. — Если из-за вас, придурки, откроется мой контейнер с обедом, я вам его остатки за шиворот вывалю! — Котёнок научился рычать? Ого! — Аж коленки трясутся. Тэхён наблюдал за всем этим ещё около минуты, терпеливо ожидая, когда у альф хотя бы на секунду включатся мозги, но ничего не происходило. Чимин продолжал бегать между двумя верзилами с просьбами вернуть ему его рюкзак, отчего происходящее всё меньше напоминало безобидные дружеские шутки. Пожалуй, Киму хватило пары мгновений на то, чтобы затушить сигарету подошвой ботинка и поймать чужой рюкзак одним ловким движением. — Урок на будущее: если хотите привлечь внимание омеги, нужно цветы дарить, а не издеваться, — спокойно проговорил Тэхён, глядя на замерших альф, не скрывающих собственное удивление. — Держи, — бросил Ким через плечо, вручая рюкзак владельцу. Осознание собственной глупости забило в голове сразу же, стоило помутнению рассеяться. И наверное, Тэхён бы успел уйти прочь, не окликни его знакомый голос почти у самого угла улицы. — Аджосси! Подождите! — Чимин запыхался. Ким это понимал по голосу, сбивающемуся из-за частого дыхания, но поворачиваться всё ещё себе не позволял. Оставалось лишь заставить себя бежать, да как можно дальше, однако Тэхён стоял, душа голос собственного разума. — Аджосси, — Чимин обошёл его сам. Просто взял и обогнул его фигуру с левой стороны, становясь точно напротив. Ким ещё не видел его так близко. Альфа даже мечтать себе об этом запрещал, потому что даже сейчас, стоя от брата на расстоянии шага, Тэхён видел между ними бездонную пропасть. — Спасибо вам большое, но они вовсе не хотели ничего плохого. Правда. Просто они… придурки. — Тогда в следующий раз отвесь им обоим по подзатыльнику. Придурки иначе не понимают. — Хорошо, — хохотнул омега, прижимая к грудки спасённый рюкзак. — Ещё раз спасибо, аджосси. И до свидания! — добавил Чимин, уже вскоре убегая обратно к друзьям. Тэхён заставил себя уйти, не оборачиваясь.***
Бэкхён нехотя открыл глаза, встречая чужой внимательный взгляд, и тут же спрятал смущённую улыбку в складках одеяла. — Прекрати, — попросил омега, переворачиваясь на спину. — Это смущает. — Чего я и добиваюсь, — ответил Чанёль с улыбкой, не сводя с Бэка взгляда. Супруги лежали на постели, освещённые лучами рассветного солнца, проникающего в комнату сквозь панорамные окна. На прикроватной тумбочке осталось недопитое вино, а на изножье кровати были повешены уже порядком измявшиеся пиджаки. В доме было тихо. Гости, расселённые по комплексу, уже наверняка уехали, отчего вокруг словно не было ни души. По двору лишь сновали телохранители, не нарушая общество Паков. — И вот ты снова Пак Бэкхён, — заговорил вновь Чанёль, обнимая омегу под одеялом. — Можно подумать, я когда-то переставал им быть, — хмыкнул Бэк, чувствуя движение чужой руки по своему бедру. Альфа провёл пальцами до подвздошных косточек, заводя ладонь супругу за спину, и остановился на пояснице, нависая над омегой с загадочной улыбкой. Тело Бэкхёна всё ещё хранило его прикосновения и поцелуи, алеющие на коже румяными отметинами, отчего всё, что он делал сейчас, казалось интимнее и теснее. Бэк первым притянул Пака ближе, увлекая в ленивый поцелуй, и выдохнул, когда мужчина коснулся губами уха, спускаясь от него вниз по шее. Прикусив выпирающую косточку ключиц под тихий вздох омеги, Чанёль тут же накрыл это место губами и вновь поднял на супруга взгляд. — Мне всё ещё не верится, — негромко произнёс Пак, встречая осоловелый взор Бэкхёна из-под полуопущенных ресниц. — Если бы я только знал… — Ты не мог знать о том, что только должно было произойти, — перебил омега, гладя скулы мужчины. — Как и я. Быть может, тогда