La lutte

      Четвертый курс. Именно сейчас люди начинают задумываться о выпускных экзаменах, которые у каждого курса особые. Но большинство просто считают дни до выходных и каникул.       Хотя это открытие учебного года запомнила вся академия.       По старой традиции бросается жребий среди лучших учеников всех факультетов за право сказать речь перед новым учебным годом. Не то чтобы многие хотели этим заниматься, просто это считалось чем-то крутым и престижным. По крайней мере так считал Альфред, стоящий перед всей академией и торжественно вещавший про честь, достоинство, трудолюбие, экзамены и прочее. Речь была заготовлена заранее и не им. Альфреду это дело не доверили и перекинули ответственность за написание на Артура по старой «дружбе». Не все же академию крушить и окружающих нервировать. Но Альфред с таким азартом и верой зачитывал речь, что в этот раз слушали многие.       Честно слушали. Пока Альфред не уснул прямо стоя за кафедрой. Учителя полным составом вместе с директором и несколькими тысячами учеников смотрели на мирно дрыхнущего Джонса. Тот облокотился руками о деревянную поверхность и уложил на неё же голову. Тишина стояла мертвая. — Ну что ж на этом официальную часть можно считать завершенной. Добро пожаловать. — Громко объявил директор и добавил чуть тише, — разбудите его кто-нибудь.       Артур поспешил с огромным потоком учащихся на территорию академии. Что произойдет быстрее: он доберется до комнаты или его настигнет кара? Стоило проверить.       Усилием воли заставив себя не бежать, Артур пошел в сторону мужского общежития, будто и не старался убежать от стихийного бедствия под названием Альфред. Хотя, судя по искрам в воздухе, он уже на главной площади и жаждет расплаты.       Хихикнув себе под нос, Артур скрылся за дверью общежития. — Эх, Артур. Тебя подбросить до комнаты? За твоей душой идет само искрящееся зло. — Франциск выскочил из ниоткуда, появившись ровно посреди коридора. А нет. Не из ниоткуда. Сбоку висело небольшое зеркало. — Пожалуй, на этот раз не откажусь. Тем более я перед отъездом стер руны запечатывания. — Что? Ты сказал, что оставишь их, чтобы я к тебе не залез! — Блефовал. Не ожидал, что послушаешься. Хотя, если ты застрял в моем зеркале вновь, то пришлось бы ждать меня. Несколько дней или часов. Или недель. — Ты злой, Артур. Чуешь? Воздух наэлектризовывается. Это по твою душу. — Франциск убрал мешающиеся пряди за ухо, чуть щуря глаза. — Ну так не тормози. Переноси. — Мой дорогой, не будь таким противным. Как только вы с Альфредом не поубивали друг друга? — Франциск схватил Артура за запястье, притягивая к себе, и, положив ладони тому на плечи, дернулся в сторону зеркала. Артур закрыл глаза, чувствуя вокруг себя движение. Они сейчас перемещаются в подпространстве. По крайней мере так объяснял свои способности сам Франциск. Последние мгновения перемещения были самые неприятные. Тело будто протаскивало сквозь что-то очень вязкое, от чего невозможно было вдохнуть и слезились глаза. Но Артур выдержал это. Наверняка выкрутасы Франциска. Он мог бы и безболезненно перенести их. — Прости, это было экстренное перемещение. В конце коридора появился Альфред. — Франциск пригладил встопорщившиеся, наэлектризованные волосы. — Чего только не сделаешь ради друга. Видишь, как я страдаю из-за тебя? — Не бойся, я упиваюсь твоими страданиями. — Артур отряхнул верх одежды. — Только тебе, кажется, пора идти к себе. Альфред сейчас нагрянет сюда. — И ты будешь его ждать? — Побег с церемонии открытия и из коридора был вынужденной мерой, продиктованной инстинктом самосохранения. А сбегать из собственной комнаты — это уже трусость. — Кстати, все спросить хотел. Почему Альфред не упал, когда уснул? — Из пола стебли вылезли и залезли под штанины. Они держали его и не давали упасть. — И все же ты повторяешься. Второй раз его усыпляешь. Неоригинально. — Да ладно тебе. Эту церемонию запомнит не только он, но и вся школа. Тут на неоригинальность никто не посмотрит.       