La lutte

      Никто не знал, с чего вдруг эти двое так невзлюбили друг друга, но за их противостоянием следила вся академия, включая учителей. Даже они, повидавшие много на своем веку, после уроков обсуждали выходки двух учеников третьего курса.       С самого поступления в академию они только и делали, что дрались и ругались, подставляя друг друга. Благо, их вражда затрагивала только их самих.       В каждом классе всегда есть люди, откровенно недолюбливающие друг друга и ведущие скрытую войну. Кнопки на стуле, измазанные замазкой ручки, подножки, удары портфелем по спине. Все было бы прекрасно. Но академия магическая. И схлестнулись два лучших ученика своих направлений, боевого и универсального, Альфред и Артур.       К счастью для целостности академии общих пар было не так уж и много у этих двоих, поэтому приходилось изгаляться, чтобы устроить пакость на перемене.       Конкретно сейчас они сидели на основах общей магии, прожигая друг друга взглядами из разных концов аудитории. Хотя Артуру, сидящему чуть дальше, было удобнее сверлить дырку в оппоненте, тогда как Альфреду приходилось ждать, когда профессор повернется к доске, чтобы послать убийственный взгляд. — Джонс! Раз вы так активно строите глазки, значит, неплохо знаете этот материал и сможете нарисовать на доске схему ответвлений темных искусств согласно классификации Вегнера?       Альфред вздохнул, но подчиниться пришлось. Конечно, такие мелочи, как классификация темных искусств ему были не нужны. Задача боевого мага размазать врагов тонким слоем, а не зубрить нудный и ненужный предмет. По пути к доске он состроил щенячьи глазки, глядя на брата. Тот вздохнул, но руки под парту опустил, показывая, что готов начать. Альфред взял мел и встал так, чтобы профессору было не видно, что он пишет. На доске появился солнечный зайчик. Джонс приложил мел к доске и двигал им по тем же траекториям, по каким двигалось пятно света. Профессор внимания на этот финт не обратил, потому что отвлекся на класс. И когда он обернулся, было поздно: все задание списано. — Хм… Ладно, Джонс, садитесь.       В голосе профессора Альфред четко услышал невысказанное продолжение «В следующий раз я не отвлекусь и поймаю тебя на списывании или вообще дам устное задание, а пока что отдыхай». Счастливый, он кивнул Мэтью, благодаря за помощь. Придется опять за него полосу препятствий проходить, но это мелочи по сравнению с двойной домашкой. Довольно улыбаясь, он прошел до своего места и сел. Ненадолго правда. Оглушительный вопль разнесся по аудитории.       Вскочивший Альфред с ужасом в глазах смотрел на маленький кактус, на который только что сел. Рядом зеленый, не особо мягкий мох складывался в смайлик, показывающий язык. — Джонс, что у вас там опять? — П-Профессор, тут…       Артур скучающе смотрел в окно, краем глаза наблюдая за событиями чуть ниже. И взбешенный рык Альфреда он тоже слышал. Ну, подумаешь, на кактус сел. Воплей столько, будто этот кактус раза в два больше был. Пока профессор поднимался к месту боевого мага, он повернул голову и кивнул хорошему другу, Стефану. Тот, дождавшись сигнала, прикрыл глаза, и кактус в мгновение ока превратился в пепел, как и смайлик из мха. Сидевший рядом со Стефаном Халдор чихнул, вызванный им порыв ветра смел пепел со стула. Оставив Альфреда жутко злого и без улик.       Выслушивая очередную проповедь о достойном поведении, он посылал Артуру острые взгляды, на которые маг универсал посмеивался и отправлял издевательские воздушные поцелуи, как бы говоря «Все для тебя, включая кактусы на стуле».       Джонс сжал челюсти, скрипя зубами, и в который раз поклялся отомстить.       Как делал это три курса подряд. ***       Артур уже давно не может нормально расчесать волосы. Они, несмотря на все усилия, вновь и вновь становятся торчком, как наэлектризованные. Да почему «как»? Ответный привет от Джонса. Пряди прилипали ко всему подряд и притягивали всякую мелочь, вроде пыли, листьев и насекомых. Не помогало ничего. Носить головные уборы в зданиях запрещено. Когда Артур проходил мимо учителей, наэлектризованность пропадала. Джонсу хватало наказаний за выходки Артура.       