нам это было не нужно, поэтому всё сложилось так, как сложилось. — Я ничего не помню с того дня, — заговорил вновь Чанёль, ложась рядом с супругом, и Бэкхён тут же лёг на его грудь, вырисовывая пальцами понятные одному ему узоры. — Разве что знаю о переломе руки. — Чондэ не об этом переломе вчера рассказывал? — хохотнул Бэк, вспоминая историю хирурга. — Не об этом, — хмыкнул Пак, мстительно щипая омегу под рёбрами. Обхватив смеющегося Бэкхёна руками, альфа принял полусидячее положение и усадил омегу на свои колени, всё ещё удерживая свои ладони на его талии. — Я ведь ждал тебя тогда. Мои мысли были из разряда «я же герой, почему меня не пришли даже поблагодарить?» — Как вижу, скромностью ты тогда не отличался, — заметил Бэк, водя пальцами по рукам супруга от локтей до кончиков пальцев. — Я и умом тогда не блистал. Сунулся в драку, зная о превосходящем количестве противников. Последствия могли бы быть и хуже. — Отец долго не говорил мне, что с тобой, — вспомнил Бэкхён, остановив взгляд где-то на стене позади Чанёля. — А я не переставал испытывать чувство вины. Поэтому сделал дурацкий подарок, который даже до адресата не дошёл, — добавил Бэк смущённо, закрывая руками лицо. — Слава Богу, что у Хи ничего не осталось. Я бы со стыда сгорел, если бы ты это увидел. — Ты в юности совершенно не похож на себя нынешнего, — подметил Пак без улыбки, отнимая руки Бэкхёна от лица. — И мне немного досадно, что того Бэкхёна я не знал. Омега встретил взгляд Чанёля, кажется, видя в его глазах отражение собственных эмоций. Они были смешаны и неоднозначны. То неверие, что они испытали после речи Хичоля, сменилось смесью удивления и досады, но вместе с тем оба понимали, что без той встречи не состоялась бы та первая в Гонконге. Быть может, Бэкхён бы смирился с позицией отца, ведь у него не было веских поводов для того, чтобы сопротивляться ему. Быть может, Чанёль никогда бы не выбрал тот путь, по которому он шёл сейчас, и этот список можно продолжать до бесконечности. Всё закономерно. Их решения привели к сегодняшнему дню, к этому самому мгновению. Каждый их поворот на «перекрёстке» предрекал их нынешнюю жизнь. И это, пожалуй, та самая причина, благодаря которой ни у кого из них не было сожаления. — Тот Бэкхён любил устраивать сцены отцу и поддаваться юношескому максимализму, — начал Бэк, улыбнувшись уголками губ. — Тот Бэкхён был жутко капризным и убеждал себя в том, что против него ополчился весь мир. У того Бэкхёна не было амбиций. Вместо них — абстрактное желание сбежать. Неважно куда и неважно с кем, главное подальше и побыстрее. Тот Бэкхён был глупым. Не думаю, что он бы тебя впечатлил. — Все совершают глупости в молодости, — пожав плечами, заключил Пак, ведя ладонями вверх по чужим рёбрами. — Меня вот угораздило спутаться с преступниками. Мы оба наворотили дел, — добавил альфа с усмешкой, касаясь омежьих волос. — Это ещё мягко сказано, — согласился Бэкхён со смешком, ластясь к тёплой ладони. Омега едва успел коснуться губ супруга в мягком поцелуе, когда на тумбочке завибрировал чужой телефон. — Было слишком наивно надеяться, что нас сегодня не побеспокоят, да? — хмыкнул Бэк, нехотя сползая с колен Чанёля. — Определённо, — ответил Пак со смешком и наградил Бэкхён утешительным поцелуем в щёку. Мужчина поднялся с постели, ничуть не стесняясь своей наготы, и хмуро взял в руки разрывающийся сотовый. — Слушаю. Омега наблюдал за мужем из-под полуопущенных ресниц, терпеливо ожидая возвращения Чанёля в постель, но через мгновение напрягся и сел на кровати. Пак молча слушал собеседника, не скрывая своей мрачности, отчего Бэкхён подобрался, прижав одеяло к груди. Наконец, альфа коротко попрощался с собеседником и вернул телефон на стол. — Сын Сона в больнице.***