В коридоре что-то громыхнуло, потянуло озоном. — Все, сваливай. Ты мне живой нужен. — Я запомню тебя молодым, мой друг. — Франциск с удовольствием отвесил бы несколько поклонов, попытался поцеловать руку «прелестной даме», выдал монолог об их долгой разлуке, но громыхало слишком близко. А жить хочется всем. Это Артура Альфред не прибьет. А окружающих в пылу выяснения отношений — легко.       Едва Франциск скрылся в глубине зеркала, дверь открылась, с жутким звуков шарахаясь о стену. Артур закатил глаза, прикидывая, как опять объяснить коменданту общежития вырванный с мясом магический замок. Уже в первый же день в академии. — Артур! Я требую объяснений! — А я требую новый замок на дверь. ***       Следующие несколько дней прошли более-менее тихо. Парочке заклятых соперников было не до порчи жизни друг другу. Многочисленные срезы, показывающие, что за лето все всё забыли, получение учебников, изменение расписания. Проблем хватало.       А вот к концу месяца Артур уже привык ощущать легкие уколы электричеством, когда садился на стул. Похоже, Альфред успел кое-что придумать за каникулы. Вспомнил, что железо проводит ток. И что на всех стульях есть железные вкрапления в виде гвоздей и ножек.       Но терпел. На день открытия он все же перестарался. Альфреду есть за что мстить. Хотя это не значит, что Артур чуть позже не ударит в ответ.       Артур даже ничего не сделал после того, как током начали биться даже дверные ручки. Просто все время носил перчатки. Благо, в здании было холодно, и официальная отговорка нашлась. Джонс лишь вздыхал на передних партах, лишенный части развлечения. Хотя, на его взгляд, перчатки Артуру шли. Даже слишком. Как бы заставить его снять их? *** «А почему бы и нет?» — подумал Артур, скучая на паре по основам парного боя, и прикрыл глаза, протягивая ниточку магии к Альфреду. Точнее к его воротнику. Джонс, вымотанный душевно и физически, мгновенно поддался запаху маков и, опустил голову на парту, уснул. Хорошо хоть не захрапел.       Артур прикусил губу, пряча улыбку. Третий раз. Тьма раздери, третий раз Альфред попадается как ребенок на одно и то же. Третий. Интересно, сколько ещё раз это сработает?       Мак ликвидировать так же, как кактус в прошлом году, не решились: Альфред специально сел на первую парту, чтобы выходки Артура были заметны лектору. Жаль только, что маленькие цветы втянулись обратно в рубашку, не оставив следа.       И вновь, Артур со скукой смотрит в окно, чувствуя, как прожигает его взглядом Джонс, слушающий лектора. Это, кажется, уже стало их традицией. Ему даже наказание не слишком серьезное дали. Всего-то выдраить этот кабинет после уроков. Подумаешь, что одно из самых больших помещений в академии… ***       Артур шарахается зеркал уже неделю. Не помогали не полотнища ткани на всех отражающих поверхностях в комнате, ни защитные руны, ни запечатывающие.       Уже неделю Артур видел в зеркале рожу Альфреда вместо своего лица. Лишь один человек мог устроить такое, но эта лягушка очень активно пряталась, избегая кары, в лазарете. Считалось, что там не работает никакая магия, кроме лекарской. Франциск слишком сильно верил в местные байки.       Но чтобы отомстить, Артуру нужно было знать хотя бы номер палаты, в идеале лично столкнуться. Пока что заклятый друг был вне досягаемости.       