Сам Альфред регулярно появлялся с ним в одном коридоре, ехидничая насчет новой прически. Обычно все заканчивалось либо дракой, либо громким криком «Джонс! К директору!». Да, Артур контролировал себя лучше, чем Альфред, поэтому агрессором всегда считали боевого мага. Им по характеру положено затевать драки. Хотя Артура пару раз тоже ловили на проделках, но это был первый курс. Сейчас в основном влетало Джонсу.       Учителя устали разнимать их и пустили все на самотек. Правила не нарушают и ладно. И в разборки не влезали. ***       Недолго Джонс наслаждался растерянностью и тихой злостью Артура. Тот уже скоро ответил со всей любовью и извращенным мышлением.       Сначала это казалось милым. Потом — извращением. Под конец дня — бесило до чертиков в глазах.       Артур сказал, что это наказание за болтливость и длинный язык, распускающий слухи о нем.       Когда Джонс открывал рот и начинал говорить, изо рта сыпались лепестки. Их количество равно количеству произнесенных слов. Матерные слова становились бутонами или колючками.       Альфред бы съехидничал, что Артур чертов романтик. Да вот только убирать листья приходилось ему. Особенно мешал процессу сбора Халдор, вечно сдувающий листья со стола, заставляя лазать за ними по всему кабинету. Черт бы побрал его, повелевающего ветром.       Не имеющий возможности высказать все, что думает о наглом маге, имеющем дар к контролю растений, о его способностях, фантазии, он кидал взбешенные взгляды на хихикающего по углам Артура. Между ними пробегали искры, едва они оказывались рядом. Реально пробегали, не фигурально.       Альфред впервые возненавидел свою способность управлять электричеством, потому что его сила была призвана убивать мгновенно. И не рассчитана на мелкие пакости. Приходилось напрягать интеллект и фантазию, чтобы красиво отомстить. ***       План не до конца созрел в голове, как был отложен на будущее.       Маги универсалы изучали многие направления понемногу, имея небольшие навыки, но во всем. Искусство магических боев не было исключением. Раз в пол учебного года всем боевикам и универсалам (а ещё лекарям, у них практические занятия на побитых магах) предлагалось выйти на Арену и показать свои силы. Обязательным было участие в боях внутри факультета, а вот с соседним воевать можно было по желанию.       И Альфред, и Артур такое желание имели. Не удивительно, что их поставили в пару друг против друга. Всех интересовал исход открытого противостояния, потому что в пакостях внутри академии Артур обгонял Альфреда на сто очков.       Им даже разрешили не жать руки перед боем.       Альфред наконец-то получил возможность отыграться. Воздух вокруг него наэлектризовался, в топорщащихся волосах мелькали молнии. Артур лишь смерил его ровным взглядом, убрав челку с лица, и наклонил голову, предлагая напасть первому.       Конечно Альфред был не против. Убить нельзя, но вот покалечить — немного можно. Чем он и наслаждался.       На Арене Артур стоял, держа руки в карманах, глядя на дрыхнущего на песке Альфреда. Слишком легкая победа. Всего-то вырастить на его воротнике маленькие сонные маки. Только вот действуют они быстрее, чем обычные большие.       Маг универсал довольно ухмыльнулся. Скорее всего, в своем крепком сне Альфред пинает его самого по всей Арене. Ну что ж. Пусть хоть где-то.       Артур ушел с Арены, не оставшись поглядеть, как будят Альфреда. А вот его вопль бешенства и отчаянья уловил даже вне Арены, скрытой мощным куполом от внешнего мира. Такое ему не простят. Но так ведь веселее. Ставки поднимаются. ***       Альфред тяжело дышал, пытаясь успокоиться. За драку в столовой его по голове не погладят.       