Автоматические двери быстро разъехались, пропуская Паков в операционное отделение, поэтому супруги ускорили шаг, придерживая накинутые на плечи халаты. Цзытао шёл следом вместе с парой человек из охраны, и Бэкхёну так было определённо спокойнее. Знакомая фигура омеги уже вскоре показалась впереди, заставляя остановиться и наконец перевести дыхание. — Спасибо, что приехали, — поблагодарил мистер Сон, позволяя Бэку взять его за руку. Омега был бледен, и Бэкхён не знал, как ещё можно было его сейчас поддержать. — Вы связывались с господином Соном? — спросил Чанёль, по-прежнему не стирая с лица хмурости. Всю дорогу до Сеула супруги о произошедшем не говорили. Альфа был зол, поэтому что-то у него спрашивать Бэкхён просто не рискнул. — Да, я… Я сообщил ему сразу же, как узнал, — отозвался мистер Сон, усиленно держа эмоции в себе. — Тогда вам не о чем беспокоиться, — заверил Чанёль, попутно вытаскивая из кармана пиджака смартфон. — Полиция уже на месте? — обратился Пак уже по телефону, отвернувшись от омег. — Соедини меня с отделением… — Врачи что-то говорили о его состоянии? — спросил Бэкхён, отведя старшего омегу в сторону. Бэк всё ещё не отпускал чужую руку, чувствуя в ней мелкую дрожь, и терпеливо ждал, когда мистер Сон соберётся с мыслями. — Ни слова, — ответил омега, сжимая руку Пака в ответ. — Его увезли на экстренную операцию. Пуля… — Всё будет хорошо, мистер Сон, — услышав дрожь в чужом голосе, заверил Бэкхён, приобнимая омегу свободной рукой. — Всё в порядке. — Бэкхён. — Чанёль позвал его через пару минут, стоя в нескольких метрах вместе с Цзытао. — Я вернусь через минуту, мистер Сон, — предупредил Бэк и двинулся в сторону мужа. Альфа был напряжён. Бэкхён отчётливо это видел по тому, как плотно мужчина сжимал челюсти. Чанёль отвёл его в сторону. — Сейчас ты поедешь домой, — проговорил альфа тоном, нетерпящим возражений, но Бэк тут же нахмурился, с вызовом смотря на супруга. — Бэк, это не обсуждается. — Может для начала объяснишь мне, что происходит? — Бэкхён… — Я слушаю, — стоял на своём Бэкхён, упрямо глядя мужу в глаза. Чанёль же вздохнул, но заговорил. — Кто-то метит в круг Совета. Причём, метит без всякой осторожности. — Сона пытались убрать из списка кандидатов? — Тогда его бы убили, — произнёс Пак, устало массируя переносицу. — В любом случае, это угроза. А может быть и прямое объявление войны. — Кому взбредёт в голову воевать с Советом? Это самоубийство. — Кому-то очень обиженному, — ответил Чанёль и подошёл к супругу ближе, беря его руки в свои. — Поезжай домой, Бэк. Я не хочу, чтобы ты снова пострадал. — Если им будет нужно, они достанут меня и там. И ты это прекрасно знаешь, — констатировал омега, выдерживая взгляд альфы около минуты. — Я останусь здесь, Чанёль. С мистером Соном. — И почему я ещё надеялся на противоположный ответ? — хмыкнул Пак с кривой улыбкой и со вздохом отпустил чужие руки, касаясь щеки омеги ладонью. — Мне нужно уехать. Цзытао останется с тобой. И Бога ради, скажи мне, что я не пожалею об этом. — Всё будет хорошо, — пообещал Бэкхён, ластясь к тёплой ладони, и с улыбкой добавил: — А когда всё закончится, мы продолжим наши свадебные выходные. — Солнце… — Будь осторожен, — попросил Бэк напоследок, украдкой целуя альфу в уголок губ. — Обещаю, — заверил Пак, нехотя отпуская руки супруга. — Мистер Сон, — Чанёль окликнул омегу, — могу я с вами поговорить? — Конечно, — отозвался мистер Сон, встав со своего места. Бэкхён проводил их взглядом и оглядел больничный коридор, замечая сгорбленную фигуру на одной из дальних лавочек. Этого омегу Бэк помнил