Мало было Керкленду самого Джонса, вечно натыкающегося на него в коридорах и на парах. Теперь он и в комнате (на которой замок пришлось менять лично Альфреду, в наказание) не чувствовал себя в безопасности. В зеркалах, в окнах, в стеклах очков, на посуде, везде мелькала рожа Альфреда, заменившая отражение Артура. Сначала это было весело. Вечерами он корячился перед зеркалом, заставляя отражение Джонса вытягивать губки бантиком, подрисовывал ему усы, брови, бороду… Развлекался как мог. Альфред оказался симпатичным при ближнем рассмотрении. Артур выучил расположение всех прыщиков на нем и активно пользовался этими знаниями, невзначай выдавливая их парой стебельков, пока Альфред отвечал домашнее задание, ел или разговаривал с друзьями. Но вскоре это надоело. А потом стало бесить до чертиков.       Альфред почувствовал изменение отношения к себе и решил повременить с местью, опасаясь огрести не обычную безобидную шуточку, а чем-то посерьезнее. И старательно не попадался на глаза.       Артур чувствовал, что скоро бешенство достигнет апогея. Альфред лично выведал, где располагается Франциск, хоть и без особого энтузиазма. Просто между «попасть под удар самому» и «подставить настоящего злодея», он, как истинный герой, решил, что карма должна настигнуть истинного виновника. А ему и так постоянно перепадает.       Франциск зашел в его комнату через неделю (и, о боги, через дверь, а не зеркало). Слезно просил прощения за свою шутку, клялся, что сделал из лучших побуждений, но готов от них отказаться. Ведь из его рук вырастали шипы, едва он пытался к кому-то прикоснуться. Количество сорванных свиданий превысило за неделю годовой лимит. Артур великодушно принял белый флаг и предупредил, что едва в его зеркале появится что-то, кроме отражения его самого, шипы опять появятся. ***       В итоге и Альфред, и Артур записались на участие в межфакультетных боях, будучи на взводе. Альфред хотел отыграться за проигрыш в прошлом году, а Артуру просто нужно было кому-то врезать, желательно законно. А более легального повода не найти.       Альфред не стал любезничать с Гилбертом, вдруг по решению судей, вставшему между Джонсом и его сражением с Артуром. В мгновение ока он вспышкой молнии переместился к парню, вытащил из его кармана колоду и вернулся обратно в то же место, где стоял в начале. Судьи признали выигрыш Альфреда даже без боя. Гилберт был обезоружен. Зато весел как никогда. Пытался подбить Альфреда в пятницу сгонять за выпивкой в город, игнорируя тот факт, что магический купол над академией не пропустит даже Альфреда, все лето экспериментировавшего со своими силами. Хотя, на данном этапе Джонсу хватило и растерянно-удивленного взгляда Артура. Правда, он хотел использовать этот прием на Керкленде, уделав его быстрее, чем тот его самого в прошлом году. Но так тоже неплохо. Артур все равно не сможет противостоять его скорости, близкой к скорости молнии.       Похоже, в этом году преподавательский состав решил, что два лучших ученика пока ещё нужны родине, и не стоит сталкивать их, давая возможность свести счеты и покалечить друг друга. Альфред действительно расстроился, услышав, что следующий бой Артура с магом боевого факультета. С каким-то Иваном.       Этот самый «какой-то Иван» был выше Артура на голову и в полтора раза шире. Альфред невольно призадумался, что этот маг будет крупнее его самого. Бедный универсал. Такое давление со стороны противника. Хотя лицо наивное.       Артур хмыкнул пожимая руку сопернику на ближайший бой. Кому как не ему знать: боевики наивные не бывают. Альфреда он в начале их знакомства тоже недооценил. Больше он так не ошибется. — Иван, контролирую лед. Восхищен твоей победой в прошлом году. Новый рекорд академии. — Боевик с белоснежными волосами и глазами цвета грозового неба улыбнулся. Вряд ли он хотел пугать, но Артур почувствовал, как на руках волоски встают дыбом, а по спине побежали мурашки. Но, Иван сам назвал свою способность… Недооценивает и уравнивает шансы, потому что теперь вся академия в курсе, как такой Артур и что он может? Или просто вежливость? Черт его разберет. — Артур. Благодарю, самому понравилось. Надеюсь на интересный поединок.       