Артур сидел недалеко в компании вечного трио. Стефан рассказывал, как ловко уделал Людвига, в мгновение ока расплавив весь металл. И как позже проиграл Ивану, который умудрился заморозить пламя румына. Халдор молча слушал, потому что в боях внутри факультета занял четвертое место, а в межфакультетных не участвовал. И, конечно, они громко обсуждали самую быструю победу в истории межфакультетных — победу Артура над Альфредом. Две секунды потребовалось, чтобы Альфред уснул, не дойдя до Артура.       Джонса активно пытался отвлечь его брат, показывая записи других боев. Контроль света и световых лучей позволял ему создавать движущиеся миражи. Антонио, захлебываясь, рассказывал, как его лапочка Романо вынес в два удара своего противника. Франциск смотрелся в зеркало, переговариваясь с кем-то. Его способности были размытые, он сам не до конца понимал, что может. Но перемещаться между зеркалами и общаться через них он мог в совершенстве. Если только на зеркале не рисовать руны запечатывания, как это делал Артур. Француз уже как-то пытался проникнуть к нему в комнату, но попался в ловушку и оказался заперт в зеркале на всю ночь.       Альфред мешал ложкой кофе, хотя сахара в нем не было. Просто попытка успокоиться. Какого черта у него такая разрушительная сила? Почему он может лишь убивать или калечить? Даже румын мог прогреть зимой помещение огнем, спасая всех от холода. А вот какая польза от него вне боя? Ну кроме функции громоотвода.       Альфред отхлебнул кофе и тут же выплюнул его. Омерзительно сладкий. Нагревшийся напиток, по которому гуляли маленькие молнии, вскипел и меньше, чем за минуту, испарился. А на дне кружки рос маленький цветок, с которого капал сладкий нектар, заменяющий сахар.       Этот мудак добрался до святого. Чашки кофе на ужине. ***       Антонио — мастер-кукольник, в бою управлял сделанными вручную куклами, или же просто создавал из того, что оказалось под рукой. Печать, поставленная директором на его плече, ограничивала способности, не давая использовать людей и живых существ в качестве марионеток.       Но ведь мертвые насекомые живыми уже не считаются?       Карьедо успешно скрывал улыбку и гадкое хихиканье, когда Артур пытался отмахнуться от мухи, громко жужжащей и нарезающей вокруг него круги. Глядя на злого Артура, даже Альфред, сидящий рядом с Антонио, повеселел.       Перестав выставлять себя на посмешище, Артур развернулся к задним партам, скользя взглядом темных от ненависти, зеленых глаз с Антонио на Джонса и обратно, словно решая, кому первому оторвать голову.       Альфред улыбнулся и показательно щелкнул пальцами. Короткий разряд молнии испепелил муху. — Арти, дорогой, если ты хотел попросить помощи, мог бы так и сказать, а не пытаться убить взглядом. Неужели ты не знаком с правилами приличия?       Артур отвернулся, но его гордо выпрямленная спина обещала страшную смерть и испанскую инквизицию.       У Антонио появилась аллергия на пыльцу. Откуда она все время бралась в воздухе вокруг него, заставляя ожесточенно скрести красную кожу, история умалчивает. Но Антонио выбыл из игры и остался просто зрителем. ***       Ночью над академией буйствовала гроза. Мощнейшие порывы ветра разбивались о защитный купол, который не мешал проходить дождю. Артур сидел в комнате на подоконнике. Пальцы грелись о чашку с горячим чаем. А за окном вспыхивали молнии, часть из которых складывалась в фразу «Сдохни».       Пряча улыбку за глотками чая, Артур знал, от кого ему дошло послание. Все же, в этой академии только один человек не может смириться со своим проигрышем его коварству. Пусть мальчик поразвлекается. А Артур посмотрит на шоу и неумелые попытки отомстить. ***       Среди магов не принято называть имя рода. Все в магических академиях равны. Просто аристократам проще. У них есть базовые знания. Зато простолюдинам не нужно принудительно уходить из академии, чтобы занять пост или жениться.       