смутно, разве что знал имя и изредка пересекался с ним на встречах. Ребёнка, копошащегося рядом с родителем, Пак так и вовсе почти не видел. — Уже такой большой, — произнёс Бэк в адрес малыша, сев рядом с омегой. Мальчишка неуклюже перебирал ножками, то отбегая от папы, то прибегая обратно, и был явно рад появлению зрителя. — Сколько ему? — Полтора года, — отозвался омега сиплым голосом и поспешил поправить растрёпанные волосы. — Простите, что я в таком виде, — попросил он, запахивая полы пальто, скрывающего лёгкую пижаму. — Глупости, — ответил Бэкхён, улыбаясь подбежавшему к нему ребёнку. — Семь лет назад я чуть не сорвался сюда в одной рубашке, — добавил омега без улыбки, поддавшись воспоминаниям. Омега поднял на Бэка взгляд покрасневших глаз, и Пак знал, что они понимали друг друга. Бэкхён словно смотрел на отражение самого себя, будто бы вновь ощущая эту тянущую боль где-то внутри. Бэкхён впервые увидел Сон Хеджу на одном из вечеров Совета, когда тогда ещё совсем молодого альфу — Сон Мёнсу — представили кругу Глав. Омега тогда неуверенно жался к мужу, покорно стоя за его спиной, и Бэк всё ещё помнил, как умилялся этой картине. После Бэкхён всё чаще видел Хеджу с широкой улыбкой на лице, видел, как распускались за ним крылья уверенности. Омега вырос, соответствуя статусному мужу, отчего видеть его сейчас таким разбитым Бэку было больно. — Что вы чувствовали? — спросил Сон после долгой паузы, наблюдая за резвящимся сыном. Малыш беззаботно бегал по коридору, отчаянно привлекая к себе внимание слишком уж серьёзных взрослых. — Пустоту, — ответил Бэкхён, улыбаясь вновь подбежавшему к нему мальчишке. — Словно кто-то поставил жизнь на паузу. Мне тогда казалось, что она бесконечная. Не знаю, что бы со мной было, не будь со мной людей, которые вселяли в меня надежду. — Я верил, что подобное не случится с нами, — заговорил Сон, нервно потирая тонкие кисти рук. — С кем угодно, но только не с нашей семьёй. Как оказалось, я был слишком наивен. — Вовсе нет, — возразил Бэк, беря чужую дрожащую руку в свою. — Послушай меня, Хеджу, — попросил Бэкхён, крепко сжимая ладонь омеги, и Сон послушно обратил на него свой потухший взгляд. — Я не знаю, наказание ли это, а может, лишь одно из жизненных испытаний, но что бы это ни было, ты должен пройти через этот ад стойко. Я понимаю, что это сложно. Семь лет назад я пережил то же самое. Мне тоже казалось, что это конец. Мне тоже хотелось опустит руки, но меня не поглотило отчаяние. Знаешь почему? Потому что я верил. Пусть даже благодаря людям, которые не переставали меня встряхивать и заставляли взять себя в руки. Я верил, что Чанёль справится. Я верил, что он вернётся ко мне, какой бы безысходной тогда не казалась ситуация. Это же я советую и тебе. Мёнсу сейчас нужна твоя вера, чтобы ему было к кому возвращаться, — договорил Пак, глядя в чужие повлажневшие глаза. — Спасибо, мистер Пак, — произнёс Хеджу, усиленно сдерживая слёзы. — Я не сделал ничего, за что меня можно было бы благодарить, — ответил Бэк с улыбкой, отпуская руку омеги. — Папа! — воскликнул мальчишка, хлопая родителя по коленкам. — Поиграй со мной! Мне надоело бегать одному! — Хорошо, малыш, — смахнув набежавшие слёзы, ответил Хеджу сыну, сажая мальца рядом с собой. — Во что ты хочешь поиграть?.. — Мистер Пак, — Цзытао возник рядом с омегами неожиданно, отчего Бэк был вынужден отвлечься от наблюдения за четой Сон. Напоследок улыбнувшись помахавшему ему мальчику, Бэкхён встал с насиженного места и подошёл к ожидающему его телохранителю. — Чанёль уже уехал? — Да, Босс уехал вместе с мистером Соном, — отчитался альфа, внимательно оглядывая полупустой коридор операционного