И он первым развернулся, идя к барьеру на позицию. Лед и растения, холод и жизнь, зима и весна, они были не прямыми, но противоположностями. В учебниках про таких пишут «разноспектральные маги». Но сейчас это было маловажно. Важнее другое: как эту махину уложить?       Сигнал начала поединка стал неожиданностью. Иван стоял на месте, сцепив руки в замок за спиной, по-джентльменски давая ударить первым. Артур сжал зубы, начиная закипать. Да его ни во что не ставят. Думает, что раз растения, значит всякие безобидные цветочки? Рассчитывает на легкую победу? Пусть к гномам катится.       Тонкие пальцы зарылись в песок, шестым чувством Артур ощущал плодородную землю в паре метров от себя. Арена задрожала, песок зашевелился, двигаясь, словно дюны в бурю. — Первородный лес.       Невероятного размера деревья вырвались на поверхность там, где секунду назад стоял Иван. Белая метель сорвалась с его рук, лед покрыл стволы. Боевик улыбнулся, и сжал кулак, заставляя промерзшие насквозь деревья рассыпаться на сотни осколков. По крайней мере, он собирался так сделать.  — Задолго до появления людей, эти земли населяла абсолютно другая флора. Вековые, никогда не тающие льды и абсолютный ноль убивали всех животных. Но не растения. Первородный лес стал колыбелью рода людей, давая укрытие от метелей, холода, обеспечивая едой и бревнами для костров. Неужели так плохо знаешь историю?       Ледяной маг вдруг рассмеялся. Искренне, счастливо. — Не ожидал, что ты что-то придумаешь. Я восхищен. Поэтому не стану сдерживаться.       Артур отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от десятка ледяных копий, прокатился по земле и вскочил на ноги. Да, ему есть, что противопоставить льду, но арсенал небольшой. И стала видна его главная слабость. Артуру нужно время, ничто не вырастает мгновенно. Разве что лед на руках у его соперника. — Северные розы. — Воззвал Артур к земле. Колючие стебли тысячей змей взвились из-под земли, закрывая его от очередной атаки. Рядом с серыми шипами раскрывались голубые цветы, с лепестками острее меча. Иван оказался в самой гуще цветов, не дающих ему пошевелиться. Артура напрягло его спокойствие. Будто не его может в любую секунду раскромсать на кучу стейков. Или действительно не его. Взмах рукой, и опавшие лепестки вонзились в подделку, осыпавшуюся льдом и снегом на песок. «Где он?»       Артур огляделся, готовый в любой момент отбить атаку. Но не было ни её, ни самого Ивана. Будто тот исчез. «Что он задумал?»       Внутри купола температура стала стремительно падать. Изо рта вырвалось облачко пара, мороз лизнул кожу под легкой рубашкой. Артура пробила дрожь от холода. Пошел снег. Интуиция вовремя сработала, снежинки изрезали клубок стеблей, накрывший его. — О, ни под одну не попал.       Голос разносился сразу отовсюду. Снега в воздухе было слишком много, чтобы действительно что-то увидеть. Артур нахмурился. Слишком неудобный противник. Несмотря на гордость, не позволяющую ему думать о проигрыше, такая мысль все же промелькнула.       Ладно, у него есть ещё один фокус, который они придумали вместе со Стефаном, магом огня. Древние люди добывали огонь путем трения о доску палочки, зажатой между двумя ладонями. Если у него получится повторить тот шуточный эксперимент…       Но кто бы ещё дал ему сосредоточиться. От снесенной огромной сосулькой, пронесшийся прямо у самого носа, головы его спасла реакция. Благодаря призыву первородного леса у него было множество укрытий от острейшего снега. Цветы не позволяли Ивану подойти близко и ударить. Но при этом боевик менее ограничен в способах нападения.       