Хотя в большинстве случаев было понятно, кто относится к высшему сословию. Как в случае Артура. Да, он был той ещё врединой и хамом. Но аристократичность чувствовалось в нем, в его взгляде, осанке, колких, отвратительно-вежливых фразах, в отношении к другим.       Альфред знал, что выходки Артура терпят не только из-за того, что они не нарушали правила. Семья мага универсала была достаточно влиятельна, чтобы уладить все конфликты. А вот почему терпят ответные выпады его самого, Джонс не знал. Антонио рассказал, что Артур пригрозил директору, чтобы тот не смел исключать Альфреда. А если вдруг будет такой порыв, то ему придется исключить Артура вместе с ним.       Хотя Альфред в это не верил. Они же враги. Зачем Артуру так делать?       А потом он узнал из подслушанного разговора Артура и директора, что маг универсал учится последний год. Три курса вместо регламентированных пяти. Артур спрашивал про возможность сдать экзамены экстерном. Его семья решила, что хватит мальчику гулять. Хорошо хоть посреди года не забрали. Дали время сдать последнюю сессию и погулять на каникулах с друзьями.       Альфред должен быть рад, что терпит последний год наглого мага с раздутым самомнением и чертовой фантазией на пакости.       Так почему он не рад? ***       Какого черта они оказались вдвоем на балконе с западной стороны академии, Альфред не понял. Просто принял, как данность. Тем более весь день Артур был рассеян, на подколы не отвечал, язвительные замечания не отпускал и вообще был тише воды.       Он сидел, свесив ноги вниз, немного болтая ими, а руки вцепились в прозрачную чашку. Конечно же, с чаем.       Альфред скользил взглядом по потерянным глазам, взгляд которых устремился вдаль, а обычно ярко-мятный цвет казался покрытым серой дымкой. Оглядывал узкие плечи, понимая, что раньше не замечал разницы в телосложении. Артур тонкий, изящный, но невероятно сильный, словно хлыст. Но сейчас он казался как никогда слабым.       Альфред краем уха слышал, что родители запретили ему сдавать экстерном экзамены. Политику диплом мага ни к чему. И Джонс в кой-то веки понимал своего заклятого врага. Нет диплома — нет разрешения на использование магии. Хотя у Артура с обходом запретов проблем никогда не было, но то академия, а то — мир вокруг, где любое отступление от законов жестоко каралось. А для мага лишиться возможность колдовать — моральной смерти подобно.       Альфред не знал, как начать разговор. Хотелось приободрить, но они же враги. Начать обычный разговор ни о чем? Опять же, как его начать. О чем говорить? Что спросить? Они так мало знали друг о друге. — Почему ты все время пьешь чай? — Потому что он хорошо совместим с большинством наркотиков и снотворных, в отличие от твоего кофе.       Разговор завязался неожиданно легко и так же спокойно продолжился. Артур оказался интересным собеседником, много знающим и о многом имеющим собственную точку зрения. Кое-какие его высказывания заставили серьезно задуматься Альфреда. Артур оказался потрясающим человеком, когда сбрасывал маску, переставал язвить и ругаться на все подряд.       А потом Артур показывает свое изобретение. В чашку, полную кипятка, он кидает маленький шарик скомканной травы и сует в руки Альфреду. — Смотри внимательно.       Джонс подумал, что это очередной прикол Артура, но терпеливо уставился на прозрачную чашку.       Шарик дрогнул раз, другой, а потом начал медленно раскрываться. Из центра раскрывающегося шарика поднялся белый цветок, медленно распускающийся, полезли в сторону мелкие листики. Через несколько минут в чашке был полностью раскрывшийся, невероятный цветок.  — Это… Потрясающе! Ничего подобного не видел.       Артур рассмеялся и, взяв ладонь Альфреда, высыпал на неё полдюжины подобных маленьких шариков. — На память. Подаришь кому-нибудь.       Узкая ладонь потрепала его по волосам, и Артур бесшумно скрылся в темном коридоре, оставив Альфреда одного на балконе в лучах заходящего солнца.  — Вот дурак. Не умеет он прощаться.       