отделения. — На постах стоят наши ребята и несколько человек из людей Сона. Скорое сюда прибудет полиция и ещё одна группа от Сона. Думаю, мистеру Сону с сыном стоило бы поехать домой. — Нет, пока всё не утихнет, пусть будут здесь, — отрезал Бэк, задумчиво глядя куда-то вперёд. — Мы не можем знать, ждут ли кого-то из нас ещё какие-то сюрпризы за стенами этого здания. — Как скажете, мистер Пак. Кивнув, Бэкхён взглянул на наручные часы, показывающие начало седьмого утра, а после запустил руку под пальто, легко нащупывая холодный металл в кожаной кобуре. Достав револьвер, омега помедлил, борясь с сомнениями ещё пару секунд, но после всё же решился. Выдохнув, Бэк перезарядил оружие и вновь спрятал его под полы пальто, чувствую взволнованный стук собственного сердца.***
— И что это по-твоему значит? — Им надоело прятаться, — ответил Чанёль, на ходу перехватывая телефон. — И судя по всему, они намеренно ожидали более подходящего момента для наступления. — Но причём тут сын Сона? — проговорил Донхэ на том конце связи, выйдя в какое-то тихое помещения из коридора оживлённого офиса. — Думаешь, это месть? — Пока не знаю, — честно ответил Пак, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. — В любом случае, ничем хорошим это не закончится, если их не остановить. — И как ты себе это представляешь? — в голосе Ли ощущался скепсис. — Для начала нужно арестовать Чона, — заговорил Пак, входя в людный кабинет первого Главы. — Не поверю, что за всё это время он не связывался со своими крысами. В его власти была целая сеть подельников. К аварии Сона явно кто-то приложил руку, иначе не было бы факта огнестрельного ранения. — Совсем ничего не боятся. — Это-то меня и настораживает, — задумчиво произнёс альфа, хмуря брови. — Кто-то руководит этим всем. И этот кто-то либо настолько отчаянный, либо действительно думает, что сможет обыграть Совет. — А сможет? — Смотря кто он. Думаю, скоро мы это узнаем. — Хочешь сказать, он претендует на кресло в Совете? — Иначе зачем бы ему было нужно устранять кандидатуру Сона? — хмыкнул Чанёль, садясь на своё место за круглым столом. — Скоро сам объявится. А вот какие фокусы выкинет перед этим… Меня не будет в PY, пока всё это не утихнет. — Понял. — И, Донхэ, — помедлив, обратился Чанёль, — если что-то случится, Бэкхёну нужна будет помощь. — Пак… — Я не могу предсказать происходящее, поэтому и за свою сохранность ручаться не могу. Бэк это понимает. Он лучше всех это понимает, — добавил альфа, задержав взгляд на собственном обручальном кольце. — Я же хочу быть уверен, что он будет в безопасности, что бы не произошло. Я могу на тебя рассчитывать? — Конечно, — всё же сдался Ли, тяжело вздохнув, — но я хочу верить, что до этого не дойдёт. — Я тоже, — ответил Пак, сжимая руку с кольцом в руках. — Спасибо, Донхэ. — Не за что пока, — отмахнулся Ли и первый завершил звонок коротким прощанием. Чанёль убрал телефон в карман пиджака и оглядел пространство чужого кабинета. Главы уже давно заняли свои места, негромко переговариваясь между собой, в то время как центральное место по-прежнему оставалось пустым. Пак даже представить себе не мог, какое потрясение пережила семья Сон за последние несколько часов. В нём самом всё ещё тлело неверие и ярое отрицание происходящего, но ему приходилось смотреть правде в глаза, как и всем, присутствующим в этом зале. Альфа смутно помнил происшествие семилетней давности, но та давящая атмосфера, наверное, запомнилось ему на всю оставшуюся жизнь. Чанёль помнил, как впервые открыл глаза в присутствии Бэкхёна, и альфа помнил, какими безжизненными были глаза омеги. Чанёль запомнил его осунувшийся вид, бледность мягкой кожи и сухость губ, которыми Бэк покрывал его лицо торопливыми поцелуями. У Чанёля всё это отпечаталось где-то под кожей, отдаваясь в груди тянущей болью. И Пак не хотел, чтобы это повторилось с ним или с кем бы то ни было ещё. Двери просторного кабинета тем временем распахнулись. Сон Квонсу вошёл без привычной неспешности. Альфу не стесняло собственное смятение, и Чанёль был уверен, что каждый в этом зале относился к мужчине с пониманием.***
Бэкхён взглянул на настенные часы, показывающие начало девятого утра, и обессиленно вздохнул. Из операционной по-прежнему не было никаких вестей, отчего тишина в коридоре давила своей трагичностью. Омега заставлял себя не думать о плохом, и пока что у него это вполне себе неплохо получалось. — Ваш американо, мистер Сон, — произнёс Бэк, вручая бумажный стаканчик сидящему на скамейке омеге, и сел рядом, в то время как Хеджу с ребёнком находились чуть поодаль. — Спасибо, — поблагодарил старший омега, обхватывая стаканчик ладонями. Бэкхён заметил, что руки Сона всё ещё немного тряслись. Ожидание утомляло и вместе с тем беспрестанно держало в напряжении. Бэк видел, как вздрагивали чужие плечи при появлении медперсонала где-то рядом. Пак разделял с омегами их горе, отчего находиться здесь было очень тяжело. Бэкхён боялся вместе с ними. — Взбодритесь немного, — ответил омега полуулыбкой и пригубил свой кофе. Мельком взглянув на стоящего поодаль Цзытао и убедившись, что он спокоен, Бэк окончательно расслабился. — Было бы это так просто, — хмыкнул мистер Сон, осторожно пробуя кофе. — Кто бы мог подумать, да? Это всегда происходит так неожиданно… Сколько бы мы не старались их уберечь. — В случившемся нет вашей вины. — Может быть, — старший омега пожал плечами, устремив взгляд на своё кофе. — Я был рядом с Квонсу с самого начала, мы вместе проходили через все эти ужасы, но я так и не смог научиться отключать своё сердце в такие моменты. Квонсу это умеет, Мёнсу тоже… Наверное, именно поэтому самое тяжёлое сваливается на нас — бесконечное ожидание и бессилие. Мы, омеги, слишком сентиментальны для Кындаля. Но дороги назад нет, ведь так? — спросил Сон, не дожидаясь ответа и сделал глоток бодрящего. Бэкхён понимал, о чём говорил мистер Сон, и разделял с ним эти мысли. Пак уже не раз видел совсем ещё молодых омег, появляющихся на приёмах. Бэк видел, какими уверенными они начинали себя чувствовать, когда кто-то из статусных альф обращал на них внимание. Им это льстило, позволяло самоутвердиться. Бэкхён помнил подобные чувства и в самом себе, когда начинал выходить в свет вместе с Чанёлем. Тогда он попросту не понимал, ещё не ощушал той тяжести, что грузом висела на его плечах уже больше восьми лет. — Наши мужья рискуют, — продолжил мистер Сон. — И знаешь, первое время меня раздражала собственная бесполезность. Мне было важно знать всё, и не буду скрывать, у нас с Квонсу было достаточно ссор именно из-за моей чрезмерной навязчивости. Ты ведь понимаешь, о чём я? Нам всё время кажется, что без нас они не протянут, — старший омега грустно усмехнулся. — Может быть, отчасти это и так, но… За их спины мы прячемся, когда нам страшно. И они сами закрывают нас собой. Назревает вопрос: так обуза мы или всё-таки поддержка? Бэкхён не знал, что на это ответить. Мысли ходили по кругу, какие бы варианты омега не перебирал. Это палка о двух концах. Словно в какой-то момент где-то позади закрывалась дверь и вынуждала бесконечно бродить вдоль замкнутой линии. На этот вопрос было невозможно ответить объективно. Остатки остывшего кофе омеги допили уже вскоре, вслед за чем прошёл ещё час молчаливого ожидания. Мистер Сон смотрел куда-то прямо перед собой, Хеджу что-то негромко говорил засыпающему на его коленях сыну, а Бэкхён уже даже не пытался как-то их встряхнуть. Омега стоял в стороне вместе с Цзытао и с горечью наблюдал за чужими немыми метаниями. Ещё через полчаса в отделении появился Чанёль, идя навстречу поспешившему к нему Бэку. Омега тут же уткнулся в сильную грудь, позволяя альфе заключить его в кольцо из рук. — Испугался? — Сам как думаешь? — фыркнул Бэкхён, нехотя высвобождаясь из объятий. — Как они? — спросил Пак, взглянув на омег семьи Сон. Те по-прежнему не реагировали даже на появление Чанёля. — Держатся, но… — Бэкхён закусил губу, — Я сам уже начинаю терять надежду. От Чондэ всё ещё не было никаких вестей. — Всё будет хорошо, — твёрдо отрезал альфа, нахмурившись. — Меня он уже с того света вытаскивал. Мёнсу тоже вытащит. Бэкхён на это лишь поджал губы. — Как прошёл Совет? — Никак. Среди советников полно крыс Чона, а Главы предпочитают не вмешиваться в междоусобицы. Именно так они и назвали происходящее. — Боятся, что их это коснётся? — Да. И это очень наивно с их стороны, — кивнул Чанёль, взглянув на наручные часы. — Под подозрением так или иначе все. Даже я. — Это смешно, — Бэкхён нахмурился. — Ты в отличных отношениях с Соном, и у тебя не было мотива. — Сон это понимает, так что не переживай, — осадил Чанёль, заправляя чёлку омеги ему за ухо. — Это просто формальность, — заверил альфа, ещё несколько секунд глядя в любимые глаза. — Хорошо, убедил, — сдался Бэк, первым опуская взгляд. К супругам тем временем подошёл Цзытао, молча попривествовав вернувшегося Пака. — Какова обстановка? — Всё спокойно, Босс, — отчитался альфа, сложив руки за спиной. — В здании не замечено ничего подозрительного. Местность в округе ребята ещё проверяют. — В таком случае будем надеяться, что сюпризов более не привидится, — кивнув, ответил Чанёль и оглядел полупустой больничный коридор. — На днях я поеду за Чоном. — Суд перенесли? — Бэкхён вскинул на альфу выжидающий взгляд. Этого момента омега ждал уже более двух месяцев, но почему-то сейчас не испытывал того эмоционального подъёма, которого ожидал. Напротив, внутри всё словно сжалось в недобром предчувствии, но Бэк заставил себя не волноваться без очевидного повода. — Только наше заседание, — отозвался Чанёль. — Официальное слушанье останется без изменений. Но я не думаю, что это как-то сыграет Чону на руку. Властям его передадут сразу после Совета, а там-то ему уж точно никто сбежать не позволит. Да и какой смысл? Недвижемости у него нет, счета заморожены, с мужем он в бракоразводном процессе. Ему просто некуда будет бежать. — Господин Сон присутствовал на сборе? — спросил Бэк чуть позже, не выдерживая нагнетающейся тишины. — Да, он прибыл сразу с самолёта, — отозвался Чанёль, поправляя халат на плечах. — Сразу после был вынужден вернуться к работе. — Представляю, как им сейчас тяжело, — произнёс Бэкхён, чувствуя где-то внутри целый комок иголок, нещадно режущих что-то внутри. — Но я надеюсь на лучшее. — Всё именно так и будет, — согласился Чанёль, беря руку мужа в свою. Альфа мягко обхватил тонкие пальцы, позволяя Бэку чувствовать своё тепло, когда двери операционной наконец открылись. Чондэ вышел в полной тишине, в то время как все разом встали со своих мест, ожидая слов хирурга, как приговора. Бэкхён помнил это чувство, когда сердце в груди словно замирает. Дыхание перехватило. И омега уже готов был с облегчением выдохнуть, ожидая хороших новостей. Но Чондэ лишь снял мяску и низко опустил голову. — Мы сделали всё, что смогли. После этих слов Бэкхён лишь крепче сжал руку остолбеневшего Чанёля, прежде чем в повисшей тишине раздался надрывный всхлип разрыдавшегося Хеджу.