Артур закусил губу, пытаясь сосредоточиться. Его время на исходе. Десять минут боя, и объявят ничью. Которая никого из них не устроит. В голове созрел совершенно безумный план. Если не сработает — его прибьют, а если да — то у него будет фора. — Эх, Иван. Ты вообще умеешь сражаться честно? Все в спину да сосульками бьешь. Изрезать пытаешься. Даже на глаза ни разу не показался. Ты вообще можешь сражаться лицом к лицу?       Артур вышел из своего укрытия. Снег замер в миллиметрах от его кожи. И медленно отплыл, будто подхваченный невидимым порывом. Артур мысленно выдохнул. Честь — слабое место боевиков. Это он заметил у Альфреда, Стефана и ещё нескольких знакомых с того факультета. — Честно, говоришь? Сам-то каков. — Я не прячусь и ни разу не ударил в спину, воспользовавшись ослеплением противника.       Улыбка Ивана растянулась ещё шире из радостной становясь безумной. — Тогда стой на месте и встреть опасность лицом к лицу.       У его ног взвился снег, собирающийся в что-то особо сильное и смертоносное. Ещё немного. Ещё чуть-чуть. Сотни кристально чистых ледяных игл смотрели прямо на него, сверкая на солнце. Тьма раздери, ещё самую малость. — Ты был интересным соперником. Прости.       Иван отвел руку, чтобы в следующее мгновение нанести жуткий удар. Рука дрогнула в сторону замершего Артура, готового уже упасть на землю и сдаться. — Наконец-то.       Прямо вокруг ошарашенного Ивана вспыхнуло пламя. — Но, ты же… Огонь не твое…       Арена постепенно превращалась в пылающий ад, огонь перекидывался с одного ствола на другой. И тут все деревья двинулись, один за другим изгибаясь в сторону ледяного мага. Артур уже предчувствовал победу.       Холодный воздух нагрелся, рубашка прилипла к вспотевшему телу. Но Артур не замечал этого. Да. Он выложил все, что у него было. Но Иван уже ничего не сможет сделать. Слишком жарко, снег растает мгновенно, а лед будет отражен первородным лесом. Шах и мат. — Артур, сзади!       Керкленд узнает этот голос в любой толпе. И если Альфред докричался сквозь защитный барьер, то дела плохи. Но среагировать он не успел.       Альфред, сидящий на трибуне, с ужасом смотрел, как Артур замер, покрываясь льдом. Приоткрытый рот, вскинутые в удивлении брови, руки, остановившиеся на полувзмахе. Перед ним стояла ледяная скульптура. Промерзшая насквозь.       На арене на несколько секунд стало тихо. Молчали все. Первыми пришли в себя судьи. — Бой между Артуром Керклендом, универсальный факультет, и Иваном Брагинским, боевой факультет. Восемь минут и сорок три секунды. Победил — Иван Брагинский.       Студенты отмерли, оживленно загудев. Многие были уверены, что победит Артур. После того, что он устроил… Даже сам Альфред был глубоко удивлен. Первородный лес, северные розы, сам поджег свои же растения, достав огонь из ниоткуда… Джонс вдруг понял, что Артур никогда не сражался с ним в полную силу, предпочитая извернуться и победить без драки. И именно сейчас он в полной мере осознал, что значило артуровское «Я ставлю не на силу, а на ум и смекалку. Тяжело остановить огромный меч. Но тяжелее — молниеносный стилет из рукава»       И сейчас…       Артур проиграл. В нескольких секундах от победы. Альфред вскочил с места, спотыкаясь на ступеньках, несясь ко входу на арену.       Он уже не видел, как Иван обошел Артура, проведя ладонью по плечам, оглядывая всего так, словно он первый и последний раз в жизни видел великое произведение искусства. Пальцы, несущие холод, мягко прошлись по щеке, огладили подбородок.       Лицо постепенно оттаивало. Лед мутной водой скатывался вниз по туловищу, рукам, ногам. Едва от льда освободилось лицо и верхняя часть груди, Артур громко вдохнул и неровно выдохнул, тут же сбиваясь, захлебываясь воздухом. Иван стоял чуть поодаль, наблюдая за приходящим в себя Артуром.       Тот упал на песок, едва немного оттаяли колени. Он шумно глотал воздух, давился им, задыхался и вновь вдыхал.       Когда Альфред все-таки прорвался на арену, Артур, с ужасом в глазах, отползал от Ивана, что-то дико бормоча под нос. Джонс никогда не видел его таким перепуганным. Он встал между универсалом и боевиком, спиной к последнему. — Артур, пошли отсюда. Тебе бы к лекарю. — Но Керкленд не отвечал. Он дрожал, обхватив себя руками, и не мог отвести взгляда от Ивана. — Артур, не знаю, что ты пережил. Но это закончилось. Посмотри на меня. — Альфред обхватил чужое лицо, заставляя смотреть себе в глаза. — Мы сейчас пойдем к лекарям. И ты мне все расскажешь. Лады? Встать можешь?       Артур кивнул и встал, смотря только на Джонса. Тот обхватил его за плечи и повел к выходу плохо соображающего мага. — Артур, прости меня. Я сорвался. Я не хотел причинить вреда. — Раздался им вслед тихий, но спокойный голос Ивана. Альфред сжал зубы, обещая себе, что съездит разок по этой самодовольной роже. Не из-за Артура. Тот сам за себя отомстит отлично. А просто так. Для профилактики. ***       Уже в лазарете Артур, завернутый в плед, напоенный сладким чаем с успокоительным, осмотренный на предмет ранений и их отсутствия, все же заговорил срывающимся голосом. — Это было так ужасно. Лед покрыл все. Я не мог шевельнуться, моргнуть, даже сделать вдох, ни одна мышца не сокращалась. Легкие не могли расшириться, чтобы втянуть в себя воздух. Я был весь изо льда, недвижимого, почти мертвого. Но я все же чувствовал. Чувствовал, как дерет легкие без воздуха, как горит от холода кожа, будто её сдирали живьем. Хотелось вырубиться от недостатка воздуха, но я не мог. Задыхался, но не мог ни умереть, ни потерять сознание. Кажется, ад выглядит именно так.       Альфред смотрел на Артура, которого опять бросило в дрожь от одних только воспоминаний. Альфреда и самого передернуло. Нет, он точно врежет одной ледышке.       Разговор не клеился, Альфред просто сидел рядом с Артуром, изредка случайно касаясь его пальцев своими. Подействовало снотворное, и Керкленд задремал, а потом и крепко уснул, все же иногда вздрагивая. Альфред накрыл его пледом и тихо вышел.       Официально он не мог ничего делать. Поединки подразумевают магическое противостояние и не исключают ранения. Поэтому они не обязательны. Внутрифакультетные бои проходят в специальных защитных амулетах, поглощающих сильное колдовство, которое может причинить серьезный вред. А вот на межфакультетных они не использовались.       За это Альфред их так любил. За это едва не возненавидел. ***       Утром Альфред зашел к Артуру, проверить, как он. Конечно же, на него тут же наехали, ткнули носом в часы, потом в увесистый томик этикета. Но это не помешало принцу радостно оскалиться и на все отвечать «Я волновался за тебя. Разве это плохо?».       Как оказалось, да, плохо.       Потому что в зеркале маячил Франциск, на подоконнике лежал свеже-срезанный цветок, явный признак того, что заходил Стефан, а ребята в общежитии не слишком торопились на пары, глазея на развитие событий. Выставленный вон Альфред их любопытство удовлетворил, учитывая, что раздался первый удар колокола, оповещающий, что пары начнутся через пять минут.       Опоздал из них двоих только несшийся через всю территорию академии Альфред. Артур, перемещенный Франциском, уже активно писал срез, попутно подсказывая рядом сидящим. Но под конец пары Альфреду в затылок все же прилетела бумажка с ответами.       Все не так уж и плохо, как сначала думал Альфред. Артур в порядке более-менее, все так же огрызается на всех, ботаничит, идеально пишет срезы и устраивает пакости.       Все ведь налаживается? ***       Артур сам не понял, как получилось так быстро сойтись с человеком, которого боялся до дрожи.       Иван зашел к нему извиниться. Опять. Постучал в дверь, долго мялся у порога, кусая губы и выворачивая пыльцы за спиной. — Замок недавно менял? — Все же выдал он, когда Артур уже хотел было закрыть дверь. — Да. Альфреду дурная голова покоя не дает. Два раза только за этот год. — Артур пожал плечами, тихо вздыхая. — Ну и чего на пороге стоишь? Заходи, раз пришел. Я бы предложил чаю, но скоро ухожу. — Универсал отодвинулся в сторону, пропуская гостя внутрь комнаты и запирая дверь.       Иван неловко остановился посреди комнаты, оглядывая её. Керкленд хмыкнул, с трудом сопоставляя безумную улыбку на Арене с этим неуверенным человеком. — А у тебя уютно. — Отметил боевик, разглядывая коллекцию кактусов с особо длинными колючками. — А, это для Альфреда выводил специально. Он имеет дурную привычку не смотреть, куда садится. — А еще засыпать в неподходящее время. — Вернул остроту Иван. — А это в числе его любимых занятий. — Керкленд улыбнулся, расслабляясь. — Извини, я собираюсь, не обращай внимания на беспорядок.       Иван бы не назвал беспорядком висящую на спинке стула белую рубашку, неаккуратную стопку учебников и кучку смятых, исписанных листов около стола. Но, видимо, у всех разное понятие чистоты. — Артур, мне, правда, жаль, что так получилось. Просто, я давно не видел равных себе противников. Нет, не так. Не тех, кто равен мне, а тех, кто не боится меня. — Боевик подхватил первую попавшуюся бумажку, машинально разглаживая её и вновь сминая. — Да, я наслышан об ауре ужаса и страданий. — Я сорвался. Вообще-то не хотел навредить тебе, а тем более напугать. Я сожалею. — Артур повернулся, застегивая рукава рубашки. Иван выглядел сейчас разбито и подавлено. — Я не в обиде. Хотя я, тьма раздери, действительно намеревался победить. — Ты бы смог. Чуть больше уверенности и скорости реакции. Значит, мы друзья? — Боевик поднял глаза, внимательно разглядывая лицо Артура, будто бы читая его эмоции. И тот не соврал: — Не друзья, но и не враги. Я не боюсь и не ненавижу. Мы просто однокурсники. И вот ещё, мне все интересно было. Как ты заморозил меня так, что я все чувствовал, но не мог пошевелиться? Ты же остановил все процессы в организме, ничего не работало. Даже сердце не билось, но я был жив. Иван рассмеялся. — Только после того, как ты скажешь, откуда появился огонь. — Лады. Мне на Арену надо. Можешь меня проводить. По пути расскажу. И даже не думай пытаться увильнуть. ***       Налаживалось все слишком быстро. Потому что уже через пару недель Альфред наткнулся на Артура, беспечно разговаривающего с Иваном. С чертовым магом, который чуть не убил его. Улыбается, смотрит из-под ресниц, беспардонно прерывает и влезает в споры, будто они давние знакомые. Даже с ним Артур не позволял себе такого. — Хей, привет. Ты, вроде бы, Иван? — Джонс ненавязчиво становится между ними, полубоком к боевику, нагло разглядывая. Он уже чувствовал, как Артур сзади начинает закипать. — Да, я с твоего факультета, хотя он настолько огромен, что запомнить всех нереально. Я со второй подгруппы… Альфред, да? — Иван лишь слегка улыбнулся, никак не реагируя на вызов, сквозящий во всей позе Джонса. Просто стоял и разговаривал, иногда растеряно переводя глаза на Артура. — Понятно, почему мы лично не знакомы. Группа 1А. «…Лучшие из лучших, самые опасные и неконтролируемые, слышишь, ты, ледяной маг?! Пойми, с кем связался, и отойди» — Продолжил мысленно Альфред. — Альфред, отстань от него. Сначала научись вести себя, а потом подходи ко мне, сколько раз говорить? Вань, пошли отсюда, ты обещал объяснить применение орто-полярного фокуса в рассеянном преломлении магического потока.       Джонс смотрел, как Артур тащил в сторону внутреннего двора, ухватив за руку, человека, который чуть его не убил. Пальцы покалывали разряды, сбегающие с запястья вниз. Добил его кусок льда, появившийся за шиворотом.       Теперь это точно война.