Альфред поднял руку, намереваясь вернуть встрепанные волосы в порядок, но наткнулся на что-то инородное. И тихо рассмеялся. На его голове красовался венок из цветов.       На следующее утро Артур уехал из академии ещё до того, как все проснулись.       Подаренный им венок не завял ни через день, ни через неделю, ни через несколько месяцев, когда были сданы все экзамены. ***       Альфред никогда никому не говорил имя рода. Да, вся академия знала его как Альфреда Джонса. Но в документах всегда было написано «Альфред Ф. Джонс». Одна буква меняла все. Это не было вторым именем. Это было вторым именем рода. Альфред Франкен Джонс. Семья, приближенная к королевской. Верные помощники трона, защитники престола, телохранители наследника, советники правителя.       Его с детства учили просчитывать все возможные события. Но последнее, чего ожидал Джонс, это встретить на приеме для приближенных короля Артура.       Затянутый в темную ткань официального костюма, холодно-отрешенный, он казался миражем, неестественной деталью, ломающей реальность. — Ваше высочество, позвольте представить вам моего сына. Артур Рейнард Керкленд.       Сын «серого кардинала» их королевства. Будущий тайный палач страны, в глазах которого была лишь полная растерянность.       Церемониальные фразы, поклоны и расшаркивания они оба делали на автомате, не сводя глаз друг с друга.       Едва только этикет им позволил, они отошли подальше от любопытных ушей. Артур, казалось, ушел в собственные мысли, а Альфред вновь не знал, как начать разговор. Кажется, это входит у него в привычку. — Неожиданно получилось. — Точно.       И все. Вновь между ними тишина. Их родители уже давно ушли с приема, оставив их в толпе. Объявили первый танец, второй… А они все стояли рядом, привалившись к колонне, едва соприкасаясь плечами. — И все же не могу поверить, что ты из высшего общества. Так ещё и будущий советник. — Да, тут неудобно получилось. Вставляли палки в колеса друг другу, а тут оказалось, что должны быть ближе, чем король и королева в их спальне. — Неудачная шутка. — Ну, за несколько месяцев, что тебя нет в академии, я вряд ли бы нашел курсы «Научиться шутить как мистер Керкленд за две недели». — Тогда просто прекрати. Лучше про академию расскажи. — Да все по-старому. Разве что без тебя скучно стало. — Да ладно тебе. Ты давно всех профессоров раздраконил. Не верится, что они тебе просто так зачет поставили. — Между прочим это из-за тебя. Ты чертов манипулятор. Каждый раз попадался только я. — Это будет моей работой. Плести интриги. — И ты даже не собираешься извиняться? — А мне есть за что? Я просто защищался.       Вечер подходил к концу. Они все так же разговаривали, не обращая внимания ни на кого. — Артур, похоже, ближайшее время наши родители не появятся. Лично мне надоело тут таскаться. Давай уйдем? — Это королевский дворец. Расхаживать здесь просто так… — Пошли. Я тебе кое-что покажу. Но это государственная тайна.       Артур несколько минут сопротивлялся уговорам, а потом все же поддался. Любопытство оно такое, коварное.       Стоя в роскошных апартаментах для гостей, Артур решительно не понимал, что происходит. Почему их не остановила стража, которую они встретили аж дважды? Почему Альфред так хорошо ориентируется во дворце? Откуда ему известны тайные ходы, один из которых они использовали? — Эта комната защищена магически. Здесь за нами не подсмотрят, нас не подслушают. Обычно здесь ведут тайные переговоры.       Артур молчал, понимая, что вопросы, мелькающие у него в голове, буквально висят в воздухе. — Ладно, перейдем к главному. Артур, ты должен дать магическую клятву на крови, что этот разговор ты никогда и никому не расскажешь, ни полностью, ни какие-либо детали.       Альфред выглядел чрезвычайно серьезным. Впервые Артур видел его таким. Мелькнула мысля «А стоит ли оно того»? Хотя кое-какие догадки уже мелькали в его голове. Альфред как минимум, близок к королевской семье. Прищурившись, сильно сомневаясь в своем решении, он достал из голенища короткий стилет и полоснул ладонь по диагонали. Мгновенно выступила кровь, собираясь в горсти. Альфред принял стилет из рук Артура и повторил его действие. — Я, Артур Рейнард Керкленд, сын Скотта Керкленда, нынешнего серого кардинала королевства, клянусь своей кровью, свободой, душой, телом и магией, что любые тайны, откроющиеся мне сегодня в этой комнате, я унесу с собой в могилу и не разглашу даже после смерти. Клянусь ни словом, ни взглядом, ни мыслью не выдать этой тайны….       Артур произносил слова, заученные давным-давно наизусть, легко, будто каждый день только их и произносил. Ему в любом случае придется клясться королю, а потом и королеве в верности.       На кончиках пальцев загорелись изумрудные огоньки магии, скатившиеся по пальцам как капли дождя по стеклу, перемешиваясь с кровью. Альфред, глядя в ярко-зеленые, будто светящиеся глаза, поднес руку к Артуру, наклоняя её, и смешивая кровь. Вместе с каплями вниз сорвались искорки молний, тихо потрескивая. Артур протянул здоровую руку, и Альфред нарисовал в три движения руну «Клятва» на тыльной стороне ладони. Руна вспыхнула и окрасилась черным, а потом выцвела. Клятва принята. Артур ощутил легкое жжение, когда рисунок впитывался в кожу, но боли не было. — А теперь смотри.       Альфред скинул на пол камзол и, не парясь расстегиванием пуговиц на рубашке, стянул через голову белоснежную рубашку. Артур скептически смотрел на него, готовый опустить колкость вроде «Я не знал, что ты из ТАКИХ», как вдруг подавился воздухом. На лопатке Альфреда красовался знак королевской семьи. Знак наследника престола. — Теперь понятно, зачем клятва. А Стив? Разве не он должен получить трон? — Стив младше меня. Хотя по нам не скажешь. — А Мэтью? В академии его считают твоим братом. — Он просто старый друг. Должен охранять меня в академии. — А в академии… — Кто я, знают лишь директор и несколько учителей. Круто же. — Оригинальный способ защитить наследника. Значит, ты не будешь советником? — Отец уже нашел кого-то. — А нынешний советник?.. — Он просто изображает моего отца. По просьбе короля. — А что насчет королевы? Нашли её? — Нет пока. Видимо, знак ещё не проявился. Будем ждать и искать. — Не завидую я ей.       Альфред надулся и, отвернувшись, принялся одеваться. — Ты все ещё не хочешь извиниться за свои шалости? — Нет, ваше высочество, ни капли. Вы заслужили каждую из них, Ваше Величество.       Парни рассмеялись. — Кстати, ты возвращаешься в академию. Хочу, чтобы мой тайный советник владел магией. Спокойнее будет. Тебе придется сдать экзамены за третий курс, чтобы тебя взяли на четвертый. Но это только формальность. С твоими-то оценками, мистер зубрила. — Завались. Или я врежу тебе и не посмотрю, что ты принц и будущий король.       Артур по привычке огрызался, но сердце радостно билось. Магу без магии, как птице без крыльев, жить можно, но тоскливо и некомфортно. — Давай вернемся в зал. Кажется, нас уже ждут.       Альфред пропустил Артура, прикрыв за ними дверь. А Артур все никак не мог поверить в то, что случилось. Альфред принц, а ему разрешили закончить академию. Без влияния короны точно не обошлось. Непонятно, что их этих двух событий невероятнее.       В зале их действительно ждали. Альфред тут же начал рассказывать, какой классный дворец, какой балкон они с Артуром нашли, но стража не дала им зайти туда.       У дворца уже стояли два экипажа. Расходясь, они пожали друг другу руки, будто все ещё оставаясь едва знакомыми людьми. Артур, не размыкая губ, бросил короткое «Спасибо» и, не оборачиваясь, проследовал за отцом.       А смысл прощаться? Им ещё два года учиться вместе. Тем более встретятся они уже через пару месяцев каникул. Война между ними продолжится, как и всегда. И Артур не даст пощады Альфреду. Ну и что такого в том, что тот — принц? В академии все равны, важен лишь магический дар и способности. А тут Артур обходит его на сто очков.       